1.
Однажды маленькая девочка вызвала демона. Хотела вызвать феечек, а явился демон. Это, наверное, потому, что девочка очень любила звездочки и рисовала их черным углем повсюду. А к звездочкам демонов прямо тянет. Феечкам на звездочки наплевать, а демоны мигом притягиваются, теряя по дороге из ада волю и силы.
А, почему, наверняка спросите вы, маленькая девочка, вместо того, чтобы играть в куклы, занималась всякими магическими шалостями? А потому что мама у девочки была ведьмой. Натуральной ведьмой. Мужчины маме так и говорили: «Да ты ведьма самая настоящая!». Мама всегда в ответ кивала, накручивая на палец ярко-рыжую прядь волос, соглашаясь, что она самая что ни на есть настоящая ведьма, и угощала мужчин каким-то сладким вином, тягучим, темно-бордовым, после которого мужчины все куда-то девались.
В общем, вызвала маленькая девочка демона, а что дальше с ним делать – она не знала. Демон ей был совершенно не нужен. Ну, поиграла она немного, а потом все, надоел он ей до смерти. Но помирать никто не хотел – ни он, ни она.
Тогда девочка пошла к маме на кухню, чтобы спросить, что делать с надоевшим демоном дальше. На помойку такого не выбросишь. Мама девочки в этот момент была очень занята – крошила в бурлящий котел паучьи лапки. На вопрос девочки она ответила не сразу, потому что в котел нужно было еще добавить вяленые крысиные головы и щепотку дурман-травы.
– Обратно его надо отправить, – сказала мать, мельком глянув на демона, грустно сидевшего в центре угольной звездочки. – Но сегодня не получится. И завтра тоже. Только в следующем месяце.
– А почему? – огорчилась девочка.
– Потому что удобное для этого время полнолуния уже прошло. Надо ждать следующего полнолуния, – принялась объяснять мать.– Ворота в ад открываются строго по расписанию – минута в минуту. Не пустят твоего демона прямо сейчас – вернется к тебе обратно. Так что сама вызвала его – сама с ним и возись, а мне не мешай, у меня и без твоих демонов забот полон рот. Черные дела сами собой не сделаются.
Ну, с адскими бюрократами, но в особенности с родной мамой-ведьмой, сильно не поспоришь. И пришлось девочке возвращаться к своему демону. А тот, между прочим, был совсем не рад, что его вызвали. У него там, в дорогом аду, недоеденная нога грешника осталась, с хрустящей корочкой…
– Значит так, – решительно сказала девочка. – Мне велели с тобой возиться, поэтому пошли гулять.
Она надела на демона ветхий поводок, сплошь исписанный какими-то дремучими заклинаниями, и демон покорно поцокал на крохотных копытцах вслед за ней на улицу, вздыхая и кручинясь.
2.
А на улице был божий день. Демон, конечно, не знал, что день был божьим, иначе бы моментально скопытился. А так он с любопытством смотрел по сторонам.
Людей на улице толклось много и, судя по запаху, каждый второй – потенциальный клиент ада, остальные – на полпути к нему. Сочные такие грешники, пышущие грехами и щедро приправленные алчностью, завистью, гневом, тщеславием, жадностью и прочими специями. Демон даже облизнулся, сглатывая ядовитую зеленую слюну, – какое славное жаркое должно из этих грешников получиться!
Девочка бодро шагала в сторону детской площадки. И в самом деле, где еще с демоном гулять, как не на детской площадке. Там весело, шумно, все стоят на ушах – очень похоже на ад. И похвастаться можно – у всех кошечки-собачечки, а у нее – демон. Прямиком из ада. Ни у кого больше такого нет!
Но тут, как на грех, на пути попался девочке магазин с игрушками, а там в витрине кукла стоит – такая красивая-красивая, с голубыми глазищами, с умопомрачительными золотыми локонами и в блестящем платьице с кружавчиками. Девочка так и застыла перед витриной, раскрыв рот. Вот бы ей такую куклу. Она бы с ней столько всего сделала нехорошего, то есть – интересного.
Девочка размечталась и выпустила из руки поводок, а демон, не будь дурак, сразу пустился наутек.
– Стой! Стой, мерзкое создание! – закричала, опомнившись, девочка, и помчалась вслед за демоном.
Но тот несся очень резво на своих копытцах, и скоро скрылся из вида. Только этого не хватало! Точнее, только демона этому городу и не хватало! Воры, убийцы, казнокрады и коррупционеры уже имелись в достаточном количестве, а вот демона еще не было.
Девочка устала гнаться за хитрой тварью и остановилась, пытаясь отдышаться и придумать, что делать-то. Адское создание, конечно, следовало найти, а то намусорит оно сильно и много чего попортит. Оправдывайся потом перед мамой, что шкодливого демона проворонила…
Но где искать сбежавшего чертяку, девочка не представляла и пошла, куда глаза глядят. То есть – прямо. И. как оказалось, правильной дорогой она пошла. Стали ей на пути попадаться кошки с вытаращенными глаза и шерстью дыбом, как будто нечистого увидели. Так оно и было!
Девочка сразу повеселела и даже запела песенку:
– Я иду, иду, иду,
И я демона найду.
Ох, найду! Ух найду!
И до ада доведу!
Демон, услышь он эту милую песенку, должен был бы бежать дальше без оглядки. Но на свою беду демон был занят. Как и положено нечистой силе, очутившись на свободе, он сразу нашел себе подходящую жертву и принялся ее сбивать с пути истинного. Девочка как раз застала тот момент, когда демон, усевшись на плече у старушки – божьего одуванчика, спешившей в магазин дабы успеть купить сливочного масла по акции, нежно уговаривал ту взять в руки большой тесак и срезать скальп с ближайшего охранника порядка.
– Ну вот что ты делаешь! – уперев руки в боки, строго проговорила девочка, останавливаясь перед старушкой, у которой глаза стали красными и даже, кажется, зубы начали заостряться.
Но обращалась девочка, разумеется, не к старушке, а к демону. Тот, как увидел девочку, сразу сник и приуныл.
–Как тебе не стыдно! – продолжала ругать его девочка. – Первый раз из ада, и вместо того, чтобы с миром и людьми живыми знакомиться, ты сразу чудить начал. И вообще, ничего поинтересней тесака не придумал? Никакой фантазии! Фи!
Она сдернула за болтавшийся поводок пристыженного демона с плеча старушки и потащила прочь. А старушка, изумленно проморгавшись, подняла обороненную с земли кошелку и поспешила за сливочным маслом, недоумевая, зачем ей понадобился тесак и откуда он вообще взялся.
3.
Девочка убедилась, что демон был дикий и невоспитанный, и решила его приобщить к благам цивилизации.
– А не зайти ли нам в кафешку, не попить ли кофейку? – задумчиво проговорила она, поглядывая на стеклянные двери, над которыми блестела вывеска «Кафе-бистро».
Сама она кофе пить не собиралась. Бр-р! Она лучше мороженое возьмет. Но, думается, холодное мороженое демону из пекла не по вкусу придется, а вот кофе – в самый раз. Тем более, что кофе предпочитают пить именно цивилизованные люди – которые всякие войны там устраивают, приказы страшные отдают, страны разоряют и вообще многим чем для блага человечества занимаются.
Зашли в кафе, сели за свободный столик. Тут же официантка обрисовалась с вопросом: «Чего изволите?». Официантка девочке не понравилась – со вздутыми красными губами и плотоядным взглядом, точь-в-точь как у соседской собаки, которая однажды чуть не укусила девочку за ногу. Демону официантка тоже не понравилась, но по другой причине – мясца на ней не хватало, а он не любил глодать кости. Мясцо, сладкое, хрустящее, поджаренное мясцо. М-м-м… У демона опять чуть не закапала зеленая слюна.
– Вот что мне с тобой делать? – спросила девочка, дожидаясь, когда принесут заказ. – В куклы ты не играешь, краситься не умеешь, в моде не разбираешься. Только и думаешь, что сбежать. А куда тебе бежать? В этом городе друзей у тебя нет, да и врагов тоже. А это скучно. Чудить в одиночку – вообще не вариант. Без меня ты в какую-нибудь беду обязательно попадешь.
Демон поднял печальные глаза на девочку. Девочку тоже можно было бы сожрать, но мешал поводок с заклятиями. Впрочем, вредности в девочке имелось столько, что легко было и несварение желудка получить или того хуже – панкреатит. Только если ее предварительно вымочить в молоке молодой кобылицы или хотя бы нестарой верблюдицы…
– Ну, и чего ты на меня так смотришь, с эдакой вселенской тоской во взоре? – девочка постучала пальцем по столу. – На самом деле, все не так уж и плохо. Ты в надежных руках…
Это-то демона и пугало больше всего. Одно дело матерые колдуны и чернокнижники, а другое – маленькие девочки. От них не вырвешься. Как вцепятся своими маленькими ручками, так и не выпустят до самого Судного дня.
Тут принесли кофе и мороженое, и девочка отстала от демона. Пока она уплетала мороженое, демон смотрел на чашку кофе. Он никогда не пил кофе. В аду кофе не варится. Пару раз он там закусил кофейными плантаторами, которые при жизни над рабами на своих плантациях глумились, но вкуса кофе не почувствовал. На вкус кофейные плантаторы получились какими-то пережаренными и горчащими, ему не понравились…
–Пей давай уж, а то у тебя кофе остывает, – голос девочки вернул его в печальную действительность.
Демон вздрогнул и одним когтем взялся за чашечку. Сделал глоток и ка-а-а-к выплюнет его обратно. Ну и гадость! Ради чего умирали рабы двести лет тому назад? То ли дело парное молочко или свежая кровушка.
Тут перед их столиком опять обрисовалась официантка, жутко недовольная и злая. Она ткнула пальцем в демона и завопила: «А чего это ваш демон кофий на наши чистые скатерти плюет?».
Девочка открыла рот, чтобы ответить злой официантке, что демон не нарочно, потому что он дикий и искренний, но в это время глаза у демона вспыхнули как два багровых угля, он изрек какое-то слово и все люди от этого слова в кафе превратились в соляные столбы. Кроме маленькой девочки. Ей хоть бы хны!
Девочка с удивлением огляделась по сторонам. Не то, чтобы в кафе не хватало солонок на столах, но тут был явный перебор.
– Это ты зря, – покачала она головой. – У нас так не делается. Ну не понравился тебе кофе, так бы и не пил, а то сразу плеваться и на людей накидываться. Дикий ты, как есть дикий. Давай обратно всех их в божеский вид приводи.
При слове «божеский» демона заметно перекосило, и девочка поспешно добавила: «То есть в прежний вид возврати народ. Много соленого вредно. Мы ведь все-таки сюда покушать пришли».
Демон было заупрямился и закапризничал, отказываясь исправлять содеянное, но девочка его быстро уговорила – сложила из ножа и вилки магический знак и поднесла под его мохнатое рыло. Демон испуганно хрюкнул и чуть не упал со стула. Вот ведь он влип! Эта девочка похлеще Вельзевула будет. Вельзевулу у нее учиться и учиться надо тонкому искусству садизма.
В общем, возвратил демон прежний вид людям в кафе, включая и официантку, которая даже не вспомнила, что становилась соляным столбом. Официантка принесла счет за мороженое и кофе, счет девочке не понравился – цены тут, оказывается, больно сильно кусались, но сообщать об этом демону она не собиралась, а то он мог расстроиться и снова чего-нибудь учудить. Пришлось молча заплатить, и они с демоном ушли.
4.
Гулять после происшествия в кафе совершенно расхотелось, и девочка потащила демона домой. Понурый демон плелся сзади, размышляя о том, как бы снова удрать. Грешников вокруг попадалось много, один другого лучше и сочнее, и очень хотелось кого-нибудь из них сожрать. Таким голодным демон не был никогда.
В аду ведь как? Захотел покушать, и ты спокойно идешь к общему котлу, где всегда найдется наваристый кусок какого-нибудь греховодника, а если решил меню разнообразить и похрустеть поджаренным ребрышком, то милости просим к жаровне, где на громадных сковородах шипят и скворчат убийцы, садисты и мучители народные, – выбирай любого и хрусти. Их там многие тысячи.
А что здесь? Демон даже начал бояться, что умрет в этом дурацком мире от истощения. То-то будут смеяться над ним его товарищи, когда он с треском провалится в ад, вместо того, чтобы впорхнуть в него, свободно махая кожистыми крыльями на правах коренного жителя. И все из-за этой противной девчонки! Угораздило же ее зацепить его своими призывным заклинанием!
Эта маленькая ведьма в конце концов отправит его прямиком на тот свет – в рай – как мученика...
– Не знаю, что с тобой буду делать дальше, – внезапно услышал он голос девочки. Оказывается, она размышляла вслух. – Ты, конечно, забавный, но ты же демон, ты любишь пакостить. Я тоже люблю шалить, но не так, как ты, то есть – не смертельно. А тебя хлебом не корми – дай кого-нибудь отправить в мир иной...
Навостривший уши демон уловил только слова «не корми» и «хлебом». Все ясно, кормить его, действительно, не хотят, даже хлебом, который он никогда не пробовал, но подозревал, что это – не лучшая еда для его чувствительного желудка, который переваривает исключительно грешников.
Кормить не хотите? Уморить захотели? Ну ладно же! Разозлившись, демон рванулся, и девочка от неожиданности выпустила поводок из рук. Демон мгновенно скрылся из вида.
– Ах! – только и успела воскликнуть девочка.
Она беспомощно оглянулась по сторонам, как будто кто-то мог ей помочь. Но никто демонов ловить не собирался – все бежали по своим делам, погруженные в серый ад своих будней и разлагающиеся прямо на ходу.
– Это было подло! – крикнула она с обидой в пустоту. – Я, между прочим, к тебе хорошо относилась!
Но, демон ее, разумеется, не услышал: он, не оглядываясь, мчался по улице. Про человека, убегавшего с подобной скоростью, можно было бы сказать, что он бежит так, как будто за ним гонится тысяча чертей. Но демон сам был из той же нечистой породы и гнаться за ним мог только кое-кто пострашнее тысячи чертей – девочка с поводком.
А девочка присела на скамеечку и пригорюнилась. Гоняться за демоном ей хотелось. Она устала, очень устала. И у нее не было ни капельки педагогического таланта.
Демоны – совсем не феечки. Веселиться не умеют, не порхают, не пускают волшебную пыль в глаза – только и смотрят по сторонам, кого бы сожрать. Совершенно низменный инстинкт!
А уж какие они невоспитанные – эти демоны! Фу! Если бы можно было самостоятельно открыть ворота в преисподнюю, девочка это бы непременно сделала – так ей хотелось, чтобы демон провалился куда подальше.
– Милая девочка, это не ты потеряла своего демона? – вдруг послышался вежливый голос прямо над ухом.
Девочка так и подпрыгнула на лавочке. Смотрит – а рядом с ней стоит человечек в вельветовом пиджачке и держит на поводке ее демона! А этот паразит из преисподней такой присмиревший, как будто хорошую взбучку получил.
– Ка-а-ак? – только и выговорила девочка.
Вообще-то она хотела спросить, как этому типу в вельветом пиджачке удалось поймать ее демона, но выговорить всю фразу у нее от большого удивления не получилось.
– Вот, держи своего демона и больше не теряй его, – сказал добрый человек и вручил ей поводок с демоном.
Так девочка узнала, что в городе живут не только грешники, но и добрые люди, которые возвращают вам ваших демонов обратно.
С открытым ртом она смотрела вслед доброму человеку, который, по всей видимости, пошел дальше делать прочие добрые дела, – этот город очень нуждался в добрых делах.
После того, как добрый человек скрылся из вида, девочка сурово зыркнула на демона.
– Значит, так, – сказала она, – не вздумай еще раз сбежать, иначе все может кончиться плохо.
Как именно – девочка не знала, но на демона эта недосказанная угроза подействовала. Он тяжко вздохнул, хлюпнул рылом и окончательно понурился. Видимо, встреча с тем добрым человеком в вельветовом пиджачке не прошла даром для его нежной психики.
Он покорно поцокал копытцами вслед за девочкой. Все плохо, очень-очень плохо, и лучше не станет. Ах, как он хотел снова очутиться в аду! Родном, любимом, горячем аду, где знакома каждая сковородка!
По дороге девочка увидела парикмахерскую и загорелась желанием подстричь демона по-человечески, а то безобразные космы из-под рогов у него торчали во все стороны, и выглядел он страшненько. Но демон наотрез отказался стричься по-человечески и чуть не спалил все, как говорится, к чертям, в той злополучной парикмахерской.
В итоге удалось только отполировать ему рога и покрыть их разноцветными блестками – по личной просьбе девочки, разумеется. Так уж ей хотелось, чтобы демон был хоть немного похож на феечку.
Когда мама девочки увидела демона с отполированными сверкающими рогами, то сказала, что демон похорошел и стал похож на модель с обложки. Демон комплименту совсем не обрадовался. Он снова лишь грустно вздохнул.
5.
Близилось время ужина. Неизбежно встал вопрос, а чем кормить демона? Тварь была прожорливая, а жарить грешников в собственном соку мама девочки пока не научилась, хотя и стала первоклассной ведьмой. Впрочем, грешники, сырые и жареные, вообще не были ее специализацией.
– Будем есть жареные куриные крылышки в соусе барбекю! – в конце концов объявила она, пролистав кучу кулинарных книг.
Демон разочарованно хрюкнул.
– А если кто-то недоволен, то мы его накормим тушеным кабачком, – зловеще предупредила ведьма, услышав демоническое хрюканье.
От названия «тушеный кабачок» демону чуть не стало плохо. Он не знал, что это за дрянь такая – тушеный кабачок, но всем своим чертовым нутром чуял, что на вкус она будет хуже облатки.
И если от случайно проглоченной облатки он однажды чуть копыта на отбросил – еле-еле откачали, то от тушеного кабачка он точно отправится на тот свет и совсем не в скоростном экспрессе. И опозорится перед своими окончательно и бесповоротно. Умереть от тушеного кабачка вдали от ада – что может быть позорней для демона?
Когда куриные крылышки громко заскворчали на громадной сковороде, своими размерами не уступавшей адским сковородкам, а по кухне заструился густой и сочный дух жареного мяса, у демона закапали зеленые слюни. Он сейчас был готов отдать за куриное крылышко свой бесценный рог. И когда мама девочки отвлеклась, немедленно стянул недожаренное крыло со сковороды, за что девочка, зорко следившая за ним, настучала ему по когтистым лапам веником.
Но все закончилось благополучно, и прочие крылышки дожарились. Сковороду торжественно водрузили на стол. Демон разинул рот и проглотил за раз этих крылышек штук десять. Вкусно! Как жаль, что курочки не попадают в ад.
– Ты, это, поменьше жри, адский проглот, – погрозила мама девочки пальцем, –иначе на тебя еды не напасешься, а я, знаешь ли, не шеф-повар, чтобы любить готовить.
Но, возможно, демон из-за хруста, не расслышал ее слова, заграбастал еще десяток крылышек и немедленно сожрал. Мама девочки окончательно рассердилась и собралась было зашить демону рот, но тут в дверь тихонько постучали.
– Кого это еще несет к нам на ночь глядя? – удивилась ведьма и пошла открывать.
На пороге стоял важный круглый человечек, похожий на принаряженный воздушный шар. Под мышкой он держал пухлую потрепанную книгу, а руках чемоданчик в клеточку. За его спиной в чернильном небе сияли звезды.
– Добрый вечер, – улыбнулся человечек вежливо, как улыбаются на похоронах официальные лица.
– И вам того же, – мама девочки кокетливо оскалилась, и ночные звезды блеснули в ее глазах, но почему-то желтыми бликами. – А вы, собственно, кто?
– Я экзорцист, пришел изгнать вашего демона, – гордо сообщил человек.
– Экзорцист?! Как это чудесно! – обрадованно всплеснула руками мама-ведьма и ласково прищурилась, испуская желтые лучи из глаз. – А откуда вы узнали, что у нас дома есть демон, уважаемый экзорцист?
– Люди добрые подсказали.
– Ах! Ну конечно же, добрые люди, – радостно покивала мама девочки.
В отличие от дочери, ее мама прекрасно знала, какими добрыми бывают добрые люди.
Экзорцист решительно просочился в комнату, но увидев восседающего за столом демона с куриным крылышком в пасти и рогами в блестках, слегка растерялся. Особенно экзорциста смутили блестки. Экзорцист ничего не понимал в красоте и моде. И тем более он ничегошеньки не знал про феечек.
– Дорогой демон, – мама девочки бесшумно обрисовалась за левым плечом незваного гостя и торжественно провозгласила, – познакомься, это экзорцист. Он пришел тебя изгнать.
Демон едва не поперхнулся крылышком и закашлялся. Блестки посыпались с его рогов и усыпали все вокруг блестящими искорками.
– Ты же ведь не будешь возражать? – добавила ведьма, ласково улыбаясь.
Демон тяжко вздохнул. Ну что за наказание! Сначала пугали тушеным кабачком, теперь не дают спокойно поесть. А ведь куриные крылышки такими вкусными оказались. Гораздо вкуснее, чем всякие там экзорцисты. Впрочем, в аду экзорцисты, приготовленные правильно, с соблюдением всех кулинарных технологий, были очень даже ничего. Главное, чтобы побольше было соли, потому что все экзорцисты очень пресные.
Пресный экзорцист засуетился вокруг него, старательно вычерчивая мелом круг и рисуя какие-то магические знаки, подозрительно смахивающие на пентакли, а после зажег свечи. Демон в процесс своего изгнания не вмешивался, он лишь поближе пододвинул к себе сковородку и продолжал меланхолично жевать остатки крылышек, делая вид, что не видит, как мама девочки грозит ему пальцем.
Экзорцист извлек из своего клетчатого чемодана черную сутану, мятую-премятую, как если бы она побывала в... миксере, и торжественно в нее облачился. Сутана была ему узка, жала под подмышками, и грозила треснуть по швам.
Вслед за сутаной из чемоданчика показался громадный серебряный крест, на который демон покосился с некоторым опасением, – он почему-то не любил кресты с самого своего рождения в адском пекле. Вслед за крестом была вынута бутыль со святой водой и четки из ягод боярышника. Когда-то они были красивыми, а теперь с них сыпалась труха.
Наконец, экзорцист перестал суетиться и раскрыл принесенную с собой книгу. Демон как раз доедал последнее крылышко со сковороды. Вот вернется он в ад и обязательно расскажет про новое блюдо главному адскому повару. Может быть, какие-то из грешников будут похожи по вкусу на куриные крылышки – мало ли среди них тех, кто вел себя при жизни как мокрая курица? Тогда дело останется только за соусом барбекю.
Девочка и ее мама наблюдали за происходящим с большим интересом. Ведьма прикидывала, как ей может пригодиться этот экзорцист. Что бы ей такого с ним сделать? Вне всякого сомнения, она заберет его бутыль со святой водой – в некоторых магических ритуалах она требовалась, но в святое место ведьма никак не могла попасть. А тут бутыль, как говорится, сама пришла к ней. Кроме того, экзорциста можно сглазить и заворожить, и тогда он будет выполнять все ее ведьмовские приказы.
Девочке экзорцист активно не нравился и она немного переживала за своего демона. В конце концов его вызвала именно она, а потому несла за него некоторую ответственность. А вдруг демона обидят или, того хуже, сам демон обидится? Кажется, этот экзорцист совершенно не понимал, чем его инициатива может грозить.
Экзорцист стал вполголоса бормотать непонятные слова, потихоньку раскачиваясь над раскрытой книгой. Демон выплюнул обглоданные косточки последнего крылышка и облизнулся. Кажется, он наелся. Как хорошо быть сытым!
Он откинулся на спинку стула, но в этот момент тихо бубнивший экзорцист внезапно громогласно произнес заклятие, которое стрелой устремилось прямо к демону. Демон вздрогнул, и... заклятие рикошетом отразилось от его отполированных блестящих рогов. Оно со всей силы ударило по бубнящему экзорцисту.
Раздался страшный грохот – экзорцист упал. Откуда-то появился черный едкий дым, от которого все закашлялись. Что-то зашипело, заскрежетало, зазвенело, какие-то тени заметались в дыму, тихонько подвывая.
Девочка вцепилась в мамину руку, а демон вжал голову в плечи. Что происходит – никто не понимал. Когда все стихло и дымная пелена рассеялась, все увидели, что экзорцист по-прежнему лежит на полу и не шевелится.
– Ой, мамочки! – девочка прижала ладошки к щекам.
Ее мама осторожно наклонилась над экзорцистом, секундочку прислушивалась, а потом, распрямившись, со вздохом констатировала:
– Да, неловко как-то получилось.
…Демона отправили мыть сковороду. Он сильно возражал – дескать, не его, демона, это дело – сковородки мыть, в аду никто такими глупостями не занимается. Но снова получил веником уже по рогам, и был вынужден подчиниться грубой магической силе.
А мама с девочкой прибрались в комнате. Вскоре о визите незваного гостя ничто не напоминало. На столе красовалась вазочка с цветами, пол был подметен и вымыт, бутыль со святой водой, четки из боярышника, чемоданчик в клеточку и потрепанная книга исчезли с глаз долой. В комнате приятно пахло лавандой и мятой, а камине уютно потрескивал огонь, в котором догорала черная сутана...
– А теперь всем надо спать, – объявила мама девочки и отправила молодежь чистить зубы.
Подходящей зубной щетки для демона не нашлось – пришлось выдать унитазный ершик и пачку стирального порошка. Демон отродясь не чистил свои кривые зубы, и попытался сожрать порошок в качестве десерта. Но девочка была начеку, так что зубы демон все-таки почистил. Первый раз в своей богопротивной жизни.
А после, лежа на мягком коврике возле кровати девочки, стал пускать разноцветные мыльные пузыри, и так увлекся, что заснул лишь под утро – под крик первых петухов.
6.
И снились ему чудесные сны: пылающие черные очаги, скворчащие сковородки, корчащиеся в муках грешники, дивные рогатые рожи родственников и скалящиеся хари многочисленных приятелей с закопченными рылами... А еще приснился САМ, правда, почему-то в байковом халате и со скалкой в руках. САМ вдруг нахмурил брови, похожие на гигантские валики, и с размаху огрел скалкой. Хря-я-сь!
Демон подскочил на своем коврике и открыл глаза. Голова трещала от удара. Это девочка треснула его увесистым средневековым гримуаром, пытаясь разбудить к завтраку.
– Подъем!
Демон едва сдержал стон. Пылающие котлы и САМ в байковом халате медленно таяли перед его глазами. Ад, родной и знакомый, – всего лишь сон... Родимое пекло было далеко, а он по-прежнему находится в этом ненормальном мире, где грешники открыто ходят по улицам, вместо того, чтобы скворчать на сковородках, где слишком много добрых людей и где маленькие девочки бьют демонов.
А еще он не выспался. Опять же первый раз в своей богопротивной жизни. Демон даже не догадывался, что миллионы обитателей этого мира, куда его угораздило попасть, испытывают аналогичное чувство каждое утро. И хотя они и желают друг другу доброго утра, ни для кого оно не является добрым. Для большинства «доброе утро» – настоящий ад. Ежедневный и бесконечный.
На завтрак демона ждал омлет. Безобидный и аппетитный с виду. Но узнав, как его делают, демон поразился людской злодейской изобретательности – люди отбирают у кур их нерожденных детей, взбивают с молоком, отобранном у коров, и жарят на раскаленной сковороде. Да этот рецепт как будто был взят с адской кухни! И, облизнувшись, демон немедленно попросил добавки.
А после завтрака они снова отправились гулять. Мама завязала девочке голубой бантик на макушке и такой же голубой бантик на правом роге демона. Чтобы было гармонично.
– Люди подумают, что мы брат и сестра! – гордо заявила девочка.
Демон не знал, что могут подумать люди, увидев демона с голубым бантом, но сам бы ни за что не хотел иметь такую «родственницу». Он мрачно покосился на девочку, мечтая очутиться в аду и спрятаться на самом его дне. Под самой черной сковородкой.
Девочка снова вела его на детскую площадку. Уж очень ей хотелось похвастаться своим демоном. Наконец-то выпала возможность хоть чем-то похвастаться. Потому что хвастаться тем, что она дочь ведьмы, мама ей запретила. Сказала, скромнее надо быть.
На площадке бесились дети. Слово «бесились» в данном контексте приобретало какой-то особый смысл. Даже странно – вот черти никогда не бесятся, хотя им положено, а дети это прекрасно умеют делать.
Многочисленные маленькие создание хаотично носились по площадке, наглядно иллюстрируя настоящее броуновское движение, истошно орали и визжали, пинались, лупили палками по всему, что только попадалось под руку, отбирали друг у друга игрушки, некоторые исподтишка кусались под одобрительные родительские взгляды.
В общем, демона с голубым бантиком на роге особо-то никто и не заметил. А если и заметил, то не придал никакого значение – ну демон, ну с бантиком. Ну и что? Можно подумать, он тут один из нечистого племени. Девочка была немного разочарована.
Демон же, застыв у песочницы, где копошился толстый мальчик с молочными усами над верхней губой и парочка других карапузов, внимательно наблюдал за процессом лепки куличиков.
–Твой демон может взять наш совочек и ведерко. Нам не жалко. Пусть лепит куличики, а то я вижу, что ему нечем заняться, – ласково улыбнулась мамаша карапуза с молочными усами и кокетливо добавила, – этот голубой бантик ему очень идет. Он такой нарядный.
У демона в лапах немедленно очутился розовый пластмассовый совочек. Он с изумлением его рассматривал, прикидывая, можно ли им оглушить девочку и в очередной раз попытаться сбежать. Но потом решил, что лепить куличики интереснее и полезнее, потому что это новый опыт. Как-никак акт творения. Когда он еще успеет побыть творцом? В аду куличиков не лепят.
Все его куличики почему-то получались похожими на могильные холмики, но демона незамысловатый процесс абсолютно увлек – творить-то, оказывается, прикольно. Он сосредоточенно ляпал все новые и новые холмики и сердился, когда они осыпались или получались неправильными...
Не известно, чем бы все закончилось, возможно, скоро бы вся площадка была уставлена песочными куличиками, похожими на могилки, но тут у ограды остановился громадный автомобиль. Он был столь внушительным и ослепительно-черным, так походил на гроб на колесиках, что демон, оторвавшись от куличиков, было решил, что это за ним наконец-то приехали свои. Не очень вовремя. Он еще не все куличики сляпал.
Бронированная дверца отворилась, и из черной машины резво выпрыгнула белобрысая девочка в белом платьице. Вслед за ней поспешно повыскакивали большие дяди в строгих костюмах, с рациями в руках и с выражением «я – бульдог» на лице.
Пассажирка в белом платье тут же помчалась прямиком на детскую площадку. Демону она сразу не понравилась. Он уже знал, что демонам от девочек ничего хорошего ждать не приходится. А от тех, кто в белом платьишке, – тем более. Он начал переживать за свои куличики. Но, как выяснилась, переживать надо было совсем за другое.
–Демон!!! – увидев его и затормозив от неожиданности, радостно завопила девица в белом платьице. – Какой хорошенький! Хочу! Хочу! Хочу!
Хозяйка демона тут же нахмурилась, крепко сжала в ручках магический поводок и показала нахалке язык:
– Ишь, губу раскатала! Моего демона не отдам!
– А вот и отдашь! – оскалилась в ответ белобрысенькая и, обернувшись, еще громче взревела. – Па-а-а-па!
Дверца машина снова открылась и из нее то ли выплыл, то ли выпал хилый плюгавенький мужчинка с большими проплешинами на голове и увесистым золотым перстнем на корявом безымянном пальце левой руки. Видимо, это и был папа белобрысенькой. Громадная черная машина возвышалась над ним подобно утесу.
–Что случилось, моя хорошая? – посеменил плюгавенький к белобрысенькой маленькой мымре.
– Я хочу вот этого хорошенького демона, – ткнула пальцем его дочурка в сторону сидевшего в песочнице демона, переставшего лепить куличики и поводившего рылом – в воздухе явственно запахло чем-то неприятным.
– Демона? – изумленно стал озираться папочка, пока его взгляд не уперся в голубой бантик на роге. – Ну надо же, и в самом деле демон. И, кажется, не подделка.
Кто-кто, а плюгавенький мужчинка в демонах разбирался. В противном случае он не имел бы сейчас машины по цене небоскреба и своры преданных бульдогов-телохранителей.
– Хочу! Хочу! Хочу! – затопала ногами белобрысая. – Пусть та мелкая мне его отдаст.
– Гм, – кашлянул ее папочка, улыбаясь доченьке. – Понимаешь, милая, за демонов надо платить.
– Ну так купи его, – белобрысая скорчила капризную гримасу, на редкость отвратительную. – Он, наверное, не слишком дорого стоит. Это же не ангел. Ангелы – фу!
Вообще-то, в мировом историческом прейскуранте цен на ангелов и демонов, стоимость была принципиальной – за ангелов приходилось платить жизнью, за демонов – душой. Но папа девочки с душой поиздержался... Вексель на нее хранился на бухгалтерском столе у САМОГО под тяжелым стальным прессом. И именно поэтому у папы белобрысенькой имелись деньжата, на которые можно было купить кусочек этого мира. Почему только кусочек? Потому что у САМОГО хранились векселя не только от папы белобрысенькой, но и еще от энного количества граждан, претендующих на покупку сладких десертных кусочков мирового пирога. Со взбитыми кремовыми розочками…
Так что плюгавый, подмигнув белобрысой дочуре, послушно засеменил к маленькой хозяйке демона.
– Дорогуша, – наклонившись к девочке, важно проблеял он. – Хочешь продать своего демона? Я заплачу тебе большую денежку.
В глазах у плюгавого плескалась тьма. И была она густой, словно кофейная гуща. Волны тьмы накатывали одна за другой. Видимо, там сейчас штормило. Свет во тьму не проникал, но тьма жила своей собственной жизнью...
Таращившийся на дяденьку, владевшего кусочком мира, демон вдруг увидел, как на черных волнах, раскинув крылья, возлежит некто. Волны мерно покачивали толстую рогатую тушу, вяло помахивающую длинным хвостом с кисточкой.
Присмотревшись внимательней, демон с изумлением разглядел в скучающей туше знакомые очертания одного своего дальнего родственника. Давненько о нем ничего не слышал, думал, что тот пошел на повышение, а он, оказывается, в служебной командировке срок отбывает. Не в самое лучшее местечко отправили – скучища смертная. Небось, набедокурил возле сковородок, вот его далеко и послали – к греху поближе. Ха-ха!
– Не надо мне ваших денежек, – смело выдохнула девочка. – Демонами не торгую.
Демон кивнул. Не хотел он продаваться. Тем более, что компания его ожидала не самая приятная, да еще этот родственник дальний...
– Ты не поняла, милая, – снисходительно, очень-очень широко и обаятельно улыбнулся плюгавый богатый дяденька. – Я заплачу реально большую денежку, ты таких денежек никогда не видела. На эти денежки ты сможешь купить себе много-много красивых платьишек.
Платьишки – это, конечно, был большой соблазн. Платьишки девочка обожала. Да и какая настоящая ведьма не любит платьишки? Но разве можно предавать своих демонов? И тем более за платьишки?
– Нет! Не продам ни за какие деньги! – мужественно отказалась она, поборов жгучее желание обзавестись платьишками. – Демон мой и только мой!
Демон едва не прослезился. Как мило! Его защищают! Бедного и несчастного…
– Ну, значит, мы возьмем твоего демона бесплатно, – хмыкнул дяденька и быстро вырвал поводок у девочки из рук, оттолкнув ее в песок. – Это гораздо дешевле.
Девочка упала на сляпанные демоном куличики (никто из них не выжил), а зазевавшийся демон даже хрюкнуть не успел, как очутился в чреве громадного черного автомобиля, уносившем его прочь от маленькой хозяйки. Розовый совочек остался сиротливо валяться в песочнице.
– Гады! Верните демона! Он не ваш! Он мой! Демоны не продаются!
Девочка, понятное дело, автомобиль догнать не смогла. Она громко заревела, когда черная машина скрылась из вида. Бедненький демон! Там с ним будут плохо обращаться.
Вся зареванная, всхлипывающая и чумазая, она явилась домой к матери, и принялась жаловаться, что беднягу демона украли самым наглым образом. Мать, варившая в данный момент очень сложное приворотное зелье из сорока ингредиентов, лишь отмахнулась на все ее жалобы.
– Милая моя, – спокойно сказала взрослая ведьма, аккуратно помешивая булькающее варево, издававшее специфический аромат, – никто не может безнаказанно украсть демона, тем более чужого. Тем более твоего. На нем ведь твой поводок, и потому никому, кроме тебя, демон подчиняться не будет, добрые люди не в счет. Лучше подай мне вон с той полки сушеные асфодели, а сама умойся и включи телевизор, скоро будут новости...
7.
И мама оказалась, как всегда права. Новости появились довольно быстро. В самом центре города внезапно провалился дом, в котором проживал один известный бизнесмен со своим семейством.
Громадный особняк, под стать миллионам бизнесмена, хранящихся в офшорах и иностранных банках, еще час назад возвышавшийся на пригорке, в буквальном смысле провалился в тартарары. Как будто под ним разверзлась адская бездна. Очевидцы утверждали, что именно так оно и было. Земля распахнула зубастую пасть, откуда дохнуло гарью и пламенем, и в одно мгновение поглотила немаленький домишко вместе с холмом. Только его и видели.
В телевизоре показали глубокую черную яму, откуда валил вязкий непроницаемый дым. Дым как будто был живым, он вился, резвился и, кажется, даже строил гримасы в камеру и беззвучно хохотал. Вокруг зияющего провала бестолково суетились люди, похожие на муравьев. Человеческие муравьи ничего не могли поделать с загадочным провалом, полным горячей черноты и вони. И помочь никому в том провале они тоже не могли.
Мама с девочкой понимающе переглянулись.
– Ну я же говорила, – пожала плечами ведьма, – у себя дома держать можно лишь собственных демонов, и ни в коем случае чужих. Чужие демоны не приживаются.
– Но где же тогда мой демон сейчас? – заволновалась девочка. – Вдруг он в той некрасивой яме вместе с домом?
– Уверяю, в данный момент бездна твоего демона принять не может, – весело улыбнулась ее мама, – иначе он бы давно очутился в родных пенатах. Так что где-то по городу, видимо, бегает в поисках грехов и приключений.
– Его следует срочно идти искать, – еще больше заволновалась девочка. – Он ведь может набедокурить так, что мало не покажется.
– Не покажется, – беззаботно согласилась ведьма.
– Или его еще кто-нибудь обидит, – продолжала волноваться девочка. – Он, между прочим, ранимый.
– Я знаю, – мама кивнула на картинку в телевизоре с дымящейся ямой на экране. – Все демоны очень ранимые. Такова у них природа. Вот почему их лучше не ранить.
Девочка, озабоченно качая головой, начала переобуваться, настраиваясь на долгие поиски. Однако успела завязать шнурки лишь на одном ботинке, когда могучий засов на входной двери сам собой отодвинулся и дверь распахнулась. На пороге стоял демон. На его роге каким-то чудом держался голубой бантик, местами опаленный и почерневший, магический поводок запутался на шее. А в лапах демон сжимал знакомый розовый совочек и пластиковое ведерко из песочницы.
– Демон, ты вернулся! – завопила девочка, на секунду не поверив своим глазам. – Сам! По своей воле! И как только ноги тебя сюда принесли?
Демон и сам не знал ответа, почему его кривые волосатые ноги на копытах так себя повели. Когда черная яма, закашлявшись, выплюнула его обратно, он сильно расстроился. Приятно опаляющий жар адского пламени был совсем близко, сернистые ароматы преисподней уже достигли его носопырки, а уши уловили вибрирующие на высоких нотах хоры мучающихся грешников. Но потом – пф-ф-ф – и он снова оказался в этом жутком мире. Одинокий как перст...
От величайшего расстройства он даже потерял аппетит, хотя мог бы безнаказанно полакомиться каким-нибудь местным сочным грешником – такие деликатесы в этом городе встречались на каждом шагу. Но есть не хотелось. И даже куличики лепить расхотелось. Но совочек с ведерком он прибрал – мало потом понадобятся в аду.
И вот тащился он такой одинокий по грешному городу, тосковал и страдал, а потом понял, что стоит перед домом маленькой девочки и ее мамы-ведьмы. Как так получилось – не понятно. Но кто он такой, что спорить со своей лукавой судьбой?
– Раз ты вернулся, то пошли в кино, – предложила девочка. – Там ужастик интересный показывают. Про оживших мертвецов.
Разве мертвецы могут оживать? Демон ни разу не видел подобного безобразия. Прямое противоречие законов бытия. Что мертво – мертво. А вот душа... Она за все расплачивается. Потому что бессмертная.
В кассе кинотеатра ни за что хотели продавать демону детский билет. Несмотря на голубой бантик.
– Этот ваш демон совсем взрослый – кричала в окошечко кассирша в колючей вязаной кофте, похожей на шкуру. – Вы посмотрите только на его рога. Разве такие рога могут быть у детишечек?
– А что вы вообще знаете про рога демонов? – не уступала девочка. – Они у них с самого рождения большие. Это же демоны. Они младенцами никогда не выглядят.
– Знать ничего не знаю, но демон пойдет только по взрослому билету, – уперлась кассирша, которой самой не хватало витых бараньих рогов к своей колючей шкуре. – Много тут вас таких, норовящих мелким бесом прикинуться. А я вас всех насквозь вижу. Все-е-е-х!
Звучало страшно. Пришлось раскошеливаться. Девочка, качая головой и ворча под нос про то, что в преисподней кое-кого заждалась раскаленная сковородка, сунула вредной кассирше деньги. Вот как тут экономить? Демоны нынче не дешевы, впрочем, как и билеты в кинотеатр.
Оживших мертвецов демон испугался. Даже самые отъявленные грешники, плавающие в котле или скворчащие в кипящем масле, выглядели куда приличнее, чем вот эти куски шагающей гниющей плоти, сползающей с костей. А выпученные глаза? А кровища потоками? Какая гадость!
Демон громко хрустел поп-корном и прикрывал глаза во время самых страшных моментов. Какое счастье, что в аду кинотеатров нет. И фильмов ужасов тоже. И зловещей музыки к ним. Благодать!
– Ну как? Тебе понравилось? – когда сеанс закончился, поинтересовалась девочка, сияющая от восторга. – Правда, было жутко? Особенно когда у того усатого башка покатилась! Ух, какая жуть! Люблю такое!
Демон благоразумно кивнул, однако страшный момент, когда чья-то башка покатилась, он просидел с закрытыми глазами. Еще не хватало, чтобы ему потом всякая дичь снилась. Он предпочитает спокойно спать и видеть настоящий ад. Психику надо беречь! Но, как он уже понял, в человеческом мире сделать это крайне сложно.
А вечером к маме-ведьме заглянули на огонек ее давние подружки, тоже ведьмы – одна другой страшней. И все они были рыжими: первая – светло-рыжей, вторая – огненной, а шевелюра третьей цветом напоминала спелую морковку.
– Ах! Ах! – изумились ведьмы. – Да у тебя демон появился. Самый настоящий! Адский-преадский! Какая прелесть!
– Да-да, – подмигнула мама девочки. – Это моя дочурка его вызвала.
– Весьма способная малышка, – умилились подружки. – Вся в мать!
Ведьмы принялись пить свой особенный, густой и пахучий, фирменный чай, и шушукаться. Хотели было пригласить к своему столу и дорогого демона, чтобы и с ним поболтать о делах в преисподней, но тот отказался.
– Какой-то он у тебя нелюдимый, – удивились ведьмы. – Обычно демоны так любят пить чай и сплетничать про свой ад. Чего только не услышишь от них. Болтуны они невероятные.
– Досталось ему здесь порядочно, – вздохнула мама-ведьма. – Сами ведь знаете, сколько у нас добрых людей. Особенно в последнее время их много развелось. Эпидемия прямо какая-то.
– Ах, добрые люди, – понимающе покивали рыжими головами ведьмы. – Да, они туточки на каждом шагу, эти добрые люди. Один другого добрей. Поэтому мы тоже стараемся их обходить стороной. А то, чего доброго, нас облагодетельствуют. Наше сердечко не сможет выдержать подобной доброты.
Ведьмы деликатно оставили демона – жертву добрых людей, в покое, и он до самой ночи читал забавную книжку про какого-то Вия, который самостоятельно не мог поднять себе веки. Слабак!
8.
А утром ни свет ни заря в дверь к ведьме начали громко колотить и стучать. Причем, очень настойчиво и целенаправленно. В этом стуке был азарт и неистовство. Как если бы ломились с телевидения в поисках сенсации и жареного.
–Да что же это такое! – в сердцах брюзжала мама-ведьма, с трудом выбираясь из теплой постели и накидывая тяжелый бархатный халат на прозрачную сорочку. – Никакого уважения к порядочным ведьмам!
Голова у нее трещала после фирменного чая, и глаза открываться не хотели. Подружки, выпив весь чай, ушли далеко за полночь, сверкая желтыми глазами и с воодушевлением встряхивая рыжими гривами, звали с собой поохотиться на заблудших мужчин, но она отказалась – с такой гудящей головой она ни одного бы не поймала. Ну, может быть, самого завалящегося. А на кой такой нужен?
– Ну? Кому там не спится? – распахнув дверь, зловеще вопросила она – так зловеще, как могут спрашивать лишь невыспавшиеся ведьмы, которых подняли на рассвете.
… В ее дверь ломились с телевидения… И, судя по сумасшествию в глазах, именно в поисках сенсации и жареного. Таких зловещим ведьминым видом не испугаешь.
– Телекомпания «Лимб-ТВ», гражданочка, – подскочил к ней с огромным зеленым микрофоном какой-то франт в малиновом бархатном сюртучке с блестящей бабочкой на шее. – Нам стало известно, что у вас дома живет настоящий демон...
– И кто вам об этом сказал? – нехорошо прищурилась ведьма.
– Добрые люди.
– Ну, разумеется, – вздохнула ведьма и сонно зевнула. – А чего вы хотите?
– Мы хотим сделать вашего демона звездой нашего телеэкрана и пригласить его на ток-шоу с огромными рейтингами.
– Ток-шоу – это когда пропускают электричество через плоть? – уточнила ведьма, далекая от шоу-бизнеса.
– Ну, если говорить метафорами… – слегка растерялся товарищ в бархатном пиджачке.
– Метафоры – это неинтересно, – махнула рукой ведьма. – И ваш ток нашего демона не возьмет. Вы хоть понимаете, откуда он прибыл? Там электричества нет и никогда не будет.
– Мы хотим сделать вашего демона звездой, – с тем же восторженным выражением повторил упорный товарищ, оставив в стороне актуальные вопросы электричества. – Вы же понимаете, сколько денег это вам принесет? Да миллионы мечтают о таком!
– Вряд ли это миллионы демонов, иначе бы небосклон поменялся, точнее, небеса упали бы на землю, – весело сверкнула глазами ведьма, взбодрившись. – И как вы представляете себе демона-звезду?
– О-о-о, он ничем не будет отличаться от прочих наших мега-звезд, – воодушевился типчик пиджачке и приосанился. – Я, знаете ли, и сам немного звезда…
Брови ведьмы слегка приподнялись. Ее глаза внимательно осмотрели фигуру в бархате, и губы сложились в ухмылочку. Она всегда так ухмылялась, когда слушала говорящих о себе мужчин.
– В общем, на фоне прочих звезд он будет выделяться лишь рогами, но именно их мы и сделаем фишкой образа. Создадим мистический антураж, украсим разноцветными пентаклями. Можем даже козла привести в студию, если найдем…
– А у вас, что, их там нет?
Звезда экрана в бархатном пиджачке решил оставить этот вопрос без ответа. Наверное, он знал на него ответ, но привык скрывать рецепты телевизионной кухни. Козлы – слишком деликатный ингредиент любого блюда.
Девочка, которая проснулась одновременно с мамой от стука в дверь, в это время пыталась растолкать безмятежно храпящего демона.
– Демон, демон, вставай, там тебе звездой сделать хотят!
Едва продравший глаза демон, спросонья испугался. Он вовсе не хотел быть звездой. Насколько он знал, звезда – это очень горячо даже по его меркам. Да и скучное это дело быть звездой – свети и свети, вот и все дела. Незавидная участь. Особенно, если учесть, что будущее у звезды только одно – черная дыра. Стоит ли ради нее становиться звездой?
Но девочка объяснила ему, что в этом мире быть звездой – несколько другое. Хотя имеются и схожие моменты. Орбиты, трек Хаяши, спектральный класс, горизонт событий… Для демона объяснения девочки были непонятны. Единственное он понял, что многие звезды этого мира заканчивают свою жизнь в черной дыре. А некоторые, наоборот, – начинают из этой дыры свое восхождение на небосклон.
Поэтому демон наотрез оказался от заманчивого предложения стать звездой. Человечек в бархатном пиджачке был безутешен. Чтобы он так сильно не расстраивался, демон отправил его прямиком в ближайшую черную дыру вместо со всей съемочной группой.
Мама девочки вздохнула с облегчением. Но едва они избавились от бархатной звезды «Лимб-ТВ», как нагрянули новые гости. На этот раз из общества защиты прав братьев чьих-то меньших.
– Нам стало известно, что у вас в неподобающих условиях содержится демон, брат чей-то меньший, – с ходу заявил молодой человек с бородой дровосека. На его белой футболке красовалась алая надпись: «Свободу братьям меньшим!» и был почему-то нарисован бежевый барашек в мелких кудряшках. – На поводке его таскаете, бантики крутите, свободу ограничиваете. Возможно, плохо кормите.
От кого такое стало известно, проснувшаяся ведьма уточнять уже не стала и лишь со вздохом поинтересовалась:
– А какое отношение к братьям меньшим имеет наш демон?
– Ну, у него же рога, – не растерялся бородатый защитник. – И копыта.
– И хвост, – хихикнула девочка, выглядывая из-за маминого халата.
– И хвост, – повторил за ней незваный гость.
Описание было очень точным. Каждый демон состоит из рогов, хвостов и копыт. И с братьями меньшими, действительно, имеет много общего. Но чьи это меньшие братья – лучше бы на Земле не уточнять.
– Ну ладно, и что вы с ним собираетесь делать? – мама-ведьма оглянулась на демонического питомца своей доченьки.
– Мы заберем его в наш уютный приютик, обогреем, накормим и пристроим в добрые руки.
Перспектива попасть в добрые руки испугала демона ничуть не меньше, чем возможность стать звездой. Он очень плохо представлял себе, что такое добрые руки. От них, наверное, веет лаской и любовью – бр-р-р! От любви и ласки любой демон может сильно заболеть. У них даже могут отвалиться рога и копыта. И появиться нимб. Когда появляется нимб, то все – пиши пропало. Ничего уже не поможет. Жуть!
Поэтому через минуту от крыльца дома ведьмы бодрой рысцой убегал бежевый барашек в мелких кудряшках, правда, почему-то с бородой, весьма похожей на бороду дровосека. На барашке болталась белая футболка с надписью «Свободу братьям меньшим»…
– Вот зря ты так, – покачала головой мама девочки, закрывая за барашком дверь и обращаясь к демону. – Мы могли бы этого барашка зажарить тебе на ужин, а ты его отпустил. А мне опять крылышки куриные придется готовить. Как будто мне делать больше нечего.
При словах «куриные крылышки» демон, как по команде, пустил зеленую слюну. Лично ему кушать местных барашков вовсе не хотелось. Барашков он и в аду наестся вдоволь, их там много и они никогда не заканчиваются. Другое дело – курочка. В аду курочек нет…
Наверное, барашек в футболке успел далеко убежать, когда в дверь ведьмы снова настойчиво постучали. Обитатели дома едва-едва успели позавтракать. За окном накрапывал дождик, так что гулять ни демон, ни девочка не захотели, а мама-ведьма дождю обрадовалась – ей давно требовалась свежая дождевая водица, чтобы хорошенько вымыть дюжину человеческих черепов и один – вороний. Девочка вызвалась маме помогать.
На пороге стояла представительная дама в строгом полосатом костюме, роговых очках и с огромным лиловым кандибобером на голове. Кандибобер напоминал Пизанскую башню, и также угрожающе кренился вбок. Глаза дамы за стеклами очков сверкали, как стальные лезвия.
– Я из общества «Славная Еналия», – официальным тоном заявила дама. – Нам поступил звонок, что вы плохо справляетесь с воспитанием демона, не создаете ему условий для развития и оставляете в потенциально опасных ситуациях.
– Э-э, – только и могла сказать ведьма, впервые в жизни лишившись дара речи.
Дама с лиловой Пизанской башней на голове решительно отодвинула ее в сторону и прошла в комнату. На маленькую босую девочку, державшую в руках намыленный человеческий череп, она не обратила ни малейшего внимания. Ее стальные глаза были устремлены на демона, который в данный момент мирно выдирал одноглазой кукле волосы – по-другому он играть в куклы не умел. Тем более, что девочке эта кукла все равно не нравилась. И правый глаза она ей сама давно выковыряла. Ей показалось, что он недобро на нее смотрит.
Занятие по выдиранию волос было на редкость медитативным и успокаивающим, так что громовой глас, раздавшийся прямо над длинным острым ухом демона, заставил того подпрыгнуть от неожиданности и выронить наполовину облысевшую куклу на пол. Демон поднял глаза и увидел возвышающуюся над ним незнакомую даму с башней на голове. Судя по всему, в этой башне жили некие сущности, разместившиеся там со всеми удобствами и частенько устраивавшие дебоши и гулянки.
– Гражданочка, и вам не стыдно! – громко воскликнула дама, обращаясь к маме-ведьме, как раз размышлявшей, кто теперь здесь настоящая ведьма – она или гостья. – Вы только посмотрите на этого несчастного демона! Причесан, умыт, накормлен, в игрушечки играет. Совершенно райские условия! Разве можно демона держать в таких? Он же зачахнет от счастья и комфорта. Ему нужен ад. Чтобы все вокруг было плохо. И чтобы ему тоже было плохо – только тогда он сможет проявить свою демоническую силу во всей красе и возможностях.
– А зачем? – пискнула девочка, начавшая опять переживать за своего демона. Вломившаяся дама была страшна в своей праведности. Поэтому девочка отложила недомытый череп и схватила кочергу – так, на всякий случай.
– Что «зачем»? – грозно рявкнула дама с лиловым кандибобером, скосив глаза на храбрую писклю с кочергой.
– Зачем ему проявлять свою демоническую силу во всей красе и возможностях здесь? Тут же не адский ад, а обычная Земля.
Этот весьма философский вопрос мог кого угодно поставить в тупик, даже самого демона, который, собственно, никогда не был силен в теоретических науках, а курс схоластики вообще прогулял от начала и до конца, но только не праведную даму с Пизанской башней на голове и безобразничающими неведомыми сущностями в этой башне.
– Потому что так надо! – еще громче рявкнула дама. – На Земле представители ада должны иметь равные права и возможности со всеми остальными. И мы об этом позаботимся. Мы о всех заботимся. Никто не останется без нашей заботы, надзора и деятельной опеки. Тем более демоны.
Вот тут демон струхнул – уже третий раз за день. И не без оснований.
– Так что я у вас этого демона забираю, – закончила дама, и торжествующе сверкнула стеклами очков. – Ему здесь не место. Вы совершенно не умеете заботиться об адских созданиях. И еще я вам выпишу штраф. Большой штраф. Очень большой штраф. Чтобы вы больше не мучили бедных демонов райскими условиями.
И дама начала строчить что-то на громадном бланке, который в мгновение ока извлекла из кармана пиджака. Видимо, штрафов в своей жизни она выписала уже предостаточно, потому что прекрасно это делала, держа бланк прямо в воздухе.
Тут уж мама девочки рассердилась. А когда она сердилась, то становилась очень-очень ласковой, настолько ласковой, что делалась приторной. И еще ласковая мама топала три раза ногой по полу. Тогда в полу открывался тайный люк, и те, на кого она сердилась, проваливались в него. Навсегда. Никто не мог выбраться обратно, потому что внизу сидела какая-то тварь. Что это была за тварь – ни мама, ни девочка понятия не имели.
Тварь эта досталась по наследству маме девочки, а до нее – ее маме, а той – от ее мамы. В общем, от прапрабабки. Та еще ведьма была! Прожила бурную жизнь, полную такого дьявольского колдовства, которое в нынешние времена надо вносить в список запрещенных и опасных для жизни и аплодировать стоя. А как мужчины любили ее! А как она любила мужчин! Почти половина мужского населения города сгинула неизвестно куда…
Когда, как, зачем и для чего лихая любвеобильная прапрабабка обзавелась неизвестной тварью, семейная история умалчивает. Последующие поколения пытались угадать, что за создание скрывалось в подвале, изредка жутко завывая, мерзко скрежеща зубам и царапая крышку люка, на которую было наложено просто убийственное заклятие. Только оно и сдерживало загадочную тварь от ее явления в этот мир. Один раз, как гласят семейные хроники, в приоткрывшемся люке показался длинный мохнатый палец с огромным загнутым когтем багрового цвета. С тех пор все мучились вопросом, кому такой уродливый коготь мог принадлежать. Но ответа знать не хотели…
Топая ногой, мама девочки искренне надеялась, что сидящая внизу тварь отравится дамой с лиловым кандибобером на голове и наконец-то окочурится, и тогда можно будет использовать подвал по назначению – хранить в нем всякие отравы, многочисленные яды и горькие настойки, травы сушеные и не только травы, но и все прочие ингредиенты для ведьмовских зелий.
А еще, как гласили опять же семейные предания, в своем подвале прапрабабка держала замечательную коллекцию вин, которые делала сама по рецептам предка-алхимика, который был настолько хорош в этом тайном знании, что умер, подавившись философским камнем, который заглотил вместе с вином собственного изготовления.
…Крышка люка захлопнулась очень быстро. Мама ведьма с облегчением выдохнула, посмотрела на девочку и сказала:
– А теперь нам надо успеть домыть черепа, милая. Дождь почти закончился.
***
Черепа были домыты, высушены и отполированы. Блестели как новенькие. Но только девочка с демоном собрались погулять, как дождь снова забарабанил с удвоенной силой по крыше и окнам..
– Не судьба, – глубокомысленно заметила девочка и решила почитать книжку. Давно собиралась.
Книжка называлась «Монстры души» и была практическим руководством по различным сущностям, способным поработить душу. Книжку написала в 15 веке одна проклятая монахиня для детей 7-12 лет – самым благодарным читателям. Яркий образный язык, но главное – чудесные картинки никого не могли оставить равнодушным. После этой книжки кошмары снились очень долго. А что может быть лучше кошмаров?!
Но демону про монстров души все было известно и без всяких книжек – как-никак вместе воспитывались, так что он потребовал себе другую книжку. Какую-нибудь такую, от которой дрожат коленки.
– Может, дать тебе почитать Священное писание? – мрачно пошутила мама-ведьма и кивнула на полку, где блестел корешок новехонькой книжки.
Неизвестно каким образом Священное писание очутилось в доме ведьмы, но к нему не притрагивались лет триста точно. Так оно и стояло – чистенькое и блестящее.
Демон испуганно фыркнул и замотал рогами.
– Ладно, вот держи, тебе как раз по зубам, – смилостивилась мама девочки и сунула демону в лапы сборник апокрифических рассказов, написанных лучшими средневековыми еретиками. – Обхохочешься.
И в доме воцарилась тишина. Мама-ведьма тоже присела в кресло почитать юмористический журнальчик «Чумной бубон». Бубон на обложке и впрямь был чумной. То есть – чумовой.
А за окном барабанил дождь – бухающий, тяжелый, надрывный. Дождь как будто о чем-то знал или догадывался и пытался достучаться до всех сразу. Но его никто не слушал. Никому не было дело до дождя. Он всем мешал.
А когда уже стало смеркаться, в дверь снова постучали – так громко, что демон едва не свалился со стула, а мама девочки выронила журнал из рук.
– Неужели это никогда не закончится! – раздраженно воскликнула она и пошла открывать.
... В дом ввалилась плащ-палатка, с которой катились крупные капли дождя. Плащ-палатка встряхнулась, разбрызгивая капли, и из ее тьмы показались длинные усы.
– Служить вашему демону надо, – мрачно сказали усы.
– В смысле – служить? – изумленно всплеснула руками ведьма, пытаясь разглядеть хоть что-то за усами.
– В смысле – в армии, – грозно уточнили усы.
– Так он и так вроде в легионе находится. С рождения призван, – мама-ведьма успокоилась и не стала хвататься за кочергу. – И служит. Вы хоть представляете, КОМУ он служит?
За усами ничего не было видно. Сплошная тьма. Возможно, в этой тьме были глаза. Но они тоже излучали тьму.
– Неправильная у него служба, – возразили усы. – Не по уставу.
– Ну, в том месте, где у него служба проходит, свои правила и свои уставы, – хмыкнула ведьма. – И писал их знаток, уж поверьте.
– Все уставы пишутся на Земле, – не успокаивались усы. – А там, где ваш демон дурью мается, сплошное баловство. Армия сделает из него человека.
Вот чего демон меньше всего хотел, так это становиться человеком. Людьми он уже был сыт по горло. Вернется обратно – сядет на диету. Вегетарианцем станет – начнет есть солому для адских котлов и дрова грызть. Ну, хотя бы первые десять минут. Будет грызть и плакать – от счастья. Как мало, оказывается, надо демону для счастья!
Демон настолько не хотел становиться человеком, что через мгновение на пороге осталась лежать лишь мокрая плащ-палатка. Куда делись усы – неизвестно. Но никого, собственно, они и не интересовали.
– Какая лужа натекла, – укоризненно покачала головой мама-ведьма, поднимая пустую плащ-палатку. – Ходят тут всякие в дождь, сырость разводят. Лучше бы орхидеи разводили.
Плащ-палатка в хозяйстве могла пригодиться. Поэтому ее повесили сушиться перед огнем, лужу у порога вытерли. И снова воцарилась идиллия. За окном совсем стемнело. И, кажется, даже прекратился дождь. Сделалось тихо-тихо. И снаружи, и внутри. До тех пор, пока не раздался звонок телефона.
От его оглушительной трели вздрогнули все трое. А мама-ведьма даже охнула. Потому что телефон этот сто лет точно не работал. В нем и шнура не было. Когда-то ее матушка болтала по нему с кавалерами, жаждущими внимания. Но кавалеры впоследствии закончились, а номер подзабылся. Так что громоздкий черный телефон с трубкой на серебряных рычажках давно служил винтажным предметом интерьера.
– Это очень странно, – покачала головой мама девочки. – Телефон без шнура по пустякам не звонит.
Она вопросительно посмотрела на девочку и демона, но те в ответ тоже помотали головой, не имея понятия, кто смог до них дозвониться по молчавшему сто лет телефону.
Мама девочки взяла трубку и осторожно сказала: «Алло?». А потом сразу заулыбалась и заворковала таким нежным голосочком, каким даже с мужчинами не разговаривала перед тем, как дать им отпить своего заветного темно-бордового вина.
– Да, да, это я. Очень приятно познакомиться. Взаимно. Да, он у нас. Нет, мы совершенно не против. Но мы не можем сдвинуть основы мироздания. Вы можете? Чудесно. На чем прибудете? На конях? Рыжем, бледном, вороном и белом? Как романтично! Там не сильно мироздание тряхнет? Одна звезда скатится? Как-как называется? Полынь? Отлично! Постараемся загадать желание. Ах, там много звезд упадет? Ну что ж, у нас много желаний. До скольких считать?
Мама-ведьма положила трубку и повернулась к демону с девочкой. Глаза ее сверкали, а волосы слегка приподнялись и стали еще более рыжими.
– Демон, дружок, звонили из ада, за тобой уже выехали. Считай до шестьсот шестидесяти шести.
И все трое вышли на крыльцо. Ночное небо очистилось от туч, и среди чернильных теней нервно подрагивали сверкающие россыпи звезд. Все-таки как непрочно их прикрутили к небесам…