Оказалось, Эдуард Анатольевич приходил в школу на классный час. Он учил молодежь основам бизнеса, рассказывал о том, как начинал и как теперь ведет свое дело. Ребята его запомнили, несмотря на то, что дело было в 9 классе. Эдуард и Олег долго разговаривали, жаль Анфисе не удалось послушать, нужно было укладывать Машу спать. Почему-то, она тоже заснула. Может быть, это была защитная реакция. Очень уж будоражил ее незваный, но такой долгожданный гость. Когда она проснулась, его уже не было.
"Все к лучшему!" - решила Анфиса. Она была почти уверена, что они окажутся если не родными братьями и сестрами, то родственниками, как минимум. Отсюда и любовь. Интуитивная, по крови, а не та, что обычно бывает между мужчиной и женщиной. Именно кровным родством она объясняла его привязанность к Маше и Эдуарду.
"Вот все и объяснилось! Чудес не бывает! Выдумала себе сказку, а все гораздо прозаичнее!" - думала девушка. Она постаралась выкинуть все глупости из головы и снова принялась налаживать семейную жизнь. Сердце к этому не лежало, но она все равно продолжала.
Анфиса все-таки дошла до мужа в одну из ночей. Юрий был безмерно счастлив. Он наголодался за время декрета и не давал жене уйти до самого утра. Она даже пожалела, что приходила. Такая интенсивность была непривычна, к тому же ей не удалось выспаться. Это раздражало. Взял себя в руки, Анфиса приступила к устройству своего счастья с другой стороны. Она стала собирать семейные ужины. Но от этого страдал и Юрий, и Олег, ведь им приходилось ждать второго. График у всех был разный. Эта идея тоже потерпела крах. Юрий перестал заходить домой и прямым ходом отправлялся в пивм бар, где ему было гораздо комфортнее. Не нравилось ему сидеть за столом и рассказывать, как прошел его день. А как прошел день остальных, ему было не очень интересно. В семье Юрия такие посиделки не были приняты, потому он к ним не привык. Анфиса поняла, что радости такие ужины приносят мало, и отступилась от обоих. Все стали кушать по приходу домой.
Что сделать еще она не представляла. Гулять Юрию с ней не хотелось, пойти в кино или театр, она не могла, так как нужно было кормить малышку. На четыре часа мать ее не оставляла. Максимум на два.
Фотографию, где были Эдуард и она, Анфиса то и дело рассматривала. Ей хотелось смотреть на него. Эдик был очень хорош. Ей казалось, что он куда красивее, чем она, хотя черты лица у них бвли похожи. Но на мужчине они смотрелись гармоничнее. Для женщины у нее был длинноват нос, к тому же чуть видная горбинка мужчине придавала пикантность, а ее несомненно портила. Она замечала сходство и с Машенькой.
"Однозначно, родственник!" - была уверена она. В это очень не хотелось верить, но факт оставался фактом. Теперь Анфиса понимала, почему в жизни встречается инцест. Некоторые не подозревают о родстве, принимая сестринскую любовь за настоящую. Но в одной статье писалось, что бывает и такое, когда родные брат и сестра, растущие, порой и в одной семье, испытывают сексуальное влечение друг к другу. Тогда Анфисе было дико представить такое. Она очень осуждала кровосмешение. Но говорят, не стоит осуждать, пока сам не побываешь на месте человека. Видимо, очень уж она осуждала таких людей, раз судьба поставила ее на это же место. Эдуард нравился ей. Даже несмотря на предположение о родстве. Ей казалось, что нравится совсем не так, как бывает между родней. Ее чувство было похоже на настоящее. Анфисе нравилось рассматривать его, ей хотелось прикоснуться к нему, хотелось, чтоб обнял. Жарко, страстно. Мысль о братском объятье ранила.
"Это все выпало мне в наказание за мои греховные мысли! Я, как нормальная жена, должна испытывать чувства к мужу, а не заглядываться на чужих мужчин! Это мыслимо ли, думать о мужчинах, будучи в положении, или сразу после родов!" - костерила она себя на чем свет стоит.
Но, видимо от того, что чувство было запретное вдвойне, оно полыхало в ней все сильнее день ото дня.
"Хоть бы точно знать, брат он мне или нет!" - молила она судьбу, надеясь, что точное знание этого вопроса образумит ее. Анфиса похудела за этот месяц, осунулась. Живот почти полностью исчез, только кожа на нем была еще дряблая. Она целыми днями гуляла с коляской, нарезая по круги по паркам и улицам. Дома ей не сиделось. Летняя погода радовала. Юрию она объясняла, что Маше душно сидеть в квартире и потому она выводит ее на свежий воздух. Несмотря на то, что близилась осень, на улице было жарко. Видимо, август решил восполнить градусы, не полученные прохладным июлем. Многие ездили на пляж позагорать, и были и такие, кто купался в прохладной уже воде. Ночи тоже стояли теплые, а потому вода была не ниже 18 градусов. Для сибиряков вполне подходящая.
В одно из особенно жарких воскресений Анфиса поспросила Юрия свозить ее на дачу к Алексею. Тем более, что он давно приглашал их. Радости от этого муж не испытал, он долго ворчал, что у него всего один выходной и он хотел бы выспаться, а тащиться за тридевять земель.
- Ты же говорил, дача близко от дома! А теперь тридевять земель! Скажи просто, что тебе опять написали твои собутыльники, и ты рвешься в бар!
- Что ты несешь! Я же сказал - выспаться!
Они бы непременно поругались, если б в разговор не вмешался Олег.
- Пап, тебе трудно что ли свозить маму? Когда я получу права, я сам буду возить ее, но пока это не произошло, можно же отвезти ее! Не так часто она тебя о чем-либо просит!
Юрий, пристыженный сыном, нехотя согласился. Анфису очень задело, что он себя так повел.
Алексей и его супруга были очень рады видеть их. Они давно мечтали поводиться с Машенькой. Анфиса оставила ее и Юрия с ними, а сама ушла к реке. Она разделась до купальника и легла на берегу, наслаждаясь теплыми солнечными лучами. Девушка услышала тихий плеск, она подняла голову и увидела пловца, широко загребающего воду руками. Ей показалось, что это Эдуард. Анфиса встала и подошла к воде, трогая ее кончиком пальцев. Температура ее устроила.
"Как давно я не купалась! - подумала она. - В это лето еще не разу!"
Соблазн был так велик, что она не устояла и с разбегу бросилась в озеро. Острые иголки вонзились в ее тело. Вода оказалась ледяной.
"В омут с головой!" - подумала она, полностью прочувствовав на себе это выражение.
"Неужели за ним бросилась?" - успела задать себе вопрос Анфиса, перед тем , как у нее перехватило дыхание.