Тогда, весной, поняв, что преступник ускользнул и наблюдение ничего не даст, Ведерников налёг на сбор улик. Не может быть преступления, не оставившего ни одной улики! Но улики могут быть не видны, до них надо ещё докопаться. Но как найти хоть ниточку-зацепочку, по которой можно раскрутить преступника?
Недотрога? Но кто подошёл к ней, что она закрыла лепестки и цветки? Тогда и он, вроде-бы должен обратить внимание на поведение интереснейшего представителя флоры, но проморгал. И никто ведь не заметил, что растение испугалось кого-то!
А сейчас напрягай память, вспоминай, прокручивай как киноленту, кто невольно подходил к растению, и мнемонистика не помогает.
Недотрога попала в объектив на секунду, даже меньше, но в эту секунду цветок не проявил никаких эмоций. Проводить эксперимент с недотрогой бесполезно, цветок может и “забыть” обидчика, ведь прошло немало времени. Да и не свидетель растение, пусть даже самое разумное. Преступник не оставил никаких следов! Нет, следы, конечно, есть, но по этой злосчастной аллее прошли десятки дачников, в том числе и в злополучный день, так что следы затоптаны. Убийца может просто залечь, и тогда преступление будет не раскрыто. А залечь он может, если камень уничтожил. Приходится ждать малейшей ошибки преступника. Конечно, преступник здесь, среди дачников, но кто он?
И вот второе убийство! Стопудово пожилая женщина нашла камень, но подвернулся преступник, и для того, чтобы уничтожить камень и нашедшую его бабушку, пошёл на повторное убийство. Теперь-то он заляжет, так как орудие преступления он постарался убрать так, что никто не найдёт! Преступника надо схватить тёпленьким, иначе он ускользнёт от ответственности.
Началась обычная кропотливая работа. Фотосъёмка местности, пострадавшей, раны в височной области. Вначале надо написать акт, и здесь нельзя упустить ни одной мелочи, ведь бывает, что незначительная на первый взгляд деталь приведёт к поиску преступника.
Категория смерти: насильственная, убийство. Повреждение левого виска тупым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью. неподвижное положение тела, кожные покровы бледны, дыхание отсутствует, пульс и сердцебиение отсутствуют, чувствительность на болевые и обонятельные раздражения отсутствуют, реакция зрачков на свет отсутствует, роговичный рефлекс отсутствует. Наблюдаются ранние трупные изменения (охлаждение, трупные пятна, трупное окоченение, трупное высыхание, аутолиз). Несколько седых волосков, густо залитых кровью, обрубленных камнем, оказались в ране. Смерть наступила мгновенно. Явных признаков сопротивления убийце нет, да и какая речь может идти о борьбе старой хлипкой женщины с молодым, сильным, судя по удару, мужчиной. Травмирующее действие при ударе центростремительно.
Тело повисло на заборе высотой 120 см., на земле внутри ограждения следов преступника нет, следовательно, человек преступивший закон, находился в момент преступления вне дачи. За дачным участком в двенадцати сантиметрах от пострадавшей белая пуговица на обрывке ткани, возможно, сорочки преступника. Обрывок ткани и пуговица грязные, затоптанные ногами. В ткань впечатано птичье перо. Очин пера смят. Опахало с одной стороны отсутствует почти полностью, стержень сломан, вдавлен ногами в землю, вполне возможно, людьми, пытавшимися определить, жива ли женщина, или её мужем, приехавшим на автобусе ранее нас.
Пушкарёв, приехавший с радостным известием – его жена стала прабабушкой! Известие радостное – не угасло их племя! но и немного грустное – годы прошли незаметно, вот они уже пра-, седина белым инеем покрыла их головы, морщины избороздили их лица, некогда румяные естественным румянцем, и походка уже не та, что была когда-то. Давно это было или недавно?
Не пришлось ему обрадовать свою старушку.
Сколько лет прошло со дня их знакомства, как смешно и неуклюже он начал ухаживать за своей Ингой! Чтоб ей понравиться отторбучивал нижнюю губу, отрастил усы и нафиксатуаривал их. Лишь после свадьбы он понял, что все его ухищрения понравиться девушки были смешны и нелепы. Но это было после свадьбы, а до свадьбы он ходил этаким гаером, сам не подозревая, до чего он смешон, не подозревая о том, что не за внешний вид полюбила его скромная девушка, а за его доброту, чуткость, внимательность, за его золотые руки, за весёлый, жизнерадостный характер.
И вот теперь её нет. Он сразу сник, постарел лет на двадцать, ссутулился, седина ещё гуще покрыла его некогда цвета маренго голову.
Виталий Алексеевич звал её поехать с ним в город, но Инга Фёдоровна, сославшись на недомогание, отказалась ехать. Последнее время она частенько жаловалась на здоровье, выходила с трудом из дома подышать чистым воздухом, напоенным травами и деревьями. Ароматерапия всегда помогала ей. Она и приехала на дачу для того, чтобы дышать не городским смогом, а воздухом, очищенным черёмухой, вдыхать ароматы пряных трав, берёзки, растущей недалече. Она лечилась и визуально, просто глядя на стройные ряды гладиолусов, крокусов, астр, других цветов. А теперь её и без того хрупкая жизнь оборвалась, оборвалась трагически, тогда, когда надо жить да жить, радовать детей, внуков, а теперь ещё и правнучку. Инга мечтала понянчить правнучку, вырастить её, она уже приготовила для неё всё необходимое.