"Если не уведаем, какими нас создал Бог, то не познаем и того, какими нас соделал грех."
-прп. Григорий Синаит.
Цитаты из: "11. Антропология Любви", автор прозару Сергей Михальчук 2.
"VI. Заключение. Антропология Любви.
Подводя итог, христианскую антропологию можно назвать «нисходящей». Она отталкивается от максимального образа человека, от того, каким он призван быть согласно замыслу Творца. Но затем она обращается к реальному состоянию человека и исследует все последствия греха, который привёл человека к отпадению от Бога. Однако анализ внутренних сил человека и действующих в нём греховных страстей преследует одну цель: поставить правильный диагноз духовной болезни, чтобы можно было достичь исцеления. Церковная антропология знает о глубине падения человека, но она также знает, что такое святость, которая достигается через соработничество, или синергию, человека с Богом.
Конечная же задача христианской антропологии - указать человеку путь спасения от того, что искажает его подлинный образ, и направить человека по пути духовного возрастания и соединения со своим Творцом, по образу Которого он создан.
(Митрополит Филарет)
VI.1. Недостаточность умного постижения Антропологии.
Есть много названий у того предмета, о котором мы беседуем. Это и христианская антропология, и богословская антропология, и учение церкви о человеке, и многие другие. Но мне кажется, что те взгляды на обсуждаемый предмет, которые отражают собой все подобные названия, явно недостаточны. Они неполны, неглубоки. И отражают лишь то понятие о человеческой природе, которое, являясь только частичным, открывается нам при использовании той части человеческой «познавательной силы», которую принято называть умной или умом.
VI.2. Человеческая природа как образ и подобие природы божественной.
С другой стороны, нужно сразу сказать об этом, рассуждая о человеке, просто необходимо принять во внимание то, что он сотворён по образу и подобию Бога. А, следовательно, не имея понятии о образе бытия Бога мы ничего не сможем понять и в человеке(I).
Основой же нашего познания о Боге является Его откровение о Самом Себе, потому что никто из человеков никогда не мог узреть Истинного Бога, если только Сам Он не желал открыться ему. Так было с Моисеем и всеми пророками. Положение совершенно изменилось, после воплощения и вочеловечивания Сына Божия. Почему же?
Во-первых, в одной ипостаси, божественной ипостаси Сына, соединилось Божество и человечество. То, что являлось образом, слепком, неким повторением, имеющим определённые ограничения, да ещё и повреждённое в последствии грехопадением, соединилось с тем, по образу чего оно было сотворено. Неразрывно, нераздельно, неразлучно, но и безо всякого смешения, тварное человечество соединилось с тем, что оно потеряло в Эдеме – с дыханием Живого Бога.
Но это было не эдемское соединение, в котором Дух Божий действовал в человеке волею одного лишь Бога, а человек не изъявил ещё своего отношения к этому действию. Так сказать, ещё не определился – с кем он. То есть Бог уже любил нас (в Адаме и Еве), а они ещё лишь подчинялись Его заповеди, не зная добра и зла, то есть, не умея ещё любить.
И, конечно же, это было и не то соединение, которым Дух Божий обуевал, именно обуевал, пророков, действуя в них даже вопреки их воле, для осуществления промыслительного действия Бога в Израиле.
Открылась совершенно новая возможность, возможность научить человеческую природу любви. Потому что лишь в этом есть спасение от греха и смерти - и дверь в вечную жизнь. В ипостаси Сына человеческая природа, впервые добровольно, по собственной воле, сказала: «Да, Господи, да будет воля Твоя надо мною!», - до конца, до самого конца, подчинив себя Богу. И это полнота подчинения человеческой природы «до конца» проходила через смерть.
Но эта смертность нашей природы, обусловленная её греховной болезнью, не являлась естественной для неё. Ибо то, что творит Господь имеет начало, но не имеет конца. Да, она эта естественность была закрыта, затемнена грехом. И ипостасное соединение Божества с человечеством разрушило эту преграду. Смерть побеждена. А с нею побеждена и невозможность постижения человеком своей природы. Так как человеку была возвращена его первоначальная цель, вновь открыт смысл его жизни – стать проводником и орудием приобщения всего сотворённого мира Божественной любви. Соединить тварную вечность, имеющую начало с вечностью истинной, начала не имеющей.
Во-вторых, да, мы получили онтологическую возможность познать себя. Наше сознание: сознание, подсознание и надсознание, получили возможность объединения. Так же, как и наши инстинкты, рефлексы, чувства и сверхчувственное восприятия. Но есть и остаётся одно большое и важное НО.
Всё, что произошло с воплощением, вочеловечиванием, крещением, искуплением и воскрешением Христа, произошло во всей природе человеков, но только лишь в одной, хотя и Божественной ипостаси Сына!
Для того чтобы это стало возможным в других человеческих ипостасях и понадобилось то, что происходило между крещением Христа и Его искупительной жертвой. То, что обычно называют Его земным служением, Его земной жизнью, - а именно Благая Весть, Евангелие о Царствии Небесном:
- «И Слово стало плотию, и обитало с нами; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Ин. 1, 14.).
VI.3. Личное постижение есть важнейший принцип Антропологии.
Личное восприятие Евангелия и личное отношении ко Иисусу Христу, - вот то, что открывает человеку возможность полного познания себя, своего человечества, в каждой отдельно взятой ипостаси. Личность каждого человека, подверженного греху, не имеет возможности в полноте (осознанно, то есть к своей пользе, а не исходя лишь из своего желания) распоряжаться своей природой(II). Нашей воле подчиняются, да и то не полностью лишь сознание и чувства. Всё остальное нам вообще недоступно. И только лишь впустив в свой ум и в своё сердце Иисуса Христа, мы получаем возможность увидеть себя в истинном свете и победить в себе тьму греха:
- «В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Ин. 1, 4-5.).
Тогда и появится внутри нас тот образ, в сравнении с которым мы и сможем познавать себя, свою природу, возвращая ей её истинное обличие и искореняя её греховные болезни, которые не смогут утаиться от нас, видимые нами в свете Божества Христова и не могущие сопротивляться нам, вдохновляемым Его к нам любовью.
Отсюда нам должно стать понятным, что без научения любви становится невозможным познание своей природы. Возможно лишь частичное овладение её, с помощью тех или иных, часто нежелательных, точнее не полезных нам, сил и обстоятельств.
VI.4. Догмат о Троице есть основание Антропологии.
Опорой же и основанием нашей антропологии должна быть и будет Любовь. И, в первую очередь, такой основополагающий ЕЁ символ и не только символ, но и сосуд, как Догмат Церкви о Святой Троице. Бытие человеческое, по замыслу Творца, есть «образ и подобие» Бытия самого Бога. Об этом повествует нам Св. Писание, рассказывая о сотворении наших прародителей: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над … всею землёю … И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их».
Бытие любви – жизнь, дарующая себя любимому, дарующая себя жертвенно и до самой смерти.
Отец всё Своё божество отдал возлюбленному Им Сыну; Сын - всё воспринятое на Себя человечество принёс в жертву, до самой смерти, за возлюбленных им человеков; Дух Святой – жертвенно присутствует в Церкви Христовой, освящая нас и пребывая с нами несмотря на всю нашу греховность и наше постоянное недостоинство.
Чем может ответить им человек? Только осознанием своего бытия в Любви, как единственно достойного и единственно присущего и приличного Человекам."-конец цитат.
=Кто исповедует, что Иисус есть Сын Божий, в том пребывает Бог, и он в Боге.
И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали в нее. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем.
Любовь до того совершенства достигает в нас, что мы имеем дерзновение в день суда, потому что поступаем в мире сем, как Он.
В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви.
Будем любить Его, потому что Он прежде возлюбил нас.
Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит?
И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего.= -апостол Иоанн. Библия.
Неужели это не понятно?