Какая огромная разница между прекрасным, свободным,
ничем не омрачённым миром природы, таким спокойным,
тихим и непостижимым, и нашей повседневной
суетой с её ничтожными скорбными тревогами и спорами…
Рабиндранат Тагор
Алина вошла в близлежащий лес, собирать кизил. Но ни на одном кизиловом дереве не было фруктов: кто-то раньше неё успел порадоваться им. Кругом лежали растоптанные оборванные листья и обломанные ветки.
Молодая женщина осмотрелась: «Фруктов не осталось, зато сохранилась неповторимая нерукотворная красота: зелёные островки лесной травы, местами посыпанные опавшими багряно-золотистыми листьями. Сохранилась и изумительная многоголосая жизнь обитателей леса: пищат коростели, свистят скворцы, кукуют кукушки, стрекочут стрекозы, время от времени стучат дятлы – целый оркестр, играющий на невидимых инструментах, не требующий плату за свое исполнение. Эти звонкие мелодичные знаки и дают птицам возможность передавать друг другу разнообразную информацию: сигналы об опасности, уведомление о территории своего обитания, о возможности радоваться восходу солнца, свежести ветра, капелькам росы.
Дикие и домашние животные знают меру в корме, располагают информацией о пределе своих потребностей. Знают они границы своего места обитания. А если ненасытность возьмёт верх над их естественными потребностями, то это зачастую приводит к беде. Поэтому животный мир остерегается алчности. Почему же иные люди не задумываются о том, что ненасытность к добру не приводит? Почему иному индивиду всего мало? Неужели, нет ничего важнее, чем накопительство?»
Алина задумалась: «Я думала, что наши сельчане собирают кизил для себя, для своей семьи. Оказывается, они собирают его для продажи, для обогащения. Видимо, эгоизм иных людей, укоренившийся в их душах годами, не даёт им, думать о том, что фрукты нужны не только им, но и другим. Да, дорасти до Человека многим людям, ох, как нелегко…»
Размышляя сама с собой, Алина вернулась домой с пустыми руками и грустными мыслями о человеческой алчности.