Чуть не забыла. А хотелось бы рассказать... Наверное, на второй день моего «хождения по мукам». Возвращаюсь после укола, прикидываю свои шансы (а вдруг это не столько аллергия, сколько папиллома? А вдруг аллергия и на иммуностимулирующий препарат окажется сильной? И вообще, а вдруг?..) И грустненько от всего этого становится внутри. Подошла к подъезду. Передо мной заходят две девочки. И вдруг одна из них начинает громко кричать: ой, мамочка, уберите её от меня! Уберите! Я смотрю, а это соседи с первого этажа пекинеску на прогулку выводят. Я улыбнулась: не бойся! Смотри, сейчас я тебя прикрою! И заслоняю притихшую девочку своей спиной. Пекинеска, сбегая по лестнице, несколько раз сказала своё сердитое «гав!» Видишь, убеждаем мы девочку на пару с хозяйкой: она маленькая и лает, потому что сама боится! А я подумала: в очередной раз Бог разговаривает языком ситуаций. Что он мне сейчас говорит? Не бойся!
Итак, я улыбнулась, зашла на кухню, поздоровалась и поставила на стол бутылку гранатового сока, который просила Дочь. Разговор там на некоторое время прервался. Но затем Целительница продолжила: так вот, когда мы ходим – мы черпаем космическую энергию, когда садимся – эту энергию перерабатываем, а когда лежим – никакую энергию мы получить не можем, а лишь используем собственный запас! (Теперь понятно, почему эти дни я бегаю как одуревшая лошадь – мне просто не с чем лежать!) Вот и сейчас я убежала переодеваться с улицы. Через пару минут появляюсь снова с намерением присоединиться к компании. Тянусь к шкафчику за чаем «молочный оолонг». Как вдруг на позвоночник сзади легли чьи-то крепкие пальцы. У меня аллергия! – предостерегающе прошептала я. Мне всё равно! – сказала Целительница. Пальцы переместились к основанию черепа справа. У меня язвы в горле! – покосилась я на Целительницу, замерев с красивой жестяной баночкой в руках. Плевать! – не моргнула и глазом Целительница. – Я только не могу понять, почему всё ушло вправо?! (Наверное, потому что винт поставили слева.) А Дочь удивлённо смотрит на меня. Упс! Мы, кажется, только что сболтнули что-то лишнее… И я очень сильно улыбнулась. Потом они ушли в дочкину комнату. А я, пока есть время, навела себе оолонг (раз уже достала)…
На этот раз Целительница таки согласилась переступить через свёрнутый у порога спальник и зайти в мою комнату (прошлый раз чего-то испугалась). Это же из-за черепах, поясняю ей. Она кивает. (И вообще, за последние несколько дней я почему-то навела относительный порядок в своих вещах и даже кое-что выбросила). На первом сеансе Целительница меня только держала (за какие-то известные только ей точки) и накладывала ладони. Ты понимаешь, что у тебя нет сейчас биополя? – спрашивала она. Твой «мотор» работает вхолостую! Это как в машине: включаешь мотор, а он, пых-пых, гоняет воздух. По крайней мере, он же чего-то делает… И это уже, наверное, хорошо! – вопросительно поглядываю я на Целительницу. Да чего же хорошего?! – не поддаётся Целительница. (Хорошо, что я не разбираюсь в машинах…)
В завершение она как-то очень бережно прикрыла меня сверху моим «плюшевым» свитером. И скользнула взглядом по стенке. Какие часы! Что, нравятся? – спрашиваю. Ты знаешь, я последнее время облазила все магазины, искала именно такие: круглые, и чтобы с римскими цифрами, и чтобы обязательно тикали. А они все оказались беззвучными… Эти тикают! Потому и не завожу их опять. Они у меня давно уже так висят, но были рабочими. Если понравились, могу отдать (только пыль сейчас сотру). А почему висят? – безошибочно улавливает главное Целительница. Так они в предсказанное время остановились! Что, кто-то умер? – тут же переспрашивает Целительница. Да нет… Вот у папы инсульт случился, и всё… Она какое-то время смотрит на часы. Потом, приняв решение, поворачивается ко мне: вот заведи их сначала, а потом я возьму! Хорошо! – улыбаюсь я. И вообще, после её рук сразу чувствую себя как-то «пооживлённей».
Она ушла. А я стала вспоминать. Нет! Папин инсульт и «время с чёрным окном» – это конец 2012 года. А потом мне был сон. Я видела будильник. Смотрела на циферблат. По пробуждению почему-то засомневалась между двумя вариантами: половина второго или что-то в районе трёх. Что-то в районе трёх дня если и сработало (на мой сороковник в 13-м году), то не так, чтобы сильно потрясло (а я, кстати, тогда от папилломы более-менее оклемалась, а то ведь тоже жила, больше, чем на две недели вперёд в то время не загадывая). А вот другой вариант…
Помню, накануне вечером я не очень удачно пошутила, что Ивану Царевичу нужно не кончик иглы ломать, а «голову» (чтобы нить не продеть)! Причём, явно сделано это было в некотором изменённом состоянии сознания: потому что я очень спешила успеть сказать именно это, именно перед сном. Просыпаюсь. Часы стоят, примерно на 1.40 (вот когда они остановились ночью). Из новостей по интернету узнала, что ночью, примерно в это же время, выводился на орбиту какой-то наш важный спутник, но не вывелся, потому что не ракета-носитель отпала, а он сам развалился. Потому что у наших умельцев руки куда-то не туда приделаны. И да, этой ночью умер человек. Очень хорошо запомнила: Виктор Суходрев. Личный переводчик Хрущёва и Брежнева. Умер, получается, в ночь на 16 мая 2014 года. А немного до того, 12 мая, провозглашены Луганская и Донецкая Народные Республики. Это время, когда раскручивался маховик войны на Донбассе. И вот когда я всё это вспомнила, то задалась вопросом: может ли Целительница взять эти часы? Сон (целых два) показали только, что всё очень сложно. Помню что-то, но не смогу восстановить.
С утречка сходила на рынок, прикупила новую батарейку и лампочку для перегоревшей соляной лампы (заодно). Дома беру в руки часы. Обычные они. Ещё советские. Пластмасса. (Полчаса вчера с завитушками провозилась, удаляя пыль). В принципе, свой «часовой долг» они давно уже исполнили… Подвожу стрелки. Вставляю батарейку. Устанавливаю вертикально на спинке маленького диванчика… Часы пошли! И да, они тикают. Смотрю на секундную стрелку: бежит, тарахтит быстро-быстро. Вот она добежала до положения «без двадцати», встала «на шпагат» с минутной стрелкой и… встала!
Беру опять в руки часы. Пробую чуть подкрутить стрелки – не-а! Вынимаю батарейку. Подержала в ладони. Заталкиваю обратно: посильнее и поглубже. Пошли!!! Ставлю обратно. Сижу, смотрю. Идут часы. Как будто и не стояли целых пять с половиной лет!
На второй день Целительница опять только держит меня «в руках». Да ещё посмеялась: встаю, мол, утром, а у меня на руках какие-то странные трещинки! Уже подзатянулись. Смотри! Смотрю. Так это моя аллергия! И протягиваю ей свою руку. Смотри, как эти трещинки выглядят! Только они у меня тоже уже почти зажили. Она кивает: понятно! Говорит, был как-то муж в командировке в Питере, и ему там губу раскроили. И у меня здесь губа сразу лопнула. Так у него за несколько дней зажила. А у меня болела, пока он не приехал. Закрыла на нём «канал», и только потом у меня зажило. (Вот поэтому и хорошо, что самый «пик» я сама пережила. Для кармы лучше. Целительница только смотрит на меня. Ничего! Во-первых, я в то утро всё-таки проснулась. Во-вторых, к вечеру мне не стало хуже. В-третьих, да, зашла на кухню «старушка», но кто знает, как было задумано).
Лучше сюда посмотри! Указываю ей на работающие часы. Хорошие, говорит, часы! Живые. Но я не могла их вчера взять: что-то не давало. Знаешь, говорю ей, похоже, ты передала команду их запустить, и это главное! А теперь у них бархатный сезон. Какая разница, где висеть? Видишь, я им даже новое место не подыскиваю! А на их месте, на стенке у самого северо-восточного угла квартиры теперь другая вещь пусть повисит. Но поскольку это «часы с историей», сегодня я могу рассказать обстоятельства их остановки. А там уж решай сама. Да, я спрашивала. Но не смогу тебе объяснить. Там всё очень сложно… Где-то в середине сеанса, наложив пальцы на голову, Целительница вдруг сказала: ну давай! Можешь рассказать мне про эти часы! И я рассказала. А она в это время издавала какие-то странные душераздирающие звуки. (Это у неё новая методика. С подключением звука. Вибрации, резонанс и всё такое. Мне-то что. Главное, лучше становится. Вот только мама сильно реагирует). А Целительница предупредила, чтобы сильно не обольщалась. Мой аккумулятор ещё запустить надо, а я пока к её биополю подключена.
И мне опять приснился сон. Стою я, значит, на трибуне и собираюсь выступать. Ко мне и светленькая девушка-переводчик подошла (продублировать). Но я взяла и сама на чистом английском сказала: постараюсь оправдать ваше доверие! (А более длинную фразу я просто не смогу сказать. Да и эту… Когда проснулась, стала возможные английские варианты в уме подбирать. Как-то они по-другому звучат! Но главное, что там меня все прекрасно поняли. И девушка отошла в сторону. Зато появились всякие юные учащиеся и стали выстраиваться чем-то вроде шеренги. И даже мою трибуну куда-то хотели утащить. Но я не дала: уж больно она мне понравилась…
Третий раз Целительница появилась 30 сентября. На этот раз под звуковое сопровождение она моему телу такое устроила, что нанайские мальчики со своей борьбой просто отдыхают в сторонке. Странно! – сказала Целительница. – У тебя сегодня столько новых каналов открылось! Я думала одно, но твой организм избрал другой путь! (Конечно, нашим-то деваконическим телам, наверное, виднее, как лучше перезапустить «систему»). Уходя, она сказала, что если в следующий раз звука не будет, то мой аккумулятор готов к работе. А я ей призналась, что не пошла сегодня на уколы. Она улыбнулась: а всё что тебе сейчас колят – делают мне! А мне оно как пятая нога собаке… Но таблетку от аллергии раз в день я всё-таки оставлю! Она кивнула. А я потом задрыхла на 12 часов.
Кстати, 30 сентября. Международный день переводчика. И за столько лет я впервые опять прочитала в новостях о Викторе Михайловиче Суходреве… Что ещё. Вторая чеченская война. 30 сентября наши войска пересекли границу Чечни. И, наверное, не случайно 30 сентября началась наша кампания в Сирии. Вот только итог на сегодняшний день тоже, я думаю, не случаен. Может, и не надо было 30-го сентября (Чечни, что ли, мало?)…
Сегодня всё обошлось без криков. Даже с моей стороны. Хотя эти пальцы… Язвы затянулись. Завтра выхожу на работу (а там по обстановке). Но она обещала вернуться. Завтра к Дочери. А ко мне через два дня. Надо бы выспаться. Главное я вам рассказала. Возможно, позже чуть-чуть подредактирую.
Вчера, 1 октября, подписали «формулу Штайнмайера». Говорят, очень странно подписали. Что ж, будем смотреть. А знаете, что у меня сейчас висит на месте часов? Как это называется… Оберег или ловец счастья? Всякие кувшинчики, там, башмачок, даже «три орешка для Золушки», в ленточках цвета индиго. С Украины вещь. Много ручной работы. Возможно, что убеждённым «цеевропейцем» сделана. Но вложил он (она) в неё свою мечту о достойном человеческом существовании. Ничего я не могу объяснить. Потому как сама не знаю. Просто помню: лечение будет долгим… Правда, с цифрами я и там толком не разобралась.
А что часы. Конечно, можно было бы и раньше завести. И не в столь критической ситуации. А вот можно ли просто так завязать новый узелок на нити судьбы, я лично очень сомневаюсь. Всего хорошего! Добрых вам сновидений…