Перестройка, перестройка и я перестроилась, сосед ласково целует – я к нему пристроилась! Такие частушки пели Бырлевские хористки с приходом Горбачева. Пели с надеждой, что Горбачев со своей перестройкой знают такое, что позволит Бырлево стать в действительности Новыми Васюками.
А Лиза вечерами просиживала у телевизора, вслушивалась в словесный поток, беспрерывно лившейся со рта генсека, тщетно пытаясь уразуметь, в чём секрет этой перестройки. В отличие от Брониславы Карловны, восхищенно любовавшейся родимым пятном на его лысине, до неё дошло, что перестройку умом не понять, в неё нужно только поверить. Она нутром почувствовала, что таким людям, как она, открываются досель неведомые возможности. Здесь только держи ухо востро и не зевай. На следующее утро она собрала сумку и поехала к Валентине.
Валентина после четвертого урока вышла из класса и напугалась, увидев в школьном коридоре Лизу.
- Лиза! Что-то с мамой?!
- Успокойся, - улыбнулась Лиза, - ничего с твоей мамой не случилось. Большой привет тебе передавала. В гости к тебе приехала, а ты и не рада.
- Да рада, Лиза, очень рада! – обняла Валентина сестру и поцеловала. – Обожди, я заскочу в учительскую и пойдем домой.
Дома Лиза выложила на стол все гостинцы, приготовленные для неё Брониславой Карловной: две пары теплых вязаных носков, пару килограммов её любимого лакомства - морского окуня горячего копчения, кулек её любимых конфет под названием гусиные лапки.
- Я к тебе ненадолго, - сообщила Лиза.
- И чайку не попьёшь? – пошутила Валентина.
- Чайку попью, но завтра рано уже должна уехать.
Валентина вскипятила чай, наполнила чашки, села и уставилась на Лизу:
- Рассказывай!
- Да всё нормально, - отмахнулась Лиза, - мать работает, Верка помогает мне шапки шить. Ты лучше расскажи, какая тут у вас обстановка?
- В каком смысле? - не поняла Валентина.
- В том смысле, что все мы, как говорил Попандопуло, на грани большого шухера. Скоро, говорят, колхозы будут разгонять.
- Да ты что? – перешла на шепот Валентина. – А как же без совхоза? Здесь всё на совхозе держится.
- Да плевать мне, что на чём держится! Нам главное не прозевать, когда землю будут делить.
- Нам? – удивилась Валентина. – А мы здесь при чём?
- Как раз и при том. Ты теперь получаешься сельским жителем, и тебе обязаны выделить земельный надел. Это мне объяснил один очень грамотный юрист.
- Зачем мне надел? – совсем оглупела Валентина.
- А затем, что на нём можно построить свиноферму, поставить теплицы, выращивать мясо и овощи. Потом в городе открыть ресторан и кормить людей своими дешевыми мясом и овощами.
Валентина сидела и молчала, не в силах элементарно сообразить, о чём говорит Лиза.
- Ты пойди завтра в колхозную контору и тихонько разузнай всё, - продолжала Лиза.
- У нас не колхоз, а совхоз. Но никуда я не пойду! - уперлась Валентина.
- Почему?
- Да потому, что меня просто подымут на смех в лучшем случае, а в худшем - прогонят.
- Ух, какие мы щепетильные!
- Щепетильные, нещепетильные, а я никуда не пойду!
- Ну и дура! – вспыхнула Лиза. - Была ты дурой – дурой и осталась. Для родных людей пальцем не хочешь пошевелить.
- Насколько я помню, для некоторых родных я растила дочку! – ответила Валентина.
- Ты Верке родная тетка, обязана растить!
- Никому я ничего не обязана! Так что в твои игры я не игрок. Извини.
Лиза на это ничего не ответила, молча оделась и ушла.
Продолжение следует.