Так случилось, что эту осень я коротал не один. Тот момент, когда у меня появилась сожительница, я как-то упустил из вида. Моя контора бурно отмечала день нефтяника, ну и я, грешный, не отставал от праздничных мероприятий. То ли она с друзьями пришла, то ли сам её привёл, будучи навеселе, не помню, хоть убейте.
Отопление ещё не включали, и вечера я проводил у телевизора, едва высунув нос из старого, подёрнутого молью свитера. Моя визави всегда рядом, сидит молча, то причёску поправит, то пылинку невидимую смахнёт с аккуратного, в серую полоску платьица.
Если я шёл обедать, то моя подружка садилась поодаль, не желая разделять со мной трапезу. Я сердился всякий раз и предлагал обедать вместе. Она отнекивалась, говорила:
- Нет, нет… что вы… я после вас… мне много не надо…
Я так проникся этой дружбой, что стал читать вечерами ей стихи и рассказы. Пусть, думаю, привыкает к постижению возвышенных чувств. Это же вам не в подъезде надписи аборигенов на стенках читать, это же – классика.
Моя квартирантка безропотно дожидалась меня с работы. Я всегда интересовался, что нового она узнала и увидела за прошедший день. Живём-то мы в центре, только, вон, в окно выгляни: всюду движуха, народ туда-сюда снуёт. А куда спешит, наверное, и сам не знает. Вон, гляньте, мэр на «мэрсе» продефилировал, важный такой, следом охрана. Машина чёрная, стёкла чёрные, прям неуловимый Джо из старого анекдота. Интересно, а мысли у них какого цвета? Помнится, кто-то умную вещь изрёк: мысли их узнаете по делам их. Или вот, смотрите, собака дорогу переходит строго по «зебре». Ну, надо же, поумнее некоторых людей себя ведёт. Стоит и дожидается пешехода, человек пошёл, и она потрусила рядом.
- Правильно, наблюдай, - говорю ей, - авось что-то в жизни и пригодится.
Да, забыл сказать, что назвалась моя подружка Сюзанной. Я сразу вспомнил задорную песенку и пропел её незамедлительно:
- Сюзанна, Сюзанна, мон амур…
Она опустила глазки, застеснялась и робко говорит:
- Зовите меня просто Жужей.
- Это что, на французский манер? – этим вопросом показывая свою начитанность.
Жужа глазками стрельнула в мою сторону и томно так отвечает:
- Так короче и…, - она сделала короткую паузу, словно подбирая нужное слово, – и как-то доверительней… родители звали меня Сьюзи… но это имя как-то не прижилось среди Алён и Наташ…
- Хорошо, - говорю, - Жужа так Жужа.
Так и порешили.
После рабочего дня теперь меня ждёт калейдоскоп известий. Жужа когда рассказывает, то всегда волнуется, ножками перебирает, с дивана на кресло, как козлик молодой скачет.
- Угомонись, - смеюсь я и зову её на кухню, - Айда, чай пить.
Зарабатываю я немного, богачи нефтяников не особо жалуют, но на двоих, чего греха таить, вполне хватает. Я сразу заметил, что колбасу и сладости моя избранница особенно любит. Ну что ж, можно иногда и побаловать, авось не убудет.
Порывалась как-то со мной вместе в санитарную зону прорваться, но я это дело пресёк самым сурьёзным образом. Я так и заявил:
- Сейчас вот дверь открою, и вылетишь отсюда без выходного пособия… и манатки не успеешь собрать…
Надулась, забралась в угол дивана, сутки не разговаривали. Ничего, пусть знает, как к мужчине приставать без евонного на то согласия. Постелил ей в спаленке (у меня двушка-маломерка) так, нет, говорит, спать с тобой буду.
- Ещё чего не хватало! – возопил я возмущённо, чертыхаясь во всю прыть, - Будешь на ухо трындеть… нет, увольте от такого соседства.
Поставил ей раскладушку с поролоновым матрасом. Дорогая зараза, две с полтиной пришлось выложить. А что поделаешь, упёрлась, как жигули в столб, и всё тут:
- Боюсь, - говорит, - одна в комнате спать. Хотя не скрою, я теперь вполне доволен, ночью ведёт себя достойно, не пристаёт понапрасну.
Господи, боже мой, сколько радости было когда, наконец, дали отопление. Это надо было видеть воочию. Прихорашивается, глазки подвела, щебечет весело:
- Ну, теперь до весны доживём…
- Доживём, - вторю ей в унисон, - Чего ж не дожить, спи да балдей…
- Ты, что, - отвечает Жужа с обидой, - меня куском хлеба попрекаешь…
- Что ты… что ты… я совсем не про это… вдвоём всяко веселей… я просто вспомнил стишок давний… ему, наверное, уже сто лет в субботу… бабушка мне рассказывала в детстве… вот, слушай:
Сидит муха на окошке,
Думает, гадает:
Кабы, мне валенки,
Полушубок маленький,
Шапочку-папаху,
Тёплую рубаху,
Да суконные штаны,
Дожила б я до весны.
Тут соседка неожиданно в дверь, ди-линь… Открываю, а в дверях Светлана Петровна с вопросом – загогулиной в глазах любопытных:
- А ты чо, Сашок, зазнобу завёл, али чо… через стенку слышу, разговариваешь по вечерам с кем-то…
Я глядь по сторонам, Жужа моя успела сделать ноги, ну, я и понёс пургу.
- Это я, Петровна, роль разучиваю… девчата знакомые с ДК пригласили в спектакле поучаствовать… вроде и слов немного, но хочется, чтоб от зубов отскакивало… вот и талдычу весь вечер…
- А что ж у тебя за роль будет? – ехидно так спрашивает, как будто взаправду догадывается, что я вру.
- Вы только не смейтесь, Светлана Петровна, роль у меня ответственная… называется по сценарию – одинокий пень среди кудрявых берёз… девки-берёзки водят хоровод на лужайке и доверяют старому пню свои секреты.
- Роль хорошая, только успевай, отбивайся… хотя, что говорю… пора тебе Сашок, девку завести… чего зря бобылём ходить… чай не молод… а я за чо подумала, старая… либо бабу привёл, либо крышу от одиночества снесло…
Ушла соседка, а Жужа тут же шмыг из спальни, и давай меня о дальнейшей жизни выпытывать. Да ещё с укором вдруг и говорит:
- А почему ты не сказал соседке, что у тебя уже есть - я?
- Давай, Жужа, не будем загадывать наперёд… на дворе только первый снег выпал… а зима у нас, сама знаешь… снег до апреля… так что охолонись… ишь, отогрелась у батареи… уйма теперь на тебя нет…
Раньше мы с ребятами частенько после работы забегали в рюмочную, принять по стопятьдесят для сугрева души. Помаши-ка на морозе кувалдой, на скважине, сразу узнаешь почём фунт лиха. А тут, словно бы отрезало. Мужики диву даются:
- Ты что это, Саня, из порядка выбиваешься… негоже так…
- Не, мужики, - отвечаю, - как-нибудь в другой раз.
И быстрей домой, ведь живая душа там дожидается.
В один из дней прихожу вечером с работы, а Жужа моя сидит в кресле и словно не дышит. Я быстро к батарее кресло подвинул, чайку горячего спроворил, и с горечью в голосе говорю:
- Ну что ж ты так, Жужа… что случилось?
- Ты забыл закрыть форточку… я и околела напрочь…
- Прости, что так вышло…
- Не казни себя напрасно, - промолвила она тихо, так тихо, что я читал почти по губам. – Видно пришло моё время.
Утром я обнаружил Жужу на кухне. Видимо из последних сил взгромоздилась с ногами на подоконник, да так и замерла без признаков жизни. Мне стало очень грустно, ведь я снова остался один.
Муха, с которой мы в дружбе и согласии прожили целый месяц, впала в зимнюю спячку, из которой возвращаются не все.
30 сентября 2019г.