Книга Достоевского «Братья Карамазовы» (1880) — поздняя его вещь. В романе читается возросшее мастерство, всё меньше чувствуется «небрежение словом». Фамилии героев стали поэтичными (Смердяков, Красоткин). Несколько смущают названия глав, похожие на заголовки передовицы (смущение этими названиями глав читается в лекции Набокова на этот роман). Теперь Достоевский «честно обращается со словом».
Есть в книге и юмор шута-отца Карамазова. Но есть и слова, что «человек часто смеётся над добрым и хорошим».
С каким-то фанатизмом описаются страдания. Если что-то плохое может случится, то оно случится обязательно (умрёт Илюша, вынесут обвинительный приговор невиновному Мите Карамазову). Если что-то хорошее могло бы случиться, оно не случится никогда (отец семейства не возьмёт деньги, так нужные его семье, Грушенька не будет с Митей).
Достоевский — писатель для христианских душ. Старец Зосима, праведный юноша Алёша, жизнь в монастыре. Ставятся важные для христиан вопросы: стоит ли отдавать жизнь за веру, если жизнью можно искупить минуту трусости; как средневековые люди встретили бы Христа («Великий инквизитор»)? Достоевский подчёркивает судьбами своих героев, что грех (разврат, кража, убийство человека, убийство собаки) не определяется юридически, но сам грех грызёт совесть грешника. Страшно чувствовать себя грешником. И опять же мысль, что без Бога всё можно. Для людей атеистических «Братья Карамазовы» — только детектив.
Русской душе есть что-то карамазовское: глубокий разврат отца и высокий полёт веры и благочестия, чистоты Алёши. Тут вспоминается пассаж из «Мёртвых душ» Гоголя о Руси как о мчащейся тройке. В этот экипаж и запряжены три брата.
Герои не статичны. Сначала Грушенька кажется нам дамой ветреных взглядов, но она не смеет развратить Алёшу, готова полюбить Митю. Образ Грушеньки, живой и яркий, становится одним из самых прекрасных женских образов в русской литературе XIX века. Иван Карамазов, узнав правду о том, что отца убил Смердяков, сходит с ума, не может внятно на суде донести истину о невиновности брата. Ему является сам сатана — прообраз будущего Воланда из «Мастера и Маргариты» М. Булгакова.
Тема убийства и тема женского разврата более красочны, выделены, прописаны по сравнению с «Преступлением и наказанием». Персонажи более живые что ли.
Город Скотопригоньевск, его психологически неистовые жители, — это сама Россия, которую видит и в которую всматривается Достоевский.
В эпилоге даётся описание детей на похоронах друга-мальчика Илюши. И Алёша Карамазов взывает к сердцам мальчиков помнить свои переживания, своё сострадание, любовь к Илюше, в которого сами кидали камнями. В душе оставаться детьми — чистыми и невинными. Таков завет из финала книги (евангельские слова «Будьте как дети»).
Книга ещё и о том, что юридическая система, будь то Россия, будь то европейская инквизиция, часто даёт сбои, за грехи других страдают невинные, Сам Христос умер на кресте, казнённый несовершенной системой. За грех человек мучает себя сам сильнее любого суда. Как часто он хочет выбрать именно зло, и как он сам себя поедом ест потом. Человек Достоевского мечется, безумствует, выражает самые странные чувства. Но читателя это скорее успокаивает. Нет однозначных ответов, нет «счастливого конца». Готовимся к худшему, но надеемся и верим в хорошее.