Вот мы все ржали над именем Барака Обамы (про путь от хижины дяди Тома до барака Обамы), а это оказывается очень даже библейское имя. И носил его древний героический герой и судья Барак (Барак на иврите — молния, а вовсе не то, о чем мы думали, читая за завтраком газету «Правда»). И служил он судьей в самые смутные времена — Эпоху Судей. Так в оригинальной Библии сказано.
С той поры, как вождь пустынных завоевателей — Иисус Навин отдал богу душу и вплоть до назначения первого израильского царя — Саула, прошло лет двести и все они были не спокойны. По разнарядке бога и руководствуясь его инструкциями, богоизбранный народ продолжал зачистку территории. Процесс шел ни шатко, ни валко. То сиеста, то хамсин, то праздники. Ну и лень, конечно.
В какой-то момент, вместо того, чтоб продолжать изгонять язычников со святой земли, еще и между собой меситься начали, отжатые территории пилить по новой пытались. Совсем бога забыли.
Вот в этот период анархии, когда каждый творил справедливость по своему разумению, бог подсказал идею, как все же упорядочить спонтанные проявления инициативы и придумал временные правила управления стадом.
Согласно им, каждая приличная отара выбирала себе Судью, иногда один судья приходился на несколько отар (там уж как везло на авторитетных). Решение судьи признавалось истинной в последней инстанции. Спорить было не рационально. Судья был или мудр, или имел армию. Исключения, конечно, были. За двести-то лет, как не быть.
Некоторых судей выделил и бог, и люди, и учебники истории. Про последнего судью Самуила, самого мудрого, назначившего первого иудейского царя, опустим, а расскажем про двух других. Про Барака и Дебору.
Барак был судьей и по совместительству военачальником (тут ассоциативный ряд выстраивает трибунал, гауптвахту и штрафбат). Дебора (на иврите "пчела") была судьей, пророчицей и единственной бабой в клане судей (и вот тут фантазию уже трудно остановить, она рисует хрустальный шар, бубен и заячью лапку в волосах).
В то время, когда эта сладкая парочка Твикс рулила международным и внутриколенным правом своей части стада, семитов третировал мелкопоместный (по масштабам Чингиз Хана), но основательно богатый (по представлениям соседей) царь Хацора (Асора) — Явин. Очень ему не нравились дикие варвары, вывалившиеся из пустыни и диктующие цивилизованным ханаанцам свои правила единобожия.
К ногтю их, ату их, бей жидов, спасай (Россию) Ханаан. Ну, или как-то так.
Однако, концентрация евреев на одну Землю Обетованную, достигала вполне приличных размеров. Если бы они еще и объединились опять, то вполне могли дать отпор богатым древним антисемитам. Дело оставалось за малым. Забыть прошлые обиды, забыть, что в недавних гражданских войнах почти под чистую вырезали два колена своих собратьев и собраться на фронт с иноверцами.
Ну и опять же, не последним был вопрос корысти. Царство Хацора единолично пользовало самые плодородные земли всеми желаемой Изреэльской долины и подмяло под себя часть старинного торгового пути Виа Марис, с восточной стороны горы Кармель. Очень хотелось детям божьим отжать это богатство себе. Ну а кто бы не хотел? Не они первые, не они последние...
Ну и тогда, единственная баба при власти и бухгалтерских счётах (кто же должен был баланс выгоды посчитать), судья Дебора, призвала мужиков к ответу и оружию. Сбор военизированной колонны велела начать на горе Фавор (Табор).
Но не тут-то было. Мужики воевать не торопились, на лозунги не откликнулись, а все граждане призывного возраста очень даже жизнерадостно попрятались в свои наделы, отжатые еще при Иисусе Навине.
Дебора, естественно, гневно всех трусов обличала, трясла своим хрустальным шаром и ругалась не по цивильному:
Рувиму: "Что сидишь ты между овчарнями, слушая блеяние стад?" Галааду и Дану: "Галаад живет спокойно за Иорданом и Дану чего бояться с кораблями?"
И тут даже её союзник, и судья-сосед Барак засобирался спустить всё на тормозах, неожиданно выдал Деборе:"…если ты пойдешь со мною, пойду; а если не пойдешь со мною, не пойду." Рассчитывал, что тетка не пойдет на войну, испугается и перестанет зазывать на фронт.
А Дебора такая, рукой на свою пальму махнула, под которой сидела "жила под Пальмою Дебориною и приходили к ней сыны Израилевы на суд"(Суд. 4:5) и ломанулась в гущу исторических событий.
Ну и как положено пророчице, накаркала всякого в карму Бараку. И вообще пообещала, что вся слава от победы достанется женщине, убившей главнокомандующего армии противника. Но, главное, победу гарантировала и во главе колонны двинула.
Ободренные обещанной викторией и потенциальной славой завоевателей, израильские мужики расстарались на славу. Утопили в жидких берегах реки Кисон, разлившейся после дождей, (всю танковую бригаду) девятьсот ханаанских колесниц и разбили пешего врага. А военачальника Сисару, загнали в стан к своим союзникам, кенеянам.
Вот там уже и добили бедолагу.
Яэль, жена одного из кенеян, пригласила Сисару в свой шатер. Она дала ему выпить молока, укрыла его и вышла сторожить шатер снаружи. Когда Сисара заснул, она "взяла кол от шатра, и взяла молот в руку свою, и подошла к нему тихонько, и вонзила кол в висок его так, что приколола к земле; а он спал от усталости - и умер".
Очень гостеприимная оказалась. Отлично встретила гостя, еще лучше проводила. Просто женщина — ангел.
Когда в стане кенеян объявился Барак, разыскивающий Сисару и желающий сам его распустить на завтрак сомам, Яэль вышла ему навстречу, привела к своему шатру и сказала: "войди, я покажу тебе человека, которого ты ищешь". И предъявила свою инсталляцию.
На радостях Дебора воспела победную песню: "Израиль отмщен. Слушайте, цари, внимайте, вельможи: я Господу, я пою, бряцаю Господу Богу Израилеву".(Суд. 5:2-3)
Этот текст считается древнейшим сохранившимся образцом древнееврейской поэзии, равно как и одним из древнейших по происхождению мест в Библии.
P.S. И было это примерно три тысячи лет назад, плюс-минус пару сотен лет.