Забытые сожженные деревни,
И жители, которых немцы жгли.
На тех местах давно растут деревья,
Что поднялись на трауре золы.
Они хранят те страшные событья,
Названья, числа этих скорбных мест,
Чудовищной войны кровопролитье,
Где не всегда поставлен даже крест.
Там ветры воют, к памяти взывая,
Седые космы ковыля видны,
Их боль томит живая, неземная!
Картины всей измученной страны.
Смоленск и Ржев, и все донские избы,
И псковские сожженные дома…
Мне кажется, я слышу чьи-то всхлипы,
А, может, плачу у печей сама.
Их тысячи, пишите их названья,
В колоннах пронесите по стране,
Отпойте, церкви, детские страданья!
Оценку дайте лютой сатане.
Пусть люди помнят злую нечисть вечно,
Чтоб головы вовеки не поднять.
Тяжка беспечность, как бесчеловечность,
Пора бы нам беспамятство унять.
Пусть призывают нас забыть о многом,
Россия не родная им страна,
Враждебна всем им русская дорога,
Не ей их совесть, видимо, верна.
Не им учить любить нас край родимый,
Не им творить историю теперь,
И нам давно открыть необходимо
На дикий запад, всем подобным, дверь.