Главный велосипедист страны

Игорь Кутузов
Владелец самой большой в России коллекции велосипедов мечтает о музее для своих 800 «железных коней».

На этой неделе всюду будут чествовать изобретателя первого велосипеда Ефима Артамонова. Каждый год в российских журналах, в блогах и на телевидении радостно рапортуют о крепостном мастеровом уральских заводов, который в 1801 году приехал на своем велосипеде из Верхотурья в Москву на коронацию императора Александра I. За это выдающееся изобретение Ефим Михеевич, как считается, получил «вольную», а в Нижнетагильском краеведческом музее даже экспонируется кованый железный велосипед, якобы принадлежавший Артамонову. Между тем вовсе не факт, что Артамонов… вообще существовал. Так, по крайней мере, считает Андрей Мятиев, коллекционер, исследователь истории велосипедного дела в России и СССР, владелец самого крупного в нашей стране веломузея.

Больше, чем Мятиев, о велосипедах в России не знает никто. И никто, как он, не хотел бы, чтобы изобретателем первой «двухколесной машины» оказался наш соотечественник. Но истина дороже. «Впервые этот персонаж появился в книге Белова "Исторический очерк уральских горных заводов", изданной много лет спустя после предполагаемых событий, в 1896 году,— объясняет велоэксперт об Артамонове.— Но в книге этой столько неточностей в датах и событиях, что нет веры и истории о крепостном изобретателе и его беспримерном рейде через полстраны».

Да и после Артамонов нигде не упоминался — только в советское время из крепостного решили делать героя. Причем с каждой публикацией биография мастера обрастала все новыми подробностями. Откуда-то появилось у него имя, отчество, даты рождения и смерти, сведения о его родителях и даже факты угнетения его и коллег-рабочих — богатеи, мол, обвинили мастеров в краже «хозяйского железа», из которого те наладили производство «самокатов». Бедных людей били розгами, а их велосипеды бросили на переплавку. Самого Ефима Михеевича, как сообщали советские журналисты, отправили в ссылку…

Андрей Мятиев, который собрал, кажется, все существующие документы об истории велосипедного дела в России, тоже не смог найти следов Артамонова: миф об этом человеке, похоже, появился благодаря желанию владельцев уральских заводов прихвастнуть, а потом разросся благодаря желанию советских пропагандистов возвеличить «человека из народа». Миф прижился: теперь разные издания просто перепечатывают старую информацию, не особо выясняя, откуда она вообще взялась. «Теоретически нет ничего невероятного в том, что создание и усовершенствование велосипеда могло происходить в России раньше, чем в других странах, и что в этом процессе принимали участие уральские мастера,— говорит Мятиев.— Однако подобные гипотезы должны подтверждаться архивными документами, прессой того времени, воспоминаниями очевидцев. А этого нет».

В коллекции самого Мятиева сейчас более 800 велосипедов, около 150 тысяч фотографий и негативов и тысячи, тысячи документов. Своего первого старинного ржавого «железного коня» Андрей получил в 13 лет — сосед подарил. «Я очень хотел, но не знал, как его отреставрировать. Мне посоветовали обратиться в клуб "Следопыты автомотостарины". Так я туда и прибился. Слушал рассказы опытных мужиков о мотоциклах, машинах. Завидовал — у меня не было ни финансовых, ни технических возможностей, чтобы соперничать с ними. Потом задумался: а почему никто велосипеды не обсуждает? Только в Риге нашелся коллекционер, серьезно занимавшийся латвийской велопромышленностью и историей, он создал небольшой, но очень интересный музей. А в России — никого. Это ж такая ниша, почему бы мне ее не занять!»

Он начал экономить — откладывал по 20 копеек с каждого школьного завтрака. Накопив 40 рублей, приобрел у перекупщиков итальянский велосипед Bianchi, который в 1936 году привез в Москву некий советский гражданин.
Кто привез, зачем — Андрей тогда не мог выяснить, да особо и не хотел. Зато начало коллекции и увлечению, которое навсегда изменит его жизнь, было положено. Тогда же он и сам начал зарабатывать — в основном благодаря своим антикварным находкам. «То, что мне было не нужно, я продавал или обменивал. Регулярно проверял свалки. Как-то, помню, нашел радиатор от ЗИС-110, правительственного автомобиля, и тут же выменял его на прекрасный довоенный велосипед».

Андрей поступил в институт, но на третьем курсе забрал документы — надоело, заниматься велосипедами было интереснее. Семейная жизнь тоже не складывалась. «Я посвящал столько времени своему увлечению, что родственникам, друзьям казался слегка тронутым,— вспоминает он.— Даже мужики из клуба смеялись надо мной — считали, что велик это несерьезно». Но смех прекратился, когда с 1992 года Андрей начал публиковать свои статьи — многие годы отечественной велосипедной историей никто не занимался, а тут вдруг нашелся человек, который начал это изучать.

Мятиев стал признанным экспертом, написал несколько книг по истории велосипедного дела, ежегодно устраивает исторические велопробеги по улицам Москвы, куда съезжаются люди со всей страны, практически все интернет-сообщества любителей раритетных веломашин тоже появились благодаря его публикациям. Наверное, все, что сейчас известно о велосипедах в России, это во многом благодаря просветительской деятельности Андрея Мятиева.

Коллекционирование приносит те же ощущения, что и охота, уверен Мятиев: «Идешь по следу, цель все ближе и ближе, еще рывок — и… мимо, надо начинать все сначала». На первую крупную добычу его вывел случайный знакомый — осенью 1992 года Андрей разговорился на трамвайной остановке с веселым дедом, ровесником века. Узнав об увлечениях юноши, дед сообщил, что у него самого был друг Григорий, член общества велосипедистов-любителей, который ездил на двухколесной машине марки «Россия». В 1917-м Григорий закопал свой велосипед в пристройке-леднике в маленьком имении родителей под Оршей, а годом позже погиб, воюя за Добровольческую армию. «Мой информатор вполне уверенно назвал село, возле которого располагалось имение. Поэтому на следующий день, бросив занятия в институте, я уже ехал к станции Орша в плацкартном вагоне».

К селу Андрей добирался на собственном велосипеде — более 50 километров под дождем. Но на месте он нашел лишь развалины старого барского дома. Кто-то из местных сообщил, что и пристройку разрушили лет пять назад. «Я совсем упал духом, но спросил, не было ли чего необычного, когда ломали пристройку. Тут же мне с готовностью ответили: "Как же не было, клад! Пяток ружей красивых, но ни на что не годных, да велосипед ржавый"». Андрей заволновался: «А велосипед-то где?» Его собеседник пожал плечами: «В бурьяне лежит, иди да бери». Так в коллекции Мятиева появилась машина первой русской велосипедной фабрики «Россия».

Сам Мятиев никогда не видел свое велобогатство полностью — у частного музея нет помещения, поэтому что-то хранится в контейнерах на территории его частного дома в Подмосковье, что-то — в арендованных гаражах, складах. Выставки в разных городах Мятиев тоже регулярно устраивает, но сколько там экспонатов за раз выставишь! Поэтому самая большая его мечта сейчас — квадратные метры. «Надо две тысячи. Ну хотя бы 500–1000 квадратов, где бы я показывал ядро коллекции, а остальную экспозицию менял бы. Ну невозможно же держать велосипеды и бумажный архив абы где и как!» Чтобы велосипеды не ржавели, их приходится покрывать специальными составами, а каждый документ помещать в особый пакетик — все это требует денег. А главное — условия все равно не те.

Помещение под Музей велосипедного дела в России Андрею Мятиеву обещали выделить и Лужков, и Собянин, восторгавшиеся его коллекцией. Мединский недавно на выставке «Частные музеи России» заинтересованно крутил педальку «Тахиона» — единственного отечественного гоночного велосипеда, получившего всемирную известность. Но на этом — всё. Ни Министерство спорта, ни Федерация велосипедного спорта России за все постсоветские годы музею ничем не помогли, хотя прекрасно осведомлены о его существовании. «Обо мне вспоминают, когда нужна какая-то экспертная консультация или небольшая экспозиция,— вздыхает Андрей.— А сам я большой музей не потяну.

Маленькая выставка еще может принести хоть какие-то деньги, но чем больше коллекция — тем труднее. Коммерчески не выгодно арендовать под нее огромное помещение. Нужна помощь государства». Так что пока одна из лучших велоколлекций мира, первый экспонат которой куплен на деньги от школьных завтраков, недоступна для публики. А удивительная велоистория родной страны скрыта от россиян. И, похоже, только один Андрей Мятиев понимает: если все это не сберечь, о велосипедном деле в России могут остаться одни лишь мифы.