1. НИИ. ПОДЗЕМНЫЙ КОМПЛЕКС
Я открываю потрепанный дневник отца, которому почти столько же лет, сколько и мне, и читаю:
«Случилось страшное… Даже и не знаю, что лучше – то, что волей судьбы или случая мы оказались под землей и остались живы, но обречены на долгие страдания в постапокалиптическом мире или то, что всё не закончилось для нас так же быстро, как для многих, кто в этот момент был наверху…
В память врезалась и никак не уходит сцена у вестибюля НИИ, когда я держу в руках сына, а она, обернувшись, машет нам рукой и кричит: «Не скучайте! Я скоро…» И исчезает за дверью маршрутного такси… Больше мы её не видели».
Я закрыл дневник и задумался…
Помню, как отец, держа меня на руках, прошёл через вертушку на проходной, что-то сказал охраннику – тот в ответ засмеялся и закивал головой. Мы вошли в лифт и долго спускались на нём вниз…
Позже я узнал, что глубоко под землей, на обширной площади под корпусами НИИ, располагаются подземные цеха и лаборатории, где мне предстояло прожить долгие годы…
Мой отец был ученым-химиком, работавшим над перспективными проектами в военной и космических областях. И как раз в те дни он тестировал в одной из лабораторий своё последнее научное детище – скафандр, особо устойчивый к воздействию радиации, едких химических соединений и высоких температур. Как говорил мне потом отец, опытных образцов было с десяток. И хотя приемная комиссия уже дала своё «добро» на выпуск широкой партии таких скафандров для космонавтов, военных и работников АЭС, отец продолжал работать над их усовершенствованием.
Я вновь открыл дневник…
«Сначала под ногами затрясся пол. Затем откуда-то донесся гул. Потом все помещение вздрогнуло и заплясало… И тут нас швырнуло по какой-то совершенно неописуемой кривой к стене. Первое, о чем я тогда подумал - взорвалась АЭС, что находилась от НИИ в километрах десяти-пятнадцати… Но тут же сообразил, что свет не погас и резервное энергопитание не включалось, а значит наш комплекс продолжал питаться через сеть подземных кабелей от этой самой АЭС. А значит, атомная станция здесь не при чём… Потом был ещё толчок, но не такой сильный, как первый… Затем наступила продолжительная жуткая тишина…»
Помню, как отец несколько раз переспросил у меня: «Сынок, ты как? Ты не ушибся? Ничего не болит?» А я в ответ молча качал головой и испуганно смотрел на повалившиеся на пол шкафы, совсем не понимая, что тут только что случилось.
Читаю дальше:
«Прибежал Степаныч, ответственный за лифты, говорит, что сверху через шахты хлынула вода. Какая вода? Откуда? Оставшийся на ночную смену народ в панике – куда бежать от потопа, когда лифты вырубило? А ведь над головой не метр и не два, а несколько десятков метров породы – не выберешься, даже если отбойным молотом долбить. Да и стены кругом из метрового бетона… Однако, слава богу, напор воды быстро сошел на нет… Когда все успокоились, я вдруг вспомнил, что воде в общем-то есть куда уходить – есть канализация и есть тоннель, ведущий, как я слышал, к железной дороге – туда бы и ушла вода, если что… В общем-то не я один, а по сути все, кто работал в цехах и лабораториях комплекса, знали про тоннель, но, видимо, в панике забыли про него. Да и не удивительно, ведь им пользовались крайне редко – когда, например, станки или какое-то оборудование завозили, или наоборот, что-то громоздкое из старья увозили из цехов и лабораторий… А так створки на его воротах были закрыты неделями, а то и месяцами…
В ту злополучную ночь из всего начальства в подземном комплексе остался только я. Да и то, я не относил себя к административным работникам – в первую очередь я был ученым, а уж потом заведующим лаборатории. Но тем не менее, мне тогда пришлось-таки взять бразды правления на себя – народ настоял. Я тут же оправил двух электриков на лифты и одного – проверить ворота в тоннель. Других попросил проверить помещения и оборудование на предмет целостности – уж очень сильно тогда тряхнуло…
Едва ли ни каждые полчаса я пытался связаться с городом – безуспешно. Не работала не только сотовая связь, но даже проводная телефонная. Знать бы что там все-таки произошло… Позже выяснилось, что один лифт не работает вообще, другой лифт застревает на втором подземном этаже… Ворота на выходе из комплекса в железнодорожный тоннель работали – хоть это порадовало… Правда, оставалось не известно, что там с воротами в конце тоннеля. Сам я никогда не был в этом тоннеле, но слышал, что в конце его тоже стоят такие же ворота…»
Я оторвал взгляд от страницы, мысленно вернулся к тем дням.
Отец на время отдал меня тете Зине, поварихе из столовой, которая случайно задержалась тогда на работе. Потом, помню, утром следующего дня, едва я проснулся, отец зашел ко мне, облаченный в скафандр. Обнял меня и попросил в его отсутствии слушаться тетю Зину. И ушёл…
Я вернулся к прочтению дневника:
«Лифт остановился на втором подземном. А вот дверь лифта открываться не желала. На пару с электриком, сопровождавшим меня, едва-едва приоткрыли эту злополучную дверь… Оказалось, что с другой стороны в неё упирался непонятно откуда взявшийся там тяжёлый кожаный диван – возможно до этого землетрясения он стоял у стены напротив… Я протиснул в щель ногу и как мог, оттолкнул его на пару сантиметров. Дверь тут же открылась. Я вышел из лифта и огляделся. Постоял чуть, прислушиваясь… Уходя, попросил Тимофеевича подождать меня здесь… Мой скафандр был снабжен счетчиком Гейгера и анализатором воздуха. Пока что счетчик молчал, а дисплей анализатора светился зеленым светом… А вот когда я по ступенькам лестницы выбрался на нулевой этаж, частично затопленный и обрушенный – они недобро оживились. И уже тогда я понял, что наверху случилось нечто страшное… Моё последнее предположение, что, возможно, просто произошло сильнейшее землетрясение, уже не годилось – его отвергали показания приборов на моем скафандре. Тогда что – война?»
Я помню, когда отец вернулся вниз, он долго сидел молча, крепко обняв меня. А потом беззвучно заплакал… Думаю, тогда он плакал, вспомнив маму, дедушку и бабушку, а может быть, он жалел сразу всех… Но, когда и я начал плакать, он быстро вытер свои слезы и стал успокаивать теперь уже меня. Даже пообещал сделать мне такой же скафандр, как и у него. Позже он действительно сдержал своё слово…
Я бросил взгляд на страницу дневника:
«Первое, о чем я подумал, глядя на поврежденные корпуса НИИ, что выпал грязный снег – серый, легко срывавшийся под порывом ветра… А это был пепел… Уровень радиации был не так уж и велик, а дисплей анализатора воздуха едва окрасился в оранжевые тона. Но этого хватало, чтобы утвердиться в мысли, что это не землетрясение. Скорее всего, на город упала ядерная бомба… По уцелевшим пролетам я осторожно поднялся до второго этажа – дальше не рискнул. Оттуда глянул в сторону города. Над линией горизонта висела темная слегка колышущаяся, как мираж, полоска гари… Иногда в ней вспыхивали, как звездочки, оранжевые крапинки и тут же гасли… В голове рождалась страшная картина – горящие руины мертвого города… Я осторожно обошел все три корпуса НИИ. Правда лазил только там, где над головой не свисали куски перекрытий, и не ходил по перекосившимся лестничным пролетам, чтобы не загреметь вместе с ними. Никого там я так и не нашел – а ведь где-то на территории или в зданиях оставались ещё два охранника… Во дворе глянул на разорванный бок резервной цистерны - понял откуда взялась вода, тоннами хлынувшая к шахтам лифтов. Другая цистерна каким-то чудом устояла. Воду в них при надобности качали насосом из старой скваржины, пробуренной ещё при строительстве подземки. До этого времени эту воду использовали редко и в основном для хозяйственных нужд. Похоже, теперь придется пить… На улицу я выходить не стал. В итоге потратил на всё около часа. Потом спустился по ступенькам до второго подземного… Тимофеевич обрадовался моему возвращению. Пожаловался, что пока меня не было, от волнения искурил полпачки сигарет…»
Я оторвал взгляд от дневника.
Помню, народ собрался в столовой. Отец что-то там им рассказывал. Конца того собрания я так и не дождался – уснул на руках тети Зины.
Я снова вернулся к дневнику:
«Зина, наша повариха сказала, что двум десяткам людей запасов еды хватит на пару-тройку дней. Ну, а если экономить –можно протянуть неделю. Выходит, надо искать еду…»
На следующей странице:
«Утром облачил в скафандры троих. Одним из них был охранник – Николай Тарасов, который в ту страшную ночь дежурил на подземном уровне. Благо у него был пистолет с парой магазинов – для нашего путешествия по окрестностям НИИ это было неплохо… От него же я узнал, что на третьем подземном уровне есть оружейка, но ключ от неё в сейфе у начальника охраны, а сам кабинет начальника тоже закрыт… Просто какой-то идиотизм – «яйцо в утке, утка в зайце» или как там в сказке? Ну, как обычно – если срочно понадобится оружие, так его ещё и не достанешь при таком раскладе… Метрах в ста от НИИ, там, где была конечная остановка маршрутного такси, стоял небольшой магазин. Обычно после работы народ в нём и отоваривался. Надо сказать, очень удобно для людей – затарился и езжай себе прямиком домой…»
Ниже текста на странице дневника - рисунок, видимо, набросанный по памяти. Похоже, прочерчен маршрут и обозначены какие-то объекты.
Читаю дальше:
«Первым местом для обследования был выбран магазин – ведь нам позарез нужны были продукты питания… В виду отсутствия оружия у остальных, первым в группе шёл Николай. Скафандры были снабжены радиосвязью – очень удобно для общения, особенно при герметично задраенном шлеме… После того землетрясения от магазина мало что осталось – стены практически все превратились в груды ломанного кирпича, крыша обвалилась… Оставалась надежда на то, что где-то под этим нагромождением мусора, во что превратился этот магазин, должен быть подвал. Разгребали то здесь, то там… Нашли-таки подвал. Потому как на горбу, то есть в рюкзаке, много не утащишь, а исправного транспорта мы не нашли, мы на руках до темна таскали оттуда всё, что годилось - консервы, крупы, а с двух огромных холодильников, стоявших там же – мясные продукты, сливочное масло, жиры… Приносили добытое до второго подземного, а оттуда уже народ лифтом спускал все это в самый низ, а там - в столовку…»
Я помню, как обрадовались люди. Тетя Зина, не выпуская меня из рук, ходила и радостно охала, глядя на добытый провиант… Отца я видел только по вечерам, да и то не всегда – часто засыпал до его прихода.
Пролистнул несколько страниц, читаю:
«Иногда устаю так, что забываю сделать записи в дневнике – после возвращения в подземный комплекс сразу в дезактивационную камеру, потом ем и сразу валюсь спать… Ключи от оружейной комнаты в кабинете начальника не нашли. Оружейку взломали «болгаркой» и ломами. Нашли три автомата и три пистолета с боеприпасами к ним – думаю, что это оружие тех охранников, что так и не пришли на свою смену… Сегодня в составе группы было пять человек. В этот раз мы решили пройти через весь тоннель и посмотреть, что там в нём и за ним… Скафандры уже показали себя с самой лучшей стороны и потому в отношение защиты мы не переживали. Ну, а когда в руках появились автоматы, совсем на душе спокойно стало… По пути Некрасов Олег, самый опытный электрик, осматривал кабеля и электрические шиты – это несколько замедлило продвижение группы, но зато мы теперь знали, что до самых ворот с подачей электричества проблем нет… В тоннеле я был впервые. Оказалось, он был очень даже длинным и с несколькими ответвлениями в начале и в конце... Буквально шагов за двадцать до ворот мы обнаружили ещё одну ветку тоннеля. Правда все они, кроме основной, были тупиковыми… Пока Некрасов с Антифеевым Андреем, нашим фрезеровщиком, колдовали в щитке у ворот, мы решили осмотреть и эту ветку тоннеля… Сначала наткнулись на дрезину, через десяток метров за ней в лучах фонарей выступил из темноты небольшой вагон, похожий на трамвайный. Позвали Некрасова. Тот увидел и присвистнул:
«Когда я работал в депо, больше года мотался я на такой красавице. Знакомьтесь… Автодрезина, точнее - мотовоз МПТ6. Дизельный двигатель в триста лошадиных сил, скорость да сотни километров. Кран на ней от одной тонны до шести поднимает, смотря, как стрелу выдвинешь… Вместимость в пассажирском отделении – два десятка человек. Это ж просто чудо! Если исправна и есть топливо, я её быстро в чувство приведу. Покурите пока что…»
Он стал возиться с дрезиной, а мы стали в кружок покурить, потому как приборы показывали, что с воздухом тут всё в порядке… Через время он спрыгнул с дрезины, подошёл и, закурив, сказал: «В общем с ней всё в порядке… Только вот топлива в баке нет… Но в бочке, что на площадке дрезины стоит, литров сто будет. Так что заправим и поедем… Ну, а чего пешком пилякать, когда такая тачка под рукой…» Заправили дрезину, открыли ворота тоннеля, уселись и поехали…»
Я помню эту дрезину… Позже её кабину усилили стальными листами, и она стала похожа на маленький бронепоезд. Она служила нам лет двадцать или больше…
«Чем дальше двигались на восток, тем настороженнее трещал счетчик Гейгера, а дисплей анализатора чистоты воздуха окрасился в оранжевый цвет… Пока ехали в сторону города, несколько раз спрыгивали, чтобы очистить от хлама путь. Наконец, я приказал Некрасову остановиться возле развалин станции. «Обследуем местность вокруг станции, и возвращаемся в подземку, - сказал я. – Ищем еду и топливо.»
В результате не нашли ничего полезного… Стало ясно, что ехать в сторону города пока что не имеет смысла – едва ли мы найдем там что-то полезное, а вот риски с каждым километром только растут. Предложил, в другой раз проехать по железке в сторону АЭС – там есть поселения, что-то вроде хуторов, а возле самой АЭС - небольшой городок…»
Я перелистнул страницу и стал читать дальше:
«Некрасов возразил. Дескать, едва только выехали, а тут уже и возвращаться собрались, не солоно хлебавши. Стал убеждать: дрезина скоростная – за пару часов немало объездим и вернемся к себе в комплекс. Он сказал, что по дороге в ту сторону находится база с горючими материалами. Чуть подальше, добавил он, ближе к озеру, только что построенный военный аэродром. Скорее всего потому там эта база и появилась. А на ней топлива должно быть в избытке… Я прикинул насколько хватит у нас фильтров, учитывая комплект запасных, и согласился. Тем более, после развилки, как сказал тот же Некрасов, мы будем двигаться только на запад, удаляясь от города.»
Снова рисунок на странице. Похоже это база, а чуть поодаль аэродром. Крестиками отмечены несколько точек и стоит сноска – «бензин». Читаю дальше:
«Странно, но ни на базе, ни на аэродроме ни души… Где-то за концом одной из взлётных полос обгоревший фюзеляж самолёта. Не сказать, чтобы на территории базы и аэродрома были сильные повреждения. Но, похоже, что и здесь радиоактивные осадки выпали обильно – приборы врать не будут… Ходим по подсобным помещениям, и вдруг кто-то сказал: «Снег!» Глянули на улицу – снег валит, как в середине зимы… Нашли пару «живых» машин – одна легковушка, другая – бензозаправщик, позже в отдельной постройке нашли исправный погрузчик. Теперь надо было найти подходящие емкости, куда можно было бы перекачать бензин и поместить её на нашу дрезину. Нашли-таки на самом дальнем складе. Двухсотлитровые бочки – пустые, совсем новехонькие. Взяли четыре штуки… Олег был прав - не зря туда приехали. Думаю, надо наведаться ещё несколько раз – а то ведь не мы, так другие выкачают весь оставшийся бензин… Чем дальше, тем труднее будет выживать – ресурсы исчерпываются быстро… Антифеев предложил спрятать бензозаправщик куда подальше – например, в какой-нибудь лесок. Спрятали… Погрузили бочки на дрезину, в дополнение – два десятка матрацев, упакованных в целлофан, что нашли на том же дальнем складе. Ну и так, по мелочи кое-что, из полезного, найденного в подсобках аэродрома… К вечеру вернулись в подземный комплекс».
Дальше шла чистая страница, сложенная пополам. На следующей странице:
«Ну, вот, думал, что дневник потерялся, а тут приходит Егорыч, наш слесарь-настройщик. Оказывается, дневник все это время валялся у него на инструментальном шкафчике. Не помню, когда я мог его там оставить… Год с тех пор прошел – я про тот дневник уже и забыл. Ну, да – выходит, «рукописи не горят»… За год чего-только ни случилось. Сынок вон подрос… А ещё наверху всякие твари стали появляться – и в человеческом облике, и в разных других… Как-то зашли мы в деревню у реки. В какой-то момент у берега метнулась в кусты непонятная тварь. Размером может быть со свинью, но мне показалось, что она больше походила на бобра… Пальнули по кустам очередью – оттуда визг… Потом уже, когда сгрудились во вокруг этой особи, стали мы гадать, что ж это за существо такое? Даже описать трудно… Верхняя часть была больше похожа на бобра, но вместо шерсти иглы, как у дикобраза, нижняя половина, словно от другого существа - покрыта чешуей, твердой, как пластик. Позже мы погрузили труп этой твари на дрезину – пусть Наталья Ивановна, наш биолог, исследует его… Недели через две после этой истории в старом, давно брошенном тоннеле под горой, наткнулись на гнездо летучих мышей. Так нам пришлось отстреливаться от этих гадов. Каждая величиной в орла, а агрессии столько, что только оружие и скафандры нас и спасли. Одного такого «птеродактиля» мы тоже притащили биологу – пусть выяснит, что за «птица» такая… На одном хуторе, рядом с железной дорогой, наткнулись на странных людей – кожа, как помятый пергамент, по всему телу какие-то наросты – вначале вроде как мирные и любопытные, а потом вдруг резко агрессивные… Что ещё нового? Были мы и на ЕЭС. Точнее, возле неё. Вся её территория обнесена проволочным забором. Может быть так было и до этого. Только вот, как мы узнали, чего там не было раньше – в городке разместились военные и там теперь военный режим. Просочиться за забор нам не удалось, а идти в открытую нам просто не посоветовал местный житель, случайно встретившийся нам у колючей проволоки – сказал, что им, воякам, убить человека, как плюнуть… Больше мы туда не совались… Я продолжаю усовершенствовать костюмы: теперь поверх костюмов химико-радиационной защиты надевается легкая бронезащита – конечно, в первую очередь от укусов появившихся в округе монстров, а там кто его знает какой враг появится ещё…»
Я положил дневник рядом на кровать. Задумался…
Мне было шестнадцать, когда отец согласился взять меня в рейд по ближайшим территориям. Конечно, к тому времени ребята из нашей подземки уже хорошо изучили окружающую местность, считай, как свои пять пальцев – помнили каждый куст и каждую яму, даже в полной темноте они не сбивались с маршрута. Иногда идти в полной темноте было даже безопаснее – в те годы расплодилось много бандитских группировок. Иногда это были отряды в пять-десять человек, а иногда в тридцать и более. Они тоже совершали рейды по ближайшим территориям. Жили сталкерством и грабежами. Вот потому и наши поисковые отряды выросли по численности до десяти человек... Что изменилось с тех дней, о которых писал в своем дневнике отец? Те самые «птеродактили» выросли в огромных «демонов», наводящих ужас на всё живое, а «бобры» только прозвище сохранили, а на вид стали ещё страшнее и опаснее… «Одичавшие» почти не изменились, только стали между собой дружнее – сбиваются в огромные стаи и скопом нападают – хоть пулеметом их коси…
Что ещё? Ах, да… На АЭС остановили три реактора из четырёх – то ли нет у них топлива, то ли решили просто экономить его. Как бы там ни было, да только в один из дней нас отключили от АЭС. Пришлось переключать подземку на резервное питание. А генераторам, понятное дело, требуется топливо. Доставать же его всё труднее и труднее… На те запасы, что были на базе и в подземном хранилище аэропорта, наложили свою лапу вояки. Но несмотря на то, что в своё время наши мужики отлично постарались и у нас образовался приличный запас топлива, мы и сейчас не перестаем его искать… Что ещё нового? Дядя Андрей, тот что Антифеев, после своего ранения в рейды не выходит, но зато за последние два года он изготовил столько оружия, что мы за свою вооруженность не переживаем. Теперь у нас чего только нет – и дробовики, и арбалеты и даже мощные воздушки. Вон, он даже арбалетную пушку на дрезину смастерил. С неё ребята только в этом году десятка два «демонов» сшибли, а так, за годы, и не сосчитать. Что ещё интересного случилось в этом мире? Пока я рос у нас в подземке образовались три семьи, и позже родились в них три малыша – два мальчика и одна девочка. Ещё что? Уровень радиационного заражения за прошедшие годы сильно упал, а местами сошёл на нет.
Помню, как когда-то отец мне объяснял про «ядерную зиму»: «Это когда полярный круг вдруг взял и опустился до экватора…» Так вот, похоже, он потихоньку возвращается на своё место. Но все равно лето такое короткое, что даже насладиться его теплом не успеваешь… Что в планах на будущее? Да вот… Завтра на нашей бронированной дрезине мы собираемся приблизиться к городу. Если там уровень заражения позволит, планируем добраться до конечной станции метро на юго-западе… Многие из наших надеются на чудо – вдруг там среди живых найдется кто-то из их родственников. Только ведь для начала этих самых живых надо ещё найти…
*
Выехали ранним утром… Дорога предстояла длинная, даже не по расстоянию, которое нам предстояло преодолеть, а по времени и сложностям, что ожидали нас на пути в город. Та дорога была вообще неисследованной, а потому, вероятнее всего, что двигаться нам придётся осторожно и с частыми остановками – железнодорожные пути могут быть где-то повреждены или завалены мусором…
До кольцевой автомобильной дороги мы двигались с неплохой скоростью, хотя все же раз пять или шесть останавливали дрезину - чистили пути от всякого тяжелого хлама. Дозиметр и анализатор воздуха на разных участках дороги вели себя по-разному – показывали самые разные уровни загрязнения… После КАД, считай, что мы двигались пешим ходом…
Трое шли впереди дрезины, остальные до приказа сидели на ней – следили за обстановкой через прорези в стальной обшивке дрезины, обшитой изнутри листами свинца. Через время они менялись – теперь уже другие спрыгивали, «поразмять ноги». Думаю, частая смена - это из-за повышенного уровня радиации снаружи – чтобы нечаянно не хватануть лишнюю дозу…
Вид города поверг меня в гнетущее состояние – от одного из красивейших городов мира считай не осталось ничего – кругом сплошные руины. Отец так много рассказывал о нём…
Я стоял рядом с Некрасовым, управлявшим дрезиной – оттуда обзор был значительно лучше… Названия порушенных соборов, засыпанных крошевом бетона проспектов и площадей я знал ещё с детства от отца, но как можно угадать в развалинах то, от чего ничего, кроме груды камней и железа не осталось? А отвлекать Некрасова разговорами я не хотел. Отец же всю дорогу находился с основной группой в пассажирском отделении… Услышал я только, как Некрасов, в этот день не очень разговорчивый, сказал негромко пару раз: «Пересекли Кольцевую…» и «выехали на проспект…»
Наконец, в кабину вошёл отец. Кивнул Некрасову, тот тоже ответил кивком.
- В общем так, - сказал Некрасов, не отрывая глаз от дороги, - как хочешь, Игорь Юрьевич, а мне оставь тройку бойцов. Дрезина – лакомый кусочек. Помнишь, как бандюки пытались отобрать её у нас? Целая война получилась…
- Ладно, - чуть подумав, согласился отец. – Но, если нам понадобится помощь, вызовем вас – тогда бросайте всё и бегом к нам.
- Договорились, - кивнул Некрасов. – Оставь Влада, Димку и Петровича.
- Хорошо, - снова кивнул отец.
- Отец, так не пойдёт! - возмутился я. – Это потому что я твой сын?
Некрасов рассмеялся.
- А что тут смешного? – сердито спросил я.
Отец, улыбнувшись, хлопнул меня по плечу и взмахом руки поманил за собой.
- Вместо Влада остается Федор, - сказал он, не оглядываясь. – Олег, остановишь дрезину сразу перед развязкой. Лады? Там мы и выгрузимся.»
Потом он предупредил всех: «Невдалеке барражируют два «демона» - держите ухо востро! Ну, с богом!»
Через минуту дрезина остановилась…
*
Вшестером высадились с левого борта, огляделись.
- Никто не забыл поставить глушитель? – строго спросил отец. – А то ведь мы всех тварей с округи соберем. Ну, хорошо, выдвигаемся…
И мы пошли к развалинам домов, пересекая проспект, захламленный кусками бетона и ржавого металла. Завернули влево, за угол крайнего здания, и от него стали осторожно продвигаться вглубь квартала.
Дозиметр и анализатор воздуха хоть и указывали на зараженность местности, но она не дотягивала и до трети того, что могла в течение длительного времени выдержать наша защита. Пока мы крадучись продвигались к станции метро, я вспомнил об оружии…
Мне лично больше нравится арбалет, что сварганил мне дядя Андрей – жутко убойный и к тому же практически бесшумный. Жаль только, что в обойме всего пять «болтов». Как второе оружие, он всегда при мне. Но ведь тут может оказаться столько тварей, что пяти «болтов» на большую стаю будет маловато, а на смену магазина времени может не хватить… А ещё при мне есть короткий дробовик с револьверным магазином в шесть патронов – тоже плод его ума. Этот, если в упор, даже «демону» перемалывает голову в фарш. И такое вооружение не только у меня. Просто всё дело в симпатии: кому-то нравится одно оружие, кому-то другое. Вон, к примеру, Толик – у него страсть к «воздушкам», а дядя Коля, что идет за моей спиной, на пистолетах помешан. Каждому своё…
Остановились перед входом в метро. Чуть постояли, прислушиваясь.
- Включайте фонари, - скомандовал отец. – Двое сзади – прикрывайте «хвост», остальные – осторожно продвигаемся по ступеням вниз…
Вот тут-то нас и поджидала засада – сначала снизу по ступеням, а потом снаружи, из развалин, на нас поперли «бобры»…
Здешние мне показались на много крупнее тех, что обитали в нашем районе.
Для меня долго оставалось загадкой – где эти твари берут себе жратву? Кажется, уже всё съедено, а такое чувство, что их всё больше и больше. Позже понял… Как-то на моих глазах два таких вот «брата-монстра» мирно сидели бок о бок на огромном валуне, потом вдруг стали ссориться, а уже через минуту – один спокойно пожирал другого…
Началась стрельба. Инстинктивно или уже по привычке быстро образовали круг – стрелять приходилось в три стороны. Заменив отстрелянный рожок на полный, я «выронил» автомат из рук и стал палить из дробовика. Эффект был ожидаемый – что ни выстрел, так труп. Десятка полтора настреляли…
- Быстро вниз! – прозвучал приказ. – Если по какой-то причине войти в метро не удастся, ещё быстрее возвращаемся к дрезине… Сейчас сюда попрут твари со всех ближайших развалин.
Спустились… За турникетами – рукотворная стена, сложенная насухо из небольших бетонных блоков. Какой стена толщины, не понятно. Но, по всему видно, кладка старая… С левой стороны она почти вплотную прилегала к железной двери – такую прикладами не выломать.
«Взрывчатки у нас нет. Стучать надо», - подумал я. И тут же озвучил свою мысль.
- Стучи, - кивает мне отец. – Если есть там кто живой, отзовется. А нет, так будем уходить…
Я стукнул раз-другой, посмотрел на отца. Он кивнул головой. Я застучал сильнее…
- Кто там?! – послышалось из-за двери.
Я, честно сказать, даже и не надеялся на такое продолжение.
- Свои! – крикнул в ответ отец.
- Не похоже, - донеслось с той стороны. – Свои отсюда сегодня не выходили.
- Мы с пригорода, - сказал отец. – Мы ученые. Вот решили узнать: есть в городе живые или нет.
- Откуда мне знать, так это или нет? – опять отозвался тот же голос. – Подождите, сейчас спрошу…
Ждали минуты две. Другой уже голос приказал нам отойти от двери и стать напротив стены из блоков – видимо, решили рассмотреть нас через щели в стене. Потом тот же голос спросил:
- Что за одежда на вас? Вы кто такие?
- Мы из научно-исследовательского института, что в семидесяти километрах от города, - сказал отец. – Мы учёные…
Молчание длилось минуту-другую, потом звякнул засов на металлической двери, и она приоткрылась.
- Заходите по одному, - строго приказал голос из темного дверного проёма. – Если вздумаете валять дурака, покрошим вас из пулемета, как капусту.
Я облегченно вздохнул…
*
2. МЕТРО. ЮГО-ЗАПАДНАЯ ВЕТКА…
За дверью – небольшая плохо освещённая комната. Прошли через неё и вышли в другую распахнутую дверь. Там на площадке нас встретил отряд вооруженных людей – похоже, наши сопровождающие. Спустились по ступеням на тонущий в сумеречном свете перрон. Пошли дальше…
- Командир юго-западной линии, - представился стоявший по другую сторону стола бородатый мужик. – Алексей Павлович Смирнов.
Отец, оглянувшись на нас, улыбнулся и тоже представился:
- Командир научного комплекса Игорь Юрьевич Баталов.
Они поздоровались за руки и секунды три-четыре просто молча смотрели друг на друга.
- Располагайтесь, - кивнул Смирнов на стулья, стоявшие вокруг длинного овального стола. – Поговорить надо…
Мы просидели за разговором больше часа. Обе стороны обрисовали свои проблемы, в надежде получить полезную информацию по интересующим вопросам, а ещё лучше – какую-то помощь. Таким образом, как я понял к концу разговора, взаимопомощь легла в основу взаимоотношений двух сторон. Отец и Смирнов даже подписали в двух экземплярах какую-то совместную директиву – вроде распоряжения подчиненным структурам об оказании помощи представителям другой стороны…
Отец оставил список с фамилиями людей, которых разыскивает наша сторона и набросал список материалов, необходимых для изготовления оружия и снаряжения. Смирнов попросил час времени, чтобы составить список того, в чем они испытывают особый дефицит.
- А пока что, - сказал он, обходя стол и пожимая каждому из нас руку, - можете ознакомиться с жизнью на нашей станции. - Походите, посмотрите, познакомьтесь с людьми, если, конечно, есть желание… А я, тем временем, переговорю со своими людьми.
Мы разбрелись кто куда. Я долго бродил по станции, стараясь не нарушать привычного хода жизни жителей этого сумеречного мира. Смотрел, слушал и не спеша шёл дальше. Однако, многие не просто провожали меня долгим взглядом, я слышал, как они за моей спиной бурно шушукались. Думаю, их внимание привлекал мой скафандр и оружие. Уже по этим атрибутам было видно, что я «птенец не из их гнезда»...
На небольшом базарчике, возле которого я остановился, ни столько торговля в привычном понимании, сколько натуральный обмен - одна вещь менялась на другую, а порой и на несколько предметов. Денег я не видел ни у кого… Наконец, пройдя дальше, я остановился перед распахнутой настежь дверью. По всему было видно, что это небольшая мастерская.
- Заходи, добрый человек, - подняв взгляд на меня, сказал старик, сидящий за столом. Он положил напильник на стол рядом с небольшими тисками, снял с переносицы очки в старой роговой оправе и показал рукой на стул, стоявший напротив, у самой стены. Я поздоровался и, присев на предложенный стул, окинул комнатку взглядом.
- С каких краёв будешь? – подслеповато щурясь, спросил он. – Что-то я таких тут не встречал… Прямо-таки на вид вылитый космонавт.
- Я из НИИ, - сказал я. – Мы с товарищами приехали из пригорода, километров шестьдесят-семьдесят отсюда. Ученые мы… Решили проверить: есть в городе живые или нет? Ближе и удобнее всего было добраться именно до вашей станции.
- А я уж думал, что там, наверху, жизнь закончилась ещё тогда, - вздохнул старик и опустил голову. Помолчал и добавил: – Ты, добрый человек, от души порадовал меня. Значит, жизнь на земле продолжается…
- Продолжается, - кивнул я, - но жить и там, наверху, трудно и опасно. Разве только простора больше… Простите, как-то неудобно так вот, не познакомившись, беседовать. Как вас зовут?
- Аркадий Петрович, - сказал он. – А вас, извиняюсь, как?
- Влад, - ответил я. - А можно у вас спросить?
- Спрашивай, добрый человек, - сказал старик.
- Мы были в подземном комплексе, когда на город обрушились ракеты, - стал объяснять я. – Я тогда был ещё ребенком. Мы не видели, как это произошло, а только ощутили сильное землетрясение… Утром отец одел такой же вот скафандр, как сейчас на мне, и поднялся наверх. Вернувшись, он рассказывал, что земля была засыпана пеплом и в стороне, где город, дым от пожаров… Я хочу спросить: куда упали ракеты? Какие повреждения в городе? Много ли осталось в метро людей? И вообще, как вам удавалось выживать столько лет в этом… подземном мире?
- Я в тот самый час только что с работы вышел, - бросив взгляд в потолок, начал, вспоминая, рассказывать Аркадий Петрович. - Заглянул на вещевой рынок – он отсюда метрах в ста-двести будет. Точнее был… Прикупил себе свитер и резиновые сапоги для рыбалки. Прежние-то у меня продырявились – может об корягу где-то или железку какую зацепился... Помню, только стал на ступеньки лестницы, что вниз к станции метро ведут, как завыли сирены. Глянул вокруг, потом в небо. А там… От них след, как от самолетов – белесый… Но не прямой след, а как-то дугой. Потом точечка одна, другая, третья навстречу им… А потом вспышка, вспышка и взрывы один за другим… Я сразу понял, что это началась война… И пустился бегом в метро. Ещё бы минуту-другую задержался бы - зажарился бы прямо там, на ступенях. А промедлил бы на секунду у двери – сдох бы возле неё, как это случилось со многими – едва я шагнул через порог, вход тут же был заблокирован намертво и не открывался недели две… А потом пошла такая тряска, что тут, на станции, даже колоны некоторые рухнули… Стало ясно, что не все ракеты перехватили. Говорят, одна упала в самый край залива – в километрах десяти-пятнадцати от города. Мощная… От неё-то как раз и трясло весь город. А потом ещё и волну пригнало. Она много чего посмывала… А некоторые части метро просто напрочь затопила – никакими насосами не выкачать... Две другие – взорвались в воздухе над городом. Так народ говорил. Ну, а как было в точности, даже и не скажу… Только вот Алексей Павлович, что сейчас командиром у нас на ветке, сказал, что если бы та ракета, что упала в залив, взорвались в центре города, то тогда бы наверху было гладко, как на дне блюдца, а всё метро завалило бы напрочь. А он-то знает, что говорит. Ведь он в ту пору служил капитаном в штабе ПВО. Так что, выходит, нам тогда ещё и повезло…
- А чем вы занимаетесь здесь, Аркадий Петрович? – сменил я грустную тему.
- Слесарю я, - улыбнулся старик. – Извиняюсь, что так скажу, но… я пытаюсь из какашки сделать конфетку. Вот из всякого, что ни есть, хлама делаю оружие.
Он глянул на мой арбалет и заинтересованно спросил:
- А не позволите ли вы осмотреть ваш арбалетик? Вижу, мастерски сделан…
Я показал ему и арбалет, и воздушку. Он долго изучал оружие, после чего с довольным видом вернул его мне. Предложил чаю. Я согласился – хотелось ещё поговорить с ним…
Через час мы вышли из метро. Некрасов сообщил нам по рации, что на дрезину напала тройка «демонов», а за ними на звуки выстрелов подтянулись «бобры»…
Возвращались мы тем же маршрутом, но в этот раз гораздо быстрее. Дрезина в общем-то защищена довольно хорошо, но всё равно было как-то тревожно за оставшихся на ней ребят…
Едва мы вышли к краю углового здания и глянули в сторону дрезины, как на наших глазах её стационарная алебарда выплюнула из себя копьё, пронзив здоровенного «демона», зависшего перед ней. «Демон» вздрогнул, резко развернулся и полетел было прочь, да только метров через пятьдесят вдруг перевернулся на спину и рухнул в развалины домов. Два оставшихся «демона», словно потеряв интерес к кровавой игре, удалились прочь, лениво взмахивая своими перепончатыми крыльями. Нам осталось только перестрелять набежавших со всех сторон «бобров». Минут десять молотили этих тварей. Потом быстро запрыгнули на дрезину и задраили дверь. Некрасов нажал на газ. Ещё с пяток «бобров» пробовали какое-то время бежать за дрезиной, но в итоге быстро отстали, развернулись и поплелись назад...
3. НИИ. ВЗГЛЯД В БУДУЩЕЕ
В свой подземный комплекс мы вернулись под утро и потому спали беспробудно до самого полудня.
После обеда народ собрался в столовой – об этом ещё по приезде отец просил уведомить всех жителей комплекса. Там он и представил им отчёт о нашей вылазке в город… Люди взбодрились, узнав, что в городе остались живые. Было много вопросов, просьб и советов. Через час собрание неохотно разбрелось по своим рабочим местам.
И потекли дни за днями, один похожий на другой… Правда, для обитателей комплекса теперь они окрасились несколько другим смыслом. Как-то, на второй или третий день по приезду из города, отец задумчиво сказал:
- Думал я, думал… У нас не жизнь, а борьба за выживание. Сколько ещё поколений могут прожить вот так – одно, два? Благо ещё, что мы приспособились многое из пищи вырабатывать здесь сами – вон, считай чуть ли не все стены цехов и коридоров увешаны емкостями для выращивания зелени и овощей. Есть даже небольшой курятник… Но в итоге-то все ресурсы когда-то исчерпаются. А выращивать что-то на верху нет условий – или разграбят пришлые бандиты или всё вымерзнет в какой-то из дней. Погода постоянно меняется и лето очень уж короткое и холодное. И что тогда делать? Да… Вот и пришла мне в голову идея - а не отправиться ли нам на каком-нибудь суденышке в южные края, разведать - где и как живётся выжившему народу…
- А почему не на сухопутном транспорте? – спросил я. – Например, на машинах или на дизельном электровозе? Потихоньку запасёмся топливом… А может быть, повезет, найдём где-то на «железке» или на брошенной базе цистерну с дизтопливом, прицепим два-три пассажирских вагона и вперёд! В тёплые края, где не надо этих скафандров, где можно без страха дышать воздухом, самим растить на земле овощи, сажать фруктовые деревья…
- На дизеле – это здорово, - задумавшись, согласился со мной отец. – Но у катера, в отличии от дизельного электровоза, свои неоспоримые преимущества. Первое – катер может плыть по течению, по сути почти не тратя топлива. Второе – а вдруг что-то серьёзное выйдет в этом электровозе из строя, и будешь торчать где-нибудь в лесу или степи, отстреливаясь от тварей до последнего патрона…
- Убедил, - кивнул я. – Твоя идея лучше… Хотя и у катера есть свои минусы – когда реки скует мороз, по льду уже не поплывёшь.
- Это ты верно заметил. Ведь, лето сейчас короткое. Дааа… Надо нам посоветоваться с народом, - сказал отец. – В любом случае серьезные проекты требуют такой же серьезной подготовки. А на это уйдет немало времени…
- Ну, да, - кивнул я. – Сначала надо найти надежную посудину, а к ней – топливо. На чем работают катера?
- Думаю, - почесал отец затылок, - либо на бензине, либо на солярке.
- Значит, - подытожил я, - сначала будем искать катер с дизелем… И, если повезет, заодно и дизель-электровоз. Тогда уже не надо будет искать отдельно бензин и отдельно солярку. Правильно?
- Здравое рассуждение, - согласился отец. – Если конечно за столько лет все они не пришли в негодность…
Мы стали готовиться ко второй вылазке в город. Собственно, заказ Смирнова в основном ложился на плечи наших оружейных мастеров – в метро нуждались в хорошем оружии, которое достать там было трудно, а уж тем более изготовить самим. Ну и далее по списку: патроны, порох, дизельное топливо, фильтры на противогазы, консервы…
Идея о переезде в теплые края была воспринята нашим народом неоднозначно – то есть не всеми радостно. Но, тем не менее, с пониманием – ведь не за горами время, когда тут уж точно есть будет нечего. Поэтому подсознательно к переезду были готовы все…
- Теперь цель номер один, - сказал я, залезая на дрезину, - найти в исправном состоянии дизельный катер помощнее и дизельный электровоз, - сказал я.
- И солярки пару цистерн, - хмыкнув, добавил Некрасов, заходя к себе в кабину.
- Это само собой, - кивнул я. - Без топлива никак нельзя…
- Вот этим как раз мы сегодня и займемся, - отозвался Некрасов из кабины. – Ну, что - все сели? Тогда поехали!
Понятно, что локомотивов может оказаться в округе много, да только каких? Искореженных, превратившихся в труху и просто от времени пришедших в негодность? А вот чтобы на ходу – такого, может быть, не осталось ни одного… Думаю, с катерами та же история – за столько лет большая их часть просто сопрела прямо на воде…
- Если вообще про места, где можно найти дизельный электровоз, - вдруг снова оживился Некрасов, - то таких мест немало. На юге города даже Паровозный музей есть… Может на паровозе двинуть? Хотя, едва ли они работоспособны. А там, как знать – тогда делали качественно и с запасом прочности… Всё же найти «живую» технику проще там, где она стоит в ангарах. Так что прошерстим все депо, куда можно добраться… Но главное, чтобы потом можно было бы этот дизель вывести на чистые пути – могут быть такие завалы, что вручную их не разгрести…
Какое-то время мы ехали в полном молчании. Я поднялся в кабину к Некрасову – там обзор хороший. Некрасов, глянув на меня, улыбнулся и сказал:
- Я тут вспомнил одну базу… То ли «Промнефть» называлась, то ли что-то вроде того. Она скоро будет… Но к ней от нашей «железки» надо будет пешим ходом добираться… Дойти до шоссе, пересечь его, а потом ещё столько же протопать от шоссе… Но зато есть шанс обнаружить там топливо. Ну, как?
- Можно попробовать, - сказал я, пожимая плечами. – А как насчет катера?
- Кстати, - продолжил Некрасов, - там же, но только на север от железной дороги, порт. Туда короткая ветка дороги отходит – можем прокатиться прямо на дрезине… Ещё дальше по пути в город, помню, торговый центр был. Может в его подвалах и сохранилось что полезное… Пара заправок чуть правее. Их тоже можно посетить… В общем, потопать придется много… Ну, вот – тормозим здесь.
Он показал рукой на юг.
- Вот туда вам… Там эта самая «Промнефть», - сказал он. – Ну, а уже потом мы чуть вернёмся и обследуем порт.
Я спустился на «палубу». Мы проверили оружие, боеприпасы, наличие запасных фильтров и высадились…
Дошли до шоссе. Огляделись. Впереди – унылая картина… То, что вероятно когда-то было огромным красивым парком – теперь походило на болото, из которого торчали мертвые деревья с крючковатыми ветвями. Спустились по откосу вниз. Под ногами зачавкала болотная жижа. Словно отзываясь на мои мысли, Иван Макеев, остановившись возле меня, вздохнул:
- Проезжал тут пару раз. Заправлялся на станции. Красивое место было…
Ивану лет сорок-сорок пять, а он, как лунь, седой – ни одного темного волоска. Говорят, в один день поседел - в тот самый, «когда летом пришла зима», как сказал однажды мой отец. На АЗС запустение, хотя сами постройки неплохо сохранились: заправочная, рядом магазинчик, небольшая мастерская для ремонта машин, автомойка… Поржавевшая легковушка с мятым капотом стоит прямо на заправке – даже шланг не вынут, а рядом дерево, почти сопревшее, валяется. На дальней площадке покосившаяся на бок фура. Я пошёл туда, Макеев следом… За фурой, сразу и не заметишь, почти в леске - какой-то ангар. Заглянул в проём ворот и молча толкнул плечом остановившегося рядом Макеева. Кивнул – мол, смотри.
- Это вряд ли, чтобы повезло… - сказал он, подходя к автоцистерне, и стукнул её прикладом в бок. Услышав звук, я довольно улыбнулся.
- Да ну, на… - хмыкнул он, и стал осматривать цистерну. – В последние годы перед… В общем, уже тогда начали применять коррозионностойкие стали при изготовлении таких цистерн… Считай, что из нержавейки. Эта вот производства "ФоксТанк" – мой батя рулил на таком, потому и знаю… То, что эта цистерна с нижним наливом – это хорошо… Меньше выпарилось… Топливо тут есть, но надо подумать, как его доставить.
- А наш старенький бензозаправщик сюда не доедет? – с надеждой спросил я.
- Может и доедет, - вздохнул Иван, - да только на обратный путь его едва ли хватит. А топлива тут много – надо по любому вывезти его отсюда.
- Как бы нас не опередили, - забеспокоился я.
- Что не тронули до сих пор – вот это действительно странно, - задумчиво пробормотал Иван. – Может, потому что в леску?
- Ну, да… Сразу его и не заметишь, - согласился я.
- Ладно, потом обсудим…
И тут он резко толкает меня ногой к стене. Я падаю и вижу, как темная тень проскальзывает по воздуху между нами… Иван стреляет ей вдогонку. Стреляю и я, но только в противоположную сторону - в проём ворот, в бегущих «бобров». В общем пошла долго неутихающая оружейная трескотня…
- Да сколько же их тут?! – кричит Иван, опуская дымящийся ствол. – Теперь понятно, почему цистерну никто не вывез… Тут столько тварей.
Со стороны АЗС тоже доносится бешенная стрельба. Покончив со своей стаей, оглядываясь по сторонам, мы с Иваном бежим туда…
Там другая бойня – два огромных «демона» и с полдесятка «бобров» окружили магазинчик, где держат оборону наши. Рядом, на площадке уже валяется один поверженный «демон» и с десяток убитых «бобров».
В горячке мы не подумали, что теперь вокруг нас открытое пространство. Благо Иван указал рукой на огромное бетонное кольцо, лежавшее на боку в десятке шагов от нас. Заскочили туда. И вовремя – над нами пронесся тенью «демон»… «Бобров» ребята положили быстро, а вот с «демоном» мы повозились изрядно. Только когда он, уставший присел на время метрах в пятидесяти от нас, Иван выскочил из бетонного кольца и швырнул в тварь бутылку с зажигательной смесью. Молодчина! Попал в гада…
Вернулись на дрезину.
- Да как перевезти, - задумчиво проговорил Некрасов, выслушав наш короткий доклад. – Найдем на путях хорошую цистерну, чтобы потом прицепить её к дрезине… Притараним её туда, где шоссе перехлестывается с железной дорогой… Пригоним наш бензозаправщик на вашу АЗС, закачаем в него топливо – отвезём и перельем через шланг в железнодорожную цистерну. И так несколько раз… По шоссе, да ещё и на короткое расстояние, он запросто выдержит – движок у него ещё ничего…
«Сказано, человек с опытом и смекалкой», - подумал я, заправляя патронами пустой рожок от своего автомата.
- Ну, что - проверим порт? – спросил Некрасов, поднимаясь с корточек. – Тогда я пошёл в свою «рубку», а вы заряжайтесь по полной. Там мы были фиг знает когда, но соваться далеко мы тогда не решились. Ну, и не удивительно… Помнится, у нас тогда из вооружения было всего ничего – по «калашу» в руке и паре рожков в запасе.
Мы вернулись по «железке» чуть назад и по боковой ветке заехали на территорию порта… Порт был огромным - кругом площадки, уставленные контейнерами, ангары – вероятно складские, и повсюду грузовые краны… Всё это, пожалуй, за день не обойти...
Хозяйничали в порту всё те же «бобры»: какие на контейнерах сидят, а какие между ангарами по территории бродят. Сколько их там – на этот вопрос можно ответить только тогда. когда эти монстры будут валяться дохлыми… «Демонов» вроде как не видно было…
Затевать драку первыми мы не спешили. Для начала взяли в руки бесшумные воздушки и арбалеты. Свернули влево и стали обходить одно за другим здания. По виду – вроде как административные… Ничего интересного в них не нашли, кроме одного – «оружейки». Оружие никогда не бывает лишним, особенно патроны. У нас такое правило: отстрелял рожки – собери гильзы. Ну, это если на это есть время. А то ведь, бывает, например, от большой стаи бежишь без оглядки, ища глазами подходящую «нору»…
Оружейная комната вскрыта не была. Дверь на ней - железная с двумя замороченными замками – считай, что сейф... Что ж, похоже, тут будет что взять. Если, конечно, удастся открыть…
Иван Макеев покачал головой, вздохнул и сказал:
- В подземке с такой же дверью мы пол дня провозились. Здесь таких условий нет, как там были. А аккумуляторной болгарки только и хватит, чтобы с десяток прутьев перепилить.
Подошёл Николай Тарасов, бывший охранник НИИ. Посмотрел, почесал затылок.
- А не пробовали найти ключи? Где тут кабинет начальника охраны? - спросил он, оглядываясь по сторонам.
Пошли по коридору, поглядывая на двери…
Остановились через десяток шагов. Макеев показал пальцем на приоткрытую дверь.
- Кабинет открыт, - сказал Макеев, переступая порог и обводя взглядом комнату, - сейф тоже нараспашку. В сейфе… пусто.
- По инструкции, на сколько я помню, - сказал Тарасов, стоя на пороге, -второй экземпляр ключа или набор ключей должен храниться у руководителя предприятия. Может быть, поищем его кабинет?
В итоге поисков поднялись на третий этаж третьего по счету здания – там и нашли кабинет директора.
- Сейф открыт, связка ключей торчит в дверце, - сказал Макеев. – Похоже тот, кто опустошал сейф, взял самое ценное – остальное для него не представляло интереса. Скорее всего, ключи либо в спешке забыл и возвращаться за ними не стал, либо они просто стали не нужны… Тут, в сейфе, в кожаном чехольчике ещё каких-то два ключа. Здоровые такие…
- Вот эти как раз больше похожи на то, что мы ищем, - кивнул Тарасов. Берём ключи и идём пробовать…
Тарасов оказался прав – этой парой ключей мы и открыли «оружейку».
А вот ключи от шкафов уже в самой оружейке искать не пришлось. Они висели в прозрачной коробочке на стене.
Я распахнул один шкаф, другой, третий – везде оружие, на полках - с десяток прицелов обычных, с десяток - «ночного виденья»…
Макеев от удивления присвистнул, потом присел у ближайшего ящика и провел по крышке перчаткой…
- Обит оцинковкой. Патроны, - улыбнулся он. - Тяжелый чертяка, с места не сдвинешь. Выходит, не пустой…
Он поднял крышку – там патроны россыпью.
- За качество не ручаюсь, - сказал он, - но внешне выглядят вполне привлекательно. Сейчас проверю остальные ящики…
Оружие и ящики с патронами загрузили на три большие тележки. Их мы нашли в ближайшем ангаре…
Дотащили до дрезины без приключений, хотя и чертовски устали.
По дороге я несколько раз бросал взгляд вдаль - на белые резервуары с одинаковой надписью на всех. И уже потом, когда сидели, отдыхая, на «палубе дрезины, я спросил у Некрасова:
- А что за фирма такая Neste?
- Финская, - глядя на меня с прищуром, ответил он.
- А что она производила?
- Нефтепродукты. Славилась своими моторными маслами, всякими добавками… Помнится, загустевшее дизельное топливо мужики как раз и разбавляли таким вот моторным маслом. А что? – спросил он.
- Там десяток резервуаров с такой надписью, - вздохнул я. – Может проверим?
- Так, - задумчиво сказал Некрасов. – Скорее всего, там может быть не только это масло, но и бензин, и солярка. А раз там резервуары с топливом, там должна быть и железнодорожная ветка. Это что ж получается – я где-то эту самую ветку не заметил? Чудно как-то… Правда, когда я работал на ЖД, то в этом направлении ездил всего пару раз и то, помнится, ночью – наша бригада обслуживала другие участки… Скорее всего я ту ветку видел, но не подумал, что она тоже ведёт в порт.
- Ну, так что? – снова спросил я. – Проверим?
- Проверим, конечно, - кивнул Некрасов, - но только не сегодня. Вы и так в этот раз хорошо потрудились.
Он покрутил головой, словно пересчитывая нас, и, поднимаясь с корточек, сказал:
- Возвращаемся в комплекс…
Отец, как в прочем и все остальные, был рад нашим находкам. Всю последнюю неделю он помогал выполнить заказ Смирнова и в вылазках с нами не участвовал. Я рассказал ему про порт и резервуары. Он выразил надежду, что там наверняка будет топливо.
- А мы туда ещё в первые годы сунулись было, да попятились, несмотря на то, что наши скафандры на испытаниях держали пятьсот единиц, - сказал он. – А сейчас, ты говоришь, его практически нет?
- Неоднородное, - сказал я. – Где-то бывает под сто, а где-то и вовсе меньше двадцати пяти. Во всяком случае, это там, где мы проходили в этот раз…
- Вы там поосторожнее, - приобнял он меня за плечи.
- Не переживай, отец, - успокоил я его. – Мы предельно осторожны.
Утром, позавтракав, мы почистили оружие, запаслись боеприпасами и сели на дрезину…
Ветка, на которую мы свернули в этот раз, нырнула в лесную просеку и через время уткнулась в ворота, от которых по обе стороны тянулся бетонный забор. Как потом оказалось, дальше ветка разделилась ещё на три. На одной из них, на той, что уходила вправо, под высоким длинным навесом у перрона стоял синего цвета локомотив. Некрасов тут же тормознул дрезину, выпрыгнул и зашагал к нему. Трое из нас спрыгнули и побежали следом. Мало ли что - из-за любого куста может выскочить какая-нибудь тварь…
- ДТ1 в полном комплекте, - сказал Некрасов, поднимаясь в кабину машиниста. – Неплохая машина… Только что она тут делает? Может на ней возили работников порта?
Мы остались стоять снаружи... Минут двадцать мы то ждали его, стоя на перроне, то ходили следом вокруг локомотива. А он всё лазил по вагонам, да вокруг них, а то и вовсе под ними – что-то проверял. Наконец, остановился возле нас.
- Ну, что сказать, - вздохнул он, - для стольких лет стояния у перрона довольно неплохо сохранился. Если не найдем ничего другого, займемся им… Ну, что – поехали дальше?
Вернулись к дрезине, проехали на ней прямо к резервуарам.
На железнодорожном пути, напротив них, стоял состав из цистерн, прицепленный к дизельному двухсекционному локомотиву, только на вид он был несколько другой. Осталось выяснить: пустые цистерны или нет, и если наполнены, то чем?
- Ну, вот, - вздохнул Некрасов. – Если повезет, то здесь мы найдем всё, что ищем.
- А как насчет катера? – напомнил я ему.
- Глянь в конец порта, - кивнул Некрасов вдаль. – Там ещё много посудин на плаву… Но учти, если поплывут люди вообще не защищенные, то посудина должна быть чистой от радиации и прочей гадости. В общем, перво-наперво надо проверять технику на предмет радиации…
- Ты прав, - согласился я.
- Начинайте с цистерн, - посоветовал Некрасов. – Повезет – так не придётся ещё где-то лазить.
Я уже забрался на крайнюю цистерну, когда заметил «бобра», идущего вдалеке, у самого края пирса. Что-то змееподобное вынырнуло у края пирса и скинуло беспечно шагающего «бобра» в воду. Так я впервые увидел «угря». Сказал ребятам о новой диковинке – предупредил, чтобы у воды были осторожны.
Топливо во всех цистернах было налито практически под завязку. Но, даже не являясь специалистом, я подозревал, что оно отличается от того, что наши мужики заливали в дизеля подземного комплекса… Пошёл отчитаться перед Некрасовым.
- Ну, это и понятно, - кивнул он. – Оно не может быть таким же, как в год, когда его сюда привезли. Не переживай. Отфильтруем, разбавим…. Если где-то попадется моторное масло, забирайте всё. Посмотрите в тех вон ангарах… Обращайте внимание на пластиковые канистры – в них обычно и наливают всякие присадки, моторные масла… И смотрите, не расходитесь врозь – тут, как я вижу, много шляется «бобров», а на крайнем резервуаре, если не заметили, гнездо «демона». Хотя его самого я пока что тут не видел…
- Здесь такая огромная территория, что, если обойти её не спеша, заглядывая во все ангары и контейнеры, уйдёт несколько дней, - сказал я, водя глазами по огромному порту. – Странно, что отсюда всё не вытаскали за столько лет.
- Ничего странного, - возразил Некрасов. – Некому было сюда лезть. А если кто и был не против, так у него не было такой защиты, как у нас. Активно шныряли по дальним поселкам и хуторам – подальше от города, от радиации… А чинуши, и прочие слуги народа, если даже и спаслись в те дни, то быстренько упаковали чемоданы с золотишком и смылись куда подальше – им все это было уже ни к чему… Нам же здорово повезло, что твой отец изобрёл такой вот скафандр, да в добавок ко всему ещё десяток их уже был в наличии – ведь, почти сразу тогда можно было выходить наверх и искать себе пропитание… Вот тем, кто был заперт в метро действительно было туго. Сам ведь рассказывал, что жизнь сподвинула их научиться готовить безвредную пищу даже из «бобров» и прочих тварей… Думаю, идея вывезти народ в теплые края, где можно жить, хоть и по-простому, но без всей этой отравы – это очень хорошая задумка…
- Завтра нам снова ехать в метро, - напомнил я.
- Вот и озвучьте эту идею Смирнову, - сказал Некрасов. – И, кстати, спросите у него – нет ли среди его людей мотористов, электриков, машинистов поездов. Нам такие уже сейчас нужны, чтобы технику оживить, а потом и управлять ею. Один я не справлюсь…
- Спрошу, - кивнул я и спрыгнул с дрезины.
- Вы тихонько продвигайтесь от резервуаров к тому ангару, - показал Некрасов рукой, - а я вернусь на дрезине к воротам и по другой ветке подъеду к вам. Если в ангаре или контейнерах найдете что-то стоящее, легче будет дотащить до дрезины. После всего этого попробуем утащить с собой одну из цистерн, если только наша дрезина её потянет. Думаю, шестьдесят кубов она выдюжит…
Добрались до резервуаров. Там из «воздушек» и арбалетов тихо сняли четырех «бобров». Пошли цепочкой дальше. Остановились у контейнеров, посматривая на ангар – насторожил шум, доносившийся оттуда. Тут же возле контейнеров заметил два погрузчика. Я понял, как «бобры» залазят на высокие контейнеры – они сначала запрыгивают на что-то невысокое, стоящее рядом. А вот чтобы запрыгнуть на тот же контейнер сходу, для этого у них, видимо, сил не хватает…
Вот вынырнул из приоткрытых ворот ангара один «бобёр», за ним другой, третий. Я показал ребятам на верх контейнера, сказал:
- Там проще будет обороняться. Лезьте туда, быстро!
Тесня друг друга, из ангара повалила ревущая лавина тварей.
- Похоже, их там - стадо немеряное! – воскликнул Тарасов.
Тройка бойцов, в которую входил и я, заняла оборону за погрузчиками. Открыли огонь…
Тем временем основная группа поднялась на контейнер. И уже под их прикрытием на контейнер поднялись и мы сами...
Уже вся площадь между контейнерами и ангаром была усеяна трупами тварей, а они всё прибывали и прибывали – похоже, сбегались со всей территории порта…
Стало появляться беспокойство, что нам при таком наплыве зверья просто не хватит боеприпасов, как вдруг поток «бобров» иссяк. Некоторые из них ещё шагов за пятьдесят останавливались, грозно ревели, но приближаться не решались, а потом и вовсе, развернувшись уходили прочь…
Чуть отдохнув, мы слезли с контейнера, перезарядили всё оружие и пошли к ангару. Осторожно заглянули в него, в настороже зашли, и так же осторожно стали обходить его…
По сути это был склад. Проверив помещение на предмет врагов, мы стали знакомиться с содержимым хранящихся там грузов: аккуратно сложенных в стопки ящиков, небольших пластиковых и металлических контейнеров, бочек, фляг… Часть грузов была размещена на стеллажах, в два ряда окружавших зал по периметру.
В итоге часа полтора ушло у нас на то. чтобы быстренько осмотреть хранившийся в ангаре груз…
В переносных контейнерах, кроме всего прочего, нашли упакованные в целлофан армейские радиостанции и ранцевые рации… Я ничего в них не понимаю, доверился тому, что сказал Тарасов: «Это серьезные штуки».
Всё, что посчитали нужным, мы загрузили на тележки, а потом с них – на дрезину. Перегнали дрезину на прежнюю ветку, прицепили к ней цистерну с дизтопливом и поползли тихим ходом к себе - в подземный комплекс…
(Продолжение следует)