Вопрос, который автор поставил в название статьи, совсем не прост, как кажется на первый взгляд. Он требует всестороннего анализа причин, возникновения в очередной раз социального запроса общества на такую меру, по отношению к преступникам. Катализатором, привлечения внимания общественности, как правило, являются резонансные убийства, которые периодически происходят в современной России. Но, чтобы до конца понять всю сложность проблемы необходимо вернуться в прошлое нашей страны и вспомнить статистику. Первый в Советской России смертный приговор был оглашен 21 июля 1918 года в отношении начальника Морских сил Балтийского моря Алексея Щастного. Ему предъявили обвинение «в контрреволюционной агитации, попустительстве таковой во флоте, неисполнении приказов советской власти и планомерной дискредитации ее в глазах матросов». Члены трибунала после пятичасового совещания признали доказанным, что Щастный «сознательно и явно подготовлял условия для контрреволюционного, государственного переворота». А уже в период с 1920 по 1950 год к смертной казни приговаривали по различным основаниям, к примеру: заключение убыточных договоров, вынесение неправосудного приговора, незаконное задержание, получение взятки, бесхозяйственное использование рабочей силы в военное время, неисполнение обязательств по договору, хищение из государственных складов. Согласно УК РСФСР от 1922 года нельзя было расстреливать детей до 18 лет и беременных женщин, но при этом смертная казнь применялась даже во внесудебном порядке. В народе еще свежа память о массовых репрессиях 1937-1938 годов. После смерти Сталина в 1953 году была проведена попытка либерализацию уголовного кодекса. Так, к примеру, в УК РСФСР от 1960 года, смертную казнь могли назначить за мародерство, посягательство на жизнь народного дружинника, добровольную сдачу в плен, измену Родине, получение взятки должностным лицом в особо крупном размере, нарушение правил о валютных операциях в крупных размерах и другие преступления. Спустя два года была восстановлена смертная казнь за изнасилование, взяточничество и ряд экономических преступлений. Глава государства мог принять решение о помиловании, но делал это довольно редко. В случае помилования расстрел заменялся лишением свободы на 25 лет либо пожизненным заключением. С конца 1980-х количество смертных приговоров начало сокращаться. А Конституция РФ 1993 года и вовсе установила: «смертная казнь впредь до её отмены может устанавливаться федеральным законом в качестве исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления против жизни при предоставлении обвиняемому права на рассмотрение его дела судом с участием присяжных заседателей». В итоге в 1993 году было вынесено 157 смертных приговоров, в 1994 году – 160, в 1995 году – 141. 28 февраля 1996 года Россия вошла в Совет Европы, в связи, с чем обязалась подписать и ратифицировать Европейскую конвенцию о защите прав человека и основных свобод, отменяющую смертную казнь, – что в дальнейшем и было сделано. Президент РФ Борис Ельцин 16 мая 1996 года издал указ «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы». В московской «Бутырке» 2 августа 1996 года был казнен Сергей Головкин, обвиняемый почти в 40 изнасилованиях и убийствах мальчиков на территории Московской области – по некоторым данным, он и «закрыл» российский расстрельный список. Вот, такова, краткая без подробностей статистика данного явления. А теперь вспомним еще более жуткую статистику смертей невинных людей от рук террористов, или статистику убийства детей. К примеру, за один год по всей России было искалечено и убито около 13800 детей. Если по каждому такому случаю были бы смертные приговоры, то мы за один год могли перекрыть показатели в Советском Союзе за много лет. Значит, государству не выгодно пугать такими показателями Европу, поэтому власть всячески противодействует, принятию в России более жесткого законодательства. Да из уст высших чиновников и депутатов Государственной Думы мы слышим подобную точку зрения. Есть еще один аргумент у противников смертной казни, это боязнь судебной ошибки. Эта категория граждан не верит в объективное расследование, и соответственно, в беспристрастное правосудие. У них на это есть основание. Если вспомнить дела некоторых маньяков, таких, Николай Фефилов, убивший и изнасиловавший 7 женщин и девочек в Свердловске в период с 1982 по 1988 годы. Вместо его по ошибке был расстрелян некий Георгий Хабаров. Витебский душитель Геннадий Михасевич убил 36 женщин. Он творил свои черные дела в период с 1971 по 1985 год. Пока его ловили, 7 человек было расстреляно, за те дела, которые они не совершали. А было осуждено, еще больше. А вот история известного маньяка Чикатило до сих пор состоит из черных пятен. Некоторые преступления его, или других маньяков, которые маскировались, под него, не раскрыты до сих пор. Читая материалы по данным делам, невольно возникает вопрос о «человеческом факторе». И совершенно понятно, почему следователи так халатно относились к расследованию резонансных дел. Во-первых, постоянное давление общественности и руководства на органы следствия и дознания. Часто следователям уже предлагали готовые версии и даже подсказывали, кто наиболее перспективный кандидат на роль обвиняемого. Во-вторых, отсутствие необходимых технических средств, для проведения качественной экспертизы. В третьих, в то время существовала ошибочная точка зрения о том, что такие преступления могут совершать только психически ненормальные люди. Но, в жизни, оказалось, что внешне нормальные люди, тоже могут совершать чудовищные преступления. Есть категория маньяков, которые умеют искусно заметать следы, и не вызывать никаких подозрений у окружающих. Часто, они являются уважаемыми гражданами и живут обычной жизнью. В четвертых, боязнь следователей попасть под санкции руководства и лишиться должности. В условиях жесточайшего прессинга следователь не следил за объективностью следствия. Его мотивация: скорее закрыть дело и передать в суд, который пусть и ставит окончательную точку. В пятых, трагическое стечение обстоятельств, когда невиновный, мог попасть на место преступления сразу после совершения преступления, и был задержан сотрудниками правоохранительных органов. В шестых, несовершенство нашей судебной системы, предвзятость судейского корпуса, которые любое сомнение уже не трактуют в пользу обвиняемого. Кроме этого еще существует порочная практика, так называемое телефонное право, когда судье, власти настоятельно рекомендуют принять правильное решение. К сожалению, на практике судья и следователь не всегда являются процессуально независимыми лицами, то есть с точки зрения закона, они конечно являются независимыми, а вот в жизни, все может быть иначе. Вот этого и боятся граждане, которые не хотят смертной казни. Сейчас, современная наука, может получить достоверную информацию о личности предполагаемого преступника и не только с помощью полиграфа и различных психотропных препаратов и гипноза. В дальнейшем, можно будет вполне достоверно определить, совершал ли предполагаемый преступник то деяние, в котором его обвиняют. Это поможет исключать судебные ошибки. Так, или иначе, нам всё равно придется принимать трудное решение по поводу возвращения смертной казни в нашу повседневную жизнь. Люди имеют право на справедливое правосудие, но они также имеют право на защиту, от не справедливого правосудия.