Что-то мистическое существовало в глубинах нашей сельской кузни. Поражало воображение, будило фантазию, звало и влекло пытливый ум ребенка. Как мне, девчонке шести лет, пришло это осознание уважения к стихии огня, смешанное с первобытным страхом? Часто подходила я к двери кузницы и наблюдала яркое пламя, горящее внутри. Когда мехи вдували воздух в горн, огонь разгорался, полыхал и извергал искры, напоминая извержение вулкана. В этом горниле металл превращался в мягкую податливую субстанцию, из которой можно было лепить все, что угодно. Из-под молота выходили на свет серпы, подковы и красивые ажурные удивительные растения.
Почему мне, девчонке, было это интересно, до сих пор остается загадкой. В один из летних солнечных дней, надев свое красивое светлое платье, я отправилась купить сладостей в магазинчик, который находился рядом с кузницей. До магазинчика я не дошла. В кузнице глухо бухал молот, в тон ему вторил молоток поменьше, чуть звонче и веселее. Эта завораживающая музыка огня и металла не оставила равнодушным мое маленькое, бьющееся в такт молоточкам, сердечко. Проникнуть в царство Гефеста мне не составило большого труда: я протиснулась в открытые двери и залезла на кучу угля в углу кузни. Очень боялась, что меня заметят, но никто не обращал на меня никакого внимания из-за моего небольшого роста и своей занятости процессом ковки какой-то детали. Брызги искр, летящие из-под молота молотобойца, заставили меня забыть обо всем. Музыка молота и металла сливалась в единую мощную сонату. Я сидела и боялась пошевелиться, боялась вспугнуть свое счастье быть причастной к таинству кузнечного ремесла.
И вдруг меня пронзила острая боль в колене. От длинной огненной дуги, извивающейся на наковальне, был отбит маленький кусочек железа, который и попал мне в ногу. Металл отскочил от колена и, шипя раскаленной массой, упал рядом в уголь. От боли и шока у меня перехватило дыхание. Меня по- прежнему никто не замечал и я, натянув на раненое колено платье, выбралась из кузницы. До сих пор не помню, как я дошла домой, хотя дорога была неблизкой. Не помню, видел ли кто-нибудь окровавленную полосу на платье, но мама моя точно ничего не узнала. Помню, что я закопала это платье в навозной куче сзади сарая. О моих детских приключениях напоминает лишь маленький, еле заметный шрам на левой коленке. Моя любовь к огню сохранилась на всю жизнь. Люблю смотреть на разгорающиеся дрова в печи, на искры, вылетающие из костра. Огонь и металл - две стихии, соединившиеся в одно целое и приносящие радость от созерцания красивых изделий, вышедших из-под молота мастера кузнечных дел.