- "На небе только и разговоров, что о море"(с) Откуда они это узнали?
- Понятия не имею. Кто-то из наших проболтался, скорее всего.
Муза Агриппина и доберман Чарлик сидели на мокрой гальке, жадно вдыхали запах соленого моря, гниющих водорослей, выброшенных недавним штормом, и жевали чебуреки.
- Люблю пикники.
- Я тоже.
- И море.
- Я то..., - тут Чарлик запнулся. Он не знал, что такое море до сегодняшнего дня. Он видел его на фотографиях и в телевизоре, он слышал о нем, но увидеть, искупаться и почувствовать это огромное водное тело, населенное миллиардами существ и растений - это было... было...
- Я не знаю, как рассказать о море, - признался он напарнице.
- А зачем о нем рассказывать? Оно есть и этого достаточно.
- А как же разговоры?
- Это фигура речи.
- Хм, мы долго здесь пробудем?
- Я предлагаю поступить так: сейчас быстренько относим перо по назначению, а потом возвращаемся сюда, ставим палатку и живем, пока нас не хватятся. Как тебе такой план?
Чарлик взвыл и побежал по берегу, такое счастье невозможно пережить, сидя на мокрой гальке, такое счастье надо отметить стремительным, до полного упадка сил марафоном.
- Согласен, - выпалил он через полчаса, когда набегался и немножко успокоился. - Что за перо?
- Вот это, - Муза вынула из сумки бархатный футляр, - вот только с ним надо обращаться... - она не успела договорить, умница Чарлик нажал одним когтем на кнопку, футляр открылся и перо взмыло вверх.
- Осторожно, - договорила Агриппина и взвизгнула, - лови его!
Доберманы - собаки ловкие, реакция у них отменная, именно поэтому лопух Чарлик замешкался всего лишь на какие-то доли секунды, но и этого хватило, чтобы перо легкого и живого слова исчезло в синем небе. Чарлик коротко гавкнул, обозвав себя идиотом, и без разбега, сильно оттолкнувшись лапами от берега, взмыл вверх.
- Чувствовала, что не будет все так просто, - расстроилась Агриппина и полезла в сумку за зефиром. Она успела съесть всю коробку, когда запыхавшийся Чарлик с пером в зубах свалился с неба.
- Догнал, - прохрипел доберман и выплюнул перо из пасти. Муза хотела было закричать, что нельзя это делать, что оно опять улетит, но слова замерли у нее в горле. Перо доберман не только догнал, но и несколько обмусолил и порвал и бывшее перо легкого и живого слова еле-еле трепыхалось на гальке, мокрое, помятое и теперь абсолютно бесполезное.
- И что теперь делать? Влетит нам за это перо! - Агриппина потыкала пальцем мокрое и несчастное перышко.
- Что это вообще было?
- Это писателю одному надо было передать. Жаловался, что слова мертвые выходят из-под его пера, вот и решили ему выдать, а уж почему, мне не сказали. Штука эта редкая, по сравнению с ней Фениксы - куры-несушки, которых в любой деревне сотни. Это перо птицы Алконост и отдала она его крайне неохотно, сказала, если каждому писателю по ее перу давать, она летать не сможет, пусть, мол сами пишут, на то им голова, сердце и руки дадены. Не представляю, как у нее еще одно перо просить.
- А может соврем? Скажем, что отдали, оно вон какое летучее, не удержал и все. - Чарлик просительно смотрел на Агриппину и сердце его сжималось. Вот как так получилось? Он ее так любит, так ей предан, любого на куски порвет за нее и надо было так оплошать. Пес заскулил от тоски, потом поднял острую морду к небу и вовсе завыл. Местные собаки, сходя с ума от сочувствия, концерт поддержали, а где-то далеко от того берега кошка Дуся, бывшая напарница Агриппины, злобно зашипела и поняла, что собака - это все-таки не кошка и толку от нее...
- Я все исправлю!
И не успела Агриппина остановить пса, Чарлик опять взмыл в синее небо. Вернулся он через пару часов, смущенный и растерянный, но с добычей. В берестяном футляре билось оно - перо легкого и живого слова!
- Как?
- Уговорил.
- Как?
- Не скажу.
Чарлик был тверд и если бы смог, покраснел, потому что был пойман при неудачной попытке выдернуть перо у птицы Алконост. Отчитан, как щенок, напрудивший лужу в хозяйский тапок и отправлен обратно на Землю за виноградом, инжиром и чачей.
- Видишь ли, пес, - сказала, смеясь, птица Алконост, держа Чарлика за шиворот, - вусмерть надоело мне кислое выражение лица птицы Сирина и появилась у меня идея напоить ее. Тоже вусмерть. Давай-ка неси чачу самую забористую, ну и фруктиков поклевать на закуску. А потом и о пере поговорим.
Доберман дело знал крепко, что надо, вырвет вместе с руками и выпивку с закуской быстро доставил на небо, где как раз коварная птица Алконост зазвала птицу Сирин на яблоки нового урожая, птица же Сирин, вроде бы неглупое существо, купилась на это, хотя всякий знает, что уж на небе яблоки можно найти хоть урожая с самой первой яблони во всей Вселенной.
Птицы наклевались быстро, вернее наклюкались и щедрыми руками вырвали друг у дружки по перу, положили оба в берестяной футляр и отдали Чарлику.
- Да мне же только одно и ...
- Кыш отсюда, пес смердячий, мы песни петь будем, - птица Сирин швырнула в добермана недоеденный инжир и хрипло запела про птицу счастья, которая там что-то летела и звенела. Птица Алконост ловко плеснула в открытый рот птицы Сирин еще чачи, да и себя не забыла, а на Чарлика только зыркнула и сказала проваливать.
- Тут два пера, - вздохнул пес. Признаваться надо было, потому что он не знал, где чье. Выдернутые из крыл, они потеряли свой цвет и наполнились одинаковым радужным сиянием.
- Второе чье? - Агриппина слегка приоткрыла футляр и тут же захлопнула, перья жаждали простора и воли.
- Сирина.
- То есть перо слезливое и печальное, так получается? И понять где какое нет никакой возможности. И что же нам делать?
* * *
Кому: Писателю мертвых слов
Опись: перо - 2 шт. Перо легкого и живого слова. Перо тоски и разрыва души в клочья.
Способ применения: в наглухо закрытой комнате, в полном уединении, открыть коробку, вытянуть руки ладонями вверх, дождаться, пока перья, вволю налетавшись по комнате и поняв, что нет никакой возможности вырваться, не спикируют на раскрытые ладони. Крепко сжать перья до полного их исчезновения в руках.
Результат будет заметен через две-три недели, после полной ассимиляции перьев в организме писателя.
Чарлик отложил ручку и перечитал написанное. Не сказать, чтобы очень складно получилось, но понятно. Так он надеялся. Он свернул лист бумаги, надписал крупными буквами "Инструкция по применению" У Агриппины бы лучше получилось, все-таки лапами, да ручку держать - занятие сложное, но напарница срочно умчалась в канцелярию, надо же было предупредить, что отныне писатель Геннадий не только будет живописать все ярко и жизненно, но и сердца людские разбивать одним росчерком пера.
- Ну, что? Разрешили? - уж очень Чарлик волновался. Как представил, что придется опять к птице Алконост бежать, да они же там с Сирином в доску уже.
- Разрешили. Кое-что переписать пришлось, но уговорила я их, а с тебя беляш.
- Да хоть сто, - доберман уже собрался бежать.
- Потом, давай сначала отнесем эти перья, а уж потом и пикник сообразим.
- Куда нести?
- В маленький магазинчик со странным названием "Все, что вам нужно."
* * *
Судьба котенка Марсика была вроде бы решена в тот момент, когда его хозяева увидели, что из носа у него потекли сопли, глаза помутнели, а сам он перестал есть и вяло лежал на подстилке в сарае.
- Фу, гадость какая, еще Лельку заразит, выкинь его! - сказала хозяйка мужу. - Возьмем другого, похожего, а с этим некогда возиться.
Хозяин брезгливо, двумя руками, взял слабого Марсика за шкирку, кинул в пакет и, выйдя за пивом, свернул на пляж и бросил пакет около воды. Недавно был шторм, нанес водорослей и всякой грязи и этому заморышу там было самое место. Ему все равно сдохнуть. Так думал любящий муж и отец. Так бы все и случилось, если бы слабый Марсик не решил подыхать на солнце и воздухе. Он с трудом вылез из пакета и растянулся на водорослях рядом со слабо шевелящимся перышком. Был бы котенок здоров, он бы непременно прыгнул на добычу, подкинул бы перо вверх, погрыз бы его, да и заснул бы с ним в обнимку, но котенок умирал, поэтому просто посмотрел на перо и самую малость удивился, что оно слишком уж сильно шевелится и не просто так, а потихоньку подбираясь к Марсиковой лапке. Подобралось и плотно прижалось к ней.
* * *
- Я же совсем забыл! - Чарлик, подражая людям, стукнул себя лапой по лбу. - Дописать кое-что в инструкции надо.
- Что ты забыл?
- Побочный эффект!
- А, ты про здоровье и везучесть? На Земле это не побочный эффект, это огромный бонус.
- Хорошо, напишу, что это бонус.
* * *
- Деда, мама говорит, что ты ведешь себя, как старьевщик из "Рождественской истории"!
- Маме понравилась золотая цепочка?
- Очень, но она все равно недовольна, что ты ковыряешься в мусоре.
- Это не мусор, это дары и плевки моря.
- Дары - понятно, а плевки?
- Мусор видишь, люди в море гадят, оно отплевывается, все логично?
- Угу.
- Смотри внимательно под ноги, можем найти что-нибудь интересное.
- Котенок!
- Пластиковый? Китайская дешевка?
- Живой, деда!
Двое подошли к Марсику. Нельзя сказать, чтобы он был уже сильно здоров, но глазки его повеселели и он смог хрипло мяукнуть "здрасьте", быть вежливым его научила мама.
- Деда, как он здесь оказался? Это дар моря?
- Нет, милый, это люди, - дед тяжело вздохнул.
- Мы же возьмем его, да?
- Конечно возьмем, нам же пяти мало, - рассмеялся дед и аккуратно взял Марсика на руки.
- Как мы его назовем?
- Грозно! Чтобы вырос и навалял всем обидчикам!
- Зевс?
Котенок молчал.
- Тор?
Котенок молчал.
- Марс?
Котенок тихо мяукнул.
- Ему нравится. Но он же еще маленький. Какой из него Марс. Он Марсик!
Котенок замурчал и мяукнул чуть громче.
- Его надо покормить, посмотри, какой он худой.
И они заторопились домой. В тот день у них нашлись дела поважнее даров моря.