2030-й год. Илон Маск собирается колонизировать Марс, основав на планете земную колонию. На орбите Земли уже собралась эскадра "Фальконов", готовых ринуться сквозь космическую бездну к далёкой новой родине. Всё готово к отлёту...
Внезапно резко усиливается активность Солнца, космическое пространство пронизывают потоки радиации. Лететь к Марсу нельзя, астронавты погибнут от лучевой болезни. Но космический флот уже на орбите...
И тогда Маск находит гениальное решение.
ТЕРРАФОРМИРОВАНИЕ
Оглушительный рёв посадочных двигателей стих, сменившись непривычной тишиной, от которой звенело в ушах. За обзорным иллюминатором висела густая багровая мгла - пейзаж застило огромное облако песка и пыли, поднятое "Фальконом" при посадке. В наступившем безмолвии отчётливо было слышно, как потрескивает, остывая, обшивка корабля.
- Мы на грунте, - нарушил молчание старший пилот Харрис. - Поздравляю с удачной посадкой, сэр!
- Спасибо, Джон! - командир устало улыбнулся и отёр пот со лба. Лысый, невысокого роста и плотного телосложения, командир "Фалькона" Джастин Гарднер удивительно напоминал актёра Евгения Леонова. Несколько долгих минут он вглядывался в редеющую муть за стеклом, затем нажал кнопку на пульте и подался к микрофону:
- Хьюстон, на связи "Фалькон-24".
- Хьюстон принял, - тот час же долетел ответ.
- Посадка прошла успешно. Мы на грунте. Все системы корабля в норме.
- Поздравляю вас! - откликнулись динамики. - Приступайте к исследованию окружающей местности.
- Так точно, приступаем! - ответил командир и повернулся к обзорному иллюминатору:
- Так, что тут у нас?
Пыль, поднятая посадочными двигателями "Фалькона", уже успела осесть. Перед кораблём простиралась ровная, покрытая красноватым песком поверхность. Слева по борту тянулась полуразрушенная стена такого же красного цвета. Впереди виднелись массивные руины какой-то древней постройки. Справа по борту на некотором отдалении тянулись похожие руины. Загадочные развалины смыкались неровным кольцом вокруг корабля, стоящего почти в самом центре некоего пространства, явно служившего когда-то площадью.
- О, Боже! - вздохнул пилот, не сводя глаз с чужеродного ландшафта, - Следы древней цивилизации...
- Да, ты прав. Ещё не так давно здесь существовала высокоразвитая цивилизация, - вмешался незаметно подошедший бортинженер Догерти. - А теперь от неё остались одни лишь развалины. Печальное зрелище...
Командир лишь тихо вздохнул в ответ.
Несколько минут они вторём молча разглядывали однообразные камни и песок. Поднимающееся над горизонтом Солнце заливало яркими лучами безжизненную равнину, навевая мысли о суетности мира и бренности всего сущего. Зловеще краснели развалины. Ветер гнал песок по древней мостовой. С хриплым карканьем пролетела одинокая ворона...
- Ааа! Птица! Я видел птицу! - вскочил Харрис, тыча пальцем в стекло. - Она там, она летела!
- Спокойствие, Джон, только спокойствие! - невозмутимо отозвался командир. - Я тоже видел птицу. И бортинженер её видел... Верно, Доггерти? - полуобернувшись в кресле, спросил он. - Здесь была цивилизация, здесь до сих пор есть жизнь и вам это известо. К чему тогда столько эмоций?
- Да как-то слишком неожиданно... - промямлил пилот. Бортинженер молча пожал плечами.
Тем временем на площади появилась тощая, облезлая собака. Вытянув морду, принюхиваясь, она осторожно приблизилась к кораблю, обнюхала одну из посадочных опор и, повернувшись, подняла ногу.
- Представители местной фауны приветствуют нас! - пошутил командир.
- А скоро и аборигены пожалуют, - в тон ему ответил Харрис. - Не пора ли нам поднять свои задницы и подготовиться к Контакту?
- Хорошо, гравитация здесь привычная, - отозвался командир, вставая. - Догерти, приготовьте два скафандра!
Скафандры высшей защиты "Даллас" были похожи на гипертрофированых черепашек ниндзя. Массивные титановые конструкции, предназначеные для покорения чужеродных миров, могли защитить человека от любой опасности, начиная от укуса саблезубого тигра и заканчивая выстрелом в упор из СВД. Разумеется, подобный скафандр был настолько тяжёл, что ходить в нём смог бы разве что Шварценеггер. Поэтому скафандры высшей защиты оснащались сервоприводами и гироскопами, поддерживающими сию конструкцию в вертикальном положении. Толстенные слоновьи ноги переходили в тумбообразное туловище, по обеим сторонам которого торчали корявые руки с трёхпалыми захватами вместо кистей, а завершала конструкцию прозрачная полусфера, способная, несмотря на внешнюю хрупкость, выдержать взрыв гранаты. Спину, словно панцирь черепахи, прикрывал масивный аккумуляторный блок. Всё это напоминало скорее небольшой батискаф, нежели скафандр, тем более, что попадать в это устрашающее сооружение предполагалось через верхний откидной колпак. Хранились эти монстры в специальном отсеке возле входного шлюза.
- Догерти, скафандры протестированы? - поинтересовался командир, оглядев титановых монстров.
- Да, сэр!
- Аккумуляторы заряжены?
- На сто процентов!
- Система газообмена в норме?
- Так точно, сэр!
- В таком случае, с богом!
Подойдя к ближайшему чудовищу, он поднялся по приставной лесенке, осторожно ступил на плечи гиганта, потом уселся и свесил ноги в люк.
- Как-то мне не по себе, господа, - признался он. - Впервые в жизни ступаю на поверхность неизведанного мира... Маленький шаг одного человека... Ну, вы знаете. Тем более, что этот выход - решающий, от нас сейчас зависит, не побоюсь сказать, судьба всего человечества. Нам тесно на старой, перенаселённой Земле, нам нужен новый мир, который можно освоить и терраформировать. Этот мир - просто подарок, здесь привычная нам гравитация, есть кислород и вода. И здесь есть жизнь, есть насекомые, птицы и млекопитающие. В этом чудесном мире встречаются даже потомки разумных существ, когда-то построивших великую цивилизацию, но затем иссчезнувших. Нам предстоит вступить в контакт с аборигенами, и только от нас сейчас будет зависеть дальнейшая судьба всего мира. На орбите зависла наша эскадра, ожидая команды на посадку. И сейчас всё зависит от нас. Только от нас, вы поняли, Харрис?
- Так точно, сэр! - вытянулся старший пилот.
- Инструкцию не забыли?
- Не забыл, сэр!
- Тогда полезайте в свой скафандр!
С этими словами командир упёрся ладонямии в края люка, плавно опустил своё тело вниз, и через несколько секунд лишь его голова виднелась над титановыми плечами скафандра. С тихим стуком опустился колпак.
- Пилот, вы готовы? - глухо прозвучал голос из динамиков скафандра.
- Да, сэр!
- Тогда проследуем в шлюз.
Два монстра, сопрвождаемые тихим повизгиванием сервомоторов, затопали к шлюзу.
- Стойте, вы куда? - замахал руками бортинженер. Астронавты замерли. Догерти быстро метнулся в соседний отсек и через несколько секунд вернулся обратно, волоча звёздно-полосатый флаг, жёлтый пластиковый контейнер и какие-то ленточки. Флаг он сунул в клешню командиру, контейнер - первому пилоту, а потом ловко обвязал вокруг руки каждого полосатую ленточку.
- А теперь вперёд, друзья! Не осрамите родную планету!
Астронавты, тяжело ступая, протопали в шлюз. Дверь за их спинами тихо захлопнулась.
- Волнуетесь, сэр? - спросил Харрис, пытаясь унять нервную дрожь.
- Ещё как, сынок! Ладно, не дрожи, мы справимся!
Внешний люк плавно откатился в сторону, и в шлюзвой отсек ворвались яркие лучи солнца. Перед "Фальконом" лежала ровная каменистая поверхность, засыпанная песком и обломками кирпичей. В пятидесяти футах от корабля возвышалась прекрасно сохранившаяся ступенчатая каменная пирамида, а за ней тянулась всё та же полуосыпавшаяся красная стена с остовами башен.
Трап задрожал под ногами гигантов.
- А солнце тут греет не так ярко, как у нас, - полуобернувшсь к пилоту, заметил командир.
- Ещё бы, сэр! Тут вам не Сан-Франциско.
Он осторожно сделал несколько шагов, потом обернулся.
- Сэр, мы кое-что забыли.
- Что именно?
- Флаг, сэр!
- Ах, чёрт... В самом деле! Давай заново. Дубль два. Включай камеру, а я буду спускаться.
Поднявшись по трапу на несколько ступенек, командир развернулся, помахал рукой и величественно зашагал вниз. Достигнув поверхности, он сделал два шага, остановился и торжественно воткнул флаг в трещину древней мостовой. Подхваченное ветром, полотнище тут же развернулось и заполоскалось над чужой красной равниной. Командир вытянулся во весь рост и отдал честь освободившейся рукой.
- Маленький шаг одного человека означает большой шаг всего человечества!.. Ну, как?
- Зашибись, сэр! - Харрис попытался показать большой палец, но с трёхпалой клешнёй это получилось довольно-таки неуклюже.
- Проверьте атмосферу. Мы уже проверяли её в корабле, но на всякий случай...
- Кислород - двадцать один процент, остальное - азот, ядовитях газов не обнаружено.
- Тогда я открою шлем.
- Но как же техника безопасности?
- Да хрен с ней... Вот, так намного лучше!
Прозрачный колпак откинулся. Командир на миг зажмурился и сморщил нос, поймав глазами яркие солнечные лучи, не прошедшие через светофильтры.
- Апчхи!
- Будьте здоровы, сэр!
- Спасибо... Что у нас дальше по плану? Инструкцию помните?
- Дальше по плану сбор образцов минералов и установление контакта с аборигенами.
- Отлично. Давайте собирать минералы.
Командир шагнул к ближайшему обломку кирича и наклонился.
- Сэр!..
- Что случилось?
- Абориген...
Абориген стоял возле пирамиды, опираясь одной рукой на гранитную стену. Был он невысокого роста, тощий, с растрёпанным пучком волос на голове, одетый в неописуемую рвань. Устремив взгляд на "Фалькон", он тихонько покачивался, словно от ветра и что-то неслышно бормотал.
- Жители этого мира считают себя последователями великого изобретателя Джеймса Уатта, поэтому называют себя уаттниками, - процитировал Инструкцию пилот.
Командир перевёл взгляд на пирамиду. Только теперь он заметил полустёртые письмена на обращённой к площади стене сооружения.
- Ленин ху... - прочитал он. Протерев глаза, командир внимательнее вгляделся в надпись.
- Ленин, Хутин, - разобрал он.
- Усыпальница их царей, - прокомментировал Харрис.
Тем временем абориген, набравшись смелости, отделился от пирамиды и двинулся вперёд. Неловко покачиваясь, он осторожно приблизился и остановился в трёх шагах от астронавтов, с подозрением их разглядывая.
- Сэр, в воздухе обнаружились пары этилового спирта, - доложил пилот.
- Я чувствую...
- Вы... это... пришельцы, да? - нарушил молчание уаттник. Киберпереводчик тут же переревёл его слова на английский язык.
- Да, мы прилетели издалека. Мы пришли с миром, желая вам добра и процветания. Пусть ваш мир...
- Вы чё, пиндосы, что ли? - перебил его абориген, ткнув пальцем в направлении флага.
- Мы из Соединённых Штатов Америки...
- Ах вы, пиндосы сраные! - Завопил уаттник. - Вас ещё тут не хватало! Убирайтесь в свою сраную бездуховную Америку, устраивайте там гей-парады, долбитесь там в жопы, а в нашу скрепоносную сверхдержаву не суйтесь! А то мы вас мигом в ядерный пепел! Кирдык вашей Америке!
- Харрис, что там по Инструкции? - шепнул командир.
- Сейчас!
Крышка желтого контейнера откинулась. Пилот извлёк на свет продолговатый стеклянный предмет и протянул его аборигену.
- Ух ты, боярышник! - обомлел тот. - Это мне, правда?
Не дожидаясь ответа, он выхватил вожделенный предмет, поспешно скрутил пробку и продегустировал содержимое.
- Класс! - облизнулся он, выкидывая опустевший фунфурик. - А ещё есть?
В руке пилота возник второй флакон.
- А ещё один можно?
- Вот, держите!
Лицо аборигена расплылось в улыбке:
- Ой, мужики, я так люблю американцев... Я вас уважаю... Ик... Готов даже пойти с вами на гей-парад... Добро пожаловать в столицу нашей родины,- обвёл он рукой окружающие руины. - Чувствуйте себя, как дома... Может, того, сообразим на троих, а?
- На службе не пьём! - отрезал командир.
- А, ну ладно, мне больше достанется! - махнул рукой уаттник и заплетающейся походкой заковылял в сторону ближайших развалин.
- Странный контакт... - пробормотал командир, глядя вслед удаляющемуся аборигену. - Харрис, как вы думаете, можно ли назвать этот контакт удачным?
Пилот в ответ лишь молча пожал плечами, что осталось совершенно незаметным за толстой бронёй скафандра.
- По крайней мере, мы точно не оплошали, - продолжал командир. - Вы заметили, что у него не было полосатой ленточки? Значит, это не официальное лицо,здесь все представители власти обязательно таскают ленту на рукаве. Дождёмся кого-нибудь из них. Начало положено, скоро появятся и другие уаттники. Мы обязаны установить контакт, сегодня от нас зависит судьба всего человечества. Мы на пороге новой эры. Зачем тащиться сотни миллионов миль сквозь космические бездны к холодному и пустому Марсу, где нет ни кислорода, ни воды? Гораздо проще терраформировать такую же пустую и заброшенную Россию, сделав её пригодной для существования человека. По крайней мере, вода и кислород здесь есть, их пропить не успели. Если мы добьёмся сегодня успеха, то на эту землю опустится целая армада "Фальконов", чтобы изменить этот мир и вернуть его к жизни.
Тем временем из-за развалин башни показался ещё один уаттник. В отличие от первого аборигена, был он толст, одет в более сносную одежду и не качался. В руке была зажата странного вида полосатая палка, которой он помахивал при ходьбе. Голову его венчал странный головной убор, не похожий ни на что, ранее виденное. На рукаве, выдавая принадлежность к властьимущим, болталась полосатая ленточка.
- Страшный сержант Никифоров! - остановившись возле астронавтов, представился уаттник и приложил руку к головному убору, оказавшемуся сковородкой без ручки. - Предъявите деньги... ой, то есть предъявите документы! Вы где припарковались? Покажите ваши права, документы на эту штуку, - ткнул он палкой в наравлении "Фалькона", - техпаспорт, страховку, квитанцию на уплату транспортного налога...
- Харрисон, что он несёт? - шепнул командир.
- А чёрт его знает.
- Действуем по инструкции!
... Свидетельство о прохождении медкомисии, квитанцию об уплате налога на краску и царапины, - талдычил страшный сержант, - квитанцию об уплате налога на колёса... Ой, а где ваши колёса? - он угрожающе взмахнул двухцветной палкой. - Уклонение от уплаты налога, так, значит?
Вместо ответа астронавты дружно вытянули вперёд руки с полосатыми ленточками и хором гаркнули:
- Крымнаш!
- Воистину крымнаш! Но одним крымнашем сыт не будешь...
- Один момент! - догадался пилот. Через секунду он уже протягивал уаттнику стеклянный сосуд.
- На службе не пью, - взяв фунфурик, сообщил сержант, спрятал подарок в карман и выжидательно уставился на пришельцев.
Несколько секунд прошли в тягостном молчании.
- Что, не поняли? - не выдержал наконец уаттник. - Ну, туупые! Здесь парковка платная!
В руке пилота возникли сто долларов.
Очень хорошо! - повеселел сержант. Однако, у меня две руки...
Пилот протянул ему ещё одну купюру.
- Вот теперь ладушки! - обрадовался уаттник. Дбро пожаловать в столицу нашей родины! Чувствуйте себя, как дома. Паркуйтесь, где хотите, парковку вы только что оплатили. Можете проуляться по городу, осмотреть достопримечательности... Не желаете осмотреть усыпальницу Ленина и Хутина? - махнул он палкой в сторону распахнутых дверей пирамиды. - Лежат там, как живые.
- Спасибо, как-нибудь в другой раз.
- А хотите... Сержант на секунду обернулся и вдруг заторопился:
- Рад был познакомиться, а сейчас мне пора, приятного вам дня!
Козырнув, он поднял свою чёрно-белую палочку и опреметью бросился куда-то в сторону, наперерез едущему на деревянном самокате уаттнику.
Тем временем на площади начали потихоньку собираться зеваки. По одному, по двое, по трое... Вскоре вокруг "Фалькона" образовалась уже целая толпа любопытных уаттников. Были они худы, оборваны и небриты, ленточек не носили и к властьимущим явно не принадлежали, близко к кораблю не подходили и мзду просить не осмеливались.
Непрерывно оглядываясь по сторонам, семенящей походкой к астронавтам подбежал неприметный человечек, закутанный в серый плащ с вышитыми на спине щитом и мечом. Наверное, это был местный рыцарь. Оба его рукава украшали полосатые ленточки.
- Крымнаш, господа! - первым поздоровался он.
Крым давно уже не был "их", его оттяпал Израиль и построил там новую Святую Землю с блекджеком и шлюхами, подальше от злых палестинцев. Дальний Восток вместе с Курилами уволокли японцы, Сибирь скоммуниздили китайцы, Калининград присвоили немцы, а Карелию - финны. Однако, сие отнюдь не умалило самомнение уцелевшего обрубка скрепоносной сверхдержавы.
- Крымнаш! - нетерпеливо повторил уаттник.
- Ах, да, извините. Воистину Крымнаш и ещё два раза "Ку". Чего изволите?
- Отравить кого-нибудь не желаете? - оглядываясь, предложил рыцарь.
- Чего?
- Отравить, грохнуть, замочить в сортире, прокатить в лифте... Полоний, "Новичок", хлорциан не желаете? Самые низкие цены. Постоянным клиентам скидка!
- Спасибо, не желаем.
- Тогда... - Серый человечек подошёл на шаг ближе и, вытянув шею, зашептал:
- Государственные секреты, списки сотрудников, поимённый перечень гвардии Ихнего Величества...
- Я сказал, не интересует. На, держи боярышник, больше ничем посодействовать не можем.
Серый человечек откланялся и расстворился в толпе.
- Странный какой-то рыцарь... - задумчиво проговорил командир. - Что-то я их совсем иначе себе представлял.
- А это уаттный рыцарь, - хмыкнул пилот. - Дон Кихот Лубянческий.
В этот момент внимание командира привлёк замигавший на скафандре красный огонёк пожарного датчика и ему сразу стало не до рыцарей. Он огляделся по сторонам. Из-за корпуса "Фалькона" выплывали, несомые ветром, клубы чёрного дыма.
- Харрис!
- Да, сэр!
Осмотрите левый борт корабля. Похоже, нас пытаются поджечь.
- Но это невозможно... Фак, что это за дым?.. Есть, сэр, уже иду!
Развернувшись, пилот тяжело утопал за посадочную опору корабля и тотчас же вернулся, волоча за шкирку странного уаттника в жёлтом халате и с позолоченной кастрюлей на голове. В руке тот сжимал ржавую цепь с подвешенной консервной банкой, источающей клубы едкого чёрного дыма.
- Вот, сэр, поймал! - доложил пилот, опуская золотого уаттника на землю.
- Ты кто такой и чем занимался возле корабля? - нахмурился командир.
- Я есть лицо духовного звания, патриарх вселенский и галактический Пигидий, - ничуть не испугавшись, гордо ответствовал уаттник. - Я из вашей нечестивой повозки, колдовством движимой, бесов изгонял вот этим священным коптилом, - потряс он дымящейся железякой, - и теперь повозка ваша бездуховная, силы бесовской лишённая, никуда уже не улетит. А вас, антихристов, я не боюсь, потому как хоть тело моё и бренно, зато душа бессмертна, и быть мне мучеником на небесах.
- Минуточку, - возмутился командир. - Почему это мы антихристы?
- Потому как церкви нашей галактической вы ничего не жертвуете!
- Харрис!
- Понял, сэр!
- Сто долларов? - Отец Пигидий поглядел купюру на свет и тут же спрятал в карман жёлтого халата.
- Благодарю, сын мой, но это только за одного... Воот... А теперь благодать! - Патриарх спрятал вторую купюру и, вежливо поклонившись, произнёс:
- Приветствую вас в галактической столице веры истинной, дети мои! Хоть и не уаттники вы по рождению, но на небесах не по-роду племени судить будут, а по делам людским. А дела вы творите добрые, вот только что сразу два добрых дела натворили, почаще бы так... А вот повозка у вас, увы, нечестивая и безблагодатная.
- Это почему же?
- Потому как не освящена она согласно канону, - Пигидий выдержал паузу, в течение которой внимательно оглядел корабль, потом продолжил:
- Но я мог бы вам с этим помочь и освятить повозку.
- Харрис!
- Понял, сэр!
- Ну вот, теперь совсем другое дело, - спрятав очередную купюру в карман, промолвил повеселевший патриарх.
- А можно как-нибудь без этой штуки? - попросил командир, указывая на коптило. - У нас от неё пожарные датчики срабатывают.
- Как пожелаете, любые капризы за ваш счёт! - улыбнулся Пигидий. Отложив коптило в сторону, он обернулся к толпе и помахал кому-то рукой.
- Эй, Фёдор, топай сюда!
От топы отделился молодой уаттник в длинном чёрном платье и потопал к своему боссу. В руках он нёс ведро с водой и веник.
- Вот, самое оно! - оценил веник патриарх, макнул его в воду и шагнул к кораблю.
- Эх, а как святить-то этакую громадину? - остановившись в нерешительности перед "Фальконом", засомневался вдруг Пигидий. - Я и молитвы-то подходящей не знаю, чтобы звёздную колесницу святить. Тут, наверное, особая молитва надобна, о звёздах и космических кораблях. И чтобы в ней обязательно про веру говорилось. Без веры, оно ведь в нашем деле никак...
Патриарх почесал затылок, потом, задрав голову, зачем-то посмотрел на небо, потом вновь перевёл взгляд на "Фалькон".
- Вспомнил! Знаю такой псалом! Там как раз о звёздах поётся и о вере. Начинается со слов "Я верю".
Отец Пигидий ещё раз макнул веник в ведро с водой, вынул его, взмахнул сплеча, брызнул водой на обшивку корабля и зашагал вдоль борта, окропляя водой корпус "Фалькона" и громко распевая:
- Я верю, друзья, караваны ракет
Помчат нас вперёд, от звезды до звезды,
На пыльных тропинках далёких планет
Останутся наши следы!
Вскоре он с ведром и веником показался из-за противоположного борта. Завершив круг и допев псалом, он облегчённо опустил ведро на землю и вытер пот со лба:
- Ну вот, порядок. Теперь ваша небесная колесница освящена. Более того, - Пигидий поднял вверх указующий перст, - я соверенно бесплатно установил антибесовскую защиту. Теперь ваш ковчег надёжно защищён от бесов, метеоритов, комет, астероидов и рептилоидов. Летайте на здоровье!
- Спасибо...
- Постойте, это ещё не всё! По нашей традиции, полагается причаститься.
- А это, простите, как?
- Очень просто, сейчас я вас научу. Дайте сюда боярышник. Открываем его... Буль-буль-буль... Хорошо пошло... А теперь вы, господа, по очереди.
- На службе не пьём, - отрезал Гарднер.
- Но такова традиция... Хотя бы по глоточку...
- Хорошо. Ради установления добрососедских отношений - пожалуйста.
Командир взял початый фунфурик и, поморщившись, отхлебнул из горлышка. То же пришлось проделать и пилоту, откинув предварительно колпак скафандра.
Приняв ополовиненный пузырёк обратно в свои руки, отец Пигидий лихо осушил его до дна и отбросил бутылку прочь.
- А теперь, дети мои, надо бы причастить паству! - кивнул патриарх в сторону облизывающихся уаттников.
- А это обязательно?
- Непременно! - икнув, подтвердил Пигидий.
- Ну ладно, - пожал плечами командир. - Чего только не сделаешь из политической целесообразности!
Отключив внешние динамики, он включил рацию.
- Бортинженер, слышите меня?
- Так точно, сэр.
- Срочно тащите в шлюз весь боярышник, что у нас на борту.
- Весь запас? Все двадцать коробок?
- Да, все двадцать коробок, - подтвердил Гарднер, разгладывая подступившую толпу уаттников. - Тут без этого контакт не налаживается.
- Есть, сэр!
Три минутя спустя внешний люк "Фалькона" распахнулся, открывая шлюзовую камеру, уставленную картонными коробками.
- Харрис, лезьте наверх и доставайте коробки, а мы со святым отцом займёмся причастием.
- Будем раздавать по однй бутылке на нос, - тут же добавил отец Пигидий. - А они уж причастятся, это они умеют!
Боярышник кончился быстро. Только что шлюз был полон коробками, и вот уже лишь ветер перекатывает опустевшую картоную тару по красному песку. Зато как переменились уаттники! Зажатые, грустные люди в один момент стали вдруг весёлыми и жизнерадостными. Они уже не стояли, боясь приблизиться, а беззаботно разгуливали по площади, собирались компаниями и, присаживаясь на корточки, дружно поднимали тосты. Вскоре в толпе зазвенела балалайка, зазвучала весёлая песня. Сидевшие вблизи уаттники тут же вскочили на ноги и окружили певца, образовав широкий круг.
- Как засов за мной закроется, да с обратной стороны,
А дороги от начальников во все стороны равны, - пел известную народную песню балалаечник.
- А на воле хорошо, ветерок колючий, - подхватили припев уаттники и пустились впляс. - А ты суши сухарики, так, на всякий случай!
Поодаль, возле пирамиды, тоже шло веселье. Там в вальсе кружились пары. Стараясь ступать как можно тише, командир осторожно приблизился к танцующим.
У гранитных стен царской усыпальницы романтично звучал медляк:
- Может быть, я немного клятый, позади себя слышу плач,
Может быть, я немного мятый от обломов и неудач, - тянул бард.
- А в лесу голубика, на болоте глухарь,
И конвойного крика надоевший словарь...
В гуще танцующих Гарднер увидел Патриарха. Святейший кружился в вальсе с сисястой прихожанкой, крепко обняв её и нежно поглаживая сочный зад.
Как говорится, кто из нас без греха - пусть первым бросит в него камень.
Вернувшись к кораблю, командир обнаружил стоящего на ступеньках трапа уаттника. Гордо выпрямившись, выставив вперёд ногу и устремив взгляд поверх голов, тот вдохновенно читал стихи. Два десятка слушателей внимали:
- И скажет Хутин нам перед строем:
"Мы умирали совсем не зря.
Уаттный мир наконец построен,
Добро пожаловать в лагеря!"
Бурные овации стали наградой поэту.
- Господа, это супер! - перед астронавтами возник сияющий от радости страшный сержант, помахивая небольшой пачкой купюр. - Я за полчаса месячный план выполнил! Они же тут все без прав ездят, а теперь вашими стараниями ещё и пьяные! Да это просто праздник какой-то! Эх,здорово! Давно такого не было...
Замерев, он с грустной улыбкой прислушался к пению очередного барда.
- Послушайте, господа, послушайте, - дрогнувшим голосом выговорил он, - это же про меня песня, про мою молодость... Эх, золотое было время...
Командир чуть усилил громкость наушников, дабы насладиться песней о сержантской молодости:
- Птицы в клетке, звери в клетке, а на воле вороньё,
Это плач по малолетке, это прошлое моё.
Мы кормили в малолетке за решёткой воробья,
Небо в клетку - родословная моя...
Чуть покачиваясь из стороны в сторону, прикрыв глаза, сержант тихонько подпевал, весь отдавшись грёзам о своей далёкой юности. По лицу его блуждала счастливая улыбка.
Но, увы, праздник длился недолго.
- Слово и дело! Слово и дело! - разнеслось над площадью.
Песни и смех моментально умолкли, стих звон стекла. Уаттники поспешно вскакивали, прятали фунфурики и отворачивались, делая равнодушные лица.
Из толпы, раздвигая людей, словно ледокол, показался огромный живот, увенчанный щекастой головой в лохматой шапке. Под животом грузно перемещались толстые ноги в синих штанах с широкими красными лампасами. Штук восемь полосатых ленточек свисало с рукавов и со штанин. Глухо бряцали жестяные ордена, лежащие параллельно земле, поверх живота. В руке болталась плётка. Позади толстяка маршировали двое уаттников в черной одежде.
- Это что тут происходит, мать вашу? Что за несанкционированная попойка? Как осмелились пить без меня, сволочи?
И тут он заметил астронавтов.
- А это что хрень? Пришельцы, мать вашу, или это меня от кокса торкает?
- Мы прибыли для установления дружеских и добрососедских отношений... - начал было командир.
- Вы кто такие? - сосискообразный палец толстяка упёрсы в живот командирского скафандра.
- Крымнаш! - вспомнив Инструкцию, произнёс командир.
- Воистину крымнаш... А теперь отвечайте, кто такие?
- Мы посланцы высшей цивилизации, прибыли для установления дружеских и добрососедских отношений. С кем имеем честь говорить?
- Есаул первого кизячьего полка Ихнего Величества Хутина Второго. А эти двое - кивнул он на своих спутников - из лохгвардии.
- Простите, почему именно лохгвардия? Что означает приставка "Лох"? - поинтересовался Гарднер.
- Личная охрана Хутина, - ответил один из гвардейцев и на секунду повернулся спиной, продемонстрировав надпись "Лохгвардия".
- Очень странно, - отключив внешние динамики, обратился командир к пилоту, - толстопуз называет себя кизяком, коровьей лепёшкой. К чему бы это?
- Коровья лепёшка... Коровий мальчик... Это, наверное, местный ковбой! - нашёлся Харрис.
- А почему он без коня?
- Да какой тут конь? Посмотрите на него, сэр, для такой туши нужен как минимум слон!
- Отвечайте немедленно, откудова прибыли! - потребовал толстяк.
- Мы из Соединённых Штатов Америки. Прилетели с целью установления...
- Ах вы, пиндосы сраные! - перебил кизяк. - Мерзавцы, содомиты, хамы бездуховные! Мало вам загнивать в своей проклятой Америке и долбиться там в задницу, так вы ещё сюда приволоклись со своею гомосятиной! Хотите у нас тут гей-парад устроить? Не выйдет!
Взмахнув плёткой, он кинулся на астронавтов, так что тем пришлось захлопнуть колпаки скафандров.
- Вот тебе, проклятый педик! А это тебе, получай! Вот тебе ещё, на!
- Командир, что это за садо-мазо?
- Перверсии, Харрис. Сексуальные извращения, - с интересом разглядывая кизяка, хлещущего бичом по его скафандру, ответил командир. - Вы заметили, что все они тут думают только о задницах и о мужеложестве? Это в них говорит истинная сексуальная ориентация, подавленная и загнанная внутрь. Любить других мужчин им тут не дозволяется законом, вот и приходится стегать друг друга плётками...
Выбившись из сил, жирный ковбой остановился, тяжело дыша. Плётка выпала из ослабевшей руки. Согнувшись, опершись руками о колени, есаул хрипел, вывалив язык:
- Бездуховные пиндосы, вашей Америке скоро кирдык, мы вас всех в ядерный пепел...
И тут он заметил американский флаг.
С диким рёвом, нагнув голову, ковбой ринулся на флаг, сбил его, пронёсся по инерции дальше, с трудом затормозил, развернулся и помчался назад.
- Разрешите, сэр, я дам ему по морде? - Харрис сделал шаг вперёд.
- Отставить! Приказываю не применять силу!
Пилот лишь скрипнул зубами, бессильно наблюдая, как жирная туша топчется по звёздно-полосатой материи.
- Похоже, сэр, наша миссия провалена, так что хуже уже не будет. Можно и впендюрить ему пару раз с ноги...
- Я сказал - отставить! Согласно Инструкции, мы должны проявлять спокойствие и выдержку, что бы ни случилось.
- Понял, сэр...
Тем временем у развалин башни что-то происходило. Там быстро росло, приближаясь, красно-серое облако пыли. Через минуту толпа расступилась, и к подножию "Фалькона" выскочил низкорослый человечек с резиновой уткой в руках.
- Ихнее Величество Хутин Второй! - прокричал человечек.
Затем, отступив в тень корабля, он сел на землю, положил уточку на колени и тут же заснул.
- Это Медвед, камердинер Ихнего Величества, - шепнул сержант. - А сейчас и Сам пожалует.
Вздымая тучи пыли, сквозь толпу двигалось невиданое шествие. Над землёй величественно плыл длиннющий золотой паланкин, который волокли, сгибаясь от тяжести, десятки запылённых рыцарей Лубянского ордена. В самом паланкине без труда можно было опознать крашеный жёлтой краской кузов древнего лимузина. Сквозь выбитые окна можно было разглядеть внутри чью-то лысую макушку, покачивающуюся в такт шагам носильщиков.
- Стой, раз-два! - донеслось из лимузина.
Серые рыцари остановились и осторожно опустили железный паланкин на землю. С ужасным скрипом открылась дверь. Из недр экипажа выбрался маленький лысый человечек, облачённый в оранжево-чёрный полосатый костюм, в котором он удивительно походил на колорадского жука. Голову его венчала жестяная корона.
- Хутин пуй! Хутин пуй! Хутин пуй! - приветственно заорали уаттники.
Хутин Второй самодовольно улыбнулся, повертел головой в разные стороны, оглядывая свой народ и сделал жест прислуге. Те немедленно извлекли из паланкина пустой корпус от телевизора с прорезью в нижней части, подтащили к Ихнему Величеству и ловко нахлобучили ему на голову, аж по самые плечи.
Человек-телевизор сделал несколько шагов, остановился и медленно повернулся вокруг своей оси, оказавшись спиной к кораблю.
- Пьёте, негодники? - мрачно спросил он, обводя грозным взглядом ряды приумолкших уаттников, - А налог на пьянство вы заплатили? Или вы хотите, чтобы было, как в Украине? Я спрашиваю, кто будет платить налоги? Я, что ли?
Толпа пристыжённо стихла.
И в этот момент командир решил, что пришло время для контакта.
- Крымнаш! Приветствуем Ваше Величество! - загремело над площадью во всю мощь динамиков. - Мы прилетели с целью установления...
- Заткнись, бездуховный! - оборвал его царёк. - Тебе я слова на давал!
- Вот, полюбуйтесь! - обращаясь к подданным, указал он на "Фалькон", - до чего вы докатились! Вот к чему приводит неуплата налогов! В самом центре нашей священной столицы, на самой главной площади, возле усыпальницы моего предка вдруг появляется вот это! ЭТО! - он с такой настойчивостью потыкал пальцем в сторону корабля, словно хотел проткнуть его насквозь. - Я ночей не сплю, пашу, как раб на галерах, а что в итоге? Вот это!
Потупив глаза, уаттники молчали.
- Для чего мы строим духовную и скрепоносную державу? - продолжала кричать голова в телевизоре. - Для чего мы каждый год штурмуем фанерный рейхстаг и лепим петухов из говна? Зачем я заставлял вас умирать без пенсий и зарплат? Чтобы нашу священную землю топтали солдаты НАТО? Чтобы они отняли у нас всё, вот всё это? - Хутин обвёл рукой развалины. - Они хотят одного, эти лишённые нашей хромосомы пиндосы только об одном и думают. Они заставят вас долбиться в задницы и ходить на гей-парады, как делают это в своей проклятой Америке! Они запретят вам лепить петухов из говна и жрать борщевик, они заставят вас жить в бездуховных квартирах без вшей и лучин, вам придётся мыться каждый день и жрать их неосвящённую еду вместо нашей сакральной лебеды с крапивой! Разве можем мы допустить такой позор? - Он обвёл глазами площадь. - Нет, нет и ещё раз нет!
Народ безмолвствовал.
- Но теперь, - продолжил царёк, - свершилось страшное. Солдаты НАТО топчут нашу священную землю. И никто из вас не попытался их остановить, ни один из вас!
В наступившей абсолютной тишине слышно было, как посвистывает ветер в развалинах зубчатых стен.
- Но мы не сдадимся! - выдержав паузу, яростно заорал Хутин. - Мы опозорились навеки, допустив сюда врага, но это поправимо. Мы исправим нашу ошибку, мы смоем позор кровью!
И, обернувшись к серым лакеям, громко произнёс:
- Ракету мне! Ракету!
Один из рыцарей поспешно нырнул в железный паланкин и тут же выскочил оттуда с ободраным чемоданом. Подбежав, он сунул его в руку Хутину.
- Трепещите же, пиндосы! - завопил царь, присел на корточки и, поставив чемодан в пыль, отщёлкнул замочки. Медленно откинулась крышка. Чемодан был пуст, лишь в дальнем его углу валялась пластмассовая кнопка от дверного звонка. Хутин сцапал её и, выпрямившись, гордо поднял над головой.
- Всё, пиндосы, вам хана! - провозгласил он. - В ядерный пепел! И мы все попадём в рай, а вы просто сдохнете!
Подняв вторую руку, он поднёс её к звонку и медленно вдавил кнопку.
Люди замерли, затаив дыхание. Над площадью повисла такая тишина, что отчётливо стало слышно, как храпит в обнимку с уточкой Медвед.
И больше не случилось ничего.
Удивлённо выругавшись, карлик ещё раз нажал на кнопку, потом ещё раз и ещё.
Результат был тем же.
- Измена! - завопил Хутин и шмякнул кнопку о мостовую. Пластиковый корпус разлетелся на части, выкинув наружу два позеленевших контакта и пружину. Больше там ничего не было.
- Урою! Замочу в сортире! Прокачу на лифте! Чаем напою! - завизжал царёк.
Уаттники, переглядываясь, осторожно хихикали.
- Что за хрень? Как понимать весь этот цирк, сэр? - прозвучал в командирских наушниках голос пилота.
- Да никак. Ты же видишь - он ****утый. Просто ебанутый, - констатировал Гарднер, поворачиваясь к пилоту.
И тут же вспомнил, что не выключил динамики.
- Он ****утый... просто ебанутый... - громко разнеслось по площади.
- ****утый... - подхватило эхо.
Народ матерно охнул. Где-то послышался звон разбившегося фунфурика. Патриарх выронил свою коптилку. Рыцари, как по команде, присели на корточки и закрыли головы руками.
И лишь один Медвед продолжал блаженно спать, прижимая к груди резиновую уточку.
Хутин запнулся на полуслове, закрыл рот и начал медленно багроветь.
Наконец, достигнув цвета свежесваренного рака, он решительно стащил с себя телевизор и отбросил его в сторону. Яростно блеснув глазками и сверкнув на солнце лысиной, карлик угрожающе двинулся к астронавтам.
- Ах ты, редиска! - взвыл он, подходя. - Ты на кого клюв разинул, петух гамбургский? Совсем рамсы попутал? Да я тебе пасть порву, моргала выколю, в сортире замочу! Подворотня учила бить первым, и я ударю! Мало не покажется! Я вызываю тебя на дуэль, понял? Я сделаю из тебя сочную отбивную! Я не боюсь тебя, пендос америкосовский, потому что я попаду в рай, а ты просто сдохнешь!
Гордо подбоченясь, карлик оглянулся на столпившихся уаттников.
- Хутин пуй! Хутин пуй! - дружно начала скандировать толпа.
- Ну, что ты на это скажешь, чудовище? Видал, какая у меня тут всенародная поддержка? Аж цельных восемьдесят шесть процентов!
- Командир, что будем делать? - испуганно прошептал пилот.
- Ничего! - отрезал Гарднер. - Сохранять спокойствие. Стой смирно и жди!
Тем временем карлик, не дождавшись ответа, перешёл к активным действиям.
- У меня чёрный пояс по дзю-до! Вот тебе, пиндос! - подскочив, он изо всех сил ударил командира кулаком в живот. В следующий миг площадь огласилась матерным воплем, исполненным ярости и боли.
- Проклятое железное чудовище... - верещал Хутин, тряся разбитой рукой, - подлый трус, вылезай из этой штуки, я из тебя котлету сделаю! А вот тебе с ноги - кийя!.. Ой, ой, как больно... Ах ты, петушара бездуховная, ща я покажу тебе, чему меня в подворотне учили! Ща как прыгну!
С яростным воплем карлик бросился на соперника и повис на его ноге, молотя кулачками по титановой броне.
- Да отцепись ты, прищепка! - тряхнул ногой командир, забыв, что облачён в скафандр высшей защиты. Взвизгнули сервомоторы, огромная нога мотнулась, как рычаг катапульты, лысая тушка с визгом пронеслась по воздуху и влетела в раскрытый дверной проём у основания пирамиды. Изнутри донёсся тяжкий грохот, что-то зазвенело, задребезжало и ухнуло. Из дверей с испуганным писком вылетела стая летучих мышей и сыпанула в разные стороны.
- Гооол! - заорала толпа.
- ... твою мать! - охнул сержант. - Да ты прямо Акинфеев! Признавайся, за какую команду играл?
Выйдя из ступора, гвардейцы опреметью бросились к пирамиде и исчезли в раскрытых дверях.
- Ё-моё, что ж я сделал-то? - пробормотал командир. Опустив взгляд, он заметил в пыли у своих ног жестяную корону - всё, что осталось от царя.
- Это ****ец, сэр, - лаконично прокомментировал ситуацию Харрис.
Тем временем лохгвардейцы уже выбрались наружу.
- Ихнее Величество Хутин Второй скончался! - торжественно объявил один из них.
- ... И попал в рай! - добавил другой. - А может, просто сдох.
Над площадью повисло тягостное молчание.
Первым опомнился страшный сержант.
- Это он! Поглядите на него! - заорал сержант, указывая на командира, - Это он! Кто, если не он?
Уаттники растерянно молчали.
- Он сильный! Он бесплатно наливает!
- Ага!.. - донеслось из толпы.
- Он отменит налог на пьянство... Отменишь ведь, да?.. Отменит!
- А! - радостно вздохнул народ.
- А ещё он классно играет в футбол! Если не он, то кто?
- У? - непонимающе загудела толпа.
- А ещё, - выдвинул главный довод сержант, - посмотрите на него! Он же лысый!!!
- Хутин пуй? - осторожно выкрикнул кто-то.
- Да!!! - Сержант шагнул вперёд, поднял корону, сдул с неё пыль и, встав на цыпочки, возложил её на колпак командирского скафандра. Отойдя на шаг в сторону, он полюбовался делом рук своих и, церемоно поклонившись, провозгласил:
- Да здравствует Ихнее Величество Хутин Третий!
- Хутин пуй! - восторженно взревела толпа. Уатники прыгали, плясали и обнимались. В небо летели подброшенные шапки - Хутин пуй! Хутин пуй! Хутин пуй!
Оглядевшись по сторонам, сержант отыскал спящего Медведа и кинулся к нему. Наклонившись, он вырвал у того из рук резиновую утку.
- А? Что случилось? - спохватился Медвед, открывая глаза.
- Ничего особенного, - успокил его сержант. - Просто маленький государственный переворотик. Я теперь здесь медвед, а ты спи дальше.
- А где моя уточка?
- Утки нет, но ты держись!
Сняв с головы сковородку, сержант нахлобучил её на Медведа:
- А это тебе на память.
Медвед оглядел толпу опухшими от сна глазами, обиженно хмыкнул, смежил веки и тут же снова захрапел.
Из толпы, округлив глаза, выскочил есаул. Покачивая пузом, он подбежал к лежащему в пыли звёздно-полосатому флагу, упал на колени, поднял знамя и принялся восторженно его целовать:
- Я люблю Америку... Чмок-чмок... Я так люблю Америку... Чмок... Обожаю Америку!
Вскочив на ноги, он отряхнул флаг от пыли и, прижав его к груди, кинулся к пирамиде.
Тем временем у стены пирамиды кипела работа. Лохгвардейцы приволокли откуда-то деревянную лестницу и теперь один из них, стоя на верхних ступеньках, старательно выводил кистью на стене: ХУ...
Очевидно, он писал "ХУТИН II".
На самой макушке пирамиды мелькнул пузатый силуэт ковбоя. Через секунду американский флаг уже развевался над площадью, а рядом с ним, гордо выпятив брюхо, красовался есаул, отдавая честь.
Толпа взревела от восторга. "Long live, the great America!" - запели уаттники, глядя на развевающийся над пирамидой флаг.
- Надо же, английский знают! - выкрикнул пилот, перекрывая шум толпы.
- Способные ребята... Особенно, когда нальёшь! - улыбнулся командир и поднял вверх обе руки скафандра.
Толпа разразилась ликующими воплями.
- На трон царя! На трон! - заорал страшный сержант. В тот же миг десятки людей опреметью бросиись к командиру, подхватили его на руки и ногами вперёд поволокли к полуразрушенной крепости. Впереди процессии гордо шагал сержант, а ныне медвед Ихнего Величества, сжимая в руках резиновую уточку. Замыкал триумфальное шествие отец Пигидий с веником в одной руке и дымящимся коптилом в другой.
- Харрис, передаю тебе командование эскадрой, - прозвучал в наушниках голос командира. - Готовься к приёму кораблей, сынок.
- Есть, сэр! - гаркнул пилот.
- Хьюстон, Хьюстон, - продолжало звучать в наушниках, - полный успех, задание выполнено! Контакт состоялся, отношения с аборигенами налажены, посадка разрешена. Отдавайте приказ кораблям готовиться к приземлению!
Триумфальное шествие скрылось за руинами башни. Крики "Хутин пуй!" стихли вдали.
Народ ликовал. Взлетали к небу шапки, звенели опустошаемые фунфурики, радостные крики сливались в восторженный рёв. Балалаечник, недавно исполнявший песню о трудном уголовном детстве, влез на верхнюю площадку трапа, повернулся лицом к площади и приветливо помахал соотечественникам.
- Хутин умер, да здравствует Хутин! - дождавшись относительной тишины, вскричал он и ударил по струнам.
О чём же пел потомок гордой расы первопроходцев космоса, стоя на трапе космического корабля? Вопреки стараниям хутинской кодлы, стремившейся сделать из людей безмозглый скот, уаттники не забыли славных деяний предков, и теперь над площадью летели слова старой, почти забытой песни:
"Заправлены в планшеты космические карты,
И штурман проверяет в последний раз маршрут.
Давайте-ка, ребята, закурим перед стартом,
У нас ещё в запасе четырнадцать минут".
Уаттники ликовали. Стоящие ближе всех к "Фалькону" взялись за руки, образовав большой круг и пошли хороводом вокруг корабля, в сотню голосов подхватывая припев:
"Я верю, друзья, караваны ракет
Помчат нас вперёд, от звеззды до звезды,
На пыльных тропинках далёких планет
Останутся наши следы".
Песня на минуту прервалась. Повернув голову, Харрис обнаружил, что внешний люк распахнут настежь, а на площадке трапа рядом с певцом стоит бортинженер Доггерти - без скафандра, зато с бутылкой дорогого коньяка, этим-то и была вызвана заминка. Но уже через несколько секунд певец, оторвавшись от бутылки, вернул её владельцу и вновь запел:
"Когда-нибудь с годами припомним мы с друзьями,
Как по дорогам звёздным вели мы первый путь.
Как первыми сумели достичь заветной цели
И на родную Землю со стороны взглянуть"
Уаттники, громко подпевая, радостно кружились в хороводе вокруг корабля. Люди, стоящие дальше, образовали второй круг, за ним тут же возник третий. Ещё минута - и вся площадь завертелась хороводами вокруг огромного корпуса "Фалькона", распевая во всю мощь тысячи глоток:
"Я верю, друзья, караваны ракет
Помчат нас вперёд, от звеззды до звезды,
На пыльных тропинках далёких планет
Останутся наши следы".
Харрис стоял, разинув рот, пытаясь прийти в себя после столь неожиданного поворота событий. Он до сих пор не мог поверить в реальность происходящего, события последних минут казались ему просто ярким сном. Растерянно глядел он на залитую солнечными лучами Красную площадь, на ряды ликующих людей, идущих хороводами вокруг "Фалькона", на руины кремлёвских стен, затем поднял взгляд на звёздно-полосатый флаг, реющий над Мавзолеем, а после устремил свой взор ещё выше, в синее безоблачное небо, словно пытаясь разглядеть в бездонной синеве корабли своей эскадры.
А над площадью гремели слова старой космической песни, рождённой в те далёкие годы, когда предки нынешних людей прокладывали путь в межзвёздные просторы, вовлекая человечество в космическую гонку, итогом которой стал величественный "Фалькон", стоящий сейчас перед ними:
"Давно нас ожидают далёкие планеты,
Холодные планеты, безмолвные поля.
Но ни одна планета не ждёт нас так, как эта
Планета дорогая по имени Земля".
А высоко над ними, за пределами небесной синевы, в невообразимо далёкой космической бездне уже разворачивались, включая маршевые двигатели, корабли эскадры "Space-X".
Операция "Терраформирование" началась.