У меня, наверно, какой-то особенный организм. Он не воспринимает никакие молочные продукты. Я не могу не только пить молоко, я не ем творог, сметану, кефир, ряженку, в общем всё, что делается из молока. Многие считают, что это у меня заскок, но даже один вид молочных продуктов вызывает во мне отвращение. Естественно я не употребляю и масло. Говорят, это вредно не есть молочные продукты, но мне уже восемьдесят лет, и я чудесно обхожусь без них. Наверно, я всё это компенсирую салом, которое в любом виде ем с удовольствием.
Когда я был студентом и ездил на каникулы во всякие студенческие дома отдыха, я все молочные продукты отдавал соседям по столу, но при этом я всех девушек предупреждал, что после того как они их отведают, я не смогу с ними целоваться в течение ближайшего часа.
Что молочные продукты могут привести к конкретным неприятностям, я лишний раз убедился много лет спустя. Шли незабываемые годы перестройки, и так получилось, что в течение нескольких лет я был безработным. Источником существования была халтура на машине и эпизодические поездки в Турцию за барахлом. Так что кандидату наук, бывшему начальнику отдела крупнейшего проектного института пришлось осваивать новые профессии: челнока и продавца барахла на рынке.
Но при этом были и очень приятные моменты. За время моих поездок я познакомился с огромным количеством интереснейших людей: это были и доктора наук по разным направлениям, и преподаватели вузов и школ. Были юристы, музыкальные работники и, конечно, инженеры. Постепенно сложилась очень интересная компания, при необходимости все помогали друг другу, Со многими я продолжал общаться долгие годы и после окончания челночной эпопеи.
Но пора вернуться к вреду от молочных продуктов. В нашей компании оказалась очень интересная молодая женщина, преподаватель русского языка и литературы. Её звали Ирина. Она была очень изобретательна. Самое трудное в этих поездках было провести с собой не задекларированные в таможенной декларации доллары. Без разрешения можно было провозить только двести долларов, а остальные, которые ты где-то смог достать (в банках в то время доллары не продавались) необходимо было спрятать так, чтобы таможенники их не нашли. Если их находили, то они конфисковывались. Задача была тяжелейшая: в одежде прятать доллары было опасно, а спрятать их где-то в купе очень сложно. При этом доллары должны были прятать четыре человека, то есть всё население купе. Так вот Ирина везла с собой всегда банку с вареньем, а доллары она оборачивала в непромокаемую плёнку и опускала их на дно банки. Когда приходили таможенники, она всегда сидела и пила чай с вареньем.
Однажды Ирина не смогла поехать и попросила меня взять её дести долларов и что-то ей купить. Она пообещала спрятать их так, что никто никогда не найдёт. Провожая меня, она дала мне закрытую бутылку кефира, где, она сказала, на дне спрятаны доллары. Бутылка была запечатана, как заводская. Я поставил её на столик и иногда посматривал на неё. В вагоне было очень жарко. Всю дорогу мы играли в преферанс. До границы, которая находилась между Молдавией и Румынией, ехать надо было двое суток. На этой границе и приходили в вагон таможенники, и начинался большой шмон.
Наконец, в наш вагон зашёл таможенник, проверил паспорта, спросил у кого сколько денег и начал осматривать купе в надежде найти спрятанную валюту. Он поднял ящики для вещей, с помощью фонарика проверил полку для чемоданов над дверью купе, попросил кого-то вынуть всё из карманов. Скоро должна была дойти очередь и до меня. И в этот момент я увидел, что, наверно, от жары кефир свернулся, и пакетик с долларами всплыл и плавает вверху бутылки. Я остолбенел, встряхивать бутылку на глазах таможенника было не реально. Единственная надежда была, на то, что он не заметит случившегося. К счастью, так и произошло. Он нашёл спрятанную валюту у одного из наших попутчиков и переключился на него. А валюта у него была спрятана под пряжкой широкого пояса джинсовых брюк.
Таким образом, я ещё раз убедился, что молочные продукты, в частности кефир, очень вредны для здоровья. После того, как таможенник ушёл, у меня ещё очень долго болело сердце.