Сами

Сложность выбора заключается не в значительности величин, располагающихся на чашах весов, каждая на своей, и даже не в боязни потерять безвозвратно, — что, несомненно, — одну из них. Сложность в потере возможности выбирать, в том, что исчезает, не участвуя в процедуре выбора и не находясь на чашах весов. Положим на чаши самое желанное: счастье и свободу. Допустим, в таком случае, и сам выбор. Итак. Покуда перед нами стоит выбор между счастьем и свободой, мы обречены этот выбор не сделать. Покуда мы вынуждены выбирать, выбор этот как лишает нас свободы заблаговременно, так и делает заранее несчастными по той же самой причине вынужденности. Стало быть, выбор далее в другом: всё-таки выбирать или оставаться в состоянии выбора. Второе, впрочем, так же требует волеизъявления, как и первое. Оставаться в состоянии выбора — тоже делать выбор, и не менее вынужденный, но более мучительный, так как предполагает постоянное напряжение. Составив несложное уравнение, получим: «всё-таки выбирать» и будет равно счастью, сам факт того, что выбирать мы можем и есть, не что иное, как счастье; «оставаться в состоянии выбора» будет равно свободе, сам факт того, что мы можем не выбирать и есть, не что иное, как быть свободными. Рядом с нами, тем временем, плывёт плот, покачиваясь на волнах в такт искушению забраться на него. И самое время сказать о главном — мы как-нибудь сами, спасибо.