С утра хромают бедолаги. Сначала молодой заспанный мужик еле прохромал через переход на Кузнецовской, опирался на палку почему-то через раз. Потом хромая галка проковыляла к заплесневелому батону у ржавой урны на Лиговском. Затем видел хромающий Форд странно перекосившийся на один бок с пустым колесом. Кругом одна хромь. В финале тетка упала с велосипеда резко взмахнув обоими руками в воздухе. Широко. Аки альбатрос на взморье. Наверное испугалась чего-то. А может велосипед тоже был хромой. Теперь, как минимум, тоже будет хромать. Какое-то время точно.
Призрачно-прозрачный воздух подбирается ближе к телу. Капюшоны. Кое-где уже пуховики. Воротники стойки у прохожих становятся все выше. На первый взгляд машин на улицах стало больше. Люди не хотят жаться к друг другу, люди хотят жаться к печкам в частном пространстве. Ограждаются персональными стёклами от промозглости и осенней хандры. Частная защита с подогревом. Крепость от действительности. Работа вызывает двоякое ощущение. С одной стороны «да», но вот приходящие люди носят в себе «нет». И ты сидишь и думаешь пересиливает ли твоё да против их нет. Прислушиваешься к разговорам коллег. Школьные сентябрьские разговоры родителей сходят на нет. Все разговоры вокруг отопления. Дали, не дали. Включили, не включили. А у вас, а у них, а у нас? Прорвало напротив? Ну все ...
разговоров на неделю. Сентябрь в переходящий в Октябрь. Это не новости, это жизнь.
В октябре многим по другому, хотя кого я обманываю? Та же хмарь и людская напряжённость. Казалось, дело в городе. Сменить гранит на что угодно и будет абсолютно все по другому, легче как-то что ли.
Приехал в Москву. Моя надежда поскользнулась. Оказалось все то же самое правда чуть подороже.
Тут Слава набрал по телефону: «...здорово! Увидимся? Есть мысли...»
Говорю: «ага, у самого они есть, бродят все бродят, никак выхода наружу не отыщут. А увидеться ну никак не могу. Далеко я, в самой Москве! Нужно посмотреть как тут погода, как люди..., как буду в Питере, обязательно наберу».
«Правда? В Москве?» - слышно в трубку, как Славик улыбается, чему-то по-старинке радуется, совсем давно уже не удивляющему поводу, - «расскажи чего там нового? Кого видел?»
Я: «да я и старого то тут не особо помню. А, видел актера одного, правда в аэропорту, в Пулково ещё, когда в Москву вылетал. Фамилию забыл, но известного в сериалах короче ещё снимается, хотя наверное раньше снимался, давно... телевизор то я не смотрю лет пять-шесть точно. Слушай, не помню».
«Класс, красава!»- кажется, что Славик замахал хвостом на другом конце трубки.
«О, вспомнил! - тут меня действительно осеняет, - больше всего меня поразил космический рукомойник! Знаешь, продвинутый такой. Намедни, не поддав, но поддавшись, рекламному ходу, вооружился дороженным пылесосущим устройством. Для домашнего удобства и прочих бытовых утех. Представь, провода и шланга у него нет. Удобно крайне. Усасывает все начисто. Фантастическая вещь, должен заметить. Свободного времени действительно добавилось.
Так вот, этот рукомойник из одного фирменного племени будет с этим пылесосущим. А удивило, что прямо не вынимая руки из раковины можно их намыть и засушить сразу, это же какой прогресс! Я же не особый ходок по общественным туалетам, может вещь и давно в обиходе, но повстречалась впервой. Может я и «деревня», но вот это было ярко!»
Славик мечтательно: «Даааа, сила. Сила мысли и инженерии! Ну ладно, короче мне пора шавку прогулять, скоро футбол, передавай привет ВВП, когда кортеж с мигалками увидишь, все, покеда» - он не дожидаясь ответной реакции на свои пожелания сразу повесил трубку.
Когда Славик отключился, я задумался, а ведь действительно. Москва не оставляет больше отпечатков в душе как раньше, как в детстве. Дома, музеи, площади, проспекты, метро, университет. Все очень обычно. А вот рукомойник оставляет. Но такой смеситель вместе с сушкой может ведь стоять в любом городе любой страны. А значит, нигде не может быть по другому. Лучше или хуже. Сразу захотелось домой. В Питер. Но Славику пока звонить не буду, нужно с новой мыслью освоиться. А рукомойник действительно вещь, рукоплещу.
Переспал. Со всеми всех. Есть подозрение что надо дальше уезжать. Гораздо дальше Москвы и Петербурга. За санкционную черту. Со сменой языкового барьера должно что-то измениться. Мозг работает лихорадочнее. Выживает и мечется точнее. Этим летом смазалась обычная морская картинка. Лыжи тоже не понадобились, тоже не смазались. Хотя лыжи скоро и по прописке будут доступны. Время тут к холодам наступает. Это к вопросу об отоплении...
Зарубежье хорошо погодой и настроением. До этого их не было. Одно вытекало из другого.
А на кассе в венском Шпаре продукты ехали и ехали к моему бумажному экологически правильному пакету. Наши кассиры более подкованы и разделяют покупки предыдущего и следующего. Если много, или предыдущий медленный, а следущий быстрый. А вот тут вообще-то начхать, даже вывеска магазина не имеет значения. Грузят в общую ленту.
Задумался на пару секунд. Все. Имеешь пол-экологически-правильного пакета чужого оплаченного товара. Чужие руки замельтешили вместе с твоими над чудом бумажной промышленности. Громкая эротическая речь из давно забытых старых немецких фильмов прямиком из добрых 90-х. Не грубо, но по краю. Было чуть-чуть стыдно. Почему-то захотелось сразу в туалет. Молодая немка с сиреневыми волосами и рваными чёрными колготками выуживала из пакета мультивитаминный сок и плитку чёрного шоколада Линдт. Не переставая ругалась. О, а вкус то у нас одинаковый. Сок, шоколад. Ну фройлян зачем же так бесноваться, хотите ещё мою шоколадку впридачу? Нет? Тогда идите и не... ворчите.
Задумался с кем не бывает. В следующем разе обязуюсь овладевать ситуацией в закассовом пространстве. Но к счастью стало повеселей, то ли ещё будет.
Путь к чёрным небоскребам на остров Кайзермюлен омываемый Дунаем в центре Вены оказался не близок. Хотя, из центра в центр. Несмотря на мою любовь к слову «пешком». Попутчиками попадались редкие обладатели велосипедов. Они тут скоростные. Можно сказать стремительные. Пролетали по мосту в какой-то серебристой чешуе. Зеленоватый Дунай изобиловал белейшими лебедями заглублявшими свои шеи в поисках корма. По большому пространству на открытой воде сильно дуло. Ветер надувал подмышки куртки пузырями.
Прям перед мостом случайно или не случайно выбранная локация. Машины и велосипедисты мимо. Пешеходы призрачны. Думаю это адрес «для своих». Конкретно за этим едут в Амстердам. От Вены такого подвоха никто не ожидал. Ярко зелёная вывеска вдоль темной стены первого этажа. На фоне улыбающегося мужа обезьяны в очках кричала общеизвестный факт: «Marijuana is new religion». На месте можно с собой нельзя. Прошаренные австрийские фермеры дарят счастье запретного плода не окрепшим душам.
Не ну может быть вы немного больной. Может на всю голову. И это в качестве лекарства. Чуть-чуть. Или для опыта что ли. Водка однозначно не проще.
Так что, не пивом единым Вена сильна. Или не только Октоберфестом и толстыми упругими сосисками-вюрстами. Так же есть множество других полезных адресов.
Есть кстати рестораны и кафе где курят внутри, легально, это я уже про сигареты. По битнически атмосферно. Немного пахнуло Прагой.
Не успел закончиться Es war ausgezeichnet, как стартовал Donde esta la biblioteca?
Не верьте словам напутствующих, доверьтесь своей сами знаете кому. Её чутьё вас ни разу не подводило. Иначе вы бы не дожили до настоящего возраста. Слова напутствующих сурово наставляли о повсеместно распространенном совершенном английском. А именно на территории австрийской области, и к ней примыкающих. Особенно в святая центральных-Вене. Миф развенчан. Запаситесь рабочими немецкими словами, можно даже из старых советских фильмов про партизан, только произносить их нужно без тех жестких киношных выражений лица и голоса, переходящего на крик. Просто и спокойно.
Так вот, уважение и почёт знающему язык Гёте, Канта, Фрейда, Моцарта, Шуберта и множество других великих. Язык интересен и не так страшен как его малюют. Словарного запаса приобретённого за полтора месяца хватило для хорошего отношения и уважения в мою сторону. Австрияки узнавшие что родом из Раши затем переходили «ну все что по-русски знал сказал». Оказывается в Австрии в последние лет пять это самый популярный язык для изучения! Детишкам своим нанимают преподавателей русского.
Так что путешествия и познание окружающего продолжаются. Букварь в любом возрасте букварь.
Про радость кривых перелетов. Когда минимум два города в списке одновременно, но подходит тем кто без багажа. Все это даёт полное ощущение картинки жизни и разнообразное количество людей для изучения. Рыжих англичан, вездесущих китайцев, важных арабов, личностей не определенного пола и нации, и конечно фейсов славянского лагеря перемещающихся в поисках лучшей доли.
Сын пустыни Мохаммад на своём уберном Киа домчал меня до аэропорта Швехат в аккурат к посадке. Какой кайф лететь из ЕС в ЕС. Ни тебе паспортов, бумажных билетов. Раздеваний до трусов. Ни пристального прищура: «Сколько везёшь наличными?» Прямое сообщение с родными южными пенатами отсутствовало как класс, ближайшая прямая пристань в Барселоне.
Беспокойная ночь. Прерывающийся не глубокий сон. Внутри меня ворочался венский штрудель. Проснулся посреди ночи. Взял билет до Барселоны. Полежал немного, думаю, а чего я там забыл? Докупил билет из Барселоны до Аликанте сразу. Решил кинуть друзей и не оставаться на пару дней в их уютной берлоге на Пасеа де Грасия. Салют спортсмены! Давайте там без меня.
В Барселоне рукав пересадки на стыковке оказался близко, через проём. Замаячил, показался уже свой дом на крыле соседнего самолета. Стыковка в сорок пять минут даёт время на пользование воздушным интернетом и пару сообщений по ватсапу. Чего тут осталось то, час и дома. Вместо пяти часов поездом. Привет море. Привет фрукты.
Полупустой самолёт. Гонка отпускников закончилась. В салоне больше местных. Не было ни одного русского, по крайней мере не слышал. Или может отлично ассимилировались. Замаскировались. Место у окна над крылом, только для взрослых, по причине аварийного выхода. Люблю его из-за объёмного пространства для ног. Рядом молодой испанец чрезмерно спортивный добряк. Похоже воздушный маршал. Все стюардессы его знают. Ему скучно, пытается завязать беседу, играя при этом грудными мышцами под плотной белой футболкой с глубоким вырезом. Потеряв интерес ко мне засыпающему, утыкается в боевик со Стэтхэмом на айпаде.
Отгораживаюсь музыкой от внешнего мира. Самолёт начинает разбег. Выуживает за рукав из мира музыкального транса Above and Beyond стюардесса. Начинает бегло объяснять правила поведения и мои действия при аварийной посадке. Киваю что все прочитал, ко всему готов, всех спасу. Сделаю все по картинкам. У меня с собой костюм супермена. Полностью удовлетворённая стюардесса отчаливает. Возвращаюсь в музыку.
Аэропорт Аликанте встречает родными болгарами. Всегда поражался выживаемости и приспособляемости этой нации. Др того ещё как познакомился ближе с китайцами. Ещё немного машиной и велком хамон тапас ожидает на подносе. Последние новости из первых уст. Про всех кто умер, заболел, вылечился, родился, женился или просто оторвался от корней. Как обычно, как по нотам. Сидишь отдыхаешь. Местные проблемы очень близки, приятны, за каждым событием всплывает чьё-то лицо.
Христина предлагает закурить. Её машина в ремонте. Это машина знакомого. Пожилой Рено минивэн, пахнет вековым никотином, ещё немного и с потолка начнут свисать серые никотиновые сосульки. Хлопаю по карманам. Вспоминаю, что давно не курю. Чего-то я? Соляные лужи вдоль дороги заполнены задницами розовых фламинго. Эти грациозные птицы попеременно закидывают голову вверх. Чего-то там прочищают в длинной шее. Вдали синеет знакомый горный хребет с водохранилищем и апельсиновыми рощами у подножия.
Выключаю кондиционер, из открытого окна задувает приятным сухим теплом. После Москвы, Санкт-Петербурга и Вены можно сказать что попал в дикие тропики. Двадцать девять по Цельсию. У пешеходного перехода слышно как шумит на легком ветерке придорожный сахарный тростник быстро перебирая острыми листьями.
На городском морском променаде пенсионеры по прежнему переходят дорогу в неположенных местах до пляжа и обратно с зонтиками и видавшими виды проржавевшими шезлонгами наперевес. Пойду наверное сразу окунусь, забегу сумку брошу, возьму свой такой же заслуженный шезлонг и на вечернее солнце.
На море не получается, все хотят новости из Вены. Хамона нет, съели, дыня и сыр манчего. Тоже ничего, с дороги даже очень смачно.
Утром нового дня моря в спокойном, доступном режиме. Осеннее море требует особых слов. Понимаю что осознанно, только для моря, только позагорать в октябре приехал первый раз. Хотя, по факту являюсь старожилом. Штиль и безбрежность мне в подарок. Море на удивление малолюдно. Тёплое. Вода приветственно ласкает голени.
На горизонте не видно дальнего крайнего левого буйка. За три недели до прилёта на побережье случился шторм. Волны достигали в высоту семи метров. Очевидцы говорят что в морских набегающих волнах плавали рядом припаркованные машины. Ну рано или поздно все заканчивается. Вода спадает и местность заново прогревается. Оживает снова. Люди стирают последствия стихии неторопливостью своей жизни.
Буйство воды переодически случается. Очередная волна погодной ярости унесла любимый буёк в море, оторвав его от якоря. Выбрал менее ближний буй и отдался соленому водному пространству. Солнце слепило в глаза и сильно нагревало лицо. Всегда, когда плыву до цели стараюсь не мочить лицо, соль разъедает глаза. Кажется что с солью на слизистой, плывётся тяжелее, особенно на длинные дистанции.
Хорошо. Напруженное тело не подводит. Тренированный выносливый человеческий механизм упрямо идёт до заветной отметки. С прибывающей глубиной вода приятно холодит. Крупный желтый поплавок подныривал под набегающие волны. Обернувшись, увидел, тоненькую волосинку пляжной полосы. Далеко. С непривычки стало немного не по себе. В голову полезли всякие фильмы про медуз, акул и гигантских кальмаров.
Откуда ни возьмись вынырнула седая голова, седая щетина на загорелом лице топорщилась клочками. Думал показалось. Морщинистое лицо приветливо заулыбалось. Старик был очень похож на умершего пару лет тому назад одного приличного человека. Хорошего, но уже не существующего. Поэтому сначала показалось, что уже того... сам пошёл ко дну, к крабам в гости. В голове мелькнула история с утонувшим Полем Брэггом. Закончившим жизнь в волнах. На доске правда. И все это прокрутилось за какое-то короткое мгновение. Седовласый поплыл мне за спину, а я ему. Буй приветливо замахал своей большой шершавой ярко-желтой головой из стороны в сторону. Ударил по нему три раза. Традиция . Буй склонив свою голову показал темя засиженное морскими птицами. С остатками птичьих печатей и водорослей. По границе с водой мелкие ракушки выпирают опасной шероховатой кромкой. Давай приятель, пока, завтра наверное свидимся вновь.
С утра, как обычно, очень яркое солнце. Но ветер усиливается. На море штормовое предупреждение. Пенящаяся полоска прибоя. Несколько детей, но преимущественно пенсионеры плещутся в мутной воде с принесённой к берегу водорослевой массе. Меняем повестку с морской на магазинную. Впрочем, как и все тут.
А может всё? Пора закруглятся?
В понимании югов пришли холода. Люди уезжают, птицы прилетают. Ночью уже в городе около плюс двадцати, днём температура ползёт на солнце до отметки двадцать два. Короче, дубак. Обычный ноябрь.
В магазинах хотят быть похожими на обычных северных людей, с холодом, с полноценными четырьмя сезонами. Купить запасные футболку и шорты реальная проблема. Все летние вещи, с летом заодно, отправились на какие то склады. Чтобы вернуться снова через пару месяцев. Весной. Кругом продаётся зимняя коллекция: шапки, перчатки, пуховики. И люди это меряют. Причём местные. Не хотят замечать, что на улице не тепло, а жарко. Испанцы желают утепляться по календарю. По их мнению погоду сочиняют создатели прогнозов.
Наташа тоже ощущает осень. Готовится. Все самое ценное Наташа всегда отправляет самолетом. Быстро и безопасно. Новые сумку, пуховик и меня. И вот здесь не столь важно, как ценное или дополнительное. Отправляет же?
Сама она очень боится летать. Знаете есть такие страхи у людей, кто бы что не говорил. Одни боятся летать. Другие темноты. Я вот например, не очень отношусь к кораблям, большим таким. К плавать и белым яхтам, как ни странно, размеренно. Хотя, в этот раз раздельное добирание домой связано с другим. С сезонностью. Прямые рейсы закончились вместе с жаркими лучами. Прямо летят ужасно дорогие, почти частные. Как придётся остальные. Немного самолетом, немного поездом и на месте. Новые вещи отказываются ехать поездом из-за адских правил провоза. Таможенных пошлин. Или как говорит Наташа: «А смысл?» Зачем вообще тогда куда-то ехать за покупками «теряется гейминг в ценах и искусстве в упражнениях по возврату налога (такс фришного)».
Короче, поездом безопаснее, но не прибыльнее. Мерно и по-свойски. Осень везде однако. На югах и в умах. Впечатления заканчиваются. Но только летние. На смену приходят холодные умиротворяюще белые картинки.