Страх живёт во мне и вместе со мной. И когда я изменяюсь, он изменяется вместе со мной.
Страх – это мой верный телохранитель. Более верного не найти.
Страх не сводится только к отрицательной эмоции при появлении опасности, мнимой или реальной. Он ещё может стать инструктором и мотиватором, побудителем и возбудителем.
Сложность взаимоотношений со страхом в том, что он никогда не становится утешителем, он никогда не сделает приятно, не доставит наслаждения. Он как настоящий солдат не знает слов любви. Страх будет побуждать делать что-то постыдное, но необходимое для выживания. Он может и парализовать.
Если его не обуздывать, то он начнёт брать власть, а то и руководить моими действиями.
За такое нехорошее поведение страх не любят и не уважают. Его подавляют, с ним борются. Во время душевно-романтических или героических подъёмов страх поносят, унижают, затирают, зачищают.
На какое-то время он может уйти в подполье, на нелегальное положение. Но его нельзя уничтожить. Он живёт, пока я жив. Страх – он МОЙ страх.
А сколько всеми человеками тратится сил, чтобы страх уменьшить, пересилить или обуздать! Не для этого ли были созданы магия, религия и потом – наука? А теперь ещё и психологическая околонаука.
Исследование законов природы и попытки подчинения её стихий, посвящение себя Богу и любви, аскетический образ жизни и философическое познание помогают окорачивать страх. И делают развитие более быстрым и плодотворным.
Но ничего из сотворённого и придуманного человеком не может избавить от страха. Так же, как и не может избавить от смерти. Страх и является отражением знания о неизбежности смерти и возникающего осознания неустранимой зависимости от неё.
Никакие попытки представить иллюзией или жизнь, или смерть не уберут этой зависимости. Можно погасить страх вместе с сознанием, но останется ПОДсознание, информация на генном уровне, которая не стирается ничем даже при смерти физического тела.
Человеки пытаются противопоставить страху свои самые высокие качества: мужество, доверие, знания, силу, надежду, веру и любовь. Это помогает успокоить, усыпить страх, ужиться со страхом и объяснить его. Но как только случается или психоэмоциональный кризис, или экстремальный пик, страх вылетает как джин из разбитого сосуда, или как чёртик из табакерки, и творит невесть что. От мерзости до подвига – такой диапазон его действия, и нет ещё у человека ручки для настройки страха только на высокую волну духа.
Мы или бежим от страха, или травим его. Травим или исподтишка, или трезвоня об этом во всеуслышание, в зависимости от того, что продиктует ещё один наш «регулятор» – эгоизм с его чувством собственной важности.
Мы пытаемся смягчать, преодолевать, успокаивать, обманывать и отрицать страх с помощью всяких разных психотехнических приемов.
Однако как смерть не прекращает своё существование, несмотря на то, что людишки всячески избегают мыслей о смерти, так и страх не исчезает, хоть на какое забвение ни удаётся его обречь.
Он выполняет свои обязанности, и не его вина, что он создан, и что на него возложено уберечь своего носителя от рисков.
ПОЭТОМУ НАДО ВЫХОДИТЬ ЕМУ НАВСТРЕЧУ, без лжи и обвинений, и без посредников в виде магий, религий, псевдопсихологических наук, психотропной химии и прочих. Попробовать взглянуть ему в глаза; не уклоняться, а узнать, что это за штука. Узнавание всегда предшествует знакомству, а знакомство может обернуться пользой и пониманием. Страх, как и сам человек, лучше служит тому, кто понимает и поднимает его значение.
И не надо городить заборы из иллюзий, которые потом превращаются в завалы, полностью закрывающие доступ к духовному развитию.
Страх воспитывается, страх контролируется. Но «отключить» его можно только действием духа, через настоящее, истинное намерение или устремление. Одного желания для этого недостаточно.
Для идущего по пути духовного развития страх – очень сложный «тренажёр». И если все усилия направлять на то, чтобы НЕ подходить к этому тренажёру, то не будет развития. А будет, как всегда, лишь иллюзия развития, действие подобное страусу, сующему голову в песок.
Это как бы вступление к теме исследования страха. По моему мнению, недоисследованной темы, специально умалчиваемой по причине её неудобности; темы, роняющей самомнение человека, его собственную и публичную важность.