- Раз, два, три, четыре… - Люська сидела на скамейке около дома под уходящим на крышу виноградом и считала белесые гроздья. Заходящее мягкое солнце проходило сквозь прогалины в листве, а плотные кисти заманчиво светились. Столько винограда в своей жизни Люська никогда не видела, но есть его мама строго-настрого запретила. Во-первых, потому что - чужой, а во-вторых, потому что рано – он поспеет только в сентябре.
Но Люськи тогда здесь уже не будет, ей ведь через неделю надо идти в школу. Обязательно надо! Ей ведь уже 8 лет, а в первый класс она так и не пошла. Прошлым летом Люська принесла домой котенка, серого и грязного. Котенка отмыли и он оказался одной породы с Люськой - такой же белый. Только она после этого целых полгода ходила лысая, потому что вместе с котенком в придачу принесла домой лишай, и даже пришлось ей лежать в больнице. Но теперь волосы отросли, мама завяжет Люське 1 сентября два белых банта, уже пробовали, хотя хвостики совсем маленькие получились.
А виноград Люська вчера все равно решила попробовать, пока никто не видит. Гроздья у него такие тугие, что даже тонким длинным люськиным пальчикам не удалось протиснуться внутрь их, чтобы ухватить ягодку, пришлось с краешку оторвать. Мама была права, виноград оказался совсем кислым и Люська выплюнула его. Мало ли что опять с ней приключится может - в школу ведь скоро!
А люськины пальчики папа назвал музыкальными и даже купил ей недавно пианино! Это новый папа. Он Люське нравился, потому что маму не бил ни разу, даже не кричал совсем. А когда сердился, было ей совсем не страшно. Бабуля его только почему-то не любила, а обзывала, когда он не слышал, татарином. А Люська не знала, что это такое, но все равно защищала папу. И сказала бабуле по секрету, что в честь его даже назвали больницу, в которой она лежала в прошлом году, - Пироговка.
Солнце уже село, сразу стало темно и прохладно. Девочка поднялась с остывшей скамейки и пошла одеться. Она уже неделю была на море и знала, что здесь всегда так быстро ночь сменяет день.
Мама готовила ужин, Люська подкралась сзади и обняла ее тихонько.
- Мамуля, а давай братика мне купим.
На миг смутившись, мама повернулась, быстро соображая, как ответить подрастающей дочке.
- Люся, ну ты же совсем большая девочка. Люди, даже совсем-совсем маленькие, не продаются. Когда Бог посчитает нужным, тогда он и дает ребеночка. Надо просить и ждать.
Люська не поняла, у кого и как просить, но не стала мешать матери с расспросами…
После ужина мама с папой ушли ненадолго по делам к хозяйке домика. Люська ходила по двору, вдыхала необыкновенный аромат каких-то белых цветов, которые еще недавно совсем не пахли, наблюдала за большими странными бабочками, прилетевшими на сильный запах и яркую лампочку.
Внезапно свет везде погас и стало совсем темно. Вначале Люська немного испугалась, оказавшись в полной темноте и абсолютно ничего вокруг не видя. Но постепенно глаза привыкли и вокруг нее начала открываться волшебная картина. Сначала появились крупные звезды, и их становилось все больше и больше, пока все огромное небо не оказалось как бы усыпанным искрящимся песком. Время от времени вдали падала то одна, то другая звезда. Люська знала, что надо загадать желание, и никак не успевала.
Но вдруг девочка увидела, что рядом с ней в воздухе двигается совсем маленькая звездочка, еще одна, и еще… Люська замерла от восторга и боялась даже шевельнуться, чтобы не спугнуть волшебство. Потом очнулась от внезапной мысли: «Надо же загадать желание!» И начала лихорадочно шептать:
- Пусть у меня будет братик. Чтобы мама не болела. И бабушка. Учиться на пятерки. Хочу на море еще приехать. Пусть...
- Люся, ты где? – мамин голос оборвал поток люськиных желаний и она увидела недалеко свет фонарика.
- Мама, я здесь! Иди быстрей, только фонарик выключи! – просто захлебываясь от восторга, завопила Люська, - Смотри!
- Это светлячки летают. Их при свете не видно было, - объяснила мама.
- Светлячки? - упавшим голосом спросила девочка, - Значит, желания не сбудутся?
- Если это желания добрые и если ты очень хочешь, чтобы они исполнились, то обязательно сбудутся! Пойдем-ка, Людмила, спать! Ты сегодня устала, наплавалась за день, а завтра пойдем в горы на водопад…
Мама уложила девочку, поцеловала в облупленный носик, посидела немного на краешке постели и вышла, оставив приоткрытой дверь, хотя дочка уже давно перестала кричать по ночам…
А Люське, засыпая, казалось, что она качается и качается, как на волнах. Перед глазами кружатся светлячки, а кругом - виноград, большие налитые гроздья. Нет, это не виноград вовсе, на большом блюде возвышается, похожая на муравейник, кучка поджаренных, блестящих от меда, маленьких печешек. Баба Гуля протягивает перед собой блюдо и девочка слышит: «Чак-чак, чак-чак, чук-чук, чух-чух, чух-чух…» Стучат колеса. Качается Люська, сидя на вагонной полке, а вместе с ней – сидящий на коленках у нее толстенький малыш. А она отламывает липкие сладкие кусочки и кормит его, не всегда попадая ему в ротик. Поэтому все лицо мальчика измазано медом. Пусть кушает, маленький. Люське для братика ничего не жалко, она же уже большая. А потом она встает и бежит, бежит, бежит и взлетает, осторожно стараясь поймать длинными пальчиками светлячка. Она его, наверно, посадит в банку, чтобы всегда был под рукой… Вдруг пригодится.