Отвергать Бога – это все равно, что отвергать родителей. Никто и ничто в этом мире не появилось из ниоткуда и само по себе. Каждый человек, каждое животное, растение и даже минералы имеют тех, кто их породил. У наших пап и мам были свои папы и мамы, наши прадедушки и прабабушки, у них, в свою очередь, - свои, и так цепочку можно разматывать до невообразимо дальних времен, пока не придем к первоисточнику. То же можно сказать о всяком одушевленном и неодушевленном создании. Была первая песчинка, сложившаяся, со временем, в гору, первое растение, рассеявшее свои семена, первое животное, давшее начало звериному роду. Но и у них у всех был свой общий, единый, предок, и его мы называем Бог.
Мы можем исповедовать любую религию, быть верующим или атеистом, но не сможем отрицать, что было некое начало, которое породило все, все, что мы знаем и еще пока не знаем. И самые рьяные атеисты, своим отрицанием Высшей Силы, только доказывают существование Его. Они говорят о какой-то первичной материи, биологической клетке, бульоне, сгустке пара, но ведь и эта клетка, и пар - тоже не возникли сами по себе. Не только все религии, но даже и наука здесь единодушны, указывая на некий непознанный Хаос, мировой Океан, послуживший началом источника жизни. Так вот, это Нечто, этот Первоисточник, этот Родоначальник всего на свете и есть Бог. Как генетически мы связаны со своими родителями, так энергетически мы все связаны с Богом. Не важно, приобрел ли мир знакомые нам очертания за семь дней или 7 миллионов столетий. Мы должны уяснить себе, что в начале всего стояло некое Единое, из которого произошла сама жизнь.
Египтяне верили, прежде всего, в единого Бога, породившего всех остальных богов, духов и людей. Слово Бог у них звучало, как «нечер», перешедшее со временем в европейские языки, и ужавшееся по смыслу до обозначения природы. Но древние египтяне, под словом «природа», понимали нечто большее, чем совокупность растений и животных. В их философии «нечер» - природа было близко к понятию Вселенная. И обозначалось оно иероглифом, напоминающим флаг. Перед каждым святилищем развевалось знамя, являющееся еще и флюгером. Оно улавливало дуновения ветра, а ветер – это дыхание Бога.