Пол в задумчивости нахмурил брови.
- Но ведь там - туалет...
- Ты уверен? - спросил Качай, закрывая глаза, словно собирался вздремнуть.
Пол долго и внимательно смотрел на профиль сидящего в кресле человека, потом перевёл взгляд в сторону коридора, затем снова на Качая. После чего поднялся и направился к туалету.
- Прежде чем открыть дверь, хорошенько подумай, хочешь ли ты это видеть - сказал Качай.
Услышав его слова, Пол лишь на секунду остановился.
Окинув беглым взглядом знакомую дверь, осторожно взялся за ручку и медленно потянул на себя.
Когда он открыл дверь настежь, то не сразу понял, что уже нет ни этой двери, ни туалета, ни его квартиры. Он ещё машинально потянулся к выключателю, но там была пустота и темень.
"А как же свет из коридора?" - ещё мелькнула в голове мысль, после чего он ощутил, что его тело, каким-то образом висит в этой темноте. Даже не тело, а какая-то невесомая субстанция с осознанием личности.
Вдруг он внутренним чутьём определил медленное движение. Причем, двигался не он, а окружающая темнота. Одновременно из неё начали вырисовываться очертания непонятных предметов. Впоследствии они приобрели форму скалистых гор, с острыми пиками, напоминающими зловещий оскал. У Пола сразу же сложилось впечатления, что он находится в пасти гигантского животного, среди кривых и острых зубов, где горячий утробный воздух наполнен запахом разлагающейся плоти. Тусклая и блёклая горизонтальная полоска света, появившаяся за далёкими скалами, напоминала края этой пасти, ещё не сомкнутые до конца. Свет с каждым мгновением становился всё ярче и вскоре стал напоминать приближающийся восход солнца за линией горизонта.
Вдруг, неподалёку, на острые пика Пол заметил человека. Тот стоял, наклонив голову и смотрел вниз, где чернела глубокая бездонная пропасть. Его одежда напоминала длинную, доходящую до пят, овечью бурку белого цвета, какие ещё совсем недавно носили мужчины в горах Кавказа.
Черты лица человека Полу показались знакомыми. Он стал напряжённо вспоминать - где и когда мог его видеть. И вдруг...
- Пуря - непроизвольно сорвалось с губ Пола.
- Да, Пургин Антон Фёдорович - услышал он голос позади и резко обернулся - рядом стоял Качай.
- А что, разве он уже... того? - робко спросил Пол.
- Да, умер - грустно ответил Качай и тяжело вздохнул - Как жил, так и умер. Первую ходку он получил за то, что с пьяной компанией грабанул сельский магазин. Украли ящик обычного креплёного вина, отошли только на полкилометра и начали употреблять. Ну, для снятия стресса, для успокоения. Потом увлеклись и поотрубались. Там, в сквере, их и накрыла милиция. Вторая ходка была аналогичной: вмазал, хотел добавить, загнал две трубки рубероида со стройки, где работал и погорел. И умер также - стащил в магазине бутылку вина и кусок колбасы. Зашёл в подвал дома, потому как у себя в квартире он бы не успел выпить это вино, менты шли буквально по пятам, тоже вмазал, закусил колбасой, лёг на трубы теплотрассы и умер. Умер в блаженном состоянии, без мук и страданий. Не от болезни, а просто потому, что осточертела такая жизнь.
Пуря вдруг поднял голову, распрямился. Бурка на его плечах разошлась в стороны, и превратились в огромные крылья, состоящие из плотного белого пера, длинные и широкие. Он резко взмахнул ими, сорвался со скалы, взмыл ввысь, направляясь к светлой полосе далёкого горизонта. Откуда-то появились ещё такие же птицы-люди, и тоже устремились к свету.
- Куда они? - спросил Пол, после того как его знакомый потерялся из виду.
- Наверно в рай... - без особой уверенности произнёс Качай и тут же добавил - Хотя, могут быть варианты...
- Какой же рай? - Пол недоумённо посмотрел на собеседника - ведь он вор, грешник.
- А какой у него грех, кроме пристрастия к алкоголю? Нет силы воли, слабый физически. А вот кое-кому, по этому поводу, следует серьёзно задуматься. Помнишь в зоне "Филини" срежесировал бордель? "Глюк" там изображал бабу: ему напялили парик, лицо намазали пудрой, накрасили глаза, побрили ноги и положили на специальную кровать, которую сконструировал тот же "Филини". Особенность кровати заключалась в том, что Пуря находился под ней и руками должен был изображать влагалище. Паханы были в восторге, но Пуря это делал далеко не по своей воле.
Пол сжал губы, громко засопел и отвернулся.
- Я не посещал бордель - процедил он сквозь зубы.
- Да, ты не посещал. Но, так сказать, с высоты нынешнего времени, у тебя следует спросить - ты никогда не задумывался, что Пурю создал тот же Бог? Тогда почему же, оказавшись в одном месте, у вас были разные условиях жизни? Ведь он такой человек, как и ты, созданный из плоти и крови. Неужели вся разница только в том, что ты физически сильнее? Нет, как хищник, ты, конечно, прав. Ну, а совесть? Обычная человеческая совесть? Последний случай, вообще, не вкладывается ни в какие рамки: вы его, только шутки ради, босиком выгнали на мороз.
- Это "режимники" науськивали на его братву - произнёс Пол в сторону.
- А "режимники" тоже там - сказал Качай, указывая пальцем в пропасть - В земной жизни хорошо жилось сильным. А вот здесь выигрывают слабые. Точнее - униженные и оскорблённые. Правда возникает довольно интересный вопрос - откуда вялились в принципе такие вот униженные и оскорблённые? Если людей создал Бог, то почему он допустил это расслоение? Оно противоречит его же теории - "Перед Богом все равны". А вот наука даёт чёткий ответ: организму не хватало пищи, воды, воздуха, света и так далее. Хотя тоже можно спросить - "А почему?". Ведь Создатель, я думаю, был в состоянии не допустить подобного. Нет, здесь явно прослеживается какая-то цель. Может он, таким образом, изобретал чувство сострадания? "И милость к падшим призывал"... Люблю поэтов.
Качай повернулся, сделал шаг с обрыва и исчез в темноте.
Пол, долго не думая, как-то машинально, последовал за ним.
Вообще-то, он рассчитывал на головокружительное падение. Но ничего подобного не произошло: просто, сделав шаг, он оказался в другом месте.
Здесь стоял полумрак и всё выглядело чёрными.
Местность была более-менее ровной и представляла собой открытое пространство. То там, то здесь виднелись неясные очертания голых чёрных ветвей каких-то кустарников и отдельных валунов.
Пламя горящего костра, единственная светящаяся точка, притягивала внимание, и толпа людей собралась возле него. Их количество нельзя было определить даже приблизительно, потому что костёр высвечивал окружность не более десяти метров в диаметре, а люди находились ещё дальше, за границей света. Они располагались друг от друга на расстоянии вытянутой руки, стояли неподвижно, молча уставившись на пламя.
Лица мужчин и женщин были неотличимы. Внешность - тоже: одного роста, одной комплекции, в одинаковых одеждах, похожих на длинные и широкие туники чёрного цвета. Люди среднего рода. В томительном ожидании, они напряжённо всматривались в пламя костра, возле которого сидел мальчик, лет пяти. Его круглое личико и курносый носик были испачканы сажей, чёрные волосы взъерошены. Он сидел, скрестив босые ноги, ломал тонкие сухие ветки и бросал в костёр. За спиной у мальчика имелись большие чёрные крылья, сложенные так, что полностью укрывали его тело.
Вдруг, откуда-то послышался мощный, стремительно нарастающий гул, словно огромный табун лошадей, мчался во весь опор.
Люди забеспокоились, зашевелились, стали оглядываться по сторонам.
Мальчик встал на ноги, поднял с земли ровную палку, длиною в метр и конец её сунул в огонь. Дерево тут же вспыхнуло. Мальчик, держа в руке разгоревшийся факел, распрямил крылья, замахал ими и поднялся в воздух.
Он сделал три круга над костром и улетел в сторону.
Толпа людей, не спускавшая с него глаз, двинулась следом. Они бежали, подняв головы, не выпуская из виду мальчика. Вскоре он растворился в темноте, и лишь мерцающая точка от трепещущего пламени свидетельствовала о его местонахождении.
- Тёмный ангел указывает путь к свету... объяснил Качай, провожая взглядом удаляющуюся толпу - Но начало ли это, конец ли это? Я не знаю.
А гул, тем временем, становился всё громче и громче, земля под ногами вибрировала всё сильнее и сильнее. Наконец раздался оглушительный взрыв. Из разверзнувшихся глубин вырвался огромный огненный шар. Он поднялся вверх на несколько метров, на короткое время завис в воздухе и рухнул вниз. Огонь мгновенно растекся по земле и превратился в сплошную стену бушующего пламени. Из него стали выскакивать странные звери, внешне похожие на собак, только размером с взрослую лошадь. Их тёмно-рыжая, густая и длинная шерсть местами искрилась как догорающая бенгальская свеча, а из открытых, зубастых пастей вырывались короткие языки пламени. Сверкнув огненными зрачками, звери тут же бросались в погоню за людьми. Они настигали их, хватали огненной пастью, несли обратно, и, вместе с ношей, впрыгивали в бушующее пламя.
Некоторые люди бежали быстро и огненным псам приходилось приложить усилия. У некоторых бегущих, по каким-то причинам, за спиной появлялись крылья и тогда они поднимались в воздух. Но звери настигали их в прыжке, впиваясь острыми зубами в плоть и тащили в своё огненное логово. Очень немногим удалось подняться настолько, что пылающие пасти щёлкали зубами лишь в нескольких сантиметрах от тела, до боли обдавая его жаром. Этим немногим удалось спастись. Они улетали за светящейся точкой, горящим факелом, который держал в своих маленьких ручонках тёмный ангел.
А огненные псы, тем временем, возвращались обратно, крепко держа в зубах истерзанную добычу. Они все вместе были похожи на сплошной огненный поток, впадающий в огненное море - вопящий, стонущий, кричащий, рыдающий и глухо рычащий. Дойдя до стены из пламени звери, вместе с ношей, прыгали в неё и исчезали.
- Грехи... - сказал Качай - Грехи не пускают... Ни убежать, ни улететь.
Но не все звери возвращались с добычей. Некоторые шли налегке. Измотанные, уставшие и злые, они держались немного в стороне от общего патока.
Один из таких псов прошёл недалеко от Пола. Вдруг он остановился, резко повернул голову и посмотрел Полу прямо в глаза. От этого взгляда у последнего замерло сердце. Когда зверь внезапно прыгнул на него, Пол шарахнулся в сторону.
- Не бойся, они нас не видят - сказал Качай.
Действительно, пёс перескочил через них, и ещё через два прыжка, оказался у ближайшего валуна. Он стал грозно рычать, присел на передние лапы, опустил голову к земле и вдруг вытащил из-под камня человека. Тот кричал, цеплялся руками за землю, сдирая до костей кожу на пальцах, но всё было тщетно.
- И не спрятаться... - добавил Качай, наблюдая за происходящим - Они чуют грехи...
Звериный поток ещё продолжался, когда кивком головы Качай предложил Полу заглянуть за огненную стену.
Как ни странно, но там не было ни жара, ни пламени. Здесь всё пространство состояло из ячеек, похожих на пчелиные соты. Они были разделённые полупрозрачной, напоминающей моросящий дождь, пеленой. И в каждой ячейке присутствовала своя обстановка, где происходило какое-то действие, связанное, в основном, с убийством человека. Люди убивали друг друга самыми разнообразными способами: от примитивного удара дубиной, до выстрела из винтовки с лазерным прицелом.
Пол мог наблюдать за происходящим в ячейках, но люди, находящиеся внутри, видели только то, что происходило с ними.
Иногда ячейки размывались, текли, как гуашь с картины, попавшей под сильный дождь и исчезали. На их месте сразу же появлялись другие, с другим сюжетом, другим действием.
- Ну вот, всё занято. Я не удивлюсь, если в ад образовалась очередь. Ад ведь тоже не резиновый - произнёс Качай и направился сквозь ячейки, беспрепятственно проходя границы.
Пол последовал за ним.
Вокруг люди друг друга резали, стреляли, вешали, душили, топили, четвертовали, жгли и так далее. Невозможно было даже представить, сколько существует способов умерщвления человека.
Пол ещё издали заметил что-то знакомое в одной из ячеек: нечто похожее на жерло топки в кочегарке, где он когда-то он работал. Но вблизи всё оказалась немного другим: всю сторону ячейки занимала стена из бурого кирпича. В стене, где-то на уровне метра от земли, находилась двухстворчатая металлическая дверь с множеством круглых отверстий внизу. За ней бушевало пламя. К двери подходили рельсы, поднятые над полом на такую же высоту. По рельсам двигалась ровная металлическая площадка.
Мужчина, в серой накидке из мешковины, стоял, опустив голову и отрешённо смотрел на эту площадку. Он был худой, изожжённый, бледный. Прямой нос казался чересчур длинным и у основания плавно переходил в узкое лицо. Из-за короткой нижней челюсти, его профиль выглядел несколько карикатурно.
Молодая черноволосая женщина с девочкой на руках и, стоящим сбоку мальчиком постарше, медленно появились из пустоты у мужчины за спиной. Он почувствовал их появление: выпрямился, поднял голову и обернулся.
Женщина молча отвела взгляд.
Мужчина начал что-то говорить, судя по выражению лица - просил, потом упал на колени и стал целовать её ноги. Его плечи при этом сотрясались, по-видимому, он плакал.
Женщина и дети оставались ко всему равнодушные.
Наконец мужчина поднялся с колен, тяжело вздохнул и снова повернулся лицом к площадке. Спустя минуту, он слегка передёрнул плечами, и одеяние свободно упало к ногам, обнажая страшную худобу тела. Перешагнув через лежалую одежду, мужчина сделал шаг вперёд, сел на площадку и, закинув поочерёдно ноги, лёг на спину.
Женщина взялась за край площадки и, не прилагая больших усилий, покатила её по рельсам к топке.
Створки дверей распахнулись, человеческое тело медленно въехало внутрь горящей печи. После этого двери снова закрылись.
Мать с детьми какое-то время стояли на том же месте, словно сквозь стену наблюдали за происходящим внутри. Потом они, также как и появились, медленно раствориться в пространстве. После этого исчезла вся обстановка и ячейка заполнилась темнотой. Однако, спустя несколько минут, та же печь и площадка на рельсах появились снова. Мужчины на этот раз не было, только на полу, укрытое серой материей, лежало что-то, внешне напоминающее кучку песка или золы. Но когда снова появилась та же женщина с детьми, кучка зашевелилась и вскоре перед ними предстал тот же человек. На это раз, ни слово не говоря, он разделся и лёг на площадку. Весь процесс повторился в точности, как и предыдущий.
"А меня ещё и на куски порубят - подумал Пол - Но на колени я, всё-таки, не стану".
Словно услышав эту мысль, а может оно так и было, Качай произнёс - "Здесь уже нет индивидуальных признаков характера. Боль, только боль и ничего кроме боли".
Процесс сжигания с теми же персонажами повторился три раза. На четвёртый, вместо женщины с детьми в ячейке появился старик.
Полу уже не хотелось на это смотреть и он отвернулся. Но в ячейке напротив происходили не менее драматичные события.
Человек, связанный по рукам и ногам, лежал на земле. Он тяжело дышал и с ужасом смотрел на другого человека, который стоял перед ним и демонстративно точил длинное лезвие ножа, сверкающее при движении. Затем тот подошёл к лежащему, повернул на живот и, упёршись коленом в плечи, прижал его грудь к земле. Левой рукой он взялся за волосы, запрокинул голову назад, а правую, с ножом, поднёс к шее.
Жертва билась в истерика, но палач только злорадно улыбался волчьим оскалом. Наконец его правое плечо резко дёрнулось к верху и кровь фонтаном хлынула из резаной раны обречённого.
"Вот как надо было..." - пронеслось в голове у Пола.
Они тогда "Председателю" заломили руки, связали за спиной, посадили на стул и держали за плечи с двух сторон. Пол, с ножом в руке, зашёл сзади, также схватил сидящего за волосы и, также запрокинув голову, приставил лезвие к левому уху. Затем он точно также полоснул им по шее. Хлынувшая кровь забрызгала державших, и те резко отпрянули назад. Освободившееся тело в предсмертных судорогах, стало бить ногами о пол, вместе со стулом, рухнуло на землю и продолжало конвульсивно дёргаться, постепенно успокаиваясь и затихая.
Пол обычно работал "чисто" и терпеть не мог режущего и колющего оружия. Но здесь он "играл на публику". Он хотел шокировать, навести ужас, сделать то, что не каждый способен выдержать глядя со стороны. И это у него получалось.
Криминальный авторитет по кличке "Мотор" промышлял на крупных трассах, с дальнобойщиками. Его "бизнес" не пересекался с Полом. Но почему и зачем тот оказался на его территории и наглым образом предъявил претензии на его район?
Мотор пребывал в злобе. Он не мог смириться с поражением и даже связанный вёл себя вызывающе. С ним "работать" было легче, но не так интересно.
- Я тебя убью, отрежу голову и поставлю в огороде, как пугало - сказал Пол, глядя ему в глаза.
- Да пошёл ты...
Пол хладнокровно два раза выстрелил в висок. Спустя пять минут, сделал надрез на шее, и, спустя ещё какое-то время, когда кровь уже не била фонтаном, резанул дальше и глубже. Затем тело подвесили за ноги, чтобы быстрее стекала оставшаяся кровь.
Когда, в присутствии сообщников, Пол работал ножом, одному из них стало хреново.
Мужчина из ячейки делал теперь то же самое своей жертве, но, как показалось Полу - слишком долго и неуклюже. Затем он поднял за волосы отрезанную голову и повернул к себе лицом.
Невероятно, но голова была жива. Гримаса боли отражалось на её лице, из глаз текли слёзы, а из носа и рта - кровь.
Палач наслаждался человеческими страданиями: злорадствовал, ухмылялся, поворачивая голову то одним, то другим бокам, любуясь результатами причинённой боли. Затем он поднёс острый конец ножа к глазу и, на мгновение задержавшись, резко вонзил его внутрь.
Пол крепко сжал зубы и отвернулся.
- Да, это ад... - глухо произнёс он в сторону.
- Может быть... - сначала как-то неопределённо ответил Качай и, немного подумав, добавил - Может быть это ад, но может быть и рай.
Пол удивлённо посмотрел ему в лицо.
- Нет, конечно - пояснил Качай - Для того кому отрезают голову, без сомнения, ад. Ну а кто отрезает, явно испытывает удовольствие. Так что... - он снова на мгновение задумался - Здесь, я полагаю, присутствует какой-то отражённый мир, какая-то противоположность материального. Скорее всего, в материальном мире всё происходило наоборот: этот мученик, поступил точно также со своим мучителям, и, тем самым, согрешил. А здесь он, таким образом, расплачивается за свои грехи. Только здесь разница уже в том, что в материальном мире, человека можно убить один раз. Здесь же смерти нет, и процесс отмщения может повторяться бесконечно. Но поскольку эти образы имеют, всё-таки, человеческое происхождение, а человеческой натуре, со временем, свойственно всё надоедать, даже удовольствия, то и здесь с ними происходит то же самое. И когда палач просто отпускает жертву, она избавляется от страданий. А ещё её могут простить. Я думаю, этот благородный поступок где-нибудь, кем-нибудь замечается и зачитывается. Ведь, скорее всего, чёткой границы между раем и адом не существует, а есть плавный, постепенный, может быть поэтапный, переход, со своими нюансами. Но кто это всё создал, и кто решает, кого и куда отправить, я не знаю. Вполне возможно, что мы видим мир из человеческого воображения. Ну, вообразил же Данте "Семь кругов ада" и они где-то здесь существуют, я видел. Гиена огненная, болото, черти рогатые, смола - всё есть. Но возникло всё это с появлением на Земле человека. До него не было ничего подобного. И вот, кстати, в тему".
Качай указал на ячейку, обстановку которой Пол узнал сразу - это была его квартира.
Он лежал на полу ничком. Одет был в тёмно-синий махровый халат, обут в тапочки на босу ногу. Голова повёрнута вправо, полуоткрытый рот, застывший взгляд... Именно этот взгляд говорил о безжизненности тела. На затылке чётко виднелось большое, тёмно-красное пятно запёкшейся крови.
"След от выстрела" - сразу же определил Пол.
- Ну, вот, что это такое? - спросил у него Качай - Или вот это? - он указал рукой на другую ячейку.
Ванная комната была освещена ярким, до рези в глазах, светом, единственное помещение, где Пол установил мощные лампы. Поперёк большой чугунной ванны, с потемневшей от старости эмалью, лежал он. Босые ноги свесились на проход, под ними валялись тапочки. Сложенное пополам тело повторяло форму углубления ванны. С дождика, расположенного на длинной металлической трубе, изогнутой в конце, продолговатыми каплями, с частыми разрывами, время от времени переходящими в сплошную струю, текла вода. На дне ванны она смешивалась с кровью, вытекающей из-под тела Пола. Дальше кровавый ручеёк спокойно огибал правую руку, лежащую ладонью к верху, с растопыренными, слегка согнутыми пальцами, пистолет, направленный дулом к его хозяину и уходил в сливное отверстие.
Подбородок Пола упирался в грудь, голова чуть наклонена вправо, из полуоткрытого рта текла кровь. Она же, каплями, брызгами и бесформенными пятнами, застыла на стене, облицованной плиткой.
Пол вспомнил: когда Ирина мылась в душе, у него возникла мысль - достать пистолет и застрелить её. Он даже представил, как подкрадывался к ней по коридору, с оружием в вытянутой руке. Тогда, в воображении, он дошёл только до дверей. Теперь же, мысленно продолжил неоконченный ранее, воображаемый путь.
"Он медленно заглядывает в ванную, одновременно направляя туда ствол пистолета... Девушки там нет, дождик льёт вхолостую... Он проходит дальше, смотрит влево, вдоль стены, чтобы проверить - не спряталась ли она за стиральной машиной? В это время Ирина неслышно появляется сзади, делает шаг вправо, хватает его руку с пистолетом и медленно, но уверенно направляет ствол ему в лицо. Он сопротивляется, но безрезультатно. Она сильная, в ней сидит дьявол..."
- Ты об этом когда-нибудь думал? Воображал что-нибудь подобное? - внимательно всматриваясь в его лицо, спросил Качай.
"Только что вообразил..." - подумал Пол и, сильно сжав челюсти, отрицательно помотал головой.
- В общем - я понятия не имею что это... - сделал заключения Качай и пошёл прочь.
Внимание Пола привлекла странная ячейка: в самой её средине полыхал огненный шар, а вокруг, беспорядочно и быстро двигались ярко светящиеся точки. Их количество не поддавалось даже приблизительному подсчету, и они всё время перемещались.
- Я думаю, это души... - задумчиво произнёс Качай - Они ищут друг друга, чтобы простить и быть прощёнными. Ты прощаешь того, кто согрешил против тебя, тебя прощает тот, против кого согрешил ты. Равноценные поступки компенсируются и грехи списываются. Что-то вроде нравственной аннигиляции... Ну, или - "Не судите, да не судимы будите..."
Качай вдруг снова посмотрел Полу в лицо и спросил - "Ты нуждаешься в прощении у многих, но кого простишь ты?"
Пол молчал. Должников у него не было.
- Как видишь, находиться на самом верху - не всегда благо...
После этих слов Качай повернулся и стал смотреть в другую сторону.
В ячейке напротив находился молодой, красивый парень, одетый в длинную, белую рубаху из-под которой виднелись босые ноги. Он сидел на зелёной траве, под большой развесистой яблоней. На её ветвях висели созревшие плоды - сочные, большие, румяные. Вдруг парень вскочил на ноги и стал внимательно всматриваться вдаль. В его взгляде была мольба, просьба, волнительная надежда. Спустя минуту напряженного ожидания, он тяжело вздохнул, обречённо опустил голову и сел на прежнее место. Возле него, на земле, лежало пять яблок. Он взял один, внимательно осмотрел его, краешком рубахи протёр румяный бок и снова положил до кучи. Затем парень обхватил руками колени и, положив на них голову, стал с грустью смотреть на плоды.
- Ты ещё здесь?... - глядя на парнишку тихо спросил Качай, затем резко повернулся к Полу - Не подумай что это рай - указывая пальцем на сидящего человека, жёстко произнёс он - Да, парень хорошо выглядит, но это наказание и далеко не лёгкое. Где же это было?
Качай стал шарить глазами в пространстве.
Вдруг все ячейки, будто сухие, опавшие листья гонимые сильным порывам ветра, стали быстро и беззвучно двигаться им навстречу.
Полу показалось, что он на огромной скорости влетел в одну из них и резко остановился.
Находясь за спиной у Качая, он не сразу заметил, что происходило в центре.
На широкой кровати, лёжа друг на друге, мужчина и женщина занимались любовью. Женщина находилась внизу и в порыве страсти гладила руками обнажённое тело мужчины. Он с тем же чувством, целовал её шею, грудь, плечи. Оба тяжело дышали, слегка постанывая от удовольствия.
- Бог в помощь - громко произнёс Качай, подойдя вплотную.
В то же мгновение вся обстановка изменилась. Теперь это уже была обычная комната с обычной обстановкой: шторы, секция, посуда, книги, телевизор, старый комод у окна.
На разложенном диване, до половины накрытый шерстеным одеялом, лежал уже не молодой мужчина. Рядом никого не было.
От голоса Качая он вздрогнул, подхватился, спустил ноги на пол.
- Ты кто? - громко спросил он, удивлённо глядя на незваного гостя.
- Тише - сказал тот, указывая рукой на стенку - жену разбудишь.
- Ты кто? - на этот раз вопрос был задан почти шёпотом.
Качай сунул руки в карманы брюк, наклонил голову и не спеша подошёл к комоду. Он присел на его краешек и посмотрел мужчине в глаза.
- Я, твой сон... Конечно, не такой как предыдущий, но, тем не менее... Я хочу, чтобы ты вспомнил кое-что. В частности - случай из детства: тебе шесть лет, ты играешь в саду. Конец лета, поспели ранние яблоки. Рома и Толя, ребята старше тебя на год, едут на велосипедах по улице. Они замечают тебя в саду и просят угостить яблоками. Ты снимаешь рубашку, кладёшь на её яблоки, не жалея, их много, так чтобы можно было лишь кончики рубахи связать в узелок и несёшь друзьям. Вы идёте к пруду. Мальчишки съедают по три штуки и начинают играть: бросают оставшиеся яблоки в валун. Сочные плоды легко разбиваются, мелкие куски, как осколки разорвавшейся гранаты, разлетаются в стороны. Это вас забавляет. Но вдруг Рома придумывает другую игру - он ставит тебя возле валуна, разворачивает к себе спиной, отходит на несколько шагов и бросает яблоки тебе в затылок. Они не разбиваются, всего лишь трескаются, но ему это тоже интересно. Толя присоединяется. Ты выдерживаешь пять ударов и убегаешь.
Качай вдруг замолчал, задумался, закусил губу.
- Знаешь, это, конечно, детская шалость, но она, оказывается, там, квалифицируется как издевательство над человеком - сказал он глядя мужчине в глаза.
Пауза длилась около минуты. Они, не шелохнувшись, смотрели друг на друга.
- Ты знаешь, что Рома умер? - первым нарушил молчание Качай.
- Да - подтвердил мужчина - он умер давно... Совсем молодой...
- Этот грех не пускает его душу в рай - Качай посмотрел на потолок и тяжело вздохнул - Ты бы простил его что ли... Неизвестно, как долго ты ещё будешь жить, а там время течёт совсем по-другому. К тому же ты ничего не теряешь. Вспомни "Отче наш" - "... и прости нам грехи наши, ибо и мы прощаем всякому должнику нашему...". Может и тебя простят Саша Кравцов, Антонина Магоро и ещё кто-нибудь. Ведь есть же за что, правда?
- Конечно, конечно я его прощаю... Я этот случай давно уже забыл...
Мужчина виновато опустил голову и стал теребить ногти.
В это время с наружной стороны окна раздался какой-то странный скребущийся звук. Все посмотрели в ту сторону.
На жестяном отливе сидел белый голубь и, резким подёргиванием головы, заглядывал в комнату то одним, то другим глазам, словно просился на ночлег. Отлив был сильно наклонён, птица всё время съезжала и скребла когтями по жести.
- Страаанно... - растягивая слово, произнёс мужчина - Ночью голуби, обычно, спят...
В это время Качай смотрел на птицу через плечо, затем повернулся и, хитро улыбаясь, спросил - "Ты, наверно, его подкармливаешь?".
- Никогда я не кормил голубей - категорически опроверг предположение мужчина.
- Ну, вот и славно. Всё хорошо. Спокойной ночи.
Качай направился к выходу, но вдруг остановился, искоса посмотрел на мужчину и произнёс - "И вот что я тебе скажу...". В следующий момент он сделал шаг к дивану и сел рядом.
Какое-то время Качай задумчиво всматривался в его лицо, словно сомневался - стоит ли говорить?
- Я понимаю - наконец начал он - Дина Литманова женщина красивая во всех отношениях: как с лица, так и фигурой. Я понимаю твоё желание развестись с женой и жениться на ней, но крайне не советую это делать. Причина проста - у тебя для этого нет средств. Да, чтобы завести новую семью, нужны деньги. Это великие мира сего могут позволить себе бесконечные разводы и неравные браки. И даже если у них чувства настоящие, то они скреплены деньгами. Ты такой же человек, как и они, в смысле состоящий из плоти и крови, нравственно может даже лучше всех их вместе взятых, но без денег. Вот представь - выпрыгнешь ты с насиженного гнезда, перелетишь в чужое... Но сможешь ли ты там жить? А если тебя оттуда выгонят? Обратной дороги уже не будет, своего жилья у тебя нет. Ты знаешь, о чём думает женщина, когда встречает свободного мужчину? Нет, ни как его покорить, завладеть его сердцем. Это уже потом. А первая, инстинктивная мысль - как ему подрезать крылья, чтобы не улетел. При чём этот процесс не требует от неё больших затрат - глаза, фигура, ноги. Собственно говоря - на это ты у Литмановой и клюнул. Но учти, что у неё за спиной куча проблем - ипотечный кредит, к примеру, двое детей.
- У неё один ребёнок - возразил мужчина.
- У неё двое детей. Старший сын находиться в специализированном детском доме. У него врождённое психическое заболевание. В общем-то, по этой причине, и появился разлад в отношениях с её первым мужем. А вспыльчивый, взрывной характер довёл всё до развода. Ты об этом, пока что, не знаешь. Конечно, ей одной тяжело. Ей нужна поддержка, по большей части материальная. И в том, что она ищет эту поддержку, её нельзя упрекнуть. Ты же видишь в ваших отношениях только романтику. Но, посуди сам, какая романтика? Тебе сколько лет, ей сколько? Но даже дело не в возрасте. Конечно, по сравнению с ней, твоя жена выглядит старой бабой. Но именно со своей женой ты идеально смотришься. Хорошо сохранившаяся внешность Литмановой только усиливает, подчёркивает вашу возрастную разницу. И она это прекрасно понимает, она не в восторге от тебя, но у неё, на данный момент, нет выбора, А такой страсти - Качай похлопал ладонью по дивану - у вас никогда не будет. Да, пару раз, между вами, случится нормальный секс, но не более того. Какая может быть близость у людей, когда вокруг одни проблемы? Неприятности на работе, в семье, проблемы со здоровьем - всё это блокирует половое влечение на физиологическом уровне. Чтобы преодолеть эту блокировку надо избавиться от проблем и искренне любить человека. Прости, но у неё нет этой искренности. Ты ей нужен только ради денег. Да, пока что ты хорошо зарабатываешь. Но со временем, по состоянию здоровья, тебя переведут на менее оплачиваемую должность. Вот тогда у вас начнутся настоящие проблемы: скандалы, упреки, оскорбления и так далее. И уж тем более у её не будет желания ухаживать за тобой по причине старческой немощности. Ты же не вечный. Она выживет тебя из дома, и ты вернёшься туда, откуда пришёл. Твоя жена тебя примет, а со временем и простит, и ты доживёшь до конца своих дней. Она добрая, вот на кого ты должен молиться. А этот выпад в сторону... эта петля во времени... Тебе это надо?
Мужчина сидел, опустив голову, как школьник, уличённый в совершении плохого поступка.
Качай смотрел на него сбоку, с видом сострадания и жалости. После минутной паузы, по прежнему глядя на его правую щёку, он продолжал - "Ну, если уж ты так хочешь уравновесить нравственность с пороком, то обрати внимание на Любовь Орлову".
Мужчина поднял голову и сосредоточено смотрел перед собой.
- Какую Любовь Орлову - ту, или эту? - спросил он.
- Какую ту? - Качай удивлённо нахмурил брови, словно внимательнее вглядывался в мысли собеседника - Ту... Актрису? Ну, ты, вообще, обнаглел. Во-первых - та, уже, в прошлом. Я имею в виду инструментальщицу, которая по совместительству работает у вас уборщицей. Да, она полноватая. Да, со странностями в голове. Но у неё нет семьи, она никогда не была замужем, у неё даже кавалера не было. На данный момент у неё одна проблема - кошка не ест. Твоё внимание к ней, как к девушке, будет ей только в радость. Её душа заледенела от одиночества, от невнимания. Ни друзей, ни подруг. А она ведь тоже человек и ей хочется человеческого. Но этот лёд можно растопить. Попробуй, у тебя богатое воображение. Можно прямо сейчас прикинуть пару вариантов...
Вдруг Пол услышал где-то позади себя далёкий, приглушённый крик - "Иииираааа". Какая-то женщина, звала какую-то Иру.
Качай с мужчиной сидели на том же месте, продолжали беседовать и совершенно не обращали внимание на голос.
Пол повернулся и прислушался - крик, по-прежнему далёкий, но уже более чёткий, повторился. Ещё раз, окинув взглядом сидящих на диване, он не заметно вышел из ячейки.
Перед ним рос молодой олешник. Осторожно ступая по высокой траве, Пол медленно шёл между деревьев и вскоре оказался на берегу небольшого пруда.
"Не тот ли это пруд, где Рома и Толя бросались яблоками? - подумал он - Но при чём здесь Ира?". Он провёл взглядом вдоль берега и вдруг наткнулся на серый камень, возвышающийся над землёй. "Ну, вот и камень" - подумал он. Но теперь на камне сидела девочка лет десяти. Одетая в лёгкое, светло-зеленое платьице, подтянув к груди правую ногу и обхватив её руками, она положила подбородок на изгиб колена, и застывшим взглядом смотрела на ровную гладь воды.
В последнее время имя - Ирина - приобрело для Пола особую значимость. В воображении вырисовывался только один образ, связанный с этим именем. Но была ли эта девочка, хотя бы чем-то, похожа на тот образ, он сказать не мог. Отчасти из-за разницы в возрасте, отчасти по причине того, что её лицо теперь на половину закрывали распущенные светло-русые волосы.
- Иииирааа - протяжно звал женский голос и Пол повернул голову в ту сторону, откуда исходил звук.
В абсолютно чёрном небе (хотя в ячейке был ясный день) немного сместившись в сторону горизонта, висела большая, полная луна. На поверхности её светящегося диска виднелось тёмное пятно в форме деревенского дома с остроугольной крышей, чуть наклонённым дымоходом и жёлтыми окнам. Рядом возвышалась ель, с зубчатыми боками, расширяющимися к низу.
- Иииира...
Голос звучал именно оттуда, с луны, но девочка на него не реагировала.
- Ах, вот ты где... - произнёс Качай за спиной у Пола - Ты больше так не делай. А если потеряешься? Я не знаю, что тогда будет, как тебя искать и чем всё кончиться.
В это время снова послышался всё тот же протяжный зов и Качай, глядя на девочку, замолчал.
- Она что, не слышит? - спросил Пол.
Ответ его сильно удивил.
- А ты выстрели ей в голову...
Качай проговорил это в сильном раздражении, граничащим со злостью, после чего резко развернулся и быстро зашагал прочь.
Полу ничего не оставалось, как в полном недоумении следовать за ним.
Однако, пройдя лишь пару метров, Качай вдруг остановился. Его плечи заметно приподнялись при глубоком вдохе, и опустились, при шумном выдохе. Одновременно послышался даже лёгкий стон. Затем он быстро обернулся и проговорил - "Я так и знал...". Пол также посмотрел назад и не нашёл той ячейки, которая находилась здесь только что.
Теперь они оказались в просторном жилом помещении, обставленном современной мебелью и бытовой техникой. Стены были выкрашены в светло-жёлтый цвет, на полу лежал светло-серый ламинат. Зеркальный натяжной потолок отображал обстановку низа, от чего комната казалось двухъярусной и высокой. На стене висел чёрный плазменный телевизор, с вогнутым экраном, а напротив, на расстоянии пяти метров, стоял роскошный диван, обтянутый натуральной кожей коричневого цвета. Над диваном висела картина, изображающая пейзаж пустыни: барханы, верблюды, саксаул. Два светильника типа бра, висевшие на стене, по краям картины, били направленными лучами в центр дивана.
На диване сидела молодая красивая женщина в длинном байковым халате с капюшоном. Она откинулась на мягкую, покатую спинку и запрокинула голову. Перед ней находился журнальный столик на маленьких колёсиках, со столешницей из тёмного стекла. В его центре стояла открытая бутылка виски, рядом два массивных толстостенных стакана. Один на треть был заполнен бурой жидкостью, второй, на половину, обычной водой. Пузатая форма бутылки и идентичность её цвета со столешницей и стаканами, производили впечатления целостности композиции. А вот открытая упаковка из-под лекарств была явно не отсюда.
Качай подошёл к столу, поставил ногу на край столешницы и наклонился к женщине, опершись локтём о своё поднятое колено.
- В ад собралась? - спросил он, глядя на пустую упаковку от лекарств.
Женщина пошевелила головой и чуть приоткрыла глаза.
- Ты кто?
Вопрос был похож на обессиленный плевок, преодолевший лишь нижнюю губу и повисший на бороде.
- Конь в пальто! - грубо ответил Качай, ещё ближе придвинувшись к её лицу.
Во время возникшей паузы женщина слегка пошевелила ярко-красными татуированными губами, почти не слышно повторив - "Конь...".
- Твой папаша, по пьяной лавочке, полез в петлю... Что же ты так не сделала? Зачем ты выпила эту гадость? - Качай бородой указал на упаковку от лекарств - Ты не хочешь, чтобы твоё лицо приобрело синюшный цвет и было изуродовано гримасой боли и страха? Ты надеешься на лёгкую смерть? А ты никогда не задумывалась, что потом твоё существование будет состоять из сплошных страданий? Или ты рассчитываешь, что тебя, всё-таки, спасут? Таким образом, ты хочешь вернуть мужа? Ведь сообщение о твоей беременности на него не подействовало, и ты решила пронять его своей жертвенностью? Но твой несостоявшийся суицид он примет за фарс, а состоявшийся - за тупость. Так что в любом случае у тебя ничего не выйдет. Ты ведь знала, что до тебя он был дважды женат. Но ты решила, что с тобой такого не произойдёт, потому что ты моложе, умнее и красивее предшественниц. Никто никогда не думает о брошенных жёнах: как им живётся, что они думают, что они чувствуют? Не задумывалась и ты до этого времени. А теперь, оказывается, что даже твоя эффектная внешность тебя не спасает. Он творческая личность, живущая эмоциями и впечатлениями. Эта пена, на гребне жизненной волны, скоротечна, поэтому люди такого типа находиться в вечном поиске. И если какой-нибудь певец, композитор или художник не меняет женщин как перчатки, то только потому, что это ему не позволяет материальное положение. Проще говоря - голодранец он. Ну, а твой при деньгах, потому как - мировая известность. Да и в чем трагизм твоего положения? Квартиру он за тобой оставляет, на детей будет платить алименты, при чём, деньги не такие уже и малые. Конечно, тебе надо будет идти работать. Конечно, тебе не хочется. Но и сводить счёту с жизнью из-за этого, тоже, по меньшей мере, глупо. Есть люди в более худшем положении. А она, видите ли - неженка такая... Ну, это у тебя наследственное.
Девушка повернула опущенную правую руку ладонью вверх и, по-видимому, хотела показать неприличный жест, но сил сделать это не хватило, и она только выставила к верху средний палец, слегка дёрнув им.
Качай вдруг резко выпрямился, на мгновение задержался взглядом на картине и быстро подошёл к окну. Некоторое время он стоял молча, вглядываясь в щёлку между горизонтальных полосок жалюзи, словно ждал кого-то или чего-то.
- На самом деле ничего этого нет - наконец ровным и спокойным голосом заявил он и обернулся - Всё это неправда: обман, иллюзия, сон. Ты живёшь другой жизнью.
Девушка приоткрыла глаза и повернула голову в его сторону.
- Посмотри - Качай движением руки указал на окно.
Встать и удержаться на ногах ей стоило не малых усилий. Но ещё с большим трудом давалось передвижение. И, тем не менее, шатаясь, почти падая, держась за стену, девушка всё же подошла к окну.
Словно кошка, выпустив острые когти, растопыренными пальцами она с треском опустила несколько полосок жалюзи.
А за окном была другая квартира. Точнее, это была та же квартира, только в зеркальном отображении и остеклённая рама являлась, как бы, общей границей между жилыми помещениями. И там, действительно, была другая жизнь. Там девушка, как две капли воды похожая на её, радостно улыбалась, прижимала к груди девочку лет пяти, а элегантный мужчина, высокий и стройный, с лёгкой проседью на висках обнимал их обеих, поочередно целуя каждую. Они были счастливы: держались за руки, улыбались, нежно смотрели друг на друга. Казалось, радость от их отношений невидимыми лучами распространялась в пространстве, переходила границу двух миров, умиротворяюще действуя на людей по эту сторону окна.
- Это что? - спросила девушка. От увиденного, она вся преобразилась: тело выпрямилась, глаза загорелись, взгляд стал осмысленным.
- Там твоя жизнь. А здесь сон. Тяжёлый, кошмарный сон - грудным басом говорил Качай.
Девушка повернулась к нему.
- Я хочу туда.
- Иди...
- Как?
- Через окно.
- Почему через окно? - девушка нахмурила брови.
- Потому, что только здесь, и больше нигде, соприкасаются эти миры.
Три толстые, стальные трубы радиатора, расположенные горизонтально под окном, послужили ступеньками, по которым девушка взошла на широкий подоконник. Повернув ручку на раме и потянув её на себя, она открыла окно.
По-видимому, в этот момент её стали одолевать какие-то сомнения, потому что она долго всматривалась в лица людей, находящихся напротив.
- Нас будет двое? - спросила она не сводя глаз со своего двойника.
- Нет - ответил Качай - Всё, что случилось здесь, ты сразу же забудешь. Ты будешь помнить только то, что происходило там. Тебя, которая здесь, там не будет. Ты будешь та, которая там.
Выставив вперёд ногу и осторожно коснувшись поверхности противоположного подоконника, девушка сначала убедилась в надёжности конструкции и только потом постепенно стала перемещать туда центр тяжести тела. Однако, она ещё по-прежнему держалась обеими руками за раму.
- Смелее, не бойся... - подбадривал её Качай.
Как только она переставила вторую ногу, все, что находилось по ту сторону окна, вдруг, разом исчезло.
Девушка полетела вниз и, хотя на мгновение успела ухватиться руками за нижний край рамы, удержаться не смогла.
Качай ещё около минуты стоял на том же месте, прислушиваясь к звукам за окном, потом обернулся и сказал - "Кажется успел...".
- Ты убил её... - тихо проговорил Пол.
- Да... - коротко ответил тот и сразу же добавил с иронией - Зря она не слушала свою бабушку. Чертям верить нельзя.
- Зачем? - также тихо выдавил из себя Пол.
Качай поднял вверх указательный палец и, повернув голову к распахнутому окну, замер в тревожном ожидании. Через какое-то время снизу донёсся душераздирающий женский вопль.
- Всё верно - сказал он и, засунув руки в карманы, не спеша подошёл к дивану - Через три минуты сюда бы зашла её сестра и вызвала скорую. Тогда бы пострадавшую спасли, на беременность никто бы не обратил внимание. В положенный срок девушка бы родила...
Качай замолчал и долго смотрел на упаковку от лекарств, лежащую на столе.
- Этот препарат, нелегально выпущенный в странах третьего мира, содержит в себе талидомид. Он оказывает негативное влияние на внутриутробное развитие плода. Ребенок родился бы калекой и мучился всю жизнь. Мне его жалко. А так... Кто не рождается, тот и не страдает.
Пол долго смотрел на него застывшим взглядом, наконец, стал говорить тихо, почти шёпотом.
- Но ведь ты не имеешь на это право...
- Да, не имею - согласился Качай.
- Это чужая территория...
- Да, не моя...
Они какое-то время молчали, глядя друг на друга.
- Но ведь меня никто не остановил! Мне никто не помешал! - почти выкрикнул Качай - Значит, тот кто имеет на это право, согласен со мной. Он не против, чтобы я так поступил. Он что, не видел, как она стояла на подоконнике? Он не знал, чем всё это кончиться? Не поверю.
Пол в растерянности завертел головой, потом стал говорить быстро и тоже громко - "Я не понимаю, что здесь происходит? Это рай? Ад? Прошлое, настоящее или будущее? Что это такое? Что здесь происходит?".
От этих вопросов Качай почему-то погрустнел и отвечал с видимой неохотой.
- По правде сказать - всё. Всё, о чём ты спрашиваешь.
- Как это? - растеряно спросил Пол.
- А вот так. Я даже не знаю, что и где находиться. Это какой-то хаос, сумбур, скопление миров. Всё в одной куче. Вот, к примеру, что это такое?
После произнесённого вопроса помещение в одно мгновение исчезло, и они оказались на улице. Их взору предстало залитое солнцем морское побережье. Тёплый ветерок, ласковый прибой, щебетание птиц, неспешное порхание бабочек, всё это создавало обстановку блаженства и умиротворения. Тихо скользя на спокойной волне, под белыми парусами, по морю плыли небольшие лодочки. Их было так много, что ближе к горизонту поверхность воды выглядела совершенно белой. В каждом таком судёнышке находился человек, который стоял у мачты, обхватив её рукой. Одежды на всех плывущих были одинаковы и напоминали древнеримские тоги, ослепительно белого цвета. А ещё у всех были одинаковые лица, с бледной кожей, и причёски, представляющие из себя чёрные, вьющиеся волосы, доходящие до плеч. Внешне, между этими людьми, отсутствовали различия по половому признаку.
Лодочки причаливали к песчаному берегу, замирали (именно замирали, а не останавливались, покачиваясь на волнах) из них спокойно сходили (именно сходили, а не выпрыгивали) люди.
Освободившись от груза, судёнышки повторяли движение волны, перемещались назад и в сторону. Но, по-видимому, конструктивно все они были рассчитаны на присутствия на них человека и, оставшись без него, вскоре начинали крениться на бок. Когда же парус касался с воды, материя быстро намокала, тяжелела и уходила под воду, утягивая за собой корпус лёгкого судёнышка.
Люди, оказавшись на песчаном берегу, шли к цветущему саду, который находился неподалёку, где их встречали другие такие же люди, только, по-видимому, прибывшие ранее. По каким-то признакам они различали друг друга, узнавали, бурно радовались встрече, обнимались и подолгу беседовали, сидя на траве под деревьям или прохаживаясь по песчаному берегу. Потом уходили вглубь сада, терялись среди зелени кустарников. Сад располагался на пологом склоне горы, вершина которой была окутана огромным белым облаком. С периферии, от него отрывались куски разнообразных форм и размеров, и медленно плыли по небу к горизонту. Казалось, там, за горизонтам, скрытый от посторонних глаз, сидел усталый творец и непрерывно лепил из них лодочки, паруса, людей, а затем пускал на воду, чтобы те, после долгих скитаний, пройдя через штили и шторма, пристали, наконец, к этому берегу.
- Люди считают рай и ад противоположными крайностями, с огромным расстоянием между ними - неожиданно заговорил Качай - Но на самом деле рай и ад могут находиться совсем рядом. Я тебе приведу пример из жизни. Не выдумка, не фантастика, а вполне реальная история. В городе Нижневартовск жил один мужик. Работал в нефтегазовой отрасли, при хорошей зарплате пребывал в материальном достатке. И случилось ему, в порядке очереди, зимой пойти в отпуск. Дело такое, что сильно не поспоришь. Посетила его идея: провести отпуск на севере Австралии. Там в это время лето. Так сказать - "В гробу видал проклятую Сибирь". Люблю поэтов... Туристическая фирма клятвенно заверяла, что там, ни много, ни мало, райский уголок. И была права. Мягкий климат, яркое солнце, безоблачное небо, песчаный берег, теплое море. Разве может рай выглядеть по-другому? Вдобавок ко всему - молодые стройные девушки поголовно ходят в открытых купальниках. А некоторые и без. И вот как только тот мужик опустил свою белую задницу в тёплые прибрежные воды Индийского океана, так его тут же, в эту же задницу ужалила кубомедуза. В народе её называют "морская оса". Надо сказать, что укус обычной осы, которое насекомое, по сравнению с той, это лёгкая щекотка. Нет, Бог явно любит кубомедузу. Иначе, зачем награждать её таким оружием? Страшные боли во всём теле, тошнота, рвота, понос, жар, озноб. Всё это мужик начал испытывать уже через пять минут после укуса. В общем - весь отпуск провалялся в больнице и проклял этот рай. Вот тебе и два в одном. А на счёт будущего... Прошлое и будущее вообще разделяет лишь миг - Качай бросил задумчивый взгляд на далёкий горизонт, потом обернулся к Полу и, глядя ему в лицо, проговорил - Я тебе хочу кое-что показать...
Это был лесоповал. Далёкий, затерянный в прошлом, занесённый толстым слоем времени и пластами множества событий, произошедших с тех пор. Пол не сразу узнал то место и не сразу вспомнил те события. И он сам, молодой и здоровый, казался самому себе теперь чужим и не настоящим.
- Узнаешь? - спросил Качай, подходя спереди почти вплотную к молодому Полу, чего тот совершенно не замечал - Ты стоишь здесь, у костра, греешься, иногда бросаешь сучья в огонь. Так просто, от нечего делать, поскольку ты тогда уже не работал. В это же время, два зека, по кличке "Гиз" и "Рыбак" пилят старую, толстую сосну в пятнадцати метрах от тебя.
То ли они перенеслись в пространстве, то ли пространство закружилось возле них, но Пол и Качай вдруг оказались рядом с сосной, которую пилили.
Качай, какое-то время, молча наблюдал за работой людей, потом запрокинул голову и стал говорить вверх, словно обращался к верхушке сосны - "Они никогда не ошибались, рассчитывали всё точно: направление ветра, центр тяжести, угол наклона. Это дерево должно было свалиться в юго-восточном направлении. Но оно, почему-то, упало не так...".
Резкий и отрывистый треск, со скоростью молнии, прошёлся по всему стволу. Верхушка начала стремительно опускаться. Два зека, одновременно, чётким, отработанным движением вынули из расщелины пилу и отскочили в сторону. Дальше они с удивлением наблюдали, как дерево ложиться, несколько, в другом направлении.
Край верхушки стеганул по костру, с шумом подняв к верху беспокойный сноп моментально исчезающих искр.
Гиз и Рыбак, отбросив в сторону инструмент, подбежали к месту, где только что стоял ты. Рыбак полез в верхушку, стал задирать ветки. Вдруг он выпрямился и отпрянул назад.
- Пи.....ц - растерянно произнёс он, повернув голову к Гизу.
Качай и Пол молча смотрели на большую разлапистую кучу тёмно-зелёных, длинных, жёстких иголок, которые располагались на ветвях настолько плотно, что древесины, практически, не было видно. Даже не верилось, что вверху эта крона, когда она ещё совсем недавно представляла из себя живое дерево, напоминала всего лишь изрядно потрёпанный детский помпончик.
- Я не буду тебе показывать подробности, как острый сук проломил твой череп и вследствие небольшой амортизации дерева, превратил мозг в состояние жидкой каши - произнёс Качай - Я думаю, ты поверишь мне на слово. Я только скажу, что увидел эту картинку перед тем, как события должны были состояться. Я был уверен, что это твоё будущее. На твоей жизни я уже поставил крест. Но вдруг, всё произошло по-другому. Вот смотри...
Дальше действия стали происходить в обратном порядке: дерево, также как и падало, стало быстро подниматься, вспрыгнуло на пенёк и приняло вертикальное положение. Никто даже не обратил внимание, как одновременно с этим, комично пятясь задом, Гиз и Рыбак вернулись на прежнее место и склонились внизу, у комля.
Теперь Пол во всех подробностях вспомнил тот случай. Верхушка упала в двух метрах от него, что вызвало в нём всего-лишь небольшое удивление. Он повернулся, и, глядя на двух оболтусов, котрые замерли с открытыми ртами, громко, но беззлобно, спросил - "Вы что, совсем охренели?"
Сейчас снова всё в точности повторилось. Качай не мог понять причины, спрашивал об этом Пола, но тот её тоже не знал.
- Что-то случилось в самое последнее мгновение - говорил Качай - Может простое дуновение ветра, может как-то по-другому расположилась Земная ось, может вспышка на Солнце была иной. Не знаю. Я был удивлён, не понимал, начал искать причину, подробнее рассматривать эти две картинки, сравнивать их. Может ты что-то сказал, может подумал о чём-то таком? Не помнишь?
Пол отрицательно покачал головой.
- Тогда я стал пристальней изучать твои действия, секунду разбивать на мили, доли, и вот что я нашёл - после этих слов всё замерло. Особенно это было заметно по застывшим языкам пламени - Что ты сделаешь в следующий момент? - спрашивал Качай, заглядывая Полу в лицо - Не знаешь? Ну так смотри. Ты поднимаешь с земли ветку, чтобы бросить её в костёр - всё ожило ровно настолько, насколько это озвучил Качай - И вот теперь самое интересное - ты протягиваешь другую руку и что-то снимаешь с ветки - молодой Пол всё сделал согласно предсказанному и снова замер - Давай посмотрим, что ты там нашёл - предложил Качай и, взяв старшего Пола под руку, подвёл к его двойнику и ткнул указательным пальцем в его раскрытую ладонь. Там сидел муравей - Ты помнишь это?
Пол ответил неопределённо: сначала пожал плечами, потом слегка согласно кивнул головой.
- Ты спас муравья и за это тебе даровали жизнь - после этих слов Качай впал в задумчивость - Я не понимаю Бога - в той же задумчивости проговорил он - Каждый день в мире умирает миллионы людей. А здесь какой-то муравей... Ничтожное насекомое... Из-за этого менять планы?... Не понимаю... - затем он вздохнул, огляделся и добавил - Ну да ладно, проехали. В конце-концов, может это какое-нибудь другое измерение или параллельный мир. Ведь ту девушку я не обманул. Такая картинка здесь на самом деле существует. И перейти из одного измерения в другое можно всего лишь сделав шаг. Конечно, не везде, а лишь там, где эти миры соприкасаются, пересекаются или накладываются друг на друга. Подробностей я не знаю. Ни я это придумал, и ни я это создал, и ни мне решать кому, куда и как переходить. Есть теория, что в местах пересечения параллельных миров или измерений частица обретает массу. Так называемый бозон Хиггса. Но как бы там ни было, а будущее я не предсказываю. Зачем мне это надо - позориться? Я придерживаюсь другого принципа. Как говорили древние - "Fartuna non penis - in manibus non pecipe".
Пол, нахмурив брови, вопросительно посмотрел на Качая.
"Судьба не... эээ... хвост - в руки не возьмёшь" - перевёл тот.
Пол старший стал осматривать участок лесоповала. Теперь, спустя столько времени, он был ему совершенно не знаком. Пол младший смотрел на это совсем по-другому и думал по-другому и он, старший, не мог вспомнить тех мыслей.
- Мне много чего не понятно в вашей жизни - меж тем продолжал Качай - Например - понятие красоты в человеческом восприятии. Вот скажи Пол, это красиво?...
Они вдруг оказались где-то в заполярье: может даже на северном полюсе Земли. Была полярная ночь, в небе висело северное сияние. Глядя на этот мерцающий, зелёный свет, с вкраплениями фиолетового и жёлтого, Полу, почему-то, пришла в голову мысль о никчёмности человеческого бытия. По сравнению с безграничностью космоса, он даже не являлся атомам, а чем-то ещё меньшим. И вот в этой ничтожности, было заключено сознание, которое считало себя личностью...
Дальше философская мысль не пошла. Захваченный красотой светопреставления, Пол, никогда раньше не видевший ничего подобного, был поражён эффектностью явления.
- Это красиво? - спросил Качай.
- Да, это красиво - ответил ему Пол.
- А я всего лишь вижу частицы, которые называются солнечным ветром. Попадая в магнитное поле Земли, они люминесцируют в верхних слоях атмосферы, создавая такой вот зрелищный эффект. А так красиво?...
Полу вдруг показалось, что его зажали в тиски, сдавив со всех сторон чем-то острым, колючим, обжигающим. Казалось, тысячи невидимых игл пронзили его тело. Дышать стало невыносимо, потому что при вздохе в лёгкие проникало что-то острое, колючее и резало всё внутри.
- В общем-то, это какой-то процесс - продолжал Качай, задумчиво оглядываясь вокруг - Допустим, водяной насос создаёт давление воды в системе. Мы открываем кран, где-нибудь на седьмом этаже, набираем воду, или спускаем её в канализацию. Обычный процесс и никто не говорит, что это красиво или не красиво. Человек принимает пищу: откусывает бутерброд, жуёт, проглатывает. Или, допустим, человек читает инструкцию по пользованию посудомоечной машиной, или обычные новости в газете, или смотрит телевизор. Что тут превозносить, и чему тут восхищаться? Здесь, всё это светопреставление, тоже может быть частью какого-нибудь созидательного или информационного процесса. Обмен данными или воздействие на жизнедеятельность планеты. Мутация на генном уровне, к примеру, произошла от радиоактивного излучения, и запросто может быть каким-нибудь осознанным рабочим процессом, для достижения определённых целей. Как вариант - создание того же человека. Но для чего и зачем? Что есть человек по сравнению с галактикой? Тот же атом, а то и меньше. Но вполне возможно, что их объединяет разум. В природе ещё много неизвестного. Та же вездесущая, неуловимая тёмная материя, о которой люди почти ничего не знают, как, впрочем, и о человеческой душе. А вдруг это всё одно и то же? Ведь что такое душа? Это какая-то частица или определённые связи между частицами? Ведь, в сущности, тело человека представляет из себя обычную кучу мусора, состоящую из элементарных частиц. Но если собрать в кучу элементарные частицы - в тех же пропорциях, с тем же составом, это не значит, что получиться человек. Как ты думаешь, Пол?
Пол в это время ни о чём не думал. Он стоял сгорбившись, обхватив руками живот и, как цапля, держал одну ногу на весу.
- Холодно... - просипел он.
- Да ну... - небрежно бросил Качай - Минус сорок семь градусов по Цельсию... Разве это холодно? Вот там - Качай указал пальцем вверх - абсолютный ноль. Вот это холодно.
- Падла, бля... - на последнем издыхании крикнул Пол приседая.
- Ладно, ладно... Иди, грейся. Там плюс сорок семь.
В это время обстановка изменилась, но Пол даже не обратил на неё внимание. По началу, он почувствовал, что мышцы расслабились, словно тело освободились от непомерно тяжёлой ноши. И хотя кожу жгло, словно ошпаренную кипятком, дышать стало легче. Однако, в ту же минуту, он почувствовал резкий, неприятный до удушья, запах серы. И только это ощущение смрада заставила Пола осмотреться по сторонам.
Местность вокруг была мрачная: голые скалы, чёрного и тёмно-серого цвета, дымящиеся валуны, разных размеров, вещество, похожее на зыбучий песок, полосами оплывающее вниз и поднимающее облака пыли, при столкновении с теми же валунами. Глухой рокот, похожий на внутриутробной урчание, доносился снизу, и иногда сопровождался мелкой вибрацией поверхности земли. Высокая, конусообразная гора, у подножья которой они теперь находились, заканчивалась урезанным верхом, который венчал мерцающий ореол тёмно-красно-розового сияния.
- Это же вулкан - сказал Пол, задержав тревожный взгляд на верхушке - Он сейчас начнёт извергаться. Слышишь?
- А ты уже и боишься.
- Пирокластический поток, при извержении, движется со скоростью триста километров в час.
- Твою мать... - Качай криво усмехнулся - Слова то какие! Даже противно, до чего образованный... Ладно, так, надеюсь, будет лучше.
На этот раз они оказались в квартире Пола, прямо перед пылающим камином. Хозяин, выставив вперёд руки, опрометью бросился к нему, чуть не впрыгнув в огненную пасть.
Качай снова уселся в кресла и спустя минуту, глядя на пляшущие языки пламени, начал вслух рассуждать - "Красиво должно быть, когда дышишь чистым воздухом, когда сытый, когда не ощущаешь боли в теле, когда чувствуешь себя комфортно. А одежда, прическа, обстановка - это всё второстепенно. Но люди, почему-то, эту второстепенность ставят на передний план. Вот скажи мне, Пол, ты себя считаешь человеком красивым?"
- Мне плевать на красоту - грубо ответил Пол не оборачиваясь - Хищник должен быть сильным.
- Зачем?
- Чтобы добыть пропитание, чтобы отстоять своё.
- Или отобрать у слабого? - спросил Качай.
- Да - Пол повернулся к нему лицом и вызывающе посмотрел в глаза - И отобрать, если в этом есть необходимость. Иначе, зачем тогда сила?
- Чтобы помочь слабому, чтобы вершить справедливость.
- Вот когда брюхо полное, тогда можно говорить и о справедливости - жёстко отрезал Пол, отвернулся и снова выставил руки к огню.
А Качай тем временем, продолжал - "Как хищник ты, конечно, прав. Я тебе это уже говорил. Но как человек, который, стуча себя кулаком в грудь, кричит о гуманности и благородстве - полное противоречие. Хотя в человеческом обществе этому есть оправдание - власть. Чтобы добиться власти, надо быть сильным. Пол, тебе надо идти в политику. Хочешь быть президентом? Я помогу, я всем помогаю. У тебя для этого есть все задатки: сила и стремление. Ты же любишь власть?
- У президента большая ответственность, надо во всём разбираться - не оборачиваясь, ответил Пол в пламенеющее жерло камина.
- Ну, ответственности не больше чем у тебя, и во всём разбираться не обязательно. Для этого из квалифицированных специалистов, комплектуется штат, который во всём разбирается. Любому президенту, чтобы добиться всенародной любви, достаточно обещать народу хорошую жизнь. Между прочим - обещать хорошую жизнь, верить в хорошую жизнь и хорошо жить, это разные вещи. Хорошо жить трудно, а верить обещаниям - легко и просто. Если не сказать, что даже приятно. Знаешь в чём феномен Лукашенко?
- Кто это? - спросил Пол, повернув голову и уперев подбородок себе в плечо.
- Как, ты не знаешь, кто это? - удивился Качай и, после короткого молчания, добавил - Ну, ты отсталый человек. Хотя... может это уже другое измерение? А Гитлера знаешь?
Пол резко повернулся и сел на пол, немного отодвинувшись от огня.
- Я не хочу быть политиком - глядя на Качая, твёрдо проговорил он - Чтобы стать тем же президентом, и уж тем более, чтобы что-то, кому-то обещать, надо обладать даром красноречья. А у меня его нет.
- Да, вижу... Вижу, что знаешь Гитлера. Это его высказывание. Если дословно... - Качай прищурил левый глаз, правый поднял к верху, несколько секунд вспоминал и наконец, процитировал - "Всякое великое движение на Земле, обязано своим ростом великим ораторам, а не великим писателям". "Майн Кампф" читал?
Пол причмокнул губами и отрицательно помотал головой.
- Ну, ладно. Давай я тогда тебя сделаю писателям, хотя этот поезд на сегодня переполненный. Но ничего, для тебя я найду место. Великим не обещаю, но хорошим - смогу. И ничего не буду требовать взамен. Безвозмездно и бескорыстно, так сказать - в знак доброй воли. Сейчас писать просто. Не стать писателям, а просто писать: сел за компьютер и жми пальцами на буковки. Это раньше талант пропадал лишь потому, что у людей элементарно не было пишущей машинки. Я люблю писателей - после этих слов Качай заметно оживился и, приподнявшись в кресле, наклонился вперёд - Я как-то Льву Толстому показывал будущее. Где-то ваше время. Ну, решил, что это самый оптимальный вариант: не совсем далеко, но и с ощутимой разницей. Он восхищался буквально всем - архитектурой, транспортом, связью, коммуникациями. Когда дошли до оружия, сильно удивился. "Разве у вас ещё воюют? Зачем?" - спросил он.
Вся интеллигенция того времени и писатели особенно, очень желали, чтобы простой народ получил образование. Они думали, что их тогда будут читать. Я говорю - "Лёва, и не надейся. Как только народ получит образование - начнёт писать". Лев Николаевич не поверил.
А вот кино ему понравилось. С Бондарчуком свёл. Тот снимал "Войну и мир". По этому поводу они там даже пару вопросов "перетёрли". Так что - соглашайся.
- У меня нет таланта... - устало произнёс Пол, опираясь затылком о кафель и отворачиваясь от собеседника - Да и к тому же, если честно, я безграмотно пишу.
- Ну, это не проблема. Грамотный писатель, я тебе скажу, довольно редкое явление. Если человек умеет рисовать, это не значит, что он художник. Если есть голос - не обязательно певец. И если ты умеешь писать, пусть даже и грамотно, это не значит, что ты уже писатель. Здесь талант больше не в умении писать, а в умении фантазировать. Ну и конечно, донести эту фантазию до читателя. Мне особенно нравятся философы, с любым уровнем образованности и грамотности, не смотря на то, что они, по жизни, почти поголовно нищета и пьянь. Кстати - в тему... Посмотри-ка вот на это...
После сказанного Качаем, кресло напротив Пола исчезло и на его месте появилась картинка из чьей то жизни. Скорее всего, это был школьной класс, но здесь проявились только учительница, сидящая за столом, и мальчишка лет десяти, стоящий рядом, с виновато опущенной головой. Перед преподавательницей лежала развёрнутая тетрадь, в которой она, резкими движениями руки, что-то зачёркивала.
- Ваня, у тебя со слухом, всё в порядке? - строго спрашивала женщина, не отрывая взгляда от тетради.
Мальчишка кивнул и ещё ниже опустил голову.
- Понимаешь, Ваня, стахановцем называют человека, который перевыполняет план. Я вам когда-то говорила, что был такой шахтёр, передовик производства, по фамилии Стаханов, который рекордно превысил суточную норму добычи угля. Его почин поддержали и, с тех пор, людей, которые ударно работают, называют стахановцами. А ты что написал? Стакановец? Это, несколько, не с той оперы. А Пургенев кто такой? Это твой родственник? Потом, ты пропускаешь буквы. Например - в слове "белят", ты пропустил "е". В слове "гребля" - "р"... Ой, Ваня, я боюсь читать твой диктант. А это что такое? Порно... порно... "порнокапытные". О, господи... У меня сейчас инфаркт будет...
Дальше наступила минутная пауза. За это время мальчик почесал рукой взъерошенную макушку, указательным пальцем этой же руки поковырялся в носу и поправил пионерский галстук. Учительница, всё это время бегала глазами по строкам. Вдруг она ткнула ручкой в тетрадь и спросила - "Ваня, кто тебя учил так писать букву "к"?"
- Это не "к" - сказал мальчик, глядя на место, куда указывал преподаватель.
- А что это за буква?
- "Х"
- Это буква "х"? - переспросила учительница, заглядывая в лицо ученику - В словах "улица Куйбышева" это буква "х"?
По-видимому, Ваня понял свою ошибку, потому что покраснел, как его галстук, снова опустил голову и медленно засунул указательный палец правой руки себе в левую ноздрю.
Учительница резким движением руки перечеркнула крестом страницу текста и захлопнула тетрадь.
- Ваня, уйди с глаз моих.
После ухода Вани исчезла и учительница, и весь интерьер. На их месте снова появилось кресло.
- Так вот - начал Качай - Ты не поверишь, но этот мальчик вырос и стал писателям. И, кстати, не плохим писателям. Если бы его учительница русского языка воскресла и узнала об этом, то тут же снова бы умерла.
Говорят талант - дар Божий... Всё верно. Бог в каждого человека вложил какие-то способности, какой-то талант. Но открываю его в человеке - я. Бог даёт, а я открываю. Могу открыть, могу не открывать. Могу закрыть, могу оставить. Не знаю почему, но у меня это получается. Я уже грешным делом начинаю подумывать - а не создан ли я именно для данного процесса. Ну и конечно, по принципу сделки, за это я от человека что-нибудь беру. Но для тебя я всё сделаю безвозмездно, потому как сам предлагаю. Ну, нравишься ты мне и всё. Тише...
Последнее слово явно не соответствовало теме разговора, и Пол внимательно посмотрел на Качая: тот стоял вытянувшись в струнку, напряжённо к чему-то прислушиваясь. Затем он резко повернулся и быстрым шагом направился к окну. Свободно пройдя сквозь материал плотно сдвинутых штор, отчего те даже ни шелохнулись, фигура человека растворилась в тёмно-синем бархате.
Пол долго смотрел на место, где исчез Качай, в надежде на его возвращение. Однако время шло, а того всё не было. "В конце концов - я же дома" - решил Пол, сел в кресло, свободно раскинув руки и ноги. Но тревожное чувство, что это всё же не настоящий его дом, не давало покоя. Наконец он не выдержал, поднялся и направился следом за Качаем.
Это был странный лес: страшный и мрачный. Повсюду росли высокие толстостволые, в несколько человеческих обхватов, деревья, с грубой, шершавой корой. Их кривые и толстые ветки напоминали мускулистые конечности могучих гигантских чудовищ. Если где и могли обитать отрицательные сказочные персонажи или нечистая сила, то именно здесь.
Девушка, одетая в старинное широкое платье, с белым чепцом на голове, окаймлённым кружевной лентой, сидела на толстом корневище, изогнутым ступенькой у основания ствола дерева. Через плечо у неё была перекинута сумка, из грубо обработанной кожи с широкой лямкой. Рядом лежал небольшой продолговатый свёрток, из серой материи. Девушка слегка наклонилась над ним и, задумчиво глядя перед собой, медленно жевала сухую лепёшку, запивая водой из небольшого глиняного кувшинчика.
Качай расположился рядом с девушкой, с левой стороны. Он наклонился также как и она, опёрся локтями о свои колени и задумчиво разглядывал сложенные в замок, кисти рук.
- Скоро лес закончиться, а там уже до города недалеко... Главное - до наступления темноты выйти из леса... Дальше, под уклон, идти будет совсем легко...
Он говорил отрывиста, делая большие паузы между фразами.
- Здесь плодородные земли... Люди живут не бедно... Много молодых парней и неженатых мужчин... Народ, в основном, мастеровой, нуждающиеся в пособничестве... На крестьянских подворьях, также требуются работники... Ты, девушка молодая, выносливая... У тебя крепкое, красивое тело, ты можешь рожать здоровых детей... У тебя сильные руки и ноги... Ты хороший работник, ты умеешь всё делать по хозяйству... Вот только ребёнок... Это обуза... Был бы парень... А девка...
В это время, где-то из глубины леса послышался протяжный волчий вой. Его подхватили ещё несколько таких же голосов, слились в один общий звук и, в конце, затихли почти одновременно.
Девушка приподняла голову и медленно прожёвывала откусанный кусок.
- Здесь много волков... Сейчас стемнеет и они, в поисках добычи, начнут рыскать по всему лесу... Люди ночью сюда не ходят, бояться... Стая издали учует человеческий дух и если настигнет... Спастись невозможно... Жертву растерзают, разорвут на части, не оставят даже следа... Никто ничего не узнает...
Вдруг девушка резко поднялась и Качай сделал то же самое, ещё ближе придвинувшись к ней.
- Иди... Повернись и иди... Не смотри по сторонам... Смотри только вперёд... Иди... Только не оборачивайся и не о чём не думай... - говорил он, находясь позади её и наклоняясь почти к самому уху.
Девушка положила остатки еды в сумку и решительно зашагала по тропинке.
Чуть позади следовал Качай, продолжая что-то шептать ей в затылок.
Пол посмотрел на оставленный свёрток и подумал - "Забыли что ли?". Он подошёл ближе и стал внимательнее рассматривать лежалую на земле вещь. Что-то продолговатое было завёрнуто в серую материю: один конец закутан наглухо и перевязан зелёной лентой, а другой, лишь прикрыт полоской холста. Пол склонился и через просвет заглянул внутрь свёртка.
Там находился ребёнок, которому, по всей видимости, было не больше года от роду.
Сначала Полу показалось, что это игрушка, кукла и он склонился ещё ниже, чтобы получше рассмотреть. Маленькое личико, маленький носик, с круглыми дырочками ноздрей, чуть припухшая верхняя губа, в форме сердечка, закрытые глазки... Это была не кукла.
Пол наклонился ещё ниже - живой ли ребёнок? В это время тот резко открыл глаза.
Пронзительный детский писк резанул слух и повторился эхом где-то в верхушках деревьев.
Девушка резко развернулась и метнулась назад так стремительно, что Качай не успел отскочить, и она прошла сквозь него. Громко шурша подолом платья, она подбежала к ребёнку, подняла его на руки, покрыла горячими поцелуями маленькое личико и прижала к груди.
Она уходила быстрым, уверенным шагом, как человек чётко и ясно видящий перед собой цель. По этой походке было понятно, что её уже никто не остановит.
Качай проводил её мрачным взглядом, как ловец ускользнувшую добычу, и повернулся к Полу.
- Ну, кто тебя просил? Какого чёрта ты лезешь не в своё дело?
- Но, ведь там - ребёнок... - растерянно оправдывался тот, не желая ещё верить в отвратительное, по своей сущности, предположение.
- А то я не знал - саркастически улыбнулся Качай, после чего в задумчивости опустил голову - Ребёнка он пожалел... Ты думаешь мне его не жалко? К твоему сведению - у меня вообще не было детства. Ни забыл, ни не помню, а не было, потому как дети вообще, а такие вот, в особенности, по своей сущности, безгрешны. А вот этот ребёнок, эта девочка, когда вырастет, станет матерью Адольфа Гитлера, со всеми вытекающими последствиями. Ребёнка, видите ли, ему жалко... А миллионы человеческих жизней не жалко.
- Но ведь... это в прошлом - робко возразил Пол.
- Это у вас в прошлом. А здесь, это в будущем. Не зря ведь параллельные миры и другие измерения не совпадают по времени. Не повторять же постоянно одни и те же ошибки. Где-то совершаются просчёты, в другом месте они не допускаются. Да что я тебе объясняю... Вали-ка ты лучше домой. Тем более, что тебя там ждут.
После этого, Качай выставил руку ладонью вперёд, из которой, как и раньше, свернула молния и ударила Пола в грудь. Тот почувствовал как невидимая, мощная волна оторвала его от земли и бросила в темноту.
Он очутился в своей квартире, в кресле перед камином. И только спустя какое-то время осознал, что боли в груди, как в прошлый раз, нет.
"Сон?"
Пол стал медленно осматриваться, словно таким образом искал ответ на вопрос. Свет в квартире включен, камин, мертвецки холодный и мрачный, как сопло давно потухшего вулкана, величественно зиял своим чёрным жерлом.
"Конечно сон" - пришёл к окончательному выводу Пол.
Вдруг, громкий мужской голос, похожий на мощный раскат грома, протяжно, с трубным завыванием, произнёс его имя.
Ферзь стоял в дверях и держал руку на выключателя.
- У тебя звонок не работает. Я жал на кнопку, мне никто не ответил. Я чисто случайно дёрнул ручку входной двери, и она открылась - оправдывался он.
Пол вскочил на ноги, сначала только повёл глазами из стороны в сторону, потом осмотрелся более внимательно.
- Да всё работает - наконец сказал он - Просто дверь надо сильнее прижать, кнопку сильнее нажать. Конечно, не лишним было бы всё отремонтировать, но руки не доходят.
- А ты что - один? - удивился гость.
- Ну, да... - ответил Пол и снова начал осматривать помещение. На этот раз он заглянул за кресла, стрельнул глазами под стол, с озабоченным видом, будто что-то искал, зашёл в спальню. По возвращению, бросил взгляд на люстру - все плафоны целы.
- Ну, да - снова произнёс он, на этот раз более уверенно - Больше никого здесь нет, я один.
- Но... - растерянно начал Ферзь - когда я вошёл, чётко слышал чужие голоса. Я ещё подумал - "Почему они сидят в темноте?" - и включил свет. А здесь, оказывается, кроме тебя - никого.
- Уснул я... - Пол покосился в сторону камина - Я часто дремлю в кресле. Скорее всего - просто бубнил спросонья.
Ферзь недоверчиво хмыкнул, подозрительно вглядываясь в лицо собеседника.
- Выпьешь? - спросил Пол, направляясь к буфету и, получив отрицательный ответ, с половины пути вернулся назад - Ты, наверно, по делу?
- Да - сказал Ферзь, немного подумав - Ты знаешь Турсуна?
- Конечно. Он на Голой площади, бывшей Площади Революции, держит казино. Мы же, когда-то, у него "бабки отмывали".
- Совершенно верно. Так вот - на днях, его "кинули".
Мужчины долго смотрели друг другу в глаза.
- Как это? - наконец спросил Пол.
- А вот так: пришли, выиграли крупную сумму денег, обналичили фишки и ушли. Всё легально, на законном основании, придраться не к чему. Кроме одного момента - за один раз, такую сумму, выиграть не реально, даже если тебе чертовски везёт.
- Подожди, ну а видеонаблюдение? А охрана?
- Понимаешь, там такая ситуация: охранник, лишь на мгновение оборачивается, и в это мгновение, мимо него проскакивает человек. И так на всех постах. Турсун у меня спрашивает. Он думает, это мы.
- Ну, что ты. У нас таких специалистов нет. Может "гастролёры"?
- Во-первых - не гастролёры, а гастролёр. Во-вторых - это была дама. Молодая, красивая девушка, в красном платье.
- В красном платье?!
Оживленный интерес Пола к её одежде настолько бросался в глаза, что Ферзь не мог этого не заметить.
- Да - ответил он, несколько озадаченный такой реакцией - Самое интересное - её лицо ни разу не попало в камеру. Всё зафиксировали: волосы, грудь, ноги, даже один раз трусами мелькнула и это засняли. А вот лицо - нет. Ты что об этом думаешь?
Пол задумчиво смотрел в пустоту и как-то странно улыбался. Он не сразу среагировал на заданный вопрос.
- А? - спросил он, спустя какое-то время, недоумённо глядя на Ферзя и вдруг, словно спохватившись, добавил - А, нет... Ничего не знаю... Нет...
- Странно... - тихо произнёс Ферзь и потом повторил то же самое, но уже громче - Странно, говорю. Тут братва базарит, что тебя видели с ней. И вы, как бы, "перетирали" что-то между собой.
- Я??? - Пол, очевидно, переиграл, изображая удивление. От возбуждения, он даже привстал в кресле, но вскоре сам заметил этот перебор и, в следующее мгновение, успокоился - Кто говорит? Когда меня видели? Ничего подобного никогда не было. Я с бабами никаких дел не веду, ты же знаешь.
- Да, я знаю, поэтому не поверил - сказал Ферзь, глубоко вздохнул и поднялся - Ты, всё-таки, почини дверь. Какой-нибудь зелёный домушник, по незнанию, обшмонает хату под ноль. Будешь потом пыхтеть.
- Да я всех домушников за версту на нюх определю.
- Ага... Ты может и у Турсуна определишь на нюх?
На этот раз в голосе явно звучали злобные нотки.
Пол молча отвел взгляд и опустил голову.
- Ладно. Пойду я - уже вполне дружелюбно сказал Ферзь и повернулся.
Он сделал лишь пару шагов, потом, вдруг, резко остановился, посмотрел вниз, шаркнул ногой. Затем наклонился и что-то поднял с пола.
Хозяин собирался провожать гостя и в это время обходил кресло сзади. Его широкая и высокая спинка не давала возможности увидеть причину непонятных действий Ферзя. Но когда Пол зашёл спереди, то увидел, что тот держит и внимательно осматривает в вытянутых руках, наклоняя голову то влево, то вправо, женские трусы, которые оставила здесь Ирина Диголевская.
Дальнейшие действия Пола носили неосознанный, спонтанный характер: он рывком выхватил трусы из рук, долго разглядывал, растягивая резинку и быстрыми движениями поворачивая то передом, то задом. Затем, вдруг, поднёс их к носу и сделал глубокий, продолжительный вдох.
Трусы были настоящие.
Ферзь, в это время, смотрел на него вытаращив глаза и приоткрыв рот.
У Пола опустились плечи, спина ссутулилась, голова обречённо упала на грудь. Со стороны казалось, что он выдохнул из себя слишком много воздуха, от чего тело резко деформировалось, стало вялым и рыхлым.
- Значит... всё было... - вполголоса произнёс он растерянно глядя перед собой.
Оба мужчины стояли в оцепенении и не могли сказать, как долго продолжалась эта немая сцена. Наконец, хозяин стал первым приходить в себя: он снова посмотрел на смятый в руке предмет женского белья и перевёл взгляд на Ферзя. Его растерянно-удивлённый вид, казалось, окончательно привёл Пола в чувство - он выпрямился и, опустив глаза, стал оправдываться.
- Ну, а что?... Иногда... Почему бы и нет?... Что тут такого?...
- Да, да... Конечно... - также вполголоса проговорил Ферзь и быстро удалился.
А Пол, потом, ещё долго стоял посреди комнаты, уставившись отрешённым взглядом на дверь, не в состоянии сдвинуться с места. Его сознание зависло в собственных мыслях, состоящих, по большей части, из воспоминаний. Перед глазами, вплотную друг за другом, проплывали картинки видений, создавая в воображении своеобразный круг, который держал его в себе, не давая возможности пересечь эту условную границу.