Таких людей невозможно забыть

Айша Курбанова 3
                Айша Курбанова,
                член Союза писателей России,
                член Союза журналистов России
   
                Селение Хосрех Кулинского района и селение Карбачимахи Дахадаевского района расположены по обе стороны горного хребта Чимга. Хосрех – расположен на высоте 2150 метров над уровнем моря, а Карбачимахи – на высоте 2250 метров. Издревле жители этих сёл поддерживали дружеские связи друг с другом, собирались у колодца с целебной водой, расположенной внутри просторной одноимённой пещеры Чимга.
                По обязательному ритуалу посетители с древних времён на здешних пещерных скалах тут высекали свои имена и пожелания, собирали воду, способную по поверьям посетителей от всех недугов, купались в выемке с леденящей водой, отдыхали перед пещерой и расходились восвояси. Ездили жители селений Хосрех и Карбачимахи в гости, изучали язык друг друга и считали себя кунаками. Поэтому у жителей селения Карбачимахи с издавна существовало великодушное отношение к уроженцам селения Хосрех, в особенности, к роду Гусейнаевых.
                Зная о дружеском расположении духа этого рода ко всем гостям, я, будучи в городе Махачкала, мне приходилось останавливаться на квартире Абачара Гусейнаева.
                Меня очаровывало гостеприимство этой семьи. Хозяйка дома Шамай, в свои молодые признанная красавица гор, была чрезвычайно благодушным человеком. Для любого гостя у неё готова была горячая еда и сменная свежая постель. А гостей у неё бывало видимо-невидимо. Любого кунака хозяйка дома встречала с доброжелательной улыбкой и искренней теплотой души. Видимо, поэтому горцы, знавшие семью Абачара Гусейнаева, без всякого стеснения останавливались у них, если по насущным делам оказывались в столице Дагестана.
                Говорят, два сапога – пара. Не будь у хозяина дома таких же доброжелательных черт характера, в семье, где подрастало шестеро любознательных жизнерадостных детей, вряд ли царила бы подобная благосклонная атмосфера.
                Участник Великой Отечественной войны, окончивший пехотное училище в городе Орджоникидзе, командир стрелкового взвода, получивший в сражении под Ростовом тяжелое ранение (пуля прошла через сложный нервно-сосудистый пучок левой руки), любил жизнь, любил людей, был чрезвычайно гостеприимным человеком. Казалось, он дал себе обет, помочь каждому, кто окажется рядом с ним. Он, демобилизовавшийся в 1943 году в звании старший лейтенант, проработавший в 1943-1945 годах в райисполкоме с. Кули, познал людское горе и людскую добродетель, и свято соблюдал нравственные традиции народов Дагестана.   
                Я никогда не забуду заботу Абачара Гусейнаева обо мне. Несмотря на свою занятость – он работал тогда в Институте истории и литературы Дагестанского филиала Академии наук СССР старшим преподавателем – он, понимая, что мне, горянке из селения Карбачимахи, будет трудно разобраться в незнакомом городе, отпросился с работы и решил сопровождать меня при сдаче документов в ДГУ.
К какой бы приёмной комиссии мы ни обращались, везде получали отказ: «В Аттестате зрелости абитуриентки по иностранному языку стоит прочерк. Поэтому мы не можем принять её документы. Сдача экзамена по иностранному языку на нашем факультете обязательна». 
                – А где ей изучить иностранный язык, если в высокогорном селе из-за отсутствия специалиста он не преподаётся? – сокрушался Абачара Гусейнаев. Но он не давал мне падать духом. Подбадривая, поэт повёл меня к приёмной комиссии филологического факультета, где на русско-дагестанском отделении сдача экзамена по иностранному языку не была обязательной. Приёмная комиссия, обратившись к Абачара Гусейнаеву, предложила:
                – Сдайте документы на наше отделение. Вместо иностранного языка ей придётся сдать экзамен по родному языку. При успешной сдаче испытаний она будет зачислена в вуз.
                Так и случилось. Но в тот день Абачара Гусейнаев потратил полдня своего бесценного времени, чтобы сдать мои документы. Я стала его благодарить, а он только улыбнулся:
                – Мелочи жизни.
                Но он хмурился, когда я, в знак благодарности покупала продукты, передавала их тёте Шамай:
                – Ты нам, как дочка, живи у нас, сколько хочешь, ешь, сколько можешь, готовься к экзаменам. Но больше не вздумай расплачиваться материально за наше внимание, потому что, пока живёшь у нас, ты – самый почётный человек.
Я не знаю, коммунистическая ли мораль делало поколение Абачара Гусейнаева таким великодушным или сама природа, закалившее его во время ВОВ, оно отличалось от других поколений своей бескорыстностью, доброжелательностью и добропорядочностью, духовным богатством, моральной устойчивостью, трогательной теплотой души.
                Старожилы такого благородства душ не примечали за земляками до культурной революции, претворённой за годы советской власти. Трудно заметить что-то подобное за людьми, прибравшими государственную собственность к своим рукам в перестроечные времена, и сегодня. Но в 70-80-е годы я училась у поколения Абачара Гусейнаева благородству, старалась взрастить в своей душе такие же черты, какие характерны были тому поколению. Училась, хотя летом 1981 года я и не знала, что Абачара Гусейнаевич одним из первых уроженцев селения Хосрех (в 1945 году) поступил в Московский университет на филологический факультет в отдел по востоковедению, что с 1950 по 1958 года он работал директором средней школы в селении Кули учителем родного, русского и немецкого языков в селении Кули и Чаящи, что он в 1968 году защитил кандидатскую диссертацию, издав «Очерки современной лакской литературы" (1917-1960 гг.), научные работы «Основы дагестанского стихосложения на материале лакской поэзии» и «Временные образы», что вплоть до 1984 года он работал над докторской диссертацией. Я знала только лишь то, что мне стало известно через Тагира Алибековича. Мой родственник поведал мне, что ветеран ВОВ ещё в 1944 году издал сборник стихов «Огненная лилия», что позже выпустил книги: «Лето колхоза», «Душа не спит», «Букет цветов», «Поэзия и поэмы», что издал такие повести, как «Мужчины взялись за оружие», «Кровь с молоком», что для детей он подготовил книги: «Хитрость лисы», «Оставь чужое гнездо», что в Москве им изданы книги: «Сердце не спит», «Раздумья и шаги», «Бадрижат», «Встреча в горах».
                В те летние месяцы (конец июля и начало августа 1981 года), что я жила с семьёй поэта и тёти Шамай, знала Абачара Гусейнаевича, как человека щедрого не только на накрытие хорошего стола, но и как человека тактичного, умеющего поддержать грустного, подбодрить сомневающегося, порадовать добрыми словами каждого кунака. Ведь он был первым человеком, который обрадовался моему поступлению в вуз, первым человеком, который решил «обмыть» мою радость. 
                Может быть, кого-то восхищают переводы Абачара Гусейнаева на лакский язык. К сожалению, я этим языком не владею, хотя и в курсе, что он перевёл стихотворения многих поэтов: как Физули, Вагиф, Г. Гейне, А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов и других. Уверена, что многих покоряет многогранность таланта Абачара Гусейнаева, но меня известный лакский поэт и писатель, доктор филологических наук покорил удивительным величием благородной и бескорыстной души, впечатляющим обаянием. Таких людей невозможно забыть.