(Империя. Ротенвальд. Июль 1517 г.)
– Давай, давай, запрягай! - облаченный в полные черные доспехи Роланд командовал двумя егерями в зеленой форме, готовившими крытую повозку на двух человек.
– Милорд, а оно вам надо. Рана зажила не до конца. Да и в Фортане делать вам нечего. - произнес рыжебородый егерь, проверявший ремни на лошадях.
Ничего. Бывало и хуже. - ответил Роланд. - Катерина хоть и серьезно меня пырнула, но сестры-целительницы сказали, что органы не задеты. Рукой, правда, орудовать теперь сложней. Но я должен рассказать императору об этом.
– Милорд, не надо. Тарнум на руку скор... Казнят вас, милорд, казнят... - ответил другой егерь.
– Казнят... - мрачно протянул Роланд. - Не каркай!
Роланд влез в карету, рядом с ним сел один из егерей.
– Трогай! - скомандовал Роланд и махнул рукой.
Щелкнули поводья и пара гнедых лошадей понесла повозку по тропам Красного леса — охотничьих угодий лично императора. Егерь ловко правил лошадьми, укрепленные колеса оставались целыми при ударах о кочки и корни деревьев. Роланд при каждом подобном столкновении звякал воронеными латами.
Два месяца назад, получив удар в спину от Катерины, он остался жив лишь благодаря своему телу, повидавшему и не такие раны, и искусству сестер-целительниц Эльратара.
На лес опустилась ночь. Белый серп луны слегка освещал молочным светом верхушки елей и дубов. Роланд зажег фонарь — свечку в застекленном стальном каркасе. При тусклом свете рыцарь разглядел громадную тень, мчащуюся вдоль стволов вровень с лошадьми. «Не волк и не медведь» - подумал Роланд. Он собирался что-то сказать, но неизвестная тварь выскочила на дорогу. Блеснули красные глаза, лошади вздыбились, егерь натянул поводья, а Роланд, привстав с сиденья, выставил вперед руку. Блеснуло пламя, грохнул выстрел. Зверь издал жуткий вой, а Роланд выстрелил из второго пистолета. Егерь натянул тетиву арбалета и выстрелил коротким болтом. С хрустом стрела воткнулась в тело зверя.
Роланд выскочил из кареты, вынув меч из ножен. Больная левая рука мерзко ныла, и каждое её движение причиняло боль. Сустав плеча был поврежден клинком. Но Роланд отлично фехтовал и одной рукой. Зверь глянул на него и зарычал, широко раскрыв пасть. Он кинулся на Роланда, но рыцарь ловко увернулся, вонзив Железный Зуб в бок монстра. Зачарованное лезвие, покрытое магическими знаками, легко вошло в шкуру животного, оставив длинную рану. Зверь завыл, в него вновь воткнулся арбалетный болт. Он кинулся на Роланда и повалил рыцаря на землю. Удар когтистой лапы сорвал наплечник и вырвал горжет Роланда. На черной кирасе осталось несколько борозд от когтей. Зверь раскрыл пасть, готовясь впиться в горло рыцаря, но тот успел схватить здоровой рукой клинок и воткнул его в висок твари. Зверь захрипел и рухнул на Роланда.
Егерь помог рыцарю освободиться из-под могучей туши. Он поднес к трупу фонарь и Роланд смог наконец рассмотреть зверя. Он был похож на помесь волка с медведем. Из затылка росли кривые рога, а из верхней челюсти торчали два длинных саблевидных клыка. Его тело было покрыто жесткой черной шерстью.
Вскоре карета вновь неслась по лесным тропинкам. Когда начался рассвет, то карета уже стояла у ворот Фортана. Громадные створы, окованные имперской белой сталью и покрытые защитными письменами возвышались перед Роландом на двадцать метров. Над надвратной башней развевался флаг
города — золотая корона, надетая на золотой меч на белом поле.
Из бойницы в надвратной башне высунулась голова дозорного.
– Кто такие и зачем пришли? - прокричал он.
– Я Роланд Сильверсуорд! Паладин императора Тарнума Драгонспайра! Открывайте ворота!
Послышался лязг и скрежет. Створы ворот медленно распахнулись, за ними поднялась стальная решетка, потом еще одна, еще одни ворота открылись, и, наконец, повозка въехала в Фортан.
Егерь неспешно вел повозку по улицам Фортана, направляясь ко дворцу императора, расположенному в центре города за могучими внутренними стенами. Город только просыпался, оживал после ночи. Вылезали заспанные торговцы, открывавшие свои лавки. Дым поднимался над кузнями и пекарнями. Из таверн вышибалы выносили бессознательных пьяниц, а на плацах казарм раздавались лающие команды.
Въехав за внутренние стены в карете, Роланд вылез из неё и зашагал по небольшой площади в воротам дворца. Паладины пропустили его с поклоном. Роланд шел по дворцу к тронному залу. Звук его шагов разносился по коридорам. Наконец он оказался перед большой дверью. Роланд выдохнул и вошел в тронный зал.
Тарнум сидел на троне, подперев голову рукой. Рядом с троном стояли четверо паладинов с алебардами. Перед Тарнумом стояли двое — Фарбрас и Доминик. Все посмотрели на вошедшего Роланда.
– Роланд? Зачем ты приехал? Почему покинул Ротенвальд? - удивленно спросил Тарнум, вставая с трона.
– Мессир, леди Катерина... Она... - запинаясь начал Роланд.
– Что с ней? Отвечай! - Тарнум медленно выходил из себя.
– Мессир, она сбежала! - наконец выпалил Роланд, опустив голову.
Император медленно сел на трон, закрыв лицо руками. Некоторое время он сидел так, а потом тихо спросил:
– Когда?
– Два месяца назад, мессир.
– Роланд ты сейчас же отправляешься на ее поиски. Привезешь её живую или голову того, кто её убьет. Возьмешь пятьдесят паладинов.
–Да, мессир, - поклонившись, Роланд вышел из тронного зала.
***
(Империя. Окрестности крепости Хейтон — к северу от Армитага. Июль 1517 г.)
Катерина вела свой небольшой отряд из двадцати конных рыцарей и тридцати доппельзольднеров. Это была элита имперской армии — легендарные паладины — телохранители императора.
«Роланд еще в Ротенвальде регулярно получал письма от Тарнума. Слава Эльратару, что я смогла их найти. Демоны пришли на наши земли и достигли Тэлдрома. Я должна отправиться на север, организовать армию из местных и помочь князю Герхарту Равенборну.» - рассуждала Катерина. Её отряд двигался по лесной тропинке. Воины держали наготове оружие, готовые в любой момент отразить внезапное нападение бандитов, дезертиров или демонов. Катерина чувствовала себя свободной, способной на все. Наконец-то она избавилась от навязчивого контроля Роланда, внимания егерей и служанок. Наконец-то она вырвалась из наскучивших ей деревянных стен Ротенвальда. Она вольна делать что захочет. В том числе и воевать.
Наконец отряд вышел из леса. Дальше тропинка превращалась в дорогу и вела к черневшим вдалеке конструкциям.
– Томас, вы что-нибудь видите? - спросила Катерина у подъехавшего рыцаря.
– Вижу лагерь из повозок,миледи, - ответил тот, посмотрев в подзорную трубу.
– Что ж, узнаем, что там за сборище, - усмехнулась Катерина, толкая коня шпорами.
Отряд подошел ближе. Это действительно был лагерь из повозок и телег, поставленных кругом. Внутри и снаружи стояли крестьяне, вооруженные кто чем — косами, топорами, дубинами, серпами. Самый толстый из них, лицом походивший на свинью, был одет в более-менее хорошую одежду и держал в руке кривую саблю.
– Приветствую жителей Империи... - начала Катерина, но её прервали.
– В пекло Империю! Даешь свободу! - прокричал гнусавым голосом толстый крестьянин с саблей.
– Что..? - с недоумением спросила Катерина. Она очень хотела разрубить мечом этого крестьянина, но она совладала с собой: «Все-таки я не должна рубить сплеча.» - В чем заключается ваше неповиновение? - спросила Катерина.
– Мы знаем, что демоны Империя воюет с демонами. Мы не хотим сдохнуть и быть сожранными адскими тварями! Мы не хотим сражаться за вашу Империю, а хотим жить. Убирайтесь! Вы не отправите нас на передовую.
– Мерзкие трусы! Священная Империя разгромит любого врага!
– Тогда она сделает это и без нас! Проваливай,рыжая сучка, или клянусь головой, я убью тебя и надругаюсь над трупом! - прокричал толстяк. Толпа радостно закричала, потрясая оружием.
Катерина выхватила меч. Небесный Коготь сверкнул синеватым лезвием в лучах солнца. Её белый конь встал на дыбы. Один удар копыта — и ближайший бунтовщик полетел на землю с пробитым черепом.
Дальнейший бой походил скорее на избиение. Плохо обученные и вооруженные крестьяне не смогли ничего противопоставить закованным в полные латы конным рыцарям и пешим доппельзольднерам, чьи мечи косили врага как траву. Некоторые пытались бежать, но их догоняли и убивали Катерина решила лично разобраться с жирным крестьянином. Он гнусно ухмыльнулся, когда увидел спешившуюся Катерину, идущую к нему с мечом в руке.
– Готовься, сучка. Я выпотрошу тебя как свинью! - захохотал лидер бунтовщиков, поигрывая саблей.
– На свинью больше похож ты! - огрызнулась Катерина.
Лезвие сабли свистнуло в воздухе, угрожая отрубить Катерине голову. Но уроки фехтования у многих мастеров не прошли даром. Катерина блокировала удар и резко выбросила вперед свободную левую руку. В пузо крестьянина воткнулся стилет с красивой позолоченной рукояткой. Противник согнулся, а Катерина отрубила ему руку с саблей. Крестьянин упал на колени, вопя от боли. Катерина демонстративно подошла к нему, коснулась остирем клинка его горла, взялась за рукоять двумя руками и отсекла бунтовщику голову. «Это точно. Я не должна рубить сплеча. Я должна рубить головы с плеч.» - усмехнулась Катерина. Её воины очищали оружие и доспехи от крови. Катерина вытерла небольшой тряпочкой лезвие своего меча, вновь села в седло и отряд двинулся дальше. На счастье, у одного из убитых нашлась карта. Теперь Катерина точно знала, куда направляться.
Её путь лежал дальше на север к крепости Хейтон — владениям герцога Эдгарда Локвуда. О нем давно не было вестей и Катерина хотела узнать, что могло случится.
В дороге её донимали две мысли. Первая — о том, что делать дальше? «Можно остаться у герцога, попробовать собрать ополчение и отбить у демонов, например, Армитаг. Или вернуться в столицу? Нет! Я останусь. Князь Герхарт будет доволен, если я приду в осажденный Равенрок с войском. Решено: я остаюсь у герцога Локвуда, собираю возможные войска из местных жителей, наемников и солдат остальных феодалов и иду на Равенрок!». Вторая мысль была о Тарнуме. Катерина уже больше двух месяцев не видела супруга. «Мало ли, что могло случиться? Я слышала, что демоны имеют контингент тайных убийц. А вдруг... Нет! Тарнума охраняют лучше гномьих банков. Никакой убийца не сможет добраться до него. А что подумает он, когда узнает про Роланда, про Ротенвальд... Наверное, уже узнал. Роланд непременно отправится в Фортан, как выздоровеет... Но Тарнум любит меня. Поэтому простит. И Роланд простит. Наверное...» - так думала Катерина, пока её отряд проезжал по разрушенной деревне. От увиденного она чуть не лишилась чувств. Катерине приходилось убивать, она видела смерти, но те зверства, которые демоны устроили в деревне, навсегда остались в её памяти. Дома были сожжены дотла. Тела, обугленные, расчлененные, выпотрошенные валялись на земле, были насажены на колья, болтались на столбах, повешенные на крюки на цепях. Ужаснее всего было большое дерево в центре деревни. Его обугленные ветки перечеркивали голубое небо, словно трещины на стекле. К стволу копьями были прибиты тела в солдатской форме. Их лица застыли, искаженные болью. Тут же, на дереве висел огромный медный щит. На нем почерневшей кровью было написано: «Пирос, сын Аская, был здесь. Во имя Венджера — да сгинет этот мир!»
– Их нужно похоронить, - тихо произнесла Катерина.
– Но, миледи, нет времени, - ответил Томас. - Мы же спешим в Хейтон.
– Я сказала — ИХ НУЖНО ПОХОРОНИТЬ! - огрызнулась Катерина, гневно посмотрев на Томаса.
Внезапно внимание Катерины привлек обрывок ткани, валявшийся в грязи. Она спешилась и подобрала его с земли. В руках Катерина держала опаленный, забрызганный кровью и грязью обрывок знамени. Это был не герб Равенборнов — черный ворон на сером поле, а императорское знамя с короной и мечом...
Много времени потратил отряд на то, чтобы вырыть огромную яму в земле под деревом. Потом воины перетащили туда все трупы и забросали землей. Катерина сбила с дерева щит и разбила его ударом меча. На его место она аккуратно повесила императорское знамя.
Ещё несколько дней потратил отряд Катерины, чтобы достигнуть Хейтона. По дороге ему попадались еще подобные деревни, и в каждой солдаты хоронили убитых демонами. Но наконец перед Катериной и её воинами вырсли высокие стены Хейтона. Над одной из башен развевалось знамя герцога Эдгарда Локвуда — черная змея на зеленом поле. Катерина махнула рукой одному из рыцарей. Он снял с пояса медный рог, откинул забрало и трижды протрубил. С лязгом и скрежетом открылись ворота и Катерина со своим отрядом въехала внутрь. Её встречали солдаты с алебардами и мушкетами, одетые в серо-черные куртки и штаны.
Крепость Хейтон была средних размеров. Стены имели форму вытянутого шестиугольника. В одном из углов располагался донжон герцога. Слева от него находились казармы, кузница, арсенал, часовня, конюшня.
Из донжона вышел коренастый молодой человек, абсолютно лишенный растительности на лице. Левую щеку перечеркивал черный шрам, похожий на крюк. Глаза были насыщенного синего цвета, а губы — серыми и тонкими. Человек был одет в зеленый дуплет с желтым воротником, зеленые штаны и желтые сапоги. На лысую голову был одет зеленый берет с желтыми перьями. На поясе висел длинный полуторный меч в ножнах. Руки обтягивали желтые перчатки. Это и был герцог Локвуд.
– Счастлив приветствовать, миледи! Давненько мои скромные владения не посещали члены императорской семьи. Чем обязан вашему визиту?
–Я тоже рада встретиться с вами, герцог. У меня есть несколько вопросов к вам. - Почему ваши солдаты еще в крепости?
– Миледи, я отправил достаточно воинов князю. Но и мне нужны воины для защиты Хейтона. - ответил герцог Локвуд. - Что же мы, будем разговаривать на пороге? Вы наверняка голодны и устали. Я накрыл стол, предлагаю вам пообедать со мной. А вашим воинам я предоставлю места.
– Охотно, герцог. - ответила Катерина, спешиваясь. Она последовала за Локвудом в донжон и вскоре сидела в небольшой комнате с низким потолком, без единого окна. Посередине стоял стол, накрытый на двух человек. На столе — хлеб, колбасы, голова сыра, пара бутылок вина, кастрюля с тушеной бараниной.
– Прошу к столу! - учтиво произнес герцог, отодвигая деревянное кресло для Катерины.
Герцог открыл бутылку и наполнил кубки.
– Предлагаю выпить за визит, - произнес Локвуд, поднимая кубок.
Когда обед кончился, герцог встал и произнес:
– Простите миледи, вынужден вас покинуть. Но я вернусь и сопровожу вас в ваши покои. Прошу подождать меня здесь.
Герцог ушел, а Катерина осталась в комнате. Через некоторое время она почувствовала, что дышать стало тяжелей. Катерина сделала пару вдохов и согнулась от боли — легкие будто обожгло изнутри. Она рванулась к двери, дернула ручку — заперто! Катерина вдохнула и чуть не упала — настолько сильной была боль. На лбу выступила испарина, зрение мутнело.
Катерина упала на пол и потеряла сознание. Последнее, что она увидела — входящий в комнату человек в носатой маске чумного доктора.