Сущность палестино-израильского конфликта

Дм. И.Н.



В чём глубинная сущность
палестино-израильского конфликта.


О закономерностях этногенеза
на примере взаимообусловленного развития
израильского и палестинского этносов





Москва

2004
(Незначительные дополнения -
сентябрь-октябрь 2007)






СОДЕРЖАНИЕ

1. Неразрешимый конфликт
2. Закономерность, без которой немыслимо взросление народов
3. Результат мощнейшего пассионарного взрыва: создание современного еврейского государства
4. В коконе талмудических предписаний: появление еврейской общины-кагала
5. Буржуазные свободы: шлюзы открылись
6. Так кем же были предки современных европейских евреев
7. Два пассионарных взрыва, слившихся в один. Закономерная катастрофа
8. Своеобразие еврейской территориально-хозяйственной экспансии или во что вылилась энергия взрыва, разрушившего кагал
9. Религиозные лидеры сомневаются
10. Реакция на пассионарную активность евреев
11. Взрывоопасные противоречия
12. Итак…
13. Палестинский этнос: начала
14. Еврейское поселенческое движение как фактор ускоренного роста самосознания палестинских арабов
15. Закономерная радикализация сознания палестинцев. «Национальный манифест», «Основной закон Организации освобождения Палестины»
16. О нелепости утверждений об искусственности таких этнообразований как Израиль и Палестина
17. Можно ли погасить энергию пассионарного взрыва? И как?
18. О единстве арабского мира. Европейский суперэтнос: неспособность к возражениям
19. Идеологические метаморфозы
20. Арабский суперэтнос в контексте палестино-израильского противостояния
21. Россия: роль остаётся прежней
22. Можно ли выучить уроки истории. Неминуемые ошибки
















Неразрешимый конфликт

Казалось бы, палестино-израильский конфликт, развивающийся на наших глазах, изученный вдоль и поперёк огромным сонмом историков, политологов, обозревателей и аналитиков, не таит в себе ничего неизвестного. Мельчайшие факты этого важнейшего этнообразующего процесса, рассматриваются со всех сторон со всем максимально возможным тщанием и последующим изложением широчайшего спектра  оценок – в том числе и со стороны обеих конфликтующих сторон – притом, что сам конфликт длится уже добрую сотню лет. Впрочем, если говорить об этногенезе, это небольшой срок. Но именно этногенез – как израильтян, (связанный с этногенезом евреев вообще), так и палестинцев, (связанный, соответственно, с этногенезом арабов вообще) – изучен крайне слабо, если не сказать, не изучен совершенно. За подобным невниманием, как всегда, стоит либо непонимание  действительной сущности этногенеза, его закономерностей, либо (что маловероятно) боязнь достичь тех глубин в исследовании, которые могут повергнуть в уныние любого цивилизованного человека. Ведь именно к науке об этногенезе наиболее приложима неоспоримая библейская истина, «что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь» [Книга Эклесиаста.Гл.1,стих 18]. Потому что глубокие исследования отчётливо демонстрируют не только тщетность усилий, дотоле прилагаемых для разрешения этого, совершенно «не желающего» пресекаться естественного конфликта. Этот конфликт «не желает» завершаться ни через «победу» одной из сторон, ни, тем более, путём компромисса и заключения прочного добрососедского мира между его участниками.
Почему? Какие таинственные глубинные силы не дают ему затухнуть? И до каких пор будет длиться этот конфликт? И чем он завершится, и завершится ли вообще? И что же, наконец, является его естественной первопричиной? Той первопричиной, которая толкает   миролюбивые и даже робкие ещё недавно этносы на зыбкую стезю беспощадной войны друг с другом? Той первопричиной, которая заставляет даже самые малочисленные этносы сметать с пути своего естественного взросления (развития), казалось бы, непреодолимые преграды?
Замечу, что данное исследование носит скорее обобщающий характер, в связи с чем нет необходимости уснащать его обилием конкретных фактов. Тем более, что все события истории отношений израильтян и палестинцев прекрасно известны любому, кого волнует хоть в малой степени ход общемирового развития. К тому же, я не претендую на роль глашатая истины в последней инстанции и не имею ни малейшего намерения дискутировать по поводу всего нижеизложенного. Мне просто хотелось реализовать свою внутреннюю потребность высказаться по поводу глубинной сущности палестино-израильского конфликта, показать, что всё происходящее, в конечном счёте, не что иное, как осуществление промысла Божия на непоколебимой основе дарованных Им человечеству всеобщих закономерностей развития, в нашем случае – закономерностей этногенеза.
Я не хочу сказать, что моя объективность полностью очищена от элементов предвзятости, но я честно стремился быть объективными в главном, и этого, возможно, мне удалось достичь. Впрочем, сколько людей, столько и мнений. Иными словами: каждый честный человек, каждый честный исследователь объективен по-своему. Видимо, истина там, где объективные суждения многих искренних людей совпадают в главном. Станут ли мои мысли созвучны мыслям других людей? Не знаю.
Итак, рассмотрим процесс появления на свет и последующего взросления как израильского, так и палестинского этносов, не путая их с общееврейским и общеарабским суперэтносами.

Закономерность, без которой немыслимо взросление народов

Прежде, чем начать повествование, хочу напомнить, что появление на свет этноса, его взросление, немыслимо без факта его взаимодействия с этносами, которые его окружают. Это – закономерность этногенеза. Причём взаимодействие это, в огромном большинстве случаев, имеет форму противостояния, конфронтации, вооружённого столкновения. Ведь этнос возникает, взрослеет, формирует свою государственность не на пустом месте (в противном случае у него не было бы оснований для какого бы то ни было развития), а в среде, где обитают другие этнические общности, не желающие уступать новому этническому образованию свои территориальные и прочие приоритеты. Импульсом, ведущим к зачатию нового этнического государственного образования, являются, как правило, социально-политические, экономические, структурные изменения (то есть, формационные изменения) в той этнической среде, рядом с которой или внутри которой в состоянии своеобразного гомеостаза обитает некий этнос, практикующий, так или иначе, жизнь в общине. Неважно, родовая это община, соседская или соседско-родственная. Этнос, не испытывающий на себе влияния других, часто более зрелых, этносов, не обнаруживает тенденции к быстрому взрослению и готов существовать спокойной замкнутой малоизменчивой жизнью сколь угодно долго. Но для этого или месторазвитие такого этноса должно исключать соседство с каким бы то ни было другим этносом, или стена отчуждения, возведённая между ним и другими этносами должна быть практически непроницаемой.
Первый пример – народы, живущие родовым укладом в труднодоступных местностях (пустыни, таёжные чащи, высокогорья), второй пример – народы, отгородившие свой родовой общинный уклад от соседей суровыми религиозными установлениями. Именно ко второму примеру можно отнести еврейский этнос периода рассеяния, этнос, которому долго удавалось «игнорировать» социально-политические процессы, сотрясавшие внутреннюю жизнь народов, земля которых была для кагальных (кагал – еврейская средневековая община) евреев, по их собственному представлению, лишь временным пристанищем.
Но, в конце концов, череда социальных революций, время от времени сотрясавших Европу (то есть формационные изменения), разрушили пресловутые неприступные стены религиозных предписаний, отгораживающие евреев от всех прочих народов, и ускорили на порядок процесс еврейского этнического взросления, заставив взаимодействовать с соседями не спорадически, но всей массой отвыкшего от такого взаимодействия еврейства. К каким событиям это привело, известно достаточно хорошо.


Результат мощнейшего пассионарного взрыва: создание современного еврейского государства

Итак, рассмотрим процесс, в результате которого на карте мира появилось государство Израиль, процесс, закономерным результатом которого стало также ускоренное формирование палестинского этноса с его неудержимым стремлением построить своё собственное государство.
 Появление Израиля как современного государства было подготовляемо упорнейшим трудом нескольких поколений европейских евреев, одержимых идеей возрождения своего этнического государства на священной земле праотцев.  (На самом деле – совершенно нового государства, создаваемого новым этносом, лишь отчасти потомком того, древнего). Не говоря уже о религиозном догмате, укоренившемся в сознании всей массы еврейства за два тысячелетия рассеяния: о неминуемом его – еврейства – водворении на земле праотцев Господом.
В конечном счёте, появление Израиля – результат мощнейшего пассионарного взрыва, полностью вписывающегося в рамки закономерностей этнического развития вообще и этногенеза евреев в частности. Этот взрыв почти мгновенно разрушил в XIX – начале XX века многочисленные соседско-родственные еврейские европейские общины с их строжайше регламентированным укладом жизни и заставил огромную массу эмансипированных молодых евреев активно искать возможности для приложения переизбытка своей творческих, душевных и физических сил.
В данном случае, энергия постепенно собирающихся на небольшой территории Палестины (поначалу принадлежащей Турции, а затем ставшей подмандатной территорией Англии) пассионариев-евреев, прочертила один из двух основных векторов  этого мощнейшего пассионарного взрыва – неудержимое стремление к созданию еврейского национального государства.
Вторым таким вектором стало такое же неудержимое стремление еврейских пассионариев к созданию мировой интернациональной коммуны – государства всеобщей социальной справедливости. Таким образом, немалая часть энергии этого взрыва сконцентрировалась в виде локального пассионарного импульса со стороны некоторой части еврейского этноса, вполне достаточного (учитывая привходящие обстоятельства, и, в первую очередь, последствия 2-ой мировой войны), чтобы мировое сообщество в лице ведущих держав решило допустить появление на карте мира государства Израиль. Государства, в котором могли бы проживать и евреи и арабы. А вместе с Израилем, что казалось вполне логичным и справедливым, и государства Палестина, где проживали бы арабы и, возможно, какая-то толика евреев. Ведь мыслилось, что оба государства будут демократическими, что экономика этих государств будет, если не единой, то взаимодополняющей.
Что за этим последовало на самом деле, мы осознаём только сейчас.
Как же развивался процесс, который и сегодня сосредотачивает в себе заряд колоссальной пассионарной энергии, высвобождение которой угрожает общемировой стабильности, притом, что от нашего воздействия на этот процесс мало что зависит?

Гибель первого и появление второго еврейского этноса

На первый взгляд этногенез евреев коренным образом отличается от этногенеза других народов хотя бы тем, что еврейская писаная история насчитывает более трёх тысяч лет. То есть, возраст еврейского этноса вроде несравненно больше возраста любого другого этноса, и это якобы опровергает известный вывод Л.Н.Гумилёва о том, что максимальный возраст любого этноса – 1200-1500лет, не более. Однако, при многих существенных, но всё же частных отличиях еврейского этноразвития, оно протекает на основе всё тех же  всеобщих закономерностей, которые приложимы к развитию всех остальных народов. В этом этногенез евреев никогда не составлял, да и не может составлять, никакого исключения. Всё дело в том, что этническая история евреев – это история не одной, а на сегодняшний день уже двух сменивших одна другую этнических общностей (последнюю можно назвать уже суперэтносом), крепко связанных между собой Торой (Пятикнижием), неуклонно наследующих этот основной идентифицирующий признак.
Уже тогда, когда моё небольшое исследование было завершено, мне в руки попала  интереснейшая  книга Андрея Буровского, – безусловно, очень талантливого учёного-этнолога. Называется она «Евреи, которых не было». Это честное исследование, проведённое честным человеком, стремящимся к максимальной объективности (этому стремлению, к сожалению, мешает некоторая излишняя горячность автора). Конечно, не все мысли в этом исследовании созвучны моим. Иначе и быть не может, что и замечательно. Но в понимании сущности этногенеза вообще, и этногенеза евреев в частности, наши позиции очень близки, если не сказать – идентичны. Буровский пишет, что «с 1067 до 586 года до Р.Х. мы наблюдаем некий «староиудейский», или, если хотите, «старобиблейский» народ. После 537 на арене истории появляется другой народ – если угодно, «новобиблейский». […]  «Этот «новобиблейский» народ сильно отличается от того, который сложился в ХII-ХI веках до Р.Х. Он дожил, по крайней мере, до первых веков по Рождеству Христову, до раннего средневековья». […]  «С 135 года по Р.Х., после трёх восстаний иудеев против Рима, их поголовно выселили из Иудеи. Весь народ до последнего человека оказался в диаспоре. По всем известным нам параметрам, это всё ещё был тот самый библейский народ, который возник во время вавилонского плена». [ А. Буровский. «Евреи, которых не было», М., издательство АСТ; Красноярск, «Издательские проекты», 2004. С.77, С.79]
С моей точки зрения, ПЕРВЫЙ еврейский этнос, начавший формироваться в середине второго тысячелетия до нашей эры, закончил своё существование с разрушением второго иерусалимского храма. (Надо согласиться с мнением А.Буровского, что второй еврейский этнос, а вернее  – суперэтнос, начал формироваться в диаспоре, и развивался на протяжении нескольких веков параллельно с существованием первого). Возможно, последними признаками  жизни первого еврейского этноса было антиримское восстание Бар-Кохбы в первой половине II-го века новой эры. Блестящий исследователь еврейской истории англичанин Пол Джонсон очень точно заметил: « … две катастрофы, 70 и 135 годов, по сути, покончили с древней историей еврейского государства, что имело два непосредственных последствия большого исторического значения. Первое – полное разделение иудаизма и христианства.  / … / Вторым последствием окончательного падения государственного (выделено мной – Д.Н.) иудаизма было глубокое изменение природы и масштабов деятельности евреев. Начиная с 70 г.н.э. (и особенно после 135 г.) иудаизм перестал быть национальной религией в каком-либо физическом и видимом смысле, а евреи оказались лишёнными родины». [ Пол Джонсон. Популярная история евреев. М., “Вече”, 2003. сс.165, 169]. 
Понимали ли римляне, разрушая еврейское государство и расселяя его жителей по всем возможным уголкам своей языческой империи, что они собственными руками готовят почву для своей погибели. Иудеохристиане очень быстро пополняли свои ряды за счёт представителей других народов. Учение Христа стало чрезвычайно привлекательным для многих и многих неевреев и очень скоро уже они составляли основную массу в христианских общинах.
Основные догмы языческой империи были поколеблены и в конце концов окончательно разрушены. Христианство стало важнейшей доминантой общемирового развития.
Это же время можно считать  и временем зачатия ВТОРОГО еврейского этноса. Последние десятилетия существования Иудеи в виде еврейского государства (а затем и гибели этого государства) являются одновременно и временем тяжелейшего кризиса, поразившего идеологическую основу его существования – ветхозаветный иудаизм. Этот кризис очень тесно связан: во-первых, с проповеднической деятельностью  Иисуса Христа и его учеников поначалу в традиционной еврейской среде, деятельностью, которая предварила окончательное рассеяние еврейского народа своей вселенской сущностью, выходящей за пределы узкого национального мировоззрения. И, во-вторых, с тем, что христианское учение в короткий срок – именно благодаря евреям-проповедникам – охватило весь тогдашний языческий средиземноморский мир.  Окончательно сформировав свою концепцию Единобожия, христианство решительно отделило себя от иудаизма. Это было связано ещё и с тем, что, наследовав в определённой степени ветхозаветному иудаизму, христианство полностью отвергало те религиозные установления, которые активно формировались в еврейской среде (параллельно с утверждением христианства, как мировой религии) в виде талмудического иудаизма – религии, призванной удержать и сплотить евреев в многочисленных разрозненных соседско-родственных общинах. Ведь, несомненно, что первые два века новой эры были и веками ассимиляции огромного числа евреев – последователей Христа (иудеохристиан) в массе тех народов, среди которых они жили и проповедовали. Таким образом, элита складывающегося христианского мира, вне всякого сомнения, имела и многочисленные еврейские корни. К тому же десятки, если не сотни тысяч евреев после Иудейской войны и поражения восстания 135 года были проданы победителями в рабство. Большинство из этих последних, наверняка, были ассимилированы той этнической средой, в которую они попали, внеся, таким образом, свой вклад в генетическое наследство многих народов, населяющих Ойкумену. Пол Джонсон пишет о миллионах (?) евреев, обратившихся в христиан в Тёмную эпоху в конце античности. « … Евреи диаспоры стали одним из главных резервов новообращённых христиан.»  [Пол Джонсон. Популярная история евреев., М., «Вече», 2003. с.170,171]. В своей книге А.Буровский приводит пример крещения в IV веке испанским королём Рекаредом  90 тысяч евреев разом.[ А.Буровский. «Евреи, которых не было», С.79].
Таким образом, ветхозаветный «государствообразующий» иудаизм как идеологическая мировоззренческая база первого еврейского этноса уходил в прошлое, а талмудический иудаизм постепенно становился идеологической базой для обретающего явственные черты нового еврейского этноса.  Этот же последний постепенно, но неуклонно, проявлял себя уже как суперэтнос (о чём будет сказано ниже). Более того, именно талмудический              иудаизм заключил второй еврейский этнос (суперэтнос) в жёсткие рамки тщательно продуманных общинных установлений, надолго отгородивших массу простых евреев от любых ассимиляционных процессов, неизбежных (во всяком другом случае) при взаимодействии живущих рядом народов. Под страхом суровых кар, талмудический иудаизм запретил массе простых евреев широкое общение с иноплеменниками.
Слабость ПЕРВОГО еврейского этноса, обусловившая его естественную гибель на склоне лет, состояла в разложении тогдашнего еврейского общества на ряд достаточно враждебных друг другу составляющих, одной из которых была община  последователей Христа – иудеохристиан, как их теперь называют учёные. Раздираемый внутренними противоречиями маленький этнос, достигший более чем почтенного возраста, подвергнутый военной экспансии со стороны римского суперэтноса, не смог, да и не должен был, выдержать такого ужасающего давления. Но исчез он с исторической сцены не бесследно. Факт его исчезновения, как субъекта политической географии, означал одновременно и факт появления на исторической сцене ВТОРОГО еврейского этноса – этноса рассеяния, который со временем обрёл некие черты суперэтноса. Почему? Потому что он состоял из большого числа разбросанных по миру этносов и субэтносов, говорящих, подчас, на разных языках, но объединённых единой религией.
Базой, которая позволила сравнительно благополучно формироваться ВТОРОМУ своеобразному еврейскому этносу (суперэтносу), безусловно, явилась диаспора, существовавшая и до этого в ряде крупнейших городов античного мира. Приобретение мировым еврейством всех признаков суперэтноса стало исключительно важным результатом рассеяния, в котором несколько самостоятельно развивающихся этносов (имеющих свой язык, свои местные традиции, особенности быта и т.д.) были объединены единством вероисповедания. Достаточно назвать самое большое разделение еврейского суперэтноса: разделение на сефардов, говорящих на спаньоль или  ладино, и ашкеназов, разговаривающих на идиш – среднегерманском диалекте. «А есть персидские евреи, расселившиеся по нескольким странам и уже почти тысячу лет говорящие на особом языке – «еврейско-татском». [А.Буровский. «Евреи…», С.81]. Несомненно, что каждая из названных иудейских общностей представляла собой отдельный этнос, в свою очередь, включающий в себя ряд субэтносов, несущих на себе иные частные различия.
Осколки древнеиудейского мира, разлетевшегося по воле Божьей во все стороны, несли в себе всё те же противоречия, которые погубили маленький еврейский этнос с его маленьким государством. Раньше мы наблюдали столкновение, в пределах маленькой страны,  иудаизма, как религии единобожия, с язычеством соседних народов, а на завершающем этапе существования первого еврейского этноса – ещё и столкновение традиционного иудаизма с иудеохристианством (представленным иудейской общиной, сплотившейся вокруг  Иисуса Христа и очень быстро оформляющимся в мировую христианскую религию). Теперь на огромном пространстве это противоречие трансформировалось в противостояние христианства (начинавшего как иудеохристианство) с римским вариантом язычества. Три века шла эта борьба, увенчавшаяся победой христианства. (Гибель язычества означала, по существу, завершение эпохи античного мира). Когда же эта победа пришла, оказалось, что христианство настолько далеко разошлось с догматами иудаизма, превратившегося, к тому же, из ветхозаветного в талмудический, что противоречия между ними, ранее не столь существенные, теперь стали стремительно углубляться, превратившись, в конце концов,  в непреодолимую пропасть. И всё это было теснейшим образом связано с процессом взросления большого числа новых «варварских» европейских (и не только) народов, дружно переходящих из состояния детства в состояние зрелости, и стремящихся, в силу этого, к созданию собственных государств (которые, в период борьбы с античной Римской империей, ещё имели рыхлую форму племенных союзов). Все они довольно быстро увидели в христианстве мощнейший фактор единения родственных, но ранее вполне самостоятельных, племён, в достаточно цельные государства, пронизанные общей идеологией. Иудаизм же, будучи генотеистической религией со специфическими обрядовыми особенностями, совершенно «варваров» не привлекал. (Хотя, согласно генетическим исследованиям последних лет, исключения, всё же были [Анатолий Клёсов. «Поиски пропавших колен израилевых: история, записанная на ДНК». Газета «Еврейское слово» №№27,28 за 2007год]). К тому же, иудаизм, к этому времени, обрёл новую, значительно более  усложнённую форму – он стал талмудическим, а евреи, как народ, не имевший своего собственного государства, но имевший за плечами трагическую историю своего рассеяния, ни в коей мере не могли олицетворять для «варваров» пример, достойный подражания. В отличие от могучего христианизированного к этому времени Рима.
Итак, второй еврейский этнос периода полного рассеяния получил в качестве связующего его общееврейского признака такой могучий объединительный фактор как регламентирующий до мельчайших подробностей жизнь каждого еврея Талмуд. Не будем пересказывать историю создания этого свода толкований Мишны (записанной во II-ом веке) и, в свою очередь: 1)истолковывающего Тору (Пятикнижие); 2) содержащего галаху – свод конкретных общепринятых  готовых  правовых решений на все случаи жизни для всякого правоверного еврея; и 3)аггаду – совокупность преданий и поучений, связанных с Законом). Скажем только, что Иерусалимский Талмуд был оформлен к концу IV-го века, а Вавилонский – к концу V-го. (По существу, это времена так называемого великого переселения народов). К тому же, на всё это наслоились объёмнейшие комментарии к самому Талмуду, издаваемые вплоть до XVIII века. Заметим, однако, что такое строжайшее следование всего жизненного уклада скрупулёзно регламентированным (на века) установлениям  органически присуще общинному родоплеменному строю, когда малейшее нарушение обычая ведёт к жестокому наказанию – преимущественно к изгнанию из общины (вспомним историю Бенедикта Спинозы). Именно в таких общинах (кагалах), полуродовых-полусоседских, жило всё еврейство периода полного рассеяния. И вся эта общинная жизнь регламентировалась Талмудом, задуманным как подробнейшее толкование Торы, но в реальности закономерно превратившимся для каждого еврея в свод незыблемых законов жизни  в общине. «Эта многослойная структура представляла собой не просто склад книг, в которых можно докопаться до подлинного смысла Библии, но и живое тело общинного (выделено мной – Д.Н.) свода законов, связанного с реальной судебной практикой и реальными людьми» [Пол Джонсон. Популярная история евреев. М., «Вече», 2003, сс.176-177.]
Думается, что не столько Тора, сколько Талмуд спас евреев рассеяния от полной ассимиляции, сберёг их как этническую общность, подготовил к тому моменту, когда ВТОРОЙ еврейский этнос (можно сказать – суперэтнос) вышел на большую историческую сцену:  с одной стороны, как продукт разложения еврейской полуродовой-полусоседской общины (кагала), а с другой – как итог почти двухтысячелетнего взаимодействия европейского еврейского этноса (с его талмудическим иудаизмом) с европейским христианским суперэтносом. Из этого взаимодействия выросла могучая иудео-христианская культура (иногда говорят – цивилизация, но вполне употребим термин иудео-христианский суперэтнос). Выросла независимо от желания или нежелания юдофилов и юдофобов с христианской стороны, и крайних религиозных фанатиков и их светских противников со стороны иудейской. Так или иначе, без их взаимного и активного участия в процессе формирования этой культуры (материальной и духовной), она бы просто не появилась. Конечно, невозможно точно определить период, когда еврейский этнос рассеяния пребывал в состоянии гомеостаза, то есть, в состоянии сравнительно благополучного равновесного сосуществования со средой, в которой он жил (в том числе, и окружавшей его иноэтнической). Надо думать, что в разных странах, в разной ландшафтной и этнической среде этот период мог быть различным по длительности. (Взять хотя бы историю Хазарского каганата, когда равновесное состояние – иными словами, гомеостаз – в котором пребывали потомки двух колен израильских, было нарушено появлением начавших с ними активно взаимодействовать тюркютов рода Ашина, что привело к созданию государства, которое несколько веков доминировало в Северном Причерноморье, Предкавказье, Северном Прикаспии, Придонье и Нижнем Поволжье). Возможно, это был раннехристианский период, который совпадает со временем, когда был написан Талмуд в его различных вариациях.
Видимо, в состоянии гомеостаза в этот период пребывали практически все иудейские общины, рассредоточенные на огромных пространствах Европы, Передней Азии и Северной Африки. Естественная необходимость адаптации, рано или поздно, так или иначе, должна была все эти разрозненные общины растворить в иной этнической среде, с которой непрерывно взаимодействовали эти разномерные осколки первого еврейского этноса. Этому способствовало и то, что Ветхий Завет изначально вошёл неотъемлемой органической частью в Священное Писание христиан. Некоторые еврейские общины, наверняка, слились с окружавшими их этносами. Ассимилировавшись, они оставили свидетельства об этом только на генетическом уровне. Это произошло, по-видимому, с теми, кто был оторван от совокупности остальных общин  большим расстоянием и труднодоступным ландшафтом (история хазар). Думается, что до полной всеохватывающей ассимиляции всей массы евреев, их исчезновения как народа, оставался всего один шаг.



В коконе талмудических предписаний: появление еврейской общины-кагала

И тут, волею безусловных подвижников – этнических лидеров рассеянного еврейского народа – создаётся тот свод новейших писанных законов для всей массы евреев – на каком бы языке они не говорили, в какие бы одежды они не облачались, и какие бы местные обычаи они в себя к этому времени не впитали – который превратил их, рассеянных по всему миру, в единую сплочённую этническую общность. Талмуд практически прервал повсеместный процесс той этнической диффузии, в который были вовлечены еврейские общины по всему миру. Именно Талмуд окончательно отделил иудеев от христиан. (Впрочем, сплочёнными общинами они стали именно благодаря Талмуду). До этого мы имели дело лишь с осколками первого еврейского этноса, из которых под мощным воздействием окружающей этнической среды вымывалась – если так можно сказать – масса полностью ассимилированного собственно еврейского  этнического элемента. Теперь же, крепчайший кокон незыблемых общинных законов был сплетён, народ в него запеленат и, тем самым, спасён по воле Божьей от ассимиляции. Всё это нисколько не противоречит закономерностям этногенеза, вообще закономерностям развития живой природы, естественному развитию любого живого организма (а именно таковым и является этнос). Не будем, при этом, забывать, что все эти закономерности даны нам Господом. В данном случае, перед реальнейшей угрозой полного растворения в окружающей этнической среде, еврейский этнос, путём крайней мобилизации своих внутренних сил, исторг из своих национальных глубин тех могучих духом и интеллектом лидеров, чьим подвижническим трудом был сотворён Талмуд. Талмуд крепче самых крепких стен отделил еврея от не еврея, регламентировал такие отношения внутри еврейских общин и такие отношения этих общин с окружающими их этносами, которые стали неодолимой преградой на пути ассимиляционных процессов. Разрушить эти отношения в течение многих веков оказалось не под силу ни слову проповедников из окружающей евреев этнической среды, ни мечу фанатичных последователей этих проповедников. Конечно, насильственное обращение евреев в иную веру имело место в разные времена, но цельности еврейского суперэтноса поколебать уже не могло.
Нам нет нужды излагать политическую историю различных еврейских общин в различных странах, тем более, что это, скорее, не более, чем отражение политической истории самих этих стран на матовой поверхности той прочной оболочки, под которой сотни лет в состоянии своеобразного гомеостаза текла размеренная в своей неизменности жизнь кагала. Что бы там не говорили, еврейские общины вплоть до конца XVIII века выдерживали натиск  самых неистовых религиозных и, соответственно, политических бурь, бушевавших в Европе.
Божественное провидение создало ситуацию, благодаря которой еврейские полуродовые-полусоседские общины оказались разбросанными по всему миру, в отличие от подавляющего большинства других этносов, компактно проживающих на конкретных территориях в определённой ландшафтной среде. Конечно, глупо утверждать, что евреи сами захотели для себя такой участи. Каждый народ, как и каждый отдельный человек, имеет своё предназначение в этом мире, выполняет определённую миссию на земном поприще, и исполняет он эту свою роль только по воле Господа, являясь одновременно орудием в Его руках. Таковы и евреи. Не берусь судить, насколько любимы они Господом как инструмент осуществления Его промысла, но роль их в этом качестве более чем ощутима. При этом, думается, что не менее значимыми для Господа остаются и все другие народы, ибо (повторюсь) каждый народ имеет своё конкретное предназначение в цепи тех причинно-следственных связей, которые составляют естественную этническую историю земной человеческой цивилизации. И каждый народ пред лицем Господа уникален, неповторим и значим. Тем более, что миллионы и миллионы людей сегодня, сами того не подозревая, являются носителями не только древнееврейского религиозного наследства, но и генетическими наследниками древних евреев, и, тем самым, не только духовными, но и физическими детьми Израиля пред лицем Господа. Что же до евреев, то именно их рассеяние по воле Божьей стало наиважнейшим фактором стремительного распространения христианской идеологии на всём пространстве античного мира. Их дальнейшее рассеяние и блуждание по странам и континентам привело к тому, что огромное число народов было вынуждено с ними взаимодействовать с разной степенью активности, и в самых различных формах. Возможно, именно в этом и состоит сущность их «избранности». Италия, Испания, Нидерланды, Франция, Германия, Речь Посполитая (Польша, Литва, Украина, Белоруссия), Россия, наследовавшая евреев у Речи Посполитой, США (в свою очередь наследовавшие огромную массу евреев у России), всё северное побережье Африки, Малая Азия, Северный Кавказ и Закавказье, Аравия (северо-запад), Персия, Нижнее течение Волги и Дона (как отдельный уникальный эпизод мировой этнополитической истории, представленный Хазарским каганатом) – всё это – пространство, на котором происходил процесс непрерывной метисации евреев с местным этническим элементом. Где-то этот процесс был интенсивнее, где-то – очень интенсивным (средневековая Испания, современная Россия и США), где-то – не столь заметным, но непрерывным на протяжении многих и многих столетий. Таким образом (повторюсь), десятки (если не сотни) миллионов людей в современном мире, сами того не подозревая, являются носителями еврейского генетического наследия, и в этом смысле – самыми что ни на есть натуральными детьми Израилевыми. Но ведает об этом едино Господь. Если же говорить о духовном наследии, то сегодня детьми Израилевыми являются миллиарды людей, и над каждым из них простерта милосердная длань Господа.

Буржуазные свободы: шлюзы открылись

Что бы там не говорили, но своему обвалу в Европе еврейская общинная жизнь обязана Великой Французской буржуазной революции, хотя сами евреи в этой революции никакого сколь мало существенного участия не принимали. Эта революция широко открыла шлюзы для последующей стремительной эмансипации евреев на всём пространстве Западной Европы. Практически безо всяких оговорок эта революция предоставила евреям равные политические права и экономические возможности наряду со всеми остальными гражданами, независимо от их конфессиональной принадлежности. Масса евреев получила возможность прорыва к светской европейской жизни, к светскому европейскому образованию. Волна буржуазных революций первой половины XIX века, прокатившаяся по странам Западной Европы, привела, в конечном счёте, к предоставлению евреям всей полноты гражданских прав в целом ряде этих стран. А это резко усилило процесс разрушения еврейских общин, которые исторгли из своих недр огромную массу чрезвычайно энергичных, соскучившихся за полторы тысячи лет замкнутой жизни по многим видам деятельности (которыми евреям было запрещено заниматься) пассионариев. Эмансипация евреев на протяжении XIX -начала XX века, по существу, не что иное, как начало своеобразного перехода европейских евреев, как этноса, из состояния детства в состояние зрелости.  Это был взрыв, пассионарная энергия которого привела к созданию государства Израиль.
  Процесс эмансипации евреев явился, без преувеличения, мощнейшим пассионарным взрывом. К большому счастью для Западной Европы он не совпал по времени с теми всплесками социального напряжения, после которых западноевропейские страны одна за другой освобождались от своих собственных внутренних противоречий. К тому же, в Западной Европе проживало намного меньше евреев, чем в Восточной.
В Российской же империи весь сонм социально-экономических и политических противоречий начал разрешаться в своём апогее одновременно с тем пассионарным взрывом, который, разрушив восточно-европейские еврейские полуродовые-полусоседские общины, выбросил в окружающий мир всю возможную массу еврейских пассионариев, порою достаточно невежественных, но до буйства активных. Увы, разрушение еврейской общины-кагала совпало по времени с разрушением русской крестьянской общины, породившим миллионы крестьян-пассионариев, жаждущих земли. К несчастью, на короткое время интересы и тех и других пассионариев совпали. Одним нужна была большевистская власть, чтобы заполучить без выкупа землю, другим, чтобы приступить к строительству мировой коммуны. Два пассионарных взрыва слились в один. Это был  взрыв колоссальной разрушительной силы. В итоге мы получили все те бедствия, которые постигли в равной степени и российский суперэтнос и еврейский суперэтнос. Однако, этногенез – это естественный процесс на основе взаимодействия различных этносов. Вне этого взаимодействия нет развития. И ничто, никакие силы не могли предотвратить то, что мы сегодня, говоря языком иных историков и политиков, называем Октябрьским переворотом в России и его последствиями: и для России, и для еврейства, и для всего мира.

Так кем же были предки современных европейских евреев?

Еврейский этнический элемент не по своей воле оказался в лоне народов, населяющих Россию. Когда современные говорят о негативном влиянии евреев на русскую действительность (искренне или нет), то это обнаруживает не что иное, как совершенное непонимание сущности этногенеза. Этногенеза евреев и, как это ни странно, этногенеза русских. Сегодня мы наблюдаем в условиях России не процесс ассимиляции русских, становящихся евреями, а евреев (и представителей многих других народов), превращающихся в русских. При том, что и сам русский этнос приобретает новые, ранее не свойственные ему черты, заимствованные  у ассимилируемых им народов. Остановить, запретить этот естественный процесс растворения известной части русских евреев (и других народов) в массе русского народа невозможно ни словом, ни делом. Толика еврейской крови (не говоря уже о крови многих других народов) сегодня течёт в жилах миллионов русских людей, давно забывших, что кто-то из их предков был евреем (татарином, чувашом, литовцем, немцем, половцем, хазарином и т.д. и т.п.). В современных же евреях также течёт немалая толика крови самых разных народов. Современная генетика давно сделала этот факт неоспоримым. Чтобы не быть голословными, приведём данные генетических исследований, проведённых интернациональной группой учёных: американцев, израильтян, европейцев (в том числе и русских). В статье русского учёного-генетика читаем: «Ясно, что рассеянные потомки двенадцати колен могли попасть в Европу, но насколько современные ашкеназы (европейские евреи) могут рассматриваться как их генеалогические продолжатели по мужской линии?/…/ В группе ашкеназов-коэнов (потомков священнического сословия) из 76 тестированных 69(91%)представляют гаплотип 12 колен. (Гаплотип – генетическая индивидуальная характеристика человека). В группе ашкеназов-левитов (также потомков священнического сословия) из 60 человек гаплотип 12 колен имел один (!!!) человек. У остальных …гаплотипы не стояли и близко к «двенадцатиколенным»… Были не ближневосточные, ... а индоевропейские, европейские или тюркские и другие, включая угро-финские, «викингов», сибирские, азиатские. На основании данных ДНК-генеалогии …ашкеназы-левиты примерно соответствуют белорусам и сербам, то есть славянам. Наконец, взглянем на ашкеназов-израэлитов, то есть не имеющих формального отношения к священникам /коэнам и левитам/. В их группе из 100 человек гаплотип 12 колен имело 11 (всего-то) человек. Большинство из ашкеназов-израэлитов имели индо-европейские, угро-финские, сибирские и центральноазиатские гаплотипы. Исходя из того, что предки 12 колен жили 3600 лет назад, можно прикинуть, что предки ашкеназов жили 1700 лет назад, где-то в 300-х годах нашей эры, причём в Евразии. Откуда из Евразии пришли предки, можно только гадать. Специалисты и гадают, склоняясь к хазарам». [Анатолий Клёсов. «Поиски пропавших колен израилевых: история, записанная на ДНК». Газета «Еврейское слово» №№27,28 за 2007год]. Ещё раз хочется подчеркнуть, что всё выше перечисленное - свидетельство непрерывного процесса этнического взаимодействия, приобретшего к сегодняшнему дню форму всё ускоряющейся этнической диффузии.

Два пассионарных взрыва, слившиеся в один: законоомерная катастрофа

Начиналось это этническое взаимодействие отнюдь не по воле евреев. В конце XVIII века они не принимали никаких решений ни о вхождении в состав России добровольно, ни, тем более, о завоевании России вооружённым путём. Но по чьей воле они стали подданными Российской империи? В результате каких событий, чьих активных действий? В результате естественной военной, территориально-хозяйственной экспансии Российского суперэтноса на запад, когда значительная территория Польши вошла в состав Российской империи. Впрочем, у кого-то хватит ума утверждать, что эти события, как часть процесса этногенеза русского народа, были инициированы евреями. А ведь именно с этих событий начинается процесс вынужденного и в то же время неизбежного взаимодействия современного еврейского этноса с восточнорусским. В этих условиях евреям ничего не оставалось, как взаимодействовать с поглотившим его российским суперэтносом: его политическими, хозяйственными и социальными институтами, народами, его населяющими и т.д. Неудивительно, что внутренние противоречия, ставшие впоследствии главной причиной разрушения и гибели еврейской полуродовой-полусоседской общины (кагала), оказались созвучными всей совокупности противоречий, взорвавших впоследствии Российскую империю изнутри. Ведь они стали составной, и, что самое главное, неотъемлемой частью этих, уже самих по себе гибельных, противоречий. И здесь нам хочется сделать одно исключительно важное, на наш взгляд, замечание, сущность которого ускользала от внимания многих, если не всех, исследователей этнического взаимодействия русских и евреев. Как те, так и другие, в массе своей, жили общинной жизнью. Это были разные формы общин (хотя, при более пристальном рассмотрении, в них можно было обнаружить очень много общего),  но сущности этноразвития, как русских, так и евреев, это не меняло. При всём при том, что в России уже давно укоренились другие весьма развитые формы общественно-хозяйственных отношений, основная масса русских крестьян продолжала жить в общине. Подавляющим же большинством населения России были крестьяне. Русская крестьянская община была колоссальным препятствием на пути взросления российского суперэтноса, не давая ему, если так можно выразиться, безапелляционно заявить о своей окончательной зрелости. Разрушение же общинного образа жизни всегда сопровождается мощнейшим выбросом пассионарной энергии. Это закономерность этногенеза. В данном случае, окончательное разрушение в начале 20 века (чередой революций) русской крестьянской общины (собственно, и сами эти революции были вызваны чрезвычайно долго игнорируемой необходимостью устранения препятствий на пути этноразвития) в условиях которой проживало большинство русского населения, совпало с таким же одномоментным разрушением еврейской соседско-родственной общины. Два пассионарных взрыва огромной разрушительно-созидательной силы (в этом выражении нет парадокса) соединились в один, о мощи которого мы можем судить по его последующим, в известном смысле, катастрофическим результатам. Здесь надо отдать должное глубочайшей прозорливости великого П.А.Столыпина, понимающего гибельность для России существования в ткани общественных отношений всей совокупности перезревших пережитков, и, в том числе, если не в первую очередь, факта сохранения крестьянского общинного землевладения. Однако, довести до завершения реформы, долженствующие, в том числе, разрушить общинное крестьянское землевладение, и призванные спасти Россию от грядущей катастрофы, он, к большому несчастью, не успел. Как это ни парадоксально, его убийца и якобы революционер Д. Багров, объективно представлял интересы тех, кто отстаивал незыблемость патриархальных российских порядков, с которыми боролся П.А.Столыпин.  Тем не менее, вспыхнувшая революция стала катализатором ускоренного взросления, как русского, так и еврейского этносов, да и всех остальных этносов, составляющих российский суперэтнос.
При всех существенных различиях русского и еврейского этносов, породивших каждый свой пассионарный взрыв, слившийся в один, сущность такого невероятного всплеска человеческой энергии в обоих случаях была одна и та же – она, эта сущность, была связана с острейшей необходимостью разрушения – и в этом нет никакого преувеличения – общины, ставшей препятствием на пути этнического взросления (развития) как евреев, так и русских. При этом, уровень пассионарной активности русского крестьянства был нисколько не ниже уровня пассионарной активности эмансипированного еврейства. Огромная масса русских крестьян была самым активным образом вовлечена в революционный процесс, и не только на стороне большевиков. Крестьянство прекрасно знало цену тех благ, которые оно могло бы приобрести после того, как уляжется смерч революции. Крестьянству  была нужна земля, отданная каждому крестьянину в сугубо личное пользование, и возможность спокойно на этой земле трудиться. Но, нуждаясь в земле, крестьянство не нуждалось в издержках большевизма. Отсюда вся та масса крестьянских войн (именно войн, а не бунтов), которые полыхали по всей России и в ходе всеобщей Гражданской войны и после неё,  войн, направленных, нередко, и против белых, и против красных. И революция, и протекавшие в её рамках крестьянские войны унесли огромное количество жизней крестьян-пассионариев. В итоге, приобретя ценою невероятных жертв столь желанную землю, которую оно сразу начало с величайшим энтузиазмом обрабатывать (что позволило Советской России в годы НЭПа быстро и эффективно решить задачу продовольственной безопасности), русское крестьянство получило со стороны большевиков очередной внезапный и коварный удар. Этим ударом явилась так называемая сплошная коллективизация крестьянских хозяйств, в ходе которой самая пассионарная часть крестьянства была, по существу, окончательно уничтожена. Почти одновременно с ней погибла в результате репрессий и большая часть пассионариев-евреев. У одних вожделенную землю отняло государство, другим пришлось расстаться с мечтойо всемирной коммуне.
Но вернёмся к основной теме нашего повествования, которая так тесно связана с трагическими, но закономерными событиями,  происходившими в России в начале 20 века, и которая, в целом, прямо вытекает из этих событий.

Своеобразие еврейской территориально-хозяйственной экспансии или во что вылилась энергия взрыва, разрушившего кагал

Пассионарный взрыв, окончательно довершивший разрушение своеобразной еврейской общинной системы, много веков существовавшей в Восточной Европе (как, впрочем, и во всей Европе), неминуемо должен был, согласно закономерностям этногенеза, преобразоваться в энергию, направленную на создание некоей формы государственности. При этом, одним из его последствий неминуемо должна была стать естественная территориально-хозяйственная военная экспансия, направленная за пределы обитания этноса. Своеобразие еврейской естественной территориально-хозяйственной этнической экспансии было обусловлено, в данном случае, тем, что восточноевропейское еврейство довольно компактно обитало в пределах Российского суперэтноса, который был, к этому времени, крайне ослаблен целым рядом социально-экономических и политических кризисов, начавших очень быстро разрешаться в условиях хаоса Первой Мировой войны.
При всей кажущейся некорректности данной мысли, иногда хочется спросить себя, что было бы, если бы все эти могучие естественные явления, –  взрывной характер всей совокупности общероссийских внутренних противоречий: фатальное участие России в разрешении путём войны противоречий общемировых; взрывообразное, вследствие всего этого, разрушение восточно-еврейской общинной системы, – хоть на немного разошлись бы во времени? Например, внутрироссийские социально-экономические противоречия разрешились бы лет на десять раньше, а Первая мировая война началась бы лет на десять позже? Ответ таков: возможно катастрофа таких размеров и не постигла бы Россию, и, возможно, коммунисты не захватили бы в ней власть. Возможно, страшные бедствия не постигли бы еврейство в годы Второй мировой войны. Однако ясно, что законодательно разрешённые, то есть эволюционным путём,  социально-экономические противоречия привели бы к полновластию буржуазии, к неизбежной демократизации всего российского общества и, как следствие, предоставлению евреям всей полноты гражданских прав. За этим опять-таки последовало бы ускоренное разрушение еврейской общинной системы, увенчанное закономерным пассионарным взрывом и последующей естественной территориально-хозяйственной этнической экспансией евреев (закономерности этногенеза непреоборимы) в пределах России же и не только. Таким образом, даже в этом случае, сущность процесса общероссийского этногенеза осталась бы неизменной. Однако, подлинная этническая история не знает сослагательного наклонения, и всё, что произошло в России в 1917 году, носило неизбежный характер и было связано с процессом взросления как всего российского суперэтноса, так и одной из его внутренних составляющих – еврейского этноса, вырвавшегося из объятий собственной общинной системы. А так как, согласно незыблемым закономерностям этногенеза, этнос, разрушивший общину, должен начать строить государство, то, за неимением возможности строить собственное этническое государство, немалая часть еврейских пассионариев приняла наиактивнейшее участие в строительстве социалистического государства, продекларировавшего главным своим принципом всеобщее благоденствие всех народов. Именно народов (следовательно, и евреев), а не какого-то отдельного народа. Именно поэтому в строительстве такого общемирового социалистического государства, стирающего все этнические различия,  и решили принять участие многие еврейские пассионарии. (Каким образом велось это строительство и цена того энтузиазма, которым это строительство сопровождалось, нам хорошо известны). Однако, изрядная масса евреев – простых людей, напуганная событиями, тесно сопряжёнными с процессом разрушения всегда ранее защищавшей их общины, отправилась искать счастье за море, в Америку. И лишь некоторая часть из них отправилась в Палестину создавать еврейский национальный очаг, который они рано или поздно вознамеривались превратить в полноценное государство. Позднее, именно об этих людях в «Декларации независимости Государства Израиль» будет сказано: «Первопроходцы, подпольные иммигранты, борцы, они пересекли пустыни, возродили иврит, построили города и деревни и сформировали обширную общность, контролирующую её /страны/ экономическую и культурную жизнь и ищущую мира, но умеющую также защищаться, принося благополучие всем жителям страны и стремящуюся к национальной независимости». Таким образом,  в создании национального государства состояла главная сущность естественной территориально-хозяйственной этнической экспансии европейских евреев, поставившая точку в процессе перехода нового еврейского этноса из состояния детства в состояние зрелости. («Детство» и «зрелость» представлены здесь как категории этногенеза, связанные с периодами взросления этносов, о чём в очередной раз будет сказано ниже).
Своеобразие же естественной территориально-хозяйственной этнической экспансии евреев в России состояло в том, что они, представляя отдельный этнос в составе российского суперэтноса, на революционной волне, поглотившей правящие слои Российской империи, будучи неукротимыми пассионариями и сравнительно грамотными людьми, во множестве случаев заняли ведущие хозяйственные, военные и политические позиции во вновь создаваемом государстве. И, как всякие пассионарии, они почти все закономерно погибли в этой своей борьбе за «светлое будущее человечества». С одной стороны, Советская Россия (российский суперэтнос), войдя в полосу устойчивой стабильности и воспроизведя преданные сталинизму национальные управленческие кадры, уже не нуждалась в энергии каких бы то ни было пассионариев – вечных возмутителей спокойствия, а с другой стороны, сама энергия былых пассионариев постепенно угасала, и в связи с их возрастом, и в силу всё большей невостребованности со стороны того естественного живого организма, каковым являлся советско-российский суперэтнос. В соответствующий момент этот организм их просто отторг.
В связи со всем вышесказанным, отнюдь не совпадением выглядит тот факт, что «Декларация Бальфура», принятая английским правительством Ллойд-Джорджа и провозглашавшая легитимную возможность создания еврейского национального очага на территории Палестины была датирована 2 ноября 1917 года. (На самом деле, такой очаг уже энергично создавался еврейскими пассионариями в силу закономерностей этногенеза, которые сами по себе не зависят от принятия или не принятия каких бы то ни было писаных законов, то есть, не нуждаются в легитимации, так как не зависят от человеческой воли: юридические нормы всегда следуют в фарватере закономерностей этногенеза, часто с очень большим отставанием). Принятие английским правительством «Декларации Бальфура», положения которой были зафиксированы Британским мандатом, утверждённым Лигой Наций – это ещё один чрезвычайно важный промежуточный результат того пассионарного взрыва, который покончил с еврейской общинной системой в Европе (и, в частности,  в России) и заставил еврейский этнос сосредоточить свою энергию в направлении создания собственного этнического государства. В преамбуле мандата было сказано, что «властям мандата надлежит принять все меры для претворения в жизнь Декларации правительства Его Британского Величества от 2 ноября 1917 года … относительно создания в Палестине Национального дома еврейского народа, но при этом никоим образом не должны ущемляться гражданские и религиозные права существующих ныне нееврейских общин Палестины». / Ден Кон-Шербок, Дауд эль-Алами. Палестино-израильский конфликт. М., торгово-издательский дом «Гранд», 2002, с.170./

Религиозные лидеры сомневаются

Можно только догадываться о той степени энтузиазма, с которой восприняли текст мандата евреи-пассионарии, мечтающие о создании своего национального государства. Текст мандата – это правовая фиксация того этапа взросления, проходя который, этносы или погибают, или достигают заветной цели. Это самый опасный период в развитии этносов. Они выходят из состояния детства и вступают в пору этнической зрелости. Здесь надо хорошо понимать, что состояние этнического детства отнюдь не означает, что индивидуумы, составляющие этнос, думают и чувствуют как дети, что этнические лидеры, да и все прочие,  лишены каких-то знаний, опыта, умудрённости и т.п. Как категория этногенеза, детство этноса характеризует систему догосударственных общественных отношений в конкретной этнической среде. Или пережитки таких отношений, препятствующие этническому взрослению. И только. Естественно, что под влиянием этих общественных отношений у каждого члена данного этноса формируется и индивидуальное сознание, и представления о ценностях жизни. Вот почему во время перехода из состояния детства в состояние зрелости, то есть, от отношений господствующих в общине к отношениям, отличающим зрелое государственное устройство, в этносе всегда наличествует изрядная доля людей, выступающих за сохранение прежних привычных устоявшихся отношений. Как правило, многие из этих людей, вслед за приходящими переменами, теряют определённые экономические позиции, реальную власть. Большинство простых людей в такие периоды теряют ощущение привычной социальной защищённости и устойчивости, притом, что всё это они имели в общине. Так и в еврейской среде было множество тех, кто возражал, и, порой, решительно, против идеи создания еврейского государства. В первую очередь, это была религиозная верхушка, которая на протяжении веков занимала, в общем-то, заслуженное положение непререкаемых распорядителей во всех без исключения сферах  общинной жизни. А за ними уже следовала большая масса обывателей, которые не мыслили жизнь вне общины. Но остановить процесс взросления этноса невозможно, а на этапе пассионарного взрыва его нельзя даже затормозить. Религиозные еврейские светила главным аргументом против создания еврейского государства выдвигали тот тезис, что согласно Закону, данному евреям Господом, появление еврейского государства должно быть предварено пришествием Мошиаха (Мессии). Само же государство будет образовано почти мгновенно и чудесным образом, то есть, без вмешательства людей. При всей, несомненно, глубокой, мудрости тех, кто возглавлял борьбу за сохранение старых общинных порядков в еврейской среде, они не осознавали, да и сегодня не хотят осознавать, что и век, и мгновение, для Господа одинаково равнопротяжённы во времени и пространстве. Любой, даже самый длительный в нашем понимании процесс, для Господа не имеет временной и пространственной протяжённости.

Реакция на пассионарную активность евреев

Увы, мощное влияние еврейских пассионариев на общеевропейскую жизнь, их своеобразная естественная территориально-хозяйственная этническая экспансия в Европе, усиление их влияния на все стороны европейской жизни, их активное стремление видоизменить эту жизнь (большинство из них придерживалось социалистических взглядов), не могло не вызвать ответной реакции этносов, взаимодействующих с еврейским суперэтносом. Реакции самой разнообразной. От одобрительного приятия факта интеграции евреев в общеевропейскую жизнь, до крайнего неодобрения такого положения, когда евреи, пусть даже и полностью ассимилированные, вытесняли представителей автохтонных народов с жизненно важных экономических и прочих позиций. Само собой, что на этой почве не могли не расцвести пышным цветом крайние формы антисемитизма. Самым ужасным порождением этого межэтнического взаимодействия был гитлеровский фашизм – тоталитарная система, возникшая в пику другой, не менее ужасной, тоталитарной системе – сталинскому коммунизму. Последовавшая за этим Вторая мировая война унесла жизни 60 миллионов человек и среди них 6 миллионов евреев, неизмеримо большая часть которых была уничтожена гитлеровцами в концлагерях. Это факт, говорящий, что в борьбе за свою государственность еврейский этнос вполне мог погибнуть, не решив своей главной естественной задачи. Но он выжил и, таким образом, ценой предельного напряжения сил, задачу, стоящую перед ним, решил. 14 мая 1948 года 37 членов Временного совета Народа поставили свои подписи под Декларацией независимости Государства Израиль, провозглашавшую:
« … мы, члены Национального совета, представляющие еврейскую общину в Палестине и сионистское движение, собравшиеся здесь в день окончания срока британского мандата, и, согласно естественному и историческому праву еврейского народа и в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи Организации Объединённых Наций, провозглашаем создание Еврейского государства на земле Израиля, которое будет носить название «Государство Израиль»».
Напомним, что Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН №181/11 от 29 ноября 1947 года санкционировала раздел Палестины и образование на её территории двух государств: арабского и еврейского. Критерии этого разделения были таковы: еврейскому государству отводилась территория в 14,1 тыс.кв. км (56% земель), населённая 509780 арабами и 499020 евреями; арабскому – 11,1 тыс.кв.км, где проживали749000 арабов и 9520 евреев. Учреждалась международная зона – Иерусалим, населённый 105540 арабами и 99690 евреями. «Резолюция предусматривала не только поддержание тесных отношений между двумя государствами (экономические и таможенные союзы, общность валют, система транспортной связи и коммуникаций, совместное использование ирригационной системы). В соответствии с ней главным условием образования обеих государств было принятие постоянных конституций, и только после этого они становились независимыми и самостоятельными субъектами международного права». [Стат. данные и цитата из книги В.П.Воробьёва «Государство Израиль: правовые основы возникновения и статус личности». М., издательский дом «Национальное обозрение», 2001. с.14]
Тем не менее, хочется ещё раз подчеркнуть, что этногенез – процесс естественный, совершенно не зависящий от нашей воли, процесс, в котором все принимающие в нём участие – субэтносы, этносы, суперэтносы – настолько же равно правы, насколько и равно виноваты. Этногенез возможен только при взаимодействии этносов. К несчастью, фашизм, поразивший немецкий этнос – такой же болезненный для современников продукт этногенеза, как и коммунизм, поразивший русский, еврейский и многие другие этносы. И, увы, это – конкретный, ставший достоянием этнической истории результат неизбежного естественного взаимодействия различных этнических общностей, и, в немалой степени, их взаимодействия с еврейским этносом. Не будь взаимодействия еврейского этноса с европейским суперэтносом, отражённого в бесконечном множестве больших и малых проявлений на протяжении двух последних тысячелетий, разве могли бы мы говорить о каком-то развитии (взрослении) еврейского этноса, развитии, которое привело, в итоге, к созданию Еврейского государства Израиль?
В годы Второй мировой войны процесс развития нового еврейского этноса по воле Господа не был пресечён, притом, что такая опасность была для него более чем реальной. И, возможно, этому новому еврейскому этносу суждена участь исчезнуть только тогда, когда исчезнет вся эта парадоксальная человеческая цивилизация.

Взрывоопасные противоречия

Свою сущность, свои задачи и цели, перспективы своего развития вновь создаваемое еврейское государство попыталось отобразить в принятой в день провозглашения Государства Израиль Декларации независимости. Документ этот, созданный во многом под влиянием социалистических идей (часть лидеров еврейских пассионариев была их последователями), при всём благородстве его содержания, таил (и продолжает таить) в себе некоторые исключительно взрывоопасные противоречия. Проявить их могло только действительное развитие государства во времени, действительное развитие (взросление) нового еврейско-израильского этноса. Сегодня, спустя почти 60 лет с момента принятия Декларации независимости Государства Израиль, эти противоречия стали очень серьёзным испытанием для израильтян. Преодоление их тем или иным путём – архиважная задача, стоящая перед государством Израиль. Можно сказать, что это вопрос жизни и смерти. В зависимости от того, как эти противоречия будут разрешены, зависит судьба израильского этноса и  созданного им государства. Зависит куда в большей степени, чем от  угроз, которые довлеют над Израилем извне. Вот что об этих противоречиях говорит один из представителей элиты израильского общества, некогда глава секретной израильской службы контрразведки и внутренней безопасности (ШАБАК) Ами Аялон в одном из своих интервью: «В состоянии кризиса мы ощущаем, как теряем всё: теряем свою идентичность, теряем нашу демократию. /…/ Возникает вопрос: может ли Израиль, оставаясь еврейским государством, оставаться и демократией? /…/ Я думаю, что сегодня всё больше израильтян задумывается над тем, кто мы есть сейчас, спустя пятьдесят с лишним лет со дня основания нашего государства. План одностороннего отделения от палестинцев – лишь одно из следствий этих размышлений. /…/ Через некоторое время дискуссия о том, что такое Израиль как еврейское государство и как демократия, станет неактуальной. Если евреи перестанут быть большинством, они потеряют право решать, какой быть символике государства, какие и когда должны быть праздники, какой должна быть политика. /…/ Надо что-то делать». [ Газета «Еврейское слово» № 12 от 17-23 марта 2004 года]. А вот мнение ещё одного яркого представителя израильской элиты, бывшего генерала, бывшего руководителя Совета по национальной безопасности Узи Даяна: “ То, что Израиль до сих пор не выработал самостоятельной региональной стратегии в условиях израильско-арабского противостояния – результат отсутствия консенсуса по основным вопросам нашего существования: границ, характера государства (еврейский и/или демократический) и отношения с соседями в регионе. /…/ Для меня синтез иудаизма и демократии является одной из главных задач, и если мы с ней не справимся, нам будет трудно удержать здесь следующие поколения израильтян”. [ «Еврейское слово» № 13 от 24-30 марта 2004 года ] .
Важнейший раздел  Декларации, отразивший главное противоречие современного израильского общества гласит:
«Государство Израиль будет открыто для еврейской иммиграции и евреев, прибывающих из всех стран их Рассеивания; оно будет способствовать развитию страны на благо всех её жителей; оно будет основано на свободе, справедливости и мире согласно идеалов пророков Израиля; оно обеспечит  полное социальное и политическое равноправие всем его жителям без религиозного, расового и полового различия; оно будет гарантировать свободу культа, вероисповедания, языка, образования и культуры; оно обеспечит сохранение святых мест всех религий и будет соблюдать принципы Устава Объединённых Наций». За этими словами всё ещё стоит вера в то, что еврейское государство может быть создано без какой-либо существенной конфронтации с местным арабским населением. К этому моменту вера эта продолжала ещё жить, хотя весь путь к заветной цели свидетельствовал обо всё нарастающем сопротивлении местного арабского населения процессу создания еврейского государства. За этими словами стоит вера в то, что можно, не отделяя религию от государства, обеспечить в этом государстве демократию. Откровенно говоря, трудно понять, каким образом можно добиться синтеза  талмудического иудаизма и демократии. Закономерности этногенеза не позволяют осуществить эту задачу никоим образом. Кто-то должен уступить: или талмудический иудаизм, возвращающий израильтян к строжайше регламентированной жизни в общине, или демократия. Различного рода компромиссы между ними возможны только до известного предела, за которым не исключено столкновение, чреватое либо разрушением государства, либо полным отвержением талмудизма.
Кстати, на этом фоне как нельзя лучше проявляются различия между ветхозаветным иудаизмом и иудаизмом талмудическим. Если ветхозаветный иудаизм был религией, а, следовательно и идеологией, помогающей строить государство и отторгающей племенных (общинных) божков, то талмудический иудаизм – фактор, мешающий развитию современного еврейского государства. Он не может быть идеологией государственного строительства, так как остаётся идеологией соседско-родственной общины. Его многочисленные установления – труднопреодолимое препятствие на пути развития израильской государственности, предпосылка для внутренней смуты, самое слабое место израильской этнополитической перспективы. Сегодня талмудический иудаизм – религия, которая продолжает оставаться выразителем мировоззрения средневековых еврейских разрозненных соседско-родственных общин (можно сказать, что, в какой-то степени, она – выразительница родоплеменного мировоззрения). В то же время, эти общины либо полностью перестали существовать (например, в арабских странах), либо превратились, в результате эмансипации европейских евреев, в весьма аморфные этнокультурные образования, религиозная составляющая которых часто воспринимается как дань экзотической традиции, сохранившейся с тех времён, когда она была действительно непреложным и единственным Законом реальной общинной жизни. По существу, такие реально практикующие еврейские религиозные общины существуют сегодня только в самом Израиле, составляя 10-15% населения государства. Однако, активность этих 10-15% населения настолько высока, давление их религиозного авторитета на принятие государственных решений настолько сильно, что уже сегодня, Израиль начинает испытывать большие трудности в своём развитии. Что бы мы не говорили, а разработанная до мельчайших подробностей догматика талмудического иудаизма – идеологии средневековой еврейской соседско-родственной общины, крайне негативно влияет на  развитие современного еврейского государства.  От того, каковы будут тактика и стратегия преодоления противоречия между общинной талмудической  идеологией и идеологией государственного строительства – напрямую зависит судьба государства Израиль. Появятся ли новые подвижники, способные реформировать современный талмудический иудаизм до такой степени, чтобы он хотя бы не был чужеродным телом в организме израильской государственности? Или он по-прежнему будет ставить в тупик государственных мужей Израиля своим упорным стремлением вернуть всё израильское общество, и без того живущее в архисложных условиях всегда военного времени, в лоно средневековой еврейской общины?
К слову сказать, Русская Православная Церковь в России, притом, что она является искренней радетельницей государственного строительства, проявляет глубочайшую мудрость, постоянно подтверждая принцип своей отделённости от государства, и оставаясь, таким образом, важнейшим элементом демократического общества. В отличие от нежелающего отделяться от государства (и в этом парадокс) общинного талмудического иудаизма в демократическом  Израиле. Объективно, талмудический иудаизм, хочет он того или не хочет,  является и символом и реальным инструментом антидемократизма, и под лозунгами религиозного единения еврейского народа ведёт дело к фактическому разобщению этого народа и разрушению еврейской государственности.

Итак…

Итак, еврейский этнос в результате пассионарного взрыва, разрушившего кагальную систему, пройдя через невероятные страдания, получил, благодаря активности своих пассионариев, своё национальное государство. Россия, пройдя через неимоверные страдания, «виновниками» которых в значительной степени (говоря языком политических коллизий) стали евреи-пассионарии, искренне верившие в социалистические идеалы и мировую коммуну, в конце концов, стала демократической страной. Внутрироссийский еврейский этнический элемент стал частью российского суперэтноса, и продолжает оказывать немалое влияние на развитие этого могучего суперэтноса. Напомню, что обвинять этнос (или суперэтнос) в том, что он развивается – занятие весьма странное. Ведь любой живой организм развивается, взрослеет, независимо от чьей-либо воли. Таковы данные нам Богом законы развития. Таковы же и закономерности этногенеза, помогающие нам понять сущность взросления этносов – живых естественных организмов, беспрерывно взаимодействующих между собой и развивающихся только благодаря этому взаимодействию.

Палестинский этнос: начала

Рассмотрим теперь ситуацию, которая привела к появлению (на многоцветном мозаичном этническом полотне) палестинского арабского этноса, изо всех сил пытающегося в настоящее время завершить формирование своей государственности.
Если отбросить все и всяческие предрассудки и подойти к рассматриваемому вопросу строго по-научному, то есть, максимально объективно, то можно сказать, что палестинцы – это очень молодой, реально формирующийся во времени и пространстве этнос, независимо от того, какие силы, какие обстоятельства вызвали его к жизни. Рассуждения типа «искусственно созданный» в этом контексте никакой научной нагрузки не несут. Во-первых, потому, что точно такую же риторику можно услышать в отношении Израиля, а, во-вторых, потому, что все мы и всё вокруг нас – единый естественный процесс, а все мы – естественные составляющие этого процесса. Следовательно, все наши действия, все наши акты – это действия естественных объектов. Продукт этих действий так же естественен, как и его производители. Отсюда ровным счётом ничего не значит с точки зрения этногенеза, что Израиль и Палестина как субъекты политической географии созданы волевым актом ведущих держав мира. Это естественное усилие - важнейший итог естественного процесса, порождающего естественный продукт. Такова воля Господня.
Итак, что касаемо главного партнёра израильтян по этническому развитию, то, безусловно, неясные, но вполне зримые очертания палестинский этнос приобрёл уже тогда, когда на карте мира появилась подмандатная Англии территория Палестины. Но и до этого уже стали просматриваться некоторые признаки, говорящие о возможном формировании на территории Палестины нового арабского этноса. Как справедливо отмечает видный палестинский учёный, доктор права Дауд эль-Алами, «современная история Палестины по-настоящему начинается в 19 веке, а именно в те годы, когда близился конец Оттоманской империи». /Ден Кон-Шербок, Дауд эль-Алами. «Палестино-израильский конфликт. Две точки зрения». М., издательско-торговый дом «Гранд», 2002. с.147 /.   К тому же, надо учесть, что помимо арабов, живущих в Палестине веками и генетически являющихся наследниками бурных процессов грекоеврейскоарабскофранцузской этнической диффузии (современные евреи в не меньшей степени результат этнического смешения), значительная часть (наиболее активная) арабского населения появилась на территории Палестины, когда там начали появляться и еврейские поселенцы, прибывающие, в первую очередь, из Восточной Европы. А это именно последняя треть XIX века. С помощью неукротимой пассионарной энергии еврейские поселенцы освоили территории казалось бы совершенно непригодные для проживания. Их сверхактивность дала толчок достаточно бурной арабской иммиграции в эти места. Иммиграция арабов в эти места, в отличие от иммиграции евреев, не знала никаких существенных ограничений, так как арабы были подданными Оттоманской империи. И при британском мандате эта иммиграция ничем и никем не ограничивалась (в отличие от иммиграции еврейской). Так, статистические данные говорят, что за период с 1922 по 1931 год в древнейшем городе Яффо (ныне – пригороде Тель-Авива), первые упоминания о котором датируются XVII веком до нашей эры, численность арабов возросла в 17 раз. Арабская иммиграция ещё более усилилась в годы Второй мировой войны, когда с помощью дешёвой рабочей силы Британия возводила фортификационные сооружения на юге Восточного Средиземноморья. Так, почти всё население сектора Газа – потомки иммигрантов-строителей, выходцев из Египта и Судана. Хочется подчеркнуть, что решиться на поиски лучшей доли могли только энергичные люди, готовые к практическому действию. Таковы же, если не на порядок активнее, их внуки и правнуки – носители мощного заряда пассионарной энергии, обусловленного необходимостью строительства своего собственного этнического государства. Тот факт, что многие из них (в том числе, и некоторые арабские кланы, живущие на территории Палестины в течение длинного ряда поколений) – выходцы из других стран, отнюдь не лишает их (составивших новую этническую общность, к тому же, десятикратно превышающую на момент предоставления англичанам мандата на управление Палестиной численность проживающих там евреев), права на создание своего государства. Наоборот, закономерности этногенеза, вне зависимости от чьей-либо воли, заставляют этническую общность на определённом этапе  взросления, независимо от её численности,  приступать к государственному строительству, не щадя живота своего. К тому же, заметим, что ни один этнос не может похвалиться тем, что, так или иначе, не мигрировал (иногда на огромные расстояния) в ходе своего развития, и не осваивал новые территории, в том числе, и с помощью оружия. Так было всегда и со всеми народами. Это закономерность этноразвития.
Таким образом, границы подмандатной территории отделили арабов Палестины от арабов соседних государств: Сирии, Иордании, Ливана и заставили палестинцев жить собственными заботами, отличными от забот соседей. Затем палестинский этнос был идентифицирован границами, определёнными для его проживания резолюцией ООН и сопутствующими ей документами (границами, с которыми он был не согласен до последнего времени и с которыми он согласился, – безусловно, чисто формально, – в 1993 году). Именно это обособление явилось зримым посылом к появлению ярких проблесков собственно этнического сознания (сознание принадлежности к арабскому суперэтносу было живо всегда). Именно это обособление явилось сильнейшим стимулом для проявления собственно этнической солидарности ещё недавно мало задумывающихся над этим людей.


Еврейское поселенческое движение как фактор ускоренного роста самосознания палестинских арабов

Формирование палестинского этноса, безусловно, связано с той ситуацией, которая резко нарушила традиционное течение жизни местной этнической среды на восточном побережье Средиземного моря. Веками жившая здесь немногочисленная местная еврейская община стала довольно быстро расти за счёт новых поселенцев, прибывающих сюда в основном из Восточной Европы. Это были пассионарии, вдохновлённые идеями сионизма и … социализма. Само собой разумеется, эти поселенцы не обладали никакими привилегиями и вынуждены были селиться на землях, которые, мягко говоря, можно было назвать неудобьями, и которые для местного населения никакого хозяйственного интереса не представляли. Причём, все эти пустоши, малярийные болота, голые склоны прибрежных скал, которые не жалко было отдать поселенцам, появились в результате хозяйственной же деятельности населявших и эксплуатировавших  эту землю в течение нескольких последних веков людей, правда, не без участия турецкой администрации, по решению которой на прибрежных холмах были вырублены огромные лесные массивы. Новые поселенцы, будучи пассионариями, не щадя себя, начали возвращать эти земли к жизни. Нет нужды подробно описывать этот процесс, который впоследствии был подкреплён приобретением некоторыми сочувствующими идеям сионизма финансовыми магнатами-евреями абсолютно законным путём других, более приспособленных для нормальной жизни участков земли, которые передавались очередным группам поселенцев. Подобная активность, в каких бы законных рамках она не проявлялась, довольно быстро стала малоприятным раздражителем для местного арабского населения и, в первую очередь, для местной арабской элиты. С точки зрения этногенеза, деятельность еврейских поселенцев была ничем иным, как  естественной хозяйственно-территориальной этнической экспансией (одной из её мирных форм, о которых я писал в работе «Закономерности этногенеза на примере развития чеченского этноса»). Эта экспансия была обусловлена страстным желанием некоторой части европейских евреев-пассионариев, выброшенных из разрушаемых жизнью полуродовых-полусоседских общин (кагалов), создать свой национальный очаг на священной для них земле праотцев – прообраз будущего национального государства. Здесь ещё раз хочется напомнить, что  этногенез, то есть процесс взросления этноса, совершенно не зависит от воли людей, поэтому термин «территориально-хозяйственная этническая экспансия» не может нести в себе, в контексте нашего исследования, никакой отрицательной или положительной смысловой нагрузки.  Территориально-хозяйственная экспансия является одной из незыблемых закономерностей этногенеза на этапе перехода этноса из состояния детства в состояние зрелости, то есть состояния перехода от общинной регламентации жизни этноса к регламентации общегосударственной. (Впрочем,  не только на этом этапе). Вы можете закрыть на эту закономерность глаза, объявить её законной или незаконной, но вы не сможете  каким бы то ни было образом исключить  эту закономерность из процесса этногенеза. При этом, нужно всегда помнить, что категории этногенеза не знают понятия вины или невиновности в силу своей объективности, то есть, в силу своей совершенной независимости от норм права и морали, желаний конкретных людей, групп людей, политических партий, общественных организаций и т.д.
Еврейское поселенческое движение обязательно должно было вызвать со стороны местного арабского населения элементы определённого сопротивления. Сначала подсознательного, на уровне раздражения, а затем и вполне осознанного. «…У арабов, как и у евреев, развивался дух национализма. Главное различие состояло в том, что они начали организационную работу на двадцать лет позже». [Пол Джонсон. «Популярная история евреев». С.493]. Далее Пол Джонсон приводит свидетельство одного из прозорливых приверженцев сионистского движения первых лет Агада Гаама, который, побывав в Эрец-Исраэле в 1891 году, в статье «Правда из Палестины» предупреждал, что арабы «видят насквозь нашу активность в стране и её цели, но хранят молчание, потому что пока не опасаются за своё будущее. Когда же жизнь нашего народа  в Палестине разовьётся до того, что местное население почувствует себя в опасности, они перестанут уступать дорогу. /…/ Если же араб посчитает, что цель его соперников – угнетать его или узурпировать его права, то, даже если он будет тихо дожидаться своего часа, гнев будет жить в его сердце». [Пол Джонсон. «Популярная история евреев». С.494]. Носителем осознания грядущей опасности, конечно же, была местная элита в лице наиболее влиятельных вождей некоторых могущественных арабских кланов. (Наиболее интересна в этом плане личность Хаджи Амина аль-Хусейни – первого подлинного лидера только начавшего формироваться палестинского этноса).  Уже само это осознание было началом консолидации части арабов Палестины в общность, имеющую некие единые цели. После окончания Первой мировой войны, одним из итогов которой был распад Оттоманской империи, палестинские арабы создают органы единого внутреннего национального управления. С этого момента энергия внутриэтнической межклановой борьбы стала постепенно перетекать в энергию совместной борьбы местных арабских общин с еврейскими поселенцами – основой будущего израильско-еврейского этноса. И этот момент можно назвать точкой отсчёта формирования сугубо палестинского арабского этноса – носителя будущей сугубо палестинской арабской государственности. С этого момента начинается естественный государствообразующий процесс взаимодействия палестинского и израильского этносов. Таким образом, начавшие строить своё национальное государство евреи-пассионарии инициировали осознание палестинскими арабами необходимости создания своего государства. Отрицать это можно, только преследуя какие-то пропагандистские цели или совершенно не понимая закономерностей этногенеза.



Закономерная радикализация самосознания палестинцев «Национальный манифест» и «Основной закон Организации освобождения Палестины (ООП)»

Вехи становления собственно палестинского самосознания хорошо отображены в различных работах по истории современной Палестины и современного Израиля. Каждое из событий векового палестино-израильского противостояния неминуемо вело ко всё большей консолидации палестинских арабов в единый хорошо организованный этнос, всё более осознающий своё отличие от остальных арабских этносов. Но важнейшими моментами, зафиксировавшими особость палестинцев как отдельного этноса, были принятие в 1968 году «Национального манифеста» и «Основного закона Организации освобождения Палестины ». 
 При этом, создатель «Национального манифеста» и Основного Закона ООП Ахмед Шукейри и другие основатели ООП до 1988 года были едины в том, что Израиль не имеет права на существование. (Думается, что они в не меньшей степени убеждены в этом и сегодня, хотя вынуждены, исходя из тактических соображений, отражающих реальное положение вещей, – правда, не все, – признать Израиль в качестве субъекта для переговоров). Отсюда, во множестве статей вышеуказанных основополагающих документов, – появление каковых уже само по себе говорило о факте энергичного формирования молодой палестинской государственности, – непременным рефреном звучит требование  устранения государства Израиль с политической карты мира.
Статья 19 Национального манифеста гласит: «Разделение Палестины в 1947 году и создание государства Израиль совершенно незаконны, …  поскольку они противоречили воле палестинского населения и его естественным правам на родину. Разделение Палестины и основание государства были несовместимы с принципами ООН, особенно с правом на самоопределение». Как мы видели выше, «создание государства Израиль» – результат тривиального этногенеза евреев, который ничуть не отличается в своей сущности от этногенеза любого другого народа, в том числе, и палестинского. Закономерности же этногенеза – это данность, не зависящая от нашего сознания. В нашем случае, эта данность может противоречить воле палестинского населения как контрагента евреев по этническому развитию, ровно в той же степени, в какой создание Палестинского государства противоречит воле еврейского населения как партнёра палестинцев по всё тому же процессу этнического взросления. Но, в конечном счёте, именно из этого взаимного противоречия и вытекает взаимообусловленное развитие как палестинского, так и израильского этносов. Без этого противоречия не было бы никакого развития. Нам просто не о чём было бы говорить. Отсутствие этого противоречия было бы свидетельством отсутствия в природе израильского и палестинского этносов.
Статья 20 объявляет Бальфурову декларацию, принятую английским правительством в 1917 году, и впервые озвучившую право еврейского народа на создание своего национального очага на территории Палестины,  неправомочной и утверждает, что «Притязания евреев на историческую и религиозную связь с Палестиной не соответствуют историческим фактам».  Это ни что иное, как тщательно задокументированное проявление важнейшей закономерности этногенеза – тенденции к собственной естественной территориально-хозяйственной этнической экспансии. Вышеприведённый тезис, лишая евреев права жить в собственном государстве, включает территорию этого государства в пределы своего собственного – Палестины. Любой этнос, вступающий в пору зрелости, жаждет территориальных приобретений, и с этим ничего не поделаешь.
В «Национальном манифесте» очень чётко и недвусмысленно сформулировано положение о том, кто является палестинцем и в каких границах должно существовать палестинское государство.
Статья 2: Палестина в границах, существовавших во времена британского мандата, является неделимой территорией, единством.
В этой статье территориально-хозяйственные притязания палестинского этноса выражены наиболее отчётливо.
Статья 4: Палестинская идентичность является существенной и врождённой, неотрывной, характерной чертой. Она переносится с родителей на детей. Сионистская оккупация и рассеяние арабско-палестинского народа … не привели к тому, что этот народ утратил свою палестинскую идентичность и свою принадлежность к палестинской общности и тем более – к их отрицанию. Не отказывая себе в сохранении идентичности в результате рассеяния, палестинцы решительно отказывают в сохранении этой идентичности евреям. Хотя евреи с полным правом могли бы написать, что «римская оккупация и рассеяние еврейского народа не привели к тому, что этот народ утратил свою еврейскую идентичность и свою принадлежность к еврейской общности и тем более – к их отрицанию». Об этом, собственно, и говорят все без исключения евреи,  притом, что некоторые из них решительно отказывают в сохранении идентификации палестинцам. Таким образом, это  свидетельствует лишь о том, что подобные декларации с точки зрения этноразвития несут в себе ровно половину правды, поскольку  никакое этноразвитие немыслимо без участия двух основных равноценных партнёров, хотя определённое влияние на него могут, конечно, оказывать и другие этнические субъекты.
Статья 5: Палестинцами являются те арабские подданные, которые до 1947 года проживали в Палестине, независимо от того, были ли они оттуда изгнаны или остались там. Каждый ребёнок палестинского отца, который родился позже – в Палестине или вне неё, - также является палестинцем.
Статья 6: Евреи, которые до начала сионистского вторжения имели в Палестине основное место жительства, считаются палестинцами. Заметим, что «до начала сионистского вторжения» такого государства как Палестина вообще не существовало. Была территория, входящая в состав Османской империи и населённая по большей части арабами и в значительно меньшей – евреями. После Первой мировой войны этой территории был придан особый статус, когда ею управляла английская администрация. Если учесть факт принятия английским правительством 2 ноября 1917 года Декларации Бальфура, предполагавшей создание на территории Палестины национального еврейского очага, то смысл британского мандата становится понятен.  Дауд эль-Алами считает, что «декларация Бальфура стала законным документом, признанным международным сообществом», именно тогда, когда мандат был утверждён Лигой Наций. / Указ. соч., С.171./ Впрочем, это не меняет сущности того, что ни  арабского государства  Палестина, ни еврейского государства Израиль не существовало ни до принятия Бальфуровой декларации, ни долгое время после. И это прекрасно понимают создатели манифеста. Они пишут о евреях, проживающих на территории Палестины до естественного начала формирования еврейского государства, как о жителях данной местности, а не как о гражданах Палестины. Притом, что сами являлись точно такими же жителями данной местности. Что же касаемо арабского государства Палестина, то оно начало складываться вполне естественным путём в строгом соответствии с закономерностями этногенеза и, в конечном счёте, получило полное право на существование  согласно известной Резолюции ООН 1947 года.


О нелепости утверждений об искусственности таких этнообразований как Израиль и Палестина

Таким образом, как бы не упражнялись всякого рода политобозреватели в утверждении тезиса об искусственном происхождении палестинского этноса (впрочем, такими же нелепыми выглядят утверждения об искусственном создании израильского этноса и, соответственно, государства), этот этнос, в том числе и усилиями израильтян (помимо их воли: таковы закономерности этнического взаимодействия) продолжает обретать зримые черты, подчёркивающие его этническую особость, черты, присущие только ему одному. Уже сейчас можно с полной уверенностью говорить, что этот молодой этнос находится на самой бурной стадии своего взросления, стадии самоутверждения, самоопределения, стадии, когда пора бездумной бесшабашной юности должна завершиться вступлением в пору ранней зрелости. А это не что иное, как создание государства. В этот период у этноса два пути: либо он погибает в ходе своей территориально-хозяйственной военной экспансии, либо он добивается на этом пути неких успехов, создаёт какую-то форму государственности и продолжает развиваться. Именно в этот период этнос наиболее сильно нуждается в материальных ресурсах (и часто в территориальных приобретениях) для своего успешного роста. Это – неизбежность. Так набирающий силу юноша, нуждающийся в усиленном питании и прочем обеспечении, гарантирующем ему успешное с точки зрения средней статистики вступление в зрелую жизнь и вдруг лишённый этого обеспечения, в большинстве случаев пускается во все тяжкие, чтобы позволить себе хотя бы сносное существование и найти «хлебное» место под солнцем. Так же и юный этнос, лишённый необходимых ресурсов на самом критическом переломном этапе своего развития в пору бурного брожения внутриэтнических соков, готов на самые отчаянные и часто кровавые предприятия, чтобы успешно завершить процесс своего становления и, потеснив при этом соседей, занять на этническом поле свою относительно устойчивую нишу. При этом, потребности этноса, как природного живого организма, нуждающегося в росте, это не прихоть, а естественная необходимость. И если отдельно взятый человек ещё может сознательно заморить себя голодом, то вряд ли вы найдёте в этнической истории пример, когда какой-либо народ сознательно позволил себе нечто подобное. Процесс взросления этноса, даже при полном нашем его понимании, от нашего сознания не зависит. Этнос стремится удовлетворить свои потребности независимо от чьего-либо индивидуального сознания, а, тем более, желания.
Отсюда, в полном соответствии с закономерностями этногенеза, процесс создания  государства палестинским этносом сопровождается колоссальным всплеском пассионарной энергии, которая агрессивной своей составляющей практически вся  направлена в сторону соседа – партнёра по этническому развитию (этническому взаимодействию). Для Палестины именно  таким, –  к тому же, важнейшим, –   партнёром по этногенезу и ближайшим соседом является Израиль и в значительно меньшей степени – Иордания, Египет, Ливан и прочие арабские страны.
К слову, не мешает вспомнить о том, что, ведя жесточайшую террористическую войну против Израиля с момента его официального провозглашения в 1948 году  (хотя о вооружённых столкновениях между евреями и арабами можно говорить, начиная с конца 19 века)  палестинские пассионарии успели полномасштабно повоевать и с арабами-мусульманами в Иордании, а затем и с арабами-христианами в Ливане. И там, и там они стремились закрепиться на определённой территории и завоевать существенное влияние на хозяйственную деятельность в этих странах,  что является ярким проявлением такой закономерности этногенеза, как территориально-хозяйственная этническая экспансия. В том же факте, что для Палестины Израиль является важнейшим партнёром по этногенезу, нет, и не может быть, никакого противоречия. Процесс взросления палестинского этноса (темп этого взросления) на 95% зависит от взаимодействия с израильским еврейским этносом. Более того: без факта существования Израиля не был бы возможен факт существования ПА, стремящейся оформиться как независимое государство. В этом смысле, для решения своих политических и хозяйственных  задач на данном этапе Палестине куда более необходим Израиль, чем Израилю Палестина. Не будь известной резолюции ООН от 29 ноября 1947 года о создании государства Израиль, соответствующая территория, находящаяся  под мандатом Англии, скорее всего, стала бы частью Иордании, или была бы разделена между прилегающими к ней арабскими странами. Хотя и это – большой вопрос, ибо закономерности этногенеза не могут быть отменены никакими нормативными актами, пусть даже эти акты и принимаются на самом высоком международном уровне. В данном же случае, мы наблюдаем ярчайшую картину разворачивающегося во всей своей полноте этнополитического процесса, так как к моменту принятия резолюции 1947 года на территории Палестины уже сформировался чрезвычайно тугой узел  взаимодействия между быстро растущей еврейской общиной и общиной арабской. Думается, что резолюция ООН просто легитимировала процесс, который уже развивался несколько десятилетий независимо от чьей-либо воли. Без такой легитимации процесс государствообразования, связавший еврейскую и арабскую общины узами куда более прочными, чем самые тесные узы дружбы, имел бы, видимо, большую протяжённость во времени. Он привёл бы к ситуации, которую мы так часто наблюдаем на переломе второго и третьего тысячелетий, когда, несмотря ни на что, на карте мира появляются десятки самопровозглашённых государств, для которых никакие прошлые общемировые договорённости о некоем незыблемом «статус кво» – не указ.  Подчеркнём, что всё происходящее протекало в строгих рамках, обусловленных закономерностями этногенеза и, следовательно, носило неизбежный характер.




Можно ли погасить энергию пассионарного взрыва? И как?

О том, какие неизбежные события этнической истории евреев  привели к ситуации вышеупомянутого жёсткого межэтнического палестино-израильского взаимодействия, мы говорили выше. Сегодня же израильский и палестинский этносы находятся в состоянии враждебного противостояния. Израиль всячески пытается блокировать энергию пассионарного взрыва со стороны Палестины, так как действие этой энергии чревато для него: в худшем случае –  гибелью, в лучшем – цепью политических кризисов и экономических потрясений. Впрочем, такой же гибелью, или цепью разного рода катастрофических потрясений, он грозит самой Палестине и окружающим Израиль арабским государствам. Таким образом, вопрос состоит в том, как погасить энергию этого взрыва? Как создать независимую Палестину и сохранить процветающий Израиль, если процесс создания государства в принципе немыслим без проявления соответствующей пассионарной активности? Ответ: это возможно только и только в русле того единственного и неизменного  процесса этноразвития, который никому не под силу изменить. Следовательно, процесс формирования палестинской государственности и дальнейшего взросления палестинского этноса будет протекать в обстановке непрерывной войны с Израилем и с израильским еврейским этносом. Когда будет снята с повестки дня задача непрекращающейся войны Палестины с Израилем, невозможно предсказать. Подтверждением этому - многие статьи «Национального манифеста» ООП и Основного закона (Палестинской Конституции). Вот две статьи из «Манифеста»:
Статья 9  «Вооружённая борьба является единственным путём освобождения Палестины. Поэтому речь идёт о всеобъемлющей стратегии, а не о тактической фазе».
Статья 10 «Боевые акции находятся в центре внимания народной войны за освобождение Палестины. Эту активность следует расширять. Следует мобилизовать силы всего народа. Сюда относятся также духовные силы, которые нужно направить на вооружённую борьбу…».
А вот что провозглашает статья 3 из Палестинской Конституции:  «…Целью организации является вооружённая борьба. Должно быть обеспечено продолжение этой борьбы и постоянное её расширение, пока не будет достигнута победа».
 А вот о чём говорят самые последние опросы, проведённые в разных слоях палестинского общества. Так, в настоящее время политику Арафата поддерживают 38% арабских жителей Иудеи, Самарии и Газы. При этом поддержка ХАМАС, «Исламского джихада» и других оппозиционных Арафату  террористических групп заметно ниже. Впервые за последние три года процент палестинцев поддерживающих теракты с использованием живых бомб составил менее 50% (48%)
Но затем следуют  данные, если так можно выразиться «безнадёжные» в силу своей закономерности. Именно эти цифры служат прекрасным доказательством необратимости и неотвратимости процесса этногенеза, имеющего строго определённые стадии своего развития. Эти стадии не могут быть ни переставлены местами, ни, тем более, пропущены или отменены. Вот эти цифры: 60% палестинцев в возрасте от 10 до 24 лет считают, что террор был и остаётся лучшим средством реализации «национальных чаяний палестинского народа»; 78,8% заявили, что «будут мстить евреям всю жизнь»; 53% считают, что мир с евреями не может быть достигнут никогда. «Еврейское слово» № 1 за 2004 год/
Составители одного из последних докладов ЦРУ пришли к выводу, что израильско-палестинского замирения  не видать ни при каких обстоятельствах в ближайшие 16 лет. Не будем говорить, насколько эти составители точны в сроках, но при всей мощи израильской армии и при всей умудренности, как лидеров Израиля, так и всей массы израильского населения, конечные результаты этой межэтнической войны совершенно непредсказуемы. Предсказуемо только одно: ни тем, ни другим никаких благ, учитывая современный военно-технологический фон, эта война не принесёт. Так что же? Неужели Израилю и Палестине ничего не остаётся, кроме бесконечных попыток взаимной встречной (к сожалению – военной) экспансии, когда будет вестись бескомпромиссная борьба за каждый клочок территории, за каждую толику материальных ресурсов? Увы, это так. Состояние мощнейшего пассионарного взрыва, в каковом пребывает сейчас палестинский этнос, не оставляет никаких других вариантов, кроме военного противостояния. Тем более, что энергия этого пассионарного взрыва постоянно подпитывается финансово заинтересованными в данном конфликте  некоторыми могущественными арабскими государствами и Ираном. И, если внешне такая подпитка рекламируется как  братская помощь арабам-единоверцам в их справедливой борьбе с  поработителями, то сущностью подобной услуги является необходимость поддержания стабильно высоких цен на нефть, что ведёт к неслыханному обогащению лидеров арабского суперэтноса, а это, в свою очередь, даёт огромные возможности для ведения борьбы за первенство в планетарном масштабе с европейским суперэтносом. Заметим, что на уровне суперэтносов закономерности этногенеза остаются такими же, как и на уровне этническом и субэтническом. (Разве что продолжительность жизни суперэтноса значительно больше). И, увы, они не зависят от человеческой воли, от человеческого сознания, ибо даны нам Господом от начала, и простираются в будущее настолько, насколько это будет Господу угодно.
Самое печальное во всём этом – осознание невозможности мирного решения конфликта. В силу целого ряда причин, уровень пассионарного напряжения в палестинском обществе чрезвычайно высок. Он буквально вопиет о необходимости скорейшей разрядки. Но разрядка эта возможна только через военное столкновение израильско-еврейского и палестино-арабского этносов, за которым последует гибель значительной части носителей этой крайней пассионарности, независимо от того, одержат ли они победу в своей борьбе или потерпят поражение. И смешно и грустно наблюдать за тем, как молодые люди, одетые в европейскую одежду (джинсы, кроссовки, футболки), вооружённые европейским оружием, западными средствами связи, и чьи лидеры  набирались ума-разума в европейских университетах, где преподаёт немалая толика профессоров-евреев, объявляют себя защитниками истинного ислама, хотя на самом деле в этом характерном парадоксе нет ничего необычного. Мы наблюдаем здесь в очередной раз действие закономерностей этногенеза, когда  молодой этнос активно вбирает в себя максимально возможное число достижений более зрелого этноса, с которым он взаимодействует, пусть даже в самых острых формах вооружённой борьбы. Иначе он не в силах противостоять натиску более развитых в технологическом отношении этносов – партнёров по этническому взаимодействию. Он вынужден идти на нарушение требований патриархальной (в данном случае – исламской) чистоты для того, чтобы выжить. Именно поэтому в исламской среде появились такие религиозные лидеры, которые позволили присвоить себе прерогативы Господа, объявив определённый вид самоубийства, сопряжённый с одновременным убийством простых мирных людей, богоугодным делом. Они странным образом не усматривают в этом тяжкого греха, противоречащего догматике ислама, догматике, которая изначально объявляется незыблемой. Таким образом, ратуя за незыблемость мусульманских канонов, эти религиозные этнические лидеры сами их и нарушают. Это ещё раз доказывает непреоборимость данных нам Господом закономерностей этногенеза, которые, будучи независимы от нашего сознания, заставляют людей совершать поступки, ломающие  священные установления прежних столетий. Однако, только во взаимодействии, – увы, в том числе, и кровавом, –   возможно взаимосуществование этносов, и их развитие.
Сегодня глубокое осознание этой закономерности даёт некоторую (но только некоторую) надежду на выбор формы этого взаимодействия, так как этнос, находящийся в состоянии пассионарного напряжения, на 99,9% рассчитывает на единственную форму контакта – вооружённую борьбу, целью которой является уничтожение противостоящего (взаимодействующего с ним) этноса. Хотя для решения проблем, стоящих перед обоими этносами, куда предпочтительнее и эффективнее были бы формы относительно мирного взаимодействия. (Ведь сегодня общемировое развитие, казалось бы, достигло такого уровня, когда некие территориальные приобретения отнюдь не являются критерием успешного развития какого-либо этноса. В наше время мы наблюдаем блистательно развивающиеся на ограниченной территории этнические общности, хотя число индивидуумов их составляющих на порядок выше, чем число тех же палестинцев или израильтян). Но для этого надо знать наверняка способ, как снизить тот критический уровень пассионарного напряжения, который не позволяет худому миру одолеть славную войну. Но возможно ли такое в принципе? И возможно ли такое, когда мирное развитие событий стало бы помехой на пути взросления (дальнейшего развития) всего арабского суперэтноса, взросления, процесс которого совершенно не зависит от нашей воли, взросления, которое является наиважнейшим фактором (закономерностью) этногенеза. И в то же время, этногенез – это процесс взаимного развития этносов (суперэтносов) на основе постоянного взаимодействия, в каких бы формах это взаимодействие не проявлялось.
Конечно же, с точки зрения этногенеза, как процесса, не зависящего от нашего сознания, предпосылки для серьёзного военного столкновения израильского этноса с палестинским этносом были очевидны. Внутренняя готовность к внешней военной экспансии всегда наличествует в этносах, только-только создающих свою государственность. В этих условиях пассионарный взрыв неизбежен. Его колоссальную энергию обуздать невозможно. Другое дело, что, может быть, часть её, при должном стечении обстоятельств, можно направить в русло созидания материальных и духовных ценностей. Но только часть её и, думается, не самую существенную. Внутриэтническое пассионарное давление снижается только при условии значительного уменьшения числа пассионариев, что и происходит в ходе военных конфликтов пассионарного этноса с окружающими его (взаимодействующими с ним) этносами. Именно во время военных столкновений, в том числе, и  междоусобных столкновений в рамках собственного этноса (так, например, за период Интифады к сентябрю 1991 года из 1225 погибших арабов 528 погибло от рук самих арабов) основная масса пассионариев погибает в стремлении осуществить естественную территориально-хозяйственную экспансию в её крайней, как им кажется, наиболее эффективной форме. И неважно при этом: к успеху или поражению приводит данный этнос его пассионарная активность.
Мы уже знаем, что создание этносом государства непременно сопровождается поначалу подсознательной, а затем вполне осознанной тенденцией к освоению новых территорий. Это – закономерность на уровне инстинкта, свойственная любому развивающемуся (взрослеющему) живому организму, к каковым относится и этнос. Ничего необъяснимого в этом нет. Любой организм растёт и, взрослея, начинает нуждаться в дополнительном ресурсном обеспечении и в дополнительном пространстве. Эти потребности формируются независимо от того, осознаёт организм это, или не осознаёт. Осознание же закономерностей этногенеза  приходит к людям только в наше время. Вместе с этим осознанием приходит задача преодоления этих инстинктов в той мере, в какой это максимально снижало бы уровень конфронтации между взаимодействующими в период государствообразования (то есть в период вступления в зрелость) этносами. Думается, что это –  сверхсложная задача, требующая предельного напряжения сил, мощного пропагандистского идеологического обеспечения, подкрепляемого наглядными примерами успешного разрешения такой задачи. Притом, что эта задача разрешима только тогда, когда для этого вызреют все необходимые условия, то есть, условия, когда взрослеющий этнос станет остро нуждаться в мирном взаимодействии со своими оппонентами.
Что мы имеем  в контексте палестино-израильского конфликта? Во-первых, территориальную стеснённость с обеих сторон, которая доводит кипение страстей в регионе до крайности. И израильский этнос, сформировавший своё государство на полстолетия раньше палестинского, и палестинский этнос, совершенно созревший для того, чтобы сегодня окончательно оформить свою государственность,   в конечном счёте, очень молодые этносы, внутренняя энергия которых, столкнувшись между собой, таит серьёзную опасность превратиться в запал для большого всемирного взрыва. Причём, с обеих сторон чётко прослеживается вполне осознанная тенденция к расширению своей территории любыми методами, вплоть до полного уничтожения друг друга. (Вспомним о еврейских поселенцах на территориях, отведённых ООН для образования государства Палестина; вспомним требование палестинцев о возвращении всей массы беженцев-арабов на территорию нынешнего государства Израиль). Увы, такова одна из всеобщих закономерностей этнического развития на том этапе взросления, который переживают два этих этноса. Понятно, что если допустить развитие этой опасной ситуации, это, скорее всего, приведёт к пресечению развития и того и другого народа, то есть, к их обоюдной гибели. И не надо обольщаться: одним – своей военной мощью, другим – своей неукротимой пассионарной энергией. Надо заставить себя относиться друг к другу терпимо. Это понимание, видимо, уже пришло к государственным мужам Израиля, –  хотя и это ещё вопрос, –   но оно, в силу известных закономерностей этногенеза, не пришло пока к палестинским пассионариям (иначе они не были бы пассионариями), за исключением очень малого числа их наиболее дальновидных лидеров. Таким образом, и с той и с другой стороны имеются люди, хорошо осознающие полную бесперспективность, а лучше сказать, огромную опасность военного противостояния на современном военно-технологическом фоне. Их можно назвать подвижниками, потому что они предпринимают практические шаги к миру в совершенно не созревших для этого условиях. К таким людям можно отнести бывшего главу секретной израильской службы контрразведки и внутренней безопасности (ШАБАК) Ами Аялона и палестинского профессора Сари Нусейба, которые в 2002 году выступили с очень смелой (для нынешней поры противостояния) принципиально новой мирной инициативой. Вот что о её сущности говорит Ами Аялон. «Мы создали проект принципиально нового соглашения на основе шести базисных принципов, благодаря которым будущее может быть воспринято двумя сторонами. Это очень болезненный процесс и для нас и для них. Мы отказываемся от мечты о Великом Израиле, они – от мечты о Великой Палестине. Мы должны вернуть домой своих поселенцев, а они – отказаться от возвращения палестинских беженцев в Израиль» «Еврейское слово» № 12 за 2004 год.
 Надо сказать, что этот план начал находить понимание у некоторой части израильтян и палестинцев, не говоря уже о том, что, как говорит Ами Аялон, «примерно 72-75% людей по обе стороны фронта примут идею  «двух государств для двух народов» – примерно по линии разделения 1967 года» «Еврейское слово» № 12 за 2004 год
. О том же насколько тяжела и, на первый взгляд, неблагодарна работа миротворцев в условиях сурового и неотвратимого действия соответствующих данному периоду взросления этносов закономерностей этногенеза говорит следующий рассказ Ами Аялона: «Я встречался недавно с одним из лидеров движения ФАТХ Хани Хасаном. Он прямо сказал мне: «Мы готовы к миру, вы – не готовы». Я сказал ему: «Послушай, но большинство израильтян скажут тебе то же самое – что они готовы к миру, а палестинцы не готовы». В действительности это означает, что и они, и мы готовы, но они не видят нас, а мы не видим их. Между нами нечто вроде стены, возведённой из страданий, ненависти и предательства». «Еврейское слово» № 12 за 2004 год
Исходя из всего вышесказанного, зададим себе традиционный вопрос: что же надо сделать? Сделать в русле действия конкретных закономерностей этногенеза на конкретном этапе взаимообусловленного взросления израильского и палестинского этносов? Практическое решение чрезвычайно сложно и требует ровно столько времени, сколько необходимо для того, чтобы этот период взросления каждого из взаимодействующих между собой этносов завершился. Ответ же прост.
1) Надо обеспечить выход избыточной пассионарной энергии при минимальном ущербе для тех и других. Но тут же снова возникает вопрос: как  осуществить задуманное?
2) Надо компенсировать инстинкт территориально-хозяйственной экспансии. Чем? Оказанием исключительно большой материальной помощи растущему этническому организму? Но при наличии огромной массы пассионариев это приведёт только к ещё большему их желанию решить территориальную проблему военным путём с помощью благоприобретённой экономической силы. (В данном случае, так оно и происходит).
Следовательно, выход один: подавление воинственных настроений, то-есть, снижение уровня избыточной пассионарности каким-либо, желательно, гуманным, способом. Иного не дано. Или же, и тем и другим остаётся терпеливо ждать, осторожно балансируя на грани истребительной межэтнической войны и весьма условного, очень шаткого и проблематичного межэтнического  мира. Терпеливо ждать. Всему своё время.
Если бы не суровая логика и непреоборимость закономерностей этногенеза, то победа на поле этнического взаимодействия  палестинцев с израильтянами могла бы быть обеспечена для первых именно в том случае, если бы они продолжали до известного момента сравнительно мирно существовать в рамках Израиля на правах автономии, не отделяясь от него границами. Эту победу обеспечил бы их несомненный численный перевес (рождаемость в арабской среде на порядок выше, чем в еврейской). И тогда в дело пошли бы рычаги обычной парламентской борьбы, которые привели бы палестинских арабов к власти в едином арабо-еврейском государстве. В этом случае, (случае мирного сосуществования в едином государстве) успехи их  территориально-хозяйственной экспансии достигались бы в рамках единой экономической, политической и социальной системы, и тогда еврейской части населения Израиля трудно было бы что-либо противопоставить натиску арабской этнической экспансии, осуществляемой в рамках демократических законов совместного государства евреев и арабов, как бы это государство не называлось. Думается, что независимо от степени понимания закономерностей этногенеза, в аналитических отделах израильских спецслужб давно осознали гибельность для еврейского государства именно такого сюжета развития событий. Поэтому так велико желание нынешнего израильского правительства отгородиться от палестинских территорий хорошо укреплённой государственной границей, вплоть до возведения тривиального забора в виде железобетонной стены, напичканной всякого рода спецсредствами. С этой точки зрения, как это не парадоксально на первый взгляд, состояние непрерывной конфронтации, в том числе, и военной, не столько на руку палестинцам, сколько израильтянам. Ведь палестинская интифада с её кровавыми атаками на израильтян – это серьезнейший повод для полного отмежевания от палестинцев с помощью государственной границы, призванной сдержать волну арабской этнической экспансии, грозящей, рано или поздно, захлестнуть все жизненно важные поры израильского общества. Однако, реальная опасность для еврейского государства со стороны мирной арабской экспансии  по-прежнему сохранится в лице арабов-граждан Израиля, ибо последние, независимо от того, солидарны они с палестинцами, или нет (а большинство – солидарны), по темпам рождаемости намного опережают своих сограждан-евреев. И, так или иначе, наступит сначала момент численного равновесия, а затем и численного превосходства арабов над евреями в их общем государстве и власть обычным парламентским путём перейдёт в руки арабской части населения Израиля. Конечно, схема, умозрительно начертанная нами, не будет столь прямолинейной, но вектор общего развития событий на сегодняшний день именно таков. Отсюда, израильское руководство способ сохранения еврейского государства должно интенсивно искать и найти уже сейчас. Как говаривал наиболее известный из всех Ильичей: промедление – смерти подобно. И в этом смысле, если сегодня – уже совсем не рано, то завтра определённо будет поздно.


О единстве арабского мира
Европейский суперэтнос: неспособность к возражениям
 
Существование Израиля – фактор, безусловно, толкающий арабские страны к некоторому единению. Если представить, что Израиль исчезнет с поля этнического взаимодействия как их непосредственный противник и партнёр по этническому развитию, то вывод напрашивается такой: главный партнёр  арабского суперэтноса по этническому взаимодействию –  европейский суперэтнос – лишится одного из мощных барьеров на пути закономерной хозяйственно-территориальной этнической экспансии арабов (которая и без того протекает довольно успешно). Со всеми вытекающими отсюда последствиями, а именно усилением безумной, но закономерной, как это не парадоксально,  конфронтации на всём поле этнического взаимодействия. Причём, в этой тенденции нет ничего злонамеренного. Она естественна. Она не зависит от чьей- либо воли и развивается на основе закономерностей этногенеза. Старческое благодушие европейского суперэтноса, стремящегося сохранить атмосферу всеобщего умиротворения путём подсознательно выраженных уступок (можно говорить о вынужденном старческом попустительстве) более молодым южным этносам (суперэтносам), уже сегодня говорит об успехе естественной территориально-хозяйственной экспансии последних и подчёркивает немощность первого. Притом, что европейский суперэтнос обладает колоссальным экономическим, а, следовательно,  технологическим превосходством. Таковы закономерности этногенеза, и с этим ничего не поделать. Думается, что закономерной неизбежностью станут и жестокие столкновения внутри самого арабского суперэтноса, потерявшего главный ориентир единения – важнейшего партнёра по этническому взаимодействию, то есть, Израиль и представляющий его израильско-еврейский этнос.
Однако, без источника беспрецедентного напряжения, создаваемого палестино-израильским конфликтом, другими конфликтами в этом регионе, невозможны высокие цены на нефть, а это единственный источник благополучия ближневосточных нефтяных магнатов (как, впрочем, всех нефтяных королей, без исключения, а значит и некоторых богатых нефтью государств, и представляющих их этносов). Поэтому им выгодно существование Израиля, но только в контексте его постоянной военной конфронтации с Палестиной. Ведь состояние мира – это резкое падение цен на нефть.
Ещё раз подчеркнём, что факт развития любого этноса немыслим без его взаимодействия с рядом живущим этносом или этносами. При этом, формы этого взаимодействия сильно зависят от возрастных особенностей этноса, а также, отчасти, от мудрости (или наоборот – узости взглядов) признанных этнических лидеров, за которыми следует этническая элита, а затем и вся масса народа. Отсюда можно смело констатировать, что палестинский этнос на 99,9% обязан своим становлением израильскому государству, израильскому еврейскому этносу, через взаимодействие с которым (во многих случаях – кровавое) он и обрёл себя как этнический субъект. Признаемся, что опосредованное, но не менее важное участие в становлении палестинского (как и израильского) этноса принимал почти весь мир. В первую очередь, через соответствующие резолюции ООН, затем через оказание немалой материальной помощи, особенно со стороны богатых арабских государств. Помощи, которая, в общем, соответствовала букве этих резолюций. (Впрочем, и Израиль постоянно оказывал, и, видимо, продолжает оказывать, финансовую и материальную помощь нарождающемуся палестинскому государству. И немалую). Но, увы, не их духу. Почему? Об этом уже говорилось выше. Главные спонсоры ПА заинтересованы сегодня в незатухающем конфликте между Израилем и Палестиной по причине колоссальной экономической выгоды, которую они могут извлекать только при такой обстановке на Ближнем Востоке, но никак не в обстановке стабильности. При этом идеологическое обоснование, оправдывающее этот конфликт, избрано такое, –  причём, обеими сторонами конфликта (а здесь мы имеем ярко выраженное столкновение двух взрослеющих этносов,  становление государственности которых не сильно рознится во времени), –  какое очень долго не даст этому конфликту затухнуть.


Идеологические метаморфозы

Поначалу, содержание идеологической базы, на которую опирались в своих территориальных  притязаниях оба враждующих этноса, было очень далеко от религиозного. Первую скрипку в команде как израильских, так и палестинских пассионариев играли люди левых взглядов, которые лелеяли надежду на то, что в построенных ими государствах сложится общество, проникнутое идеями социальной справедливости. Израильские пассионарии утверждали, что « … Оно будет основано на свободе, справедливости и мире;  …  оно обеспечит полное социальное и политическое равноправие всем его жителям без религиозного, расового и полового различия; оно будет гарантировать свободу культа, вероисповедания, языка, образования и культуры» / Декларация независимости Государства Израиль/ и т.д. В силу этого обстоятельства Советский Союз, считавший, что, появившись на карте мира, Израиль непременно примкнёт к блоку стран народной демократии, безоговорочно проголосовал в ООН за его признание как самостоятельного государства. Однако, для этнической идентификации, как оказалось, одних социалистических идей было явно недостаточно. Прекрасно осознающие это, нерелигиозные сионисты вынуждены с самого начала идти на компромисс с ортодоксальными иудеями, обещая последним в «Декларации независимости Государства Израиль», что все преобразования в стране будут осуществляться  «… согласно идеалам пророков Израиля». Однако, согласно пророкам, Земля Обетованная, завещанная Господом от начала народу Израиля, будет Им возвращена евреям и только евреям. Никому другому она принадлежать не может. С одной стороны, такая позиция полностью исключает какие-либо компромиссы с палестинцами, пытающимися создать своё этническое государство на той же территории. Но как решить, с другой стороны, проблему мирного урегулирования и дальнейшего бесконфликтного сосуществования с теми же палестинцами? И как сохранить под давлением закономерностей этногенеза ценности, присущие демократическому государству?
Организация освобождения Палестины в период своего организационного и политического оформления в качестве безоговорочного лидера в деле государственного строительства, откровенно ориентировалась в своей идеологической риторике на идеалы социальной справедливости. Даже когда СССР и Китай находились в состоянии враждебного противостояния, ООП успешно сотрудничала и с тем и с другим. Можно вполне доверять искренности Ясира Арафата, который в 1968 году считал возможным совместную жизнь арабов и евреев в арабском государстве Палестина. Правда, тех евреев, которые жили там до британского мандата. Однако, по мере дальнейшего развития палестинского этноса, всё явственнее звучит требование решения проблемы палестинской государственности на основе религиозных догм, понимаемых так, как их трактуют фундаменталисты. То есть, земля ислама может принадлежать только мусульманам. А таковой для них является вся территория Израиля. Отсюда, на этой земле возможны любые формы джихада против иудеев, христиан и неправедных (?) мусульман. Во имя уничтожения неверных благословляется даже осознанное самоубийство, что идёт вразрез с многовековой исламской традицией. Лозунги, которые сегодня провозглашает ХАМАС и другие радикально настроенные религиозные националистические группировки, и которые сегодня стремительно завладевают умами молодых палестинцев, никак не совместимы с тем, что мы привыкли называть благоразумием. И это, увы, закономерно.
Ответ на повторный риторический вопрос: можно ли было  избежать той череды кровавых событий, которые характеризуют процесс взаимообусловленного развития израильского и палестинского этносов? однозначен – нет. И дело не только в том, что мы не можем повернуть историю вспять. Дело просто-напросто в этапах этнического развития, этапах взросления этносов, этапах, которые неизбежно ведут ко вполне определённым событиям, которые вполне предсказуемы, но, в то же время, неотвратимы. Видимо, понимание тенденций, проявляющихся на каждом данном этапе взросления конкретного этноса, может способствовать смягчению крайних форм взаимодействия соседствующих этносов (за всем стоят конкретные личности, и, в первую очередь, этнические лидеры) на самых опасных этапах этого взросления, но не более. Это практически чрезвычайно сложноосуществимая задача, так как каждый этап этнического развития охватывает, как правило, целые столетия. В этих условиях выработать строгую линию поведения и всё предусмотреть в отношении бурных порывов молодого этноса не под силу никакому, даже суперстабильному и успешному зрелому этносу, создателю нравственных образцов (как ему кажется) общественного поведения на базе мощной экономики и мощного государства.


Можно ли выучить уроки истории

 И в заключение хочется сказать следующее. Когда исследователи, в том числе, и достаточно глубокие, в очередной раз с удивлением констатируют тот факт, что история ничему нас не учит, то это проистекает в первую очередь из-за купюр в их диалектическом мышлении, или из-за полного отсутствия такого мышления. За чередой хорошо им известных фактов, тщательно и умело выстраиваемых в хронологические цепочки, они не замечают первозданной и поэтому очень простой сущности –  процесса взросления народов. Политическая история ничему не учит потому, что она – составляющая истории этнической, то есть, истории взросления различных народов. Процесс же взросления народов – этногенез – совершенно не зависит от тех якобы уроков, которые преподносит нам политическая история. Процесс взросления каждого народа в отдельности идентичен в главной своей сути, и всегда протекает в строгих и неизменных рамках, обусловленных незыблемыми закономерностями. Закономерностями этногенеза. А так как этносы рождаются в разное время, то они в ходе своего взросления всегда и в обязательном порядке повторяют «ошибки» своих более зрелых собратьев по цивилизационному (но никак не  цивилизованному) развитию.
 «Всему своё время, и время всякой вещи под небом.
2 Время раждаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать насаженное.
3 Время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;
5 Время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
8 Время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру». [Екклесиаст, гл.3]
Прекрасная иллюстрация глубокого понимания древним пророком закономерностей естественного развития, а в нашем контексте – закономерностей этногенеза. Но для каждого народа время, о котором говорит пророк, различно.
Чему же время сейчас? И для какого народа, какой пробил час?
  Дм. И.Н.    27 марта 2004 года.