Сказка о доверчивом Медведе

 
 Давным-давно, в лесной стороне жил был Медведь. Силен и статен, умом не обижен, да только доверчивый очень был. Жил поживал, горя не знал. Сердце доброе у того Медведя было, никому из лесных жителей в помощи не отказывал. И деревья, упавшие убирал с лесных тропинок, и мосты через ручьи ладил, бывало и зайцев с плывущего бревна в половодье снимал. В общем, душа леса.

   В один не очень прекрасный день, глубокой осенью, когда Медведь уже к зимней спячке готовился и берлогу свою законопатил, да и сам прилег уже, почувствовал он, будто щекочет его кто. Открыл один глаз, да и видит паучка малого. Сидит тот,  шерсть на лапе медвежьей перебирает.

 - Ты что здесь делаешь! – вопросил Медведь, и глаз опять закрыл.
 - Добрый Медведь, позволь мне с тобой зиму провести, я маленький, не стесню тебя
 – пропищал паучок.

   Медведя сон уже совсем одолевает. Не стал он спорить с паучком. Верно, маленький совсем. Пусть живет.
   По весне проснулся Медведь, глядь, а лапой пошевелить не может. Вся лапа паутиной крепкой обмотана. Дунул он на лапу и, откуда не возьмись, паучок выбегает.

   - Ой, Медведюшка, что же ты домик мой рушишь! Я его всю зиму ткал, детушек вывел, а ты чуть не разрушил его! Деток моих чуть не погубил! Негоже так-то с гостями обращаться!

   Усовестился Медведь. Действительно, он то большой, а паучок маленький. Пусть живут, а он и с одной лапой хорошо проживет. Прошло лето и снова Медведь в берлогу свою вернулся. А по всей берлоге паутина развешана, всякая мошкара в ней засохшая висит, даже пара кузнечиков. Удивился Медведь. Всегда у него чисто было. Взял, да и вымел всю паутину и спать улегся. И снится ему странный сон, что гость его, в берлогу доверчиво впущенный, кровь пьет у него. Застонал Медведь, да ведь зима, спячка, перевернулся он на другой бок и продолжил спать.

   Снова весна пришла, а у Медведя уже две лапы клейкой паутиной связаны накрепко. Стал он сдирать ее, да крепка паутинка. Тут опять паучок появился.

  - Что же ты творишь, Медведь ты, косолапый! Ты зачем рвешь паутину крепкую? Всю зиму моя семья над ней работала, а ты своими лапищами все разрушить хочешь?

   И снова усовестился Медведь. Маленький паучок, ну чем он навредить может, а он то большой, сильный. Только промелькнул у него перед глазами сон тот зимний.

   - А не ты ли, паучок кровь выпил из бедных мошек да кузнечиков? Уж не ты ли и до меня добираешься?
   - Ну что ты, Медведюшка! – ласковым голоском пропел паучок,- я всего только ткач, плету паутинку для детушек своих!

  Снова поверил Медведь паучку, а осенью поленился берлогу вымести, так и залег спать среди развешенных паучком сетей. И снова сон страшный ему сниться, будто все паучье семейство из него кровь пьет, да опять не смог проснуться, а только с боку на бок перевернулся. Правда больно переворачиваться ему было, сильно врезалась в лапы паутина. Так пролетело еще пара лет. Каждый год уговаривал паучок Медведя не трогать его паутинку. И каждый раз верил ему Медведь. И вот настала весна, когда совсем не смог он пошевелиться, да из берлоги вылезти.

  -Эй! Паучок! – закричал Медведь, - кончай свои шутки и распутай меня скорее! Мне в лес надо. Самому подкрепиться после долгой зимы, да зверям лесным помочь.
  - Да зачем, же Мишенька, тебе силы тратить, ходить куда-то? Ты лежи отдыхай, а я тебе песенку спою! – усмехнулся паучок.

  Увидел Медведь, как из всех углов его родной берлоги, пауки ненасытные смотрят и лапки хищно потирают. Понял он, как провел его паук. Ведь ему только и нужно было, чтобы силу Медведь потерял, тогда все его расплодившееся семейство медвежьей горячей кровушки и отведает. Это не то, что мушками да кузнечиками питаться. А паучок уже не стесняется. Сидит на Мишкиной голове и к роду своему обращается:

  - Кто не верил мне, пауку хитрющему, что смогу я Медведя одолеть? Кто не верил в крепость паутины моей? Сейчас Медведя обескровим, а потом и по всему лесу паутину развесим, царствовать будем! Никто от нас не уйдет, ни лось гордый, ни утица глупая.

   Понял тут Медведь, ка коварно обманул его паучок. Глупо так, в родной берлоге быть съеденным полчищем маленьких хищных пауком. Взмолился он:

   - Паучок! Я столько лет тебя в своем доме принимал, плодиться, размножаться позволял. Неужели злом черным за мое гостеприимство отплатишь?
   - Ха! Тебя доверчивость твоя подвела! Вот и слушал ты мои сказки, да плодиться позволял! А теперь умри уж, за свою доверчивость. Да не бойся! Мы ведь много крови сразу выпить не сможем, так по капельке будем высасывать, долго еще проживешь и нас питать будешь!

  Страшно стало Медведю, аж вспотел, а пошевелиться совсем не может- весь паутиной крепкой да липкой обмотан. А паучок насмехается:

  - А мы тебя еще и кормить будем понемногу, мед- нектар приносить, чтобы надолго нам кровушки твоей хватило!

  Взревел Медведь от боли и обиды, да уж даже морда связана у него и только трубочку тоненькую вставил ему в рот паучок и сок-нектар две капли по ней влил. Потекли у Мишки слезы горючие.

  - Ты давай сырость то тут не разводи! – строго прикрикнул паучок, а то мои дети лапки промочат.

  Вздохнул Медведь, закрыл глаза и участь свою принять безропотно приготовился. Да снова задремал. И снится ему мама медведица. Говорит она сынку выросшему:

  - Разве для того я тебя учила доброте, чтобы ты пал жертвой козней хитрого паучка? Призови на помощь всех друзей в лесу, пусть теперь тебя выручают!

   Застонал, заревел Медведь, так что содрогнулся лес. Звери из норок повысовывались, птицы переполошились. Не могут понять, что случилось. Тут умный лось, пожевывая ветку березы, сказал:

  - Весна то ведь уже наступила, а Медведь еще из берлоги не вышел.

   Поняли звери, что беда с добрым Мишкой приключилась, и побежали к берлоге. Только войти никто не может- вход паутиной закрыт, да не просто, а в тридцать три ряда. Ни зверь, ни птица преодолеть ее не могут. Любой попадется в эту ловушку и пропадет в лапах хищных пауков. Стали думать, как Медведя из беды выручить. Да только ничего придумать не могут. А у Медведя уже сил нет даже рычать, совсем плохо ему.

  В это время пришла в лес старушка. Она хворост собирала, грибы, ягоды, тем и жила. Звери лесные ее знали и не боялись совсем, да и она с ними дружила и помогала иногда в их звериных делах- ведуньей была.  Рассказали они Ведунье про беду Мишкину, и совета спрашивают. Задумалась старушка, а потом так сказала:

  - У меня то нет уже сил былых, не могу я вам помочь. Только знаю, что живет за тридевять земель, за семью морями Марья Искусница. Во всех нитях она разбирается, нити судьбы даже плетет. Коли сможете вы до нее добраться, то и спасете благодетеля вашего.  Только путь к ней не простой: верой, упорством и дружбой проверяется не раз. А дорогу найти вам поможет Зайчик мой Солнечный. Он хоть и мал, да не боится чащи лесной, туч грозных и всегда светится. Из виду его не теряйте и придете к Марьюшке.

  Стали звери в путь собираться, а Медведю наказали сил не тратить, спать, да их возвращения ждать. А что еще ему оставалось?
  Первыми вызвались идти лоси да олени, затем орлы, да соколы подрядились. Чтобы моря преодолеть, договорились со зверями морскими - китами да дельфинами, а напоследок зайцы да белки должны до Марьи Искусницы добежать и просить помощи ее для Медведя доброго да доверчивого. Ведунья руку в карман опустила, и выскочил оттуда Зайчик Солнечный и резво побежал по тропинке через чащу лесную. Бросились за ним лоси да олени, а остальные звери на свои дистанции отправились. И знал каждый, где ему быть и в какое время. Паучки только лапки потирали, да посмеивались. Пока зверье до Марьюшки добежит, Медведю конец придет безславный.

  Долго ли коротко бежали лоси да олени, только привел их Зайчик Солнечный на высокую гору. Перепрыгнул через пропасть глубокую и дальше побежал. Тут орлы да соколы поднялись на крыло и за ним полетели. Быстро бежит Зайчик, орлы да соколы друг друга сменяют, по птичьему радио передают известие, чтобы другие соколы приняли эстафету и помогли до Марьи Искусницы добраться. Законы стаи гласят: своих не бросаем. И все птицы во всех лесах, степях и горных ущельях подключились. Не теряют Зайчика Солнечного из виду. Вот и до моря синего добежали.

   Зайчик Солнечный по волнам запрыгал. Птица Альбатрос крылья распластала и не теряет из виду его, только громко кричит, криком резким да пронзительным, чтобы киты да дельфины услышали. Приплыли дельфины и помчались вслед за Зайчиком Солнечным. А тот из моря в море перепрыгивает, да скорость все набирает. Только не отпускают его из виду дельфины, пересвистываются, сигналы братьям в других морях ультразвуком передают. Долго ли коротко ли гнались дельфины да киты за Зайчиком Солнечным, только выскочил он из моря и помчался по верхушкам сосен.

   А тут уж белки подхватили эстафету и из виду его не выпускали. А Зайчик Солнечный, как будто запутать их хочет, оторваться,то поверху скользит, то вниз под кусты нырнет, а там уж зайцы лесные- ушки на макушке, его сторожат, не дают спрятаться, убежать. Очень хочет зверье Медведя из беды выручить.
 
  Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Много ли мало ли времени пробежало, только добежали они до терема Марьи Искусницы, что посреди светлого леса стоял. Солнечный Зайчик прыгнул в окошко, да прямо на колени к Марьюшке вскочил. Марьюшка, веретено из рук не выпустила, только погрозила ему пальчиком. А Зайчик прыг с коленок в окошко и по полянке перед теремом скачет. Отложила Марьюшка веретено и в окошко выглянула. На полянке видимо-невидимо зверюшек собралось: и белки, и зайцы, и лоси, и олени, и птицы всевозможные на деревьях сидят и галдят все так, что никак не понять, о чем сказать хотят. Хлопнула Марья Искусница в ладоши, и замолчали звери и птицы. Позвала она сойку быструю и велела перевести все, что звери сказать хотели. Рассказала ей сойка про Медведя доброго да доверчивого, что в беду от доверчивости своей попал.

  -Знаю я таких паучков- банкиров! – сказала Марьюшка, - от них много жителей лесных пострадало, да никак управы на них нет. А поют они тихонько да заманчиво, вроде и не страшно совсем, маленькие вроде. А уж если вцепятся в кого, так не отстанут, пока всю кровь не выпьют. Пойдем Медведя вашего выручать. Только помощь мне ваша нужна, чтобы в царство то попасть.

   Взяла Марьюшка веретено и села на самого крупного оленя, и понес он ее медведю на выручку. Так и мчались они. Звери сменяли друг друга, а Марьюшка, то на орле летит, то на дельфине плывет- совсем безстрашная оказалась, да и помочь Медведю очень хотела. Долго ли коротко ли путь их длился, только оказалась Марья Искусница у входа в берлогу, где Медведь опутанный спал уже почти вечным сном. Паутина, что вход закрывала, совсем плотной стала. Девяносто девять слоев пауки навязали. Не разрубить ее мечом, не сжечь огнем.

   Подошла Марьюшка к паутине, осмотрела внимательно, да за маленькую ниточку потянула. Задрожала паутинка, выбежали пауки, ухватили лапками за ниточку, да к себе тянут. Только Марья на то и Искусница, что набросила ниточку на веретено свое, и закрутилось веретено в пальцах волшебницы, и ниточку-паутиночку быстро- быстро наматывает. Бросили пауки тянуть за ниточку, да стали новую паутину ткать. Только веретено быстрее вращается. Вот уже окошечко появилось и вдохнул пленник воздуху свежего, пауками не отравленного. Быстро вертится веретено, наматывает паутинку, вот и вход свободен. Вошла Марьюшка в берлогу, взяла веник, да и вымела всю паутину. А веретено само вращается и лапы, да морду Мишкины от паутины освобождает. Звери лесные прибежали, кто медку принес, кто ягод. Стали Мишку потчевать-угощать. А он все глаз с Марьи Искусницы не сводит и сон вспоминает, в котором матушка медведица говорила ему:

  -  Судьба у тебя, сынок, необычная. Заколдован ты, и быть тебе Медведем, покуда не придет к тебе девица с веретеном. То судьба твоя. Если сможет она тебя полюбить, то и ты человеком станешь.

  Марьюшка берлогу убрала, веретено в руки взяла, да и присела рядышком с Медведем. А тот даже вздохнуть боится.

  - Не бойся Мишка! Все твои беды позади - ласково говорит она, да рукой по лапе медвежьей поглаживает.

   Медведь присел ни жив, ни мертв, да не от потери крови, а от ласки, какой никогда не видывал. Потекли слезы по морде мохнатой, он их лапой стряхивает, да головой качает.

  - Не печалься, Мишка, еще все лето впереди! Друзья у тебя славные, добрые, не дали хитрым паукам погубить тебя! За тридевять земель, да за семь морей за мной пришли, чтобы тебя спасти! –Марьюшка все это говорит, а сама все лапу медвежью поглаживает.

  Совсем Мишке плохо стало, да не от боли внешней, а почувствовал он в груди жжение, да будто огонь там разгорается. Взвыл он и выбежал из берлоги. Удивилась Марьюшка. Впервые с ней так поступили. Всегда за помощь благодарили, да добром отвечали, а тут такая неблагодарность! Хлопнула она в ладоши, и велела отнести себя в терем свой. Послушались звери и птицы и отнесли ее обратно, а по пути все благодарили, что спасла друга их от беды неминучей.

   А Медведь, тем временем, по лесу мечется, боль в груди унять старается. Уже шерсть всю выдрал и разлетелась она по свету. Часть звери в норы унесли, часть птицы в гнезда, а какие-то шерстинки закрутило ветром, да и унесло за тридевять земель, да за семь морей.

   Сколько воды утекло, а Марьюшка все веретено не берет. Руки у нее не хотят работать. Думает, что заколдовали ее пауки злые и не может она больше нить судьбы плести. А как присядет у окошка, все глаза медвежьи большие и влажные видит. Стряхнет наваждение, выйдет в сад, а там птицы небесные о Медведе добром поют, ее благодарят. К морю придет, там дельфины все о нем говорят, на скалу поднимется, а там орлы ей благодарность за помощь Медведю шлют. Не дается ей забыть грубого Медведя. А ведь все в голос о его доброте да доверчивости говорят. Странные дела.
   Пошла Марьюшка в терем, взяла веретено, да за пряжу принялась. Взяла шелковую нить своей судьбы, закрутила веретено, да вдруг, откуда ни возьмись медвежья шерстинка в пряжу попала и закручивается нить ее судьбы, вместе с медвежьей. Испугалась она не на шутку. Остановила веретено, заплакала. Потекли слезы ее на нить шелковую с медвежьей закрученную, стало веретено обратно разматываться. Только как кончилась шерсть медвежья, так и остановилось веретено, словно нет жизни у Марьюшки без Медведя.

  - Ах, зачем я тогда зверей послушалась! Сидела бы дома, да плела нити судеб! – вздохнула Марьюшка.

   Встала она, подошла к окошку, а на полянке перед теремом странный зверь сидит и глаз с ее окошка не сводит. Пригляделась к пришельцу, и сердце ее зашлось, а потом забилось радостно. Узнала она в странном существе Медведя спасенного. Робко спустилась с крыльца и замерла. Медведь подошел и руку ей лизнул. Тут Марьюшка бросилась к нему, шею медвежью руками обвила, да поцеловала сначала глаза добрые, а потом и морду мохнатую.
   Взревел медведь, дернулся было, а потом обмяк и лег у ее ног. Тут Марьюшка сообразила, что покормить гостя с дороги надо. Кинулась в терем, а когда вернулась с подносом, на котором мед, ягоды, коренья были, увидела, что нет медведя.  Бросилась она в лес, да не догнала. А вскоре постучался в терем к ней добрый молодец. Бросилась она открывать, надеялась, что Медведь вернулся, за плечо молодца заглядывает.

  - Марьюшка, да это я и есть, Медведь доверчивый! Ты не только спасла меня от смерти постыдной по глупости моей, но и чары злые сняла любовью своей.

  И с тех пор стали они жить поживать с любви и согласии. Марьюшка судьбы людские плетет, да правит, а Медведь всем, кто в лесу том живет, про пауков- банкиров рассказывает, чтобы по доверчивости, да по глупости своей никто больше в их сети не попадался.
Тут и сказке конец, а кто слушал – молодец.

 Примечание: приставка без- употребляется автором осознанно.