Старичок с ходунками осторожно присел на край скамейки. Был он маленький, худой, сутулый – усохший, как говорят в народе, с белыми жидкими волосами и восковым личиком. Долго сидел молча, глядя прямо перед собой, потом чуть повернулся в мою сторону и негромко сказал:
- Вот, совсем немощный стал – ноги отказывают. Недавно еще ходил на дальние прогулки, а сейчас и голова кружится, и ноги заплетаются.
- Да у вас неплохо получается, - я кивнула на металлические ходунки.
- Неплохо, - согласился он, - только далеко не уйдешь, особенно зимой, да по лестнице никак не пристроюсь ходить.
Поговорить деду, видимо, хотелось. Вскоре я узнала, что ему 90 лет, живет один – семь лет назад умерла супруга, которая была почти на десять лет моложе. Плохо слышит и не видит одним глазом, но пока еще может себя обслужить. Ходит в ближайший магазин за хлебом и молоком, а суп и овощное рагу готовит раз в три дня социальный работник.
Я удивилась: почему именное овощное рагу? Оказалось, у него диабет, предписана строгая диета. И даже это рагу он ест по часам.
- Сейчас вот сахар согнал почти до нормы, - с удовлетворением сказал дед, - я слежу за собой, давление меряю, уколы медсестра приходит делать - хочется ведь еще пожить, хоть и устарел сильно.
- А дети есть у вас?
- Не до меня им. Дочка все по заграницам – она бизнесвумен, как теперь говорят. Забежит – туфли не снимет, не то чтобы пол помыть. Внук приходит проведать – в телефон уткнется и кофе пьет. Что ни спросишь, один ответ: «Нормалек, дед!»
- Ну, а социальный работник?
- Она и правда женщина добрая, да поговорить ей некогда, нужно в другую квартиру бежать. Так и живу параллельной жизнью: никому до меня дела нет, и я стараюсь никому не докучать. Только вот как помирать буду? Хлопот-то сколько!