Светлой памяти хомяка Сони.
Всё из-за Люськи Чикиной. Люська – страшная воображала, а тут явилась во двор с настоящим живым хомячком, который забирался по её рукаву на плечо и дальше, пытался спрятаться за шеей в волосах от десятка детских рук, норовящих его погладить. Тут кто хочешь с ума сойдёт, а хомячок маленький.
Лялечке тогда так и не удалось его рассмотреть. Зато отлично рассмотрела Люську: та опять была в центре внимания, ей завидовали и каждый хотел быть поближе. Ничего, у меня будет не хуже, решила Лялечка и дома приступила к массированной атаке.
«Мам, давай заведём хомячка, а? Ты купишь хомячка? Ну, купи, мам! Ну, пожалуйста! Купи хомячка-а-а-аа!»
И так почти без перерыва второй месяц. Или неделю. Но очень долго и очень уверенно. И скажите спасибо, что не лошадь. От лошади родителям удалось-таки отвертеться при помощи логики: «В твою кроватку живая лошадь не поместится и даже на балконе ей будет тесно». Давайте, скажите теперь, что хомячок где-нибудь не поместится!
«Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста-а-а-ааааа!»
«А ты себя будешь хорошо вести?» -- «Да!» -- «И ухаживать сама будешь за хомячком?» -- «Да!»
Сегодня у Лялечки День победы и намечен праздничный парад во дворе – есть хомячок, куплен! Правда, на Птичьем рынке она показала на другого, мол, этого вот пушистенького и сонного хочу, но, оказывается, пока Лялечка выбирала, маме вместе с крошечной клеткой-переноской продавец уже вручил другого. Очень шустрого. Так быстро Лялечка перестраиваться не умела, имя-то уже созрело: Соня. Поэтому и остался Соня.
Дома Соня был помещён в стеклянную трёхлитровую банку, внутрь положили вату, натёрли морковки и налили воды в стеклянную же розетку из-под чёрной икры. Славное жилище получилось, есть всё, что нужно.
Итак, парад победы. Схватив банку с Соней, Лялечка рванула во двор покорять Москву. И надо ж такому случиться, во дворе – никого. Хоть плачь. Были, правда молодые влюблённые на скамейке, но они не считаются, ибо взрослые.
Села Лялечка на край песочницы со своей банкой и загрустила.
Но тут девушка со скамейки разглядела Лялечкино сокровище и подошла поближе:
«Что это у тебя? Хомячок? Какой хорошенький! А давай покрошим в песочницу морковку и выпустим его. Знаешь, как интересно будет!»
Конечно, взрослые – глупые. Кому, спрашивается, интересен хомяк, который в песочнице сидит у морковки, если он так же и в банке сидит? Он должен по рукаву забираться и прятаться в волосах, так, чтобы щекотно было. И чтобы вокруг было народу побольше. Ладно, попробуем. Может девушка знает о хомячках важный секрет и сейчас случится чудо.
Однако, едва Лялечка отпустила Соню в песочницу, как он изо всех своих хомячковых сил бросился бежать в противоположную от морковки сторону!
«Стой, Соня!» -- топнула ножкой Лялечка, но тот и не думал останавливаться. И тогда Лялечка пустилась в погоню. Тут произошло что-то странное. Оказалось, что в свои пять лет Лялечка бегала быстрее, чем хомяк и… нечаянно на него наступила. Вроде бы даже не сильно, но Соня вдруг перестал бежать и задёргался. Лялечка в ужасе посмотрела на девушку, а девушка с не меньшим ужасом на Лялю. Потом они по очереди попытались потрясти хомячка, но тот оживать отказался. Насовсем.
В общем, тут же, прямо в песочнице они его и похоронили. Девушку, между прочим, звали Людмила. Люська, то есть.
Лялечка была безутешна. Когда первые слёзы высохли, стало ясно, что надо двигать с этого кладбища и она поплелась домой. Держа банку за спиной, постучала пяткой в дверь, поскольку до звонка ещё не доставала.
«Мама, ты ругаться не будешь?..» -- «Что случилось? Ты разбила банку?» -- «Нет.. Я раздавила хомячка…»
С тех пор хомячков Лялечка больше у мамы не просила. Никогда-никогда-никогда. Слишком нежные. И мало живут.