В то время я работал в лесничестве, в поселке Висим, в акватории Камы. Это было осенью, когда только-только слетели листья. День клонился к вечеру и я, несмотря на непогоду, вышел на берег реки. Кама в этом месте раскинулась настолько широко, что глядя на нее появлялось ощущение морского простора.
Дул порывистый мощный ветер, волнуя воду и поднимая высокие пенистые волны. Неистовые, они с грохотом обрушивались на крутой берег, будто на врага, стоящего на их пути. Вой, шум, грохот – все эти звуки совершенно неожиданно вызвали у меня такое возбуждение, такой подъем духа, которого я прежде не испытывал, ни при каких обстоятельствах.
Я не мог уйти. Словно, прикованный всеми пятью чувствами к разбушевавшейся стихии, дыша полной грудью, взбудораженный приливом бурных эмоций, я стоял и неотрывно смотрел на эту дымящуюся громаду темной воды. Хотелось бороться, драться, сражаться, преодолевать, побеждать. Я испытывал состояние наивысшей жизненности моих телесных и духовных сил. В эти потрясающие минуты я был более жив, чем когда либо.
И вдруг, я увидел человеческое тело! Волны играли им как бревном, то швыряя его на узкую полосу земли и сильно ударяя о глину обрыва, то забирая его назад, и потом вновь швыряя к берегу. «Черт возьми, может, он еще жив!?» – мелькнуло у меня в сознании. Потрясенный, я отошел в сторону, туда, где берег спускался к воде, и стал пробираться к утопленнику. Волны били, обливали и забрызгивали меня с ног до головы. Добравшись до тела, весь мокрый, учащенно дыша и волнуясь, я схватил труп за одежду и потащил его к пологому месту, чтобы вытащить его из воды на сушу.
Это был молодой мужчина лет тридцати. Труп был свежим, ничуть не распухшим, как это бывает, когда тело долго находится в воде. Признаков жизни не было вовсе. Но, по всему видно, что трагедия произошла совсем недавно, что эта смерть была жертвой затихающей теперь уже бури. Я присел на торчащее из песка голое источенное водой бревно, чтобы перевести дух, успокоится и сообразить, что делать дальше.
Незаметно стало темнеть. Ветер слабее хлестал по моей мокрой одежде, не так уже неистово выл и стонал. Все еще возбужденная Кама стала дышать ровнее и понемногу успокаиваться. Буря утихала. Над рекой замерцали первые звезды, а в поселке теплым светом зажглись окна.
Передо мной лежал труп. Я отдышался, успокоился, и отправился в лесничество, чтобы сообщить по телефону в милицию и скорую помощь о случившемся.
Поскриптум. Через неделю, находясь в конторе лесничества и просматривая свежий номер районной газеты, я наткнулся на заметку, в которой сообщалось, что в такой-то день, в такое-то время, в таком-то месте штормовым ветром перевернуло моторную лодку рыбака. В результате чего находящийся в малогабаритном плавучем судне мужчина утонул. Следствие установило, что им оказался житель деревни Шемети. Далее сообщалась фамилия, имя, отчество утонувшего и выражались соболезнования родным и близким ему людям.
Весной, поменяв в очередной раз род своих занятий, я навсегда покинул поселок лесников по названию Висим.