КАРИОН ИСТОМИН
(ок.1650 – 1717)
Если кто-нибудь ищет общества образованных людей, если он живет обыкновенно с людьми, превосходящими его по уму, то он становится от этого просвещеннее.
К. Гельвицкий
О Карионе Истомине, ещё одном писателе, родившемся на Курской земле, в Советском энциклопедическом словаре написано всего несколько строк. Отмечено, что это «русский поэт, переводчик, монах и один из первых московских просветителей, автор силлабических стихов, в том числе стихотворных сочинений: «Книга вразумлений», «Малый букварь», «Большой букварь» и энциклопедии «Полис». Место рождения Кариона – Курск, а вот дата рождения обозначена так: «конец 40-х гг. XVII в. – после 1717 г.».
Примерно те же самые данные о нём изложены и в тексте Большой Советской Энциклопедии и Советской Исторической Энциклопедии. В последней, правда, отмечено, что он – ученик Симеона Полоцкого и учился в школе Спасского и Чудова монастырей.
Немногим более сказано о нём в «Русском биографическом словаре» Брокгауза и Ефрона. Но и здесь о дате его рождения говорится довольно расплывчато: жил «в конце XVII и начале XVIII столетий». А о том, к какой школе принадлежал и чьим последователем был, отмечается, что он – ученик братьев Лихудов (то есть наипервейших идейных противников Сильвестра Медведева) и последователь Амоса Коменского (1592 –1670), знаменитого чешского педагога и автора многочисленных трудов о необходимости наглядного обучения.
Стоит иметь в виду, что имя Карион нашим земляком было получено при монашеском постриге. Мирское же имя его осталось неизвестным. О родителях Кариона сообщения вообще очень скудные. Известно лишь, что его отцом был подьячий Истома Забулонский.
Курские же ученые и исследователи биографии нашего выдающегося земляка пришли к выводу, что датой его рождения следует считать всё-таки 1650 год, а датой смерти – 1717 год, хотя в некоторых исследованиях указывается и 1722 год. Таким образом, даже в этих, казалось бы, знаковых константах, так сказать, веховых ориентирах его жизненного пути, уже имеется неточность, расплывчатость, противоречивость. И это, возможно, символично, так как противоречий в его жизни хватало.
И если многие источники указывают, правда, с долей вероятности, что родился он в семье курского подьячего, то когда и по какой причине он прибыл в Москву неясно. Но то, что он появился там не без содействия более старшего своего земляка Симеона Медведева, уже поработавшего подьячим в Тайном приказе и «успевшего обжиться в столице» – это точно. Ведь Карион был родственником Медведеву: его старший брат Гаврила был женат на сестре Медведева Дарье. И дети Гаврилы и Дарьи (Иван Большой, Иван Меньшой и Авдотья) доводились им обоим родными племянниками.
И тут уж «как не порадеть родному человечку»?.. Хотя бы советом или даже просто собственным примером. Вот Медведев, вообще отличавшийся чувством сострадания к «ближнему своему» и многим бескорыстно помогавший, и порадел. Да и иметь рядом с собой земляка, а впоследствии – и собственного ученика, возможно, льстило Симеону, в ту пору начавшему под руководством Полоцкого постигать премудрость учения. Однако вернёмся к самому Кариону.
Как отмечают некоторые исследователи, «ещё в провинции», то есть в Курске, он сумел получить образование, о котором позднее сам же отзывался с долей иронии, но в то же время и достаточно образно: «Малочастне падающая крушицы учения приях».
Несмотря на некоторый скепсис в словах Кариона, потомки, приняв во внимание грамотность родителей Сильвестра Медведева и Кариона, их самих, а также их племянников, могут сделать вывод, что начальное образование на Руси того времени имело довольно широкое распространение. И средневековый Курск в этом плане был не на последнем месте.
В 1670 году Карион, по-видимому, не из Москвы, а ещё из Курского края, как сообщают некоторые источники, направляется в Молченскую пустынь, где принимает монашеский постриг. Некоторые авторы этот факт в биографии Истомина связывают с влиянием на него Сильвестра Медведева. Однако заметим, что сам Медведев, находясь в Москве и прозываясь пока что Симеоном, в это время о монашестве еще и не помышлял. Только в 1672 году он появится в Молченской пустыне, а иноком станет в 1674 году. Следовательно, он никак не мог повлиять на духовный выбор родственника. А вот встретиться в Молченской пустыни они не только могли, но и были обязаны. И там более опытный в житейских делах, вкусивший от плодов учёности, Медведев вполне мог оказывать влияние на молодого инока Кариона.
Первая «фиксация факта» нахождения Кариона в Москве относится к 1676 году, то есть буквально за год или чуть менее до возвращения туда самого Медведева уже под именем монаха Сильвестра из Коренной Рождество-Богородицкой пустыни. И обретается Карион после прибытия в столицу, по всей видимости, под сенью разных московских монастырей – самой доступной «крыши над головой» того времени.
Когда же в Москве в 1677 году появляется Сильвестр, то между земляками и родственниками устанавливаются довольно тесные дружеские отношения. И Карион перебирается на новое постоянное местожительство – в Заиконоспасский монастырь, настоятелем которого был поставлен Сильвестр Медведев, который и вводит Кариона в ближний круг единомышленников Симеона Полоцкого. С этого времени начинается не только самообразовательная деятельность Кариона, но и его подготовка к просветительской стезе.
Общение с Сильвестром Медведевым, а через него и с Симеоном Полоцким, не проходит даром: Карион, по натуре человек чуткий и к тому же «чрезвычайно общительный, искательный и услужливый», быстро впитывает в себя плоды просвещения, развивает свой самообразовательный уровень. Не забывает он и о заведении «нужных знакомств», причем из разных «лагерей» и партий. Так, исследователи отмечают, что в «правление царевны Софьи» он умудряется поддерживать «приязненные отношения» как с Василием Васильевичем Голицыным, приверженцем правительницы, так и с его родственником Борисом Алексеевичем Голицыным, приверженцем Нарышкиных.
Впрочем, Карион не только искал покровительства «сильных мира сего» и желал им услужить, но и бескорыстно «услужал пером» нечиновным и небогатым людям. И уже в 1679 году не без протекции со стороны Медведева, по мнению исследователей его биографии, он знакомится с патриархом Иоакимом, у которого, в силу своего умения ладить с людьми, становится чуть ли не личным секретарём и писцом его проповедей.
Панченко А.М. по данному факту пишет: «Уже в 1679 году Карион сочинял за патриарха письма, а нередко писал и проповеди…».
И в этом же году Карион, благодаря расположению к нему первого духовного лица государства, принят на работу в Московский Печатный двор на должность писца. В этой должности он трудится около трёх лет, не забывая параллельно с этим постигать премудрость знаний, черпаемых как у Медведева, так и у Полоцкого. Под их чутким руководством, впитывая плоды наставничества, он овладевает польским, греческим и латинским языками, риторикой, навыками стихосложения и в 1682 году назначается справщиком Печатного двора.
Здесь необходимо хоть несколько слов сказать о том, что представлял собой Печатный двор Московского государства данного периода времени. Это был не просто ряд помещений в большом здании, в которых находились печатные и прочие станы и где трудились люди – наборщики, справщики и прочие. Это было что-то сказочное, явившееся как бы из иного мира, вызывавшее у людей благоговейный трепет и умиление. Внешний вид его представлял собой наилучшие образцы национального русского зодчества того времени. Это было двухэтажное каменное здание с оштукатуренными стенами, украшенными лепниной и расписными колоннами, завершающимися декоративными башенками с флажками. Врата центрального входа и сам вход изукрашены орнаментом и красочной, многоцветной вязью: геральдическими животными и двуглавым орлом. Многочисленные окна и оконца – узорчатой лепниной. Внутренние помещения поражали роскошной росписью. Все стены, своды, двери и окна были покрыты узорчатой лепниной, резьбой и расписаны серебряными и золотыми красками. И здесь стоит заметить, что над оформлением палаты трудился придворный иконописец Леонтий Иванов «со товарищи».
В 1681 году при Печатном дворе, возможно, в противовес школе Медведева при Заиконоспасском монастыре, была открыта Типографская школа, «ведал которой иеромонах Тимофей» и в которой, согласно исследованиям С.Н. Браиловского – лучшего биографа Истомина – преподавал греческий язык Карион. А современный исследователь творчества первых просветителей-курян А.М. Панченко отмечает, что ещё в 1680 году на территории Печатного двора «существовал какой-то класс, в котором преподавал Карион», получая за это соответствующее вознаграждение, о чём свидетельствуют записи в Расходной книге двора.
Примерно с этого времени или немногим ранее Карион от Сильвестра Медведева из Заиконоспасского монастыря переходит жить в Чудовский монастырь, являвшийся оплотом противников духовных и просветительских идей Медведева, так как в нём до патриаршества архимандритом был Иоаким. Поэтому монастырская братия придерживалась взглядов Иоакима, а не «латинства» Сильвестра. Однако это не мешает землякам и родственникам находиться в добрых отношениях и действовать «заодно». По крайней мере, до трагических событий 1689 года.
В июне 1681 года Карион, помогая Сильвестру Медведеву в «разоблачении ереси» Яна (Андрея) Белобоцкого, доставил «опровержение» Сильвестра на «Исповедание веры» Белобоцкого патриарху. А во время стрелецкого мятежа осенью 1682 года, когда царевна Софья вместе с малолетними царевичами Иваном и Петром укрылась от мятежных стрельцов за стенами Троице-Сергиевого монастыря, патриарх Иоаким направил ей свои книги «Увет духовный». Примечательно то, что книги эти (десять экземпляров) повёз ни кто иной, как инок Карион. Это обстоятельство говорит как о высоком доверии к Кариону со стороны первосвятителя, так и том, что Карион пусть и косвенно, но был втянут в события данного мятежного периода и имел возможность довольно близко их наблюдать, что со временем выльется в написание им (при содействии и редактировании Медведева) исторического труда «Созерцание».
Подражая своим наставникам Симеону Полоцкому и Сильвестру Медведеву, Карион усиленно занимается не только стихосложением, но и научно-просветительской деятельностью. Так, в 1682 году из-под его пера выходит «Изъявление краткое меростихосложно на венчание царскими венцы» царевичей Ионна и Петра. А 12 ноября того же года, когда со стрелецким бунтом было покончено окончательно, глава стрелецких полков боярин И.А. Хованский казнен (вместе с сыном) и царевна Софья вернулась в Кремль, Карион преподнёс правительнице целый стихотворный цикл, состоящий из 16 отдельных стихотворных текстов, написанных в силлабическом стиле. Как и его наставник Медведев, он прославляет в стихах книжное учение и ненавязчиво просит царевну завести в Москве высшую школу. Эту же тему он продолжает и в следующем году, преподнеся Софье Алексеевне «Книгу желательно приветство мудрости». И, как отмечают современные исследователи, с этого времени «выступает в роли дворцового поэта», оттеснив в сторону самого Сильвестра Медведева, занятого делами Заиконоспасского монастыря.
Кроме стихотворных велеречивых посвящений царевне-правительнице Софье Алексеевне, предусмотрительный и дальновидный Карион в этот период пишет «приветства» царю Петру, царицам Наталье Кирилловне, Марфе Матвеевне, Прасковье Федоровне, Евдокии Федоровне, а также царевнам Татьяне Михайловне и Наталье Алексеевне.
Положение Истомина при царском дворе, благодаря гибкости его ума и не менее гибкой тактики поведения по отношению с «сильными мира сего», значительно укрепляется, что, впрочем, не мешает ему по-прежнему находиться в хороших отношениях как с Медведевым, так и с патриархом Иоакимом.
В 1684 году Карион получил от патриарха довольно важное поручение: будучи дружным с новоспасским архимандритом Игнатием, он отправляется с ним для «проведения розыска» по делу смоленского владыки Симеона. С поручением справляется успешно, чем и заслуживает ещё большую благосклонность первосвятителя.
В 1684 – 1685 годах он совместно с Сильвестром Медведевым и Мардарием Хониковым участвует в подготовке издания двенадцати томов Миней, выполняя патриарший заказ. Он не только «правит» тексты, но и некоторое время входит в «минейную комиссию» по изданию этих книг. А также преподаёт грамматику в Заиконоспасской школе Медведева. Возможно, в это время и начинается их совместная работа над «Созерцанием».
В 1686 году братья Лихуды (Иоанникий и Софроний) с благословения патриарха создали высшую духовную школу «греческого толка», и Карион становится одним из первых слушателей этой школы.
Задело ли такое поведение земляка и родственника, открыто перешедшего в противный стан, Сильвестра Медведева, трудно сказать. Данных об этом в исследованиях и в документах нет. Можно предположить, что какой-то «осадок» в душе последователя Полоцкого это оставило, набросило тень на их отношения. Впрочем, это поведение Кариона не помешало их сотрудничеству при работе над «Созерцанием», оконченным около 1688 года или чуть позже.
В 1689 году начались гонения на Медведева со стороны патриарха и его ближних. Дело дошло до того, что правительница Софья выставляла караул из стрельцов у кельи Сильвестра, чтобы его оттуда насильно не увели сторонники Иоакима на расправу. И тут Карион, несмотря на родство с земляком-курянином, держится в стороне. А как прикажете ему быть, когда он трудится в канцелярии патриарха?..
Однако Карион не только сторонится общения с опальным земляком, но и предпринимает усилия по сближению с окружением царя Петра Алексеевича. Он пишет «Книгу любви знак в честен брак», посвященную бракосочетанию Петра и Евдокии Лопухиной. С рождением же у Петра и Евдокии сына Алексей он входит в число лиц, которые будут участвовать в воспитании царевича, и напишет стихотворения. посвященные Алексею Петровичу.
Когда же после известных событий Сильвестр Медведев оказался замешан в «деле о Фёдоре Шакловитом» и началось следствие, то и Карион прошёл по этому делу. Правда, всего лишь свидетелем. И здесь, по-видимому, постарался сам патриарх, спасший своего помощника от дыбы и прочих «дознаний с пристрастием», когда многие, не вынеся мучений, себя оговаривали. Всего лишь временно Карион отстранялся царём Петром от должности справщика Печатного двора.
И хотя Карион Истомин прямых показаний против Медведева не дал – были лишь косвенные, в которых сообщалось следствию, что Медведев был дружен с Шакловитым и Василием Голицыным, что отчасти было правдой – какое-то тёмное пятно в его биографии осталось.
Вместе с тем, как свидетельствуют некоторые современные исследователи, именно Карион «побудил своего племянника, подьячего Ивана Большого Истомина» ещё 16 сентября 1689 года дать показания о том, что «Шакловитый к нему, Сеньке (Медведеву), приезжал почасту ж, один или вместе с Микиткою Гладким и с иными стрельцами, и говорили промеж собою тайно…». Ещё Иван Истомин показывал, что «его, Ивашку», заговорщики к себе близко не подпускали и что «Карион о таких тайных беседах всегда доносил патриарху».
Насколько вывод современных авторов о «подстрекательстве» Карионом племянника к оговору Медведева верен, трудно сказать. Подстрекательство могло как быть, так и не быть – в то непростое и быстрое на расправу время каждый старался защитить и обезопасить себя как мог и как ему подсказывала его совесть и внутренние убеждения. Впрочем, это происходило не только в то время. Подобные примеры в нашем Отечестве были куда позже. Причем в обществе значительно цивилизованном, чем средневековое… А потому не будем слишком строги в своих суждениях к нашему земляку Кариону Истомину.
Сильвестр был неправедно и незаслуженно осужден и казнен (1691 год), а Карион не только избежал сей страшной участи, но и в какой-то степени укрепил свои позиции при дворе царя Петра.
Как пишет А.М. Панченко, «власти были ему благодарны, а потому удовлетворили просьбу детей Дарьи Медведевой-Истоминой» о возвращении им дома второго её мужа – иноземца Мишки Гулского, также осужденного по делу Шакловитого. Вернули и лично Кариону 75 рублей, одалживаемых им Медведеву пятью годами ранее для «пущего береженья».
И если исторический труд «Созерцание» – «письма Карионова» и только лишь «чернения», то есть редактирования, Медведева – было одним из пунктов обвинения Сильвестру, то Кариона оно никак не коснулось. Фемида в России всегда избирательна. Особенно, когда в ее открытые уши пару слов шепнут власть предержащие.
В 1690 году умирает патриарх Иоаким, церковный собор избирает нового главу Русской Православной церкви – Андриана (?-1700). Карион Истомин, естественно, горько оплакивает смерть высокого покровителя. Опасается он и за свое место в патриаршей канцелярии. Но новый патриарх оставляет его при себе на той же должности.
А еще в 1690 году у Петра и Евдокии рождается царевич Алексей, и Карион предпринимает некоторые шаги для того, чтобы быть у царского наследника в учителях. Для этого он в 1691 году принимается за написание букваря и в марте 1692 года преподносит по экземпляру своего труда царице Наталии Кирилловне, бабке царевича, и царице Прасковье Федоровне. Полное название этого сочинения «Букварь славено-российских писмен, со образованми вещей и с нравоучительными стихами».
Стоит отметить, что данный букварь, как признают ученые, стал первым популярным трудом на ниве учебно-педагогического сочинительства Кариона. Однако преуспел Карион в деле образования царевича Алексея довольно мало и наставником царевича не стал.
Впрочем, в этот период, как опять же отмечают исследователи, он написал целый ряд сочинений педагогической направленности и даже сочинил письмо от имени царевича Алексея самому Петру. Возможно, по просьбе царицы Евдокии Фёдоровны, так как в нём явно прослеживается желание большего общения с «государём батюшкой», чем то, которое имелось у сына и его матери: «Государь батюшка! Аз, юный, любовию к тебе ношуся, зрите всегда тебе прошуся…». Или вот это: «Великий благоразумный мой батюшка Петр Алексеевич царь! Аз юный сын твой Алексей, ничто не умеющъ, только отцевску твою милость в памяти непрестанно деющ. Что ты, государь, от нас отлучился, с воинством во брань на враги далеко явился, прошу – изволь милость твоему являти, во отраду врожденною отеческою любовию посещати…».
Что же касается первого букваря, то в 1694 году он был издан небольшим тиражом на Печатном дворе с гравюрами Леонтия Бунина, знаменщика (художника) Серебряной палаты.. Возможно, по личному распоряжению царя Петра для боярских детей.
Многие современные авторы отмечают «удивительность» этой книги. Каждой букве в книге отведена отдельная страница. Буквы воспроизведены уставом, скорописью, по-гречески, по-латыни и по-польски. Цельногравированные полосы заполнены изящными рисунками и стихотворениями со словами на данную букву.
Рисунки изображают предметы быта, орудия труда, животных, названия которых также начинаются на соответствующую букву. Считается, что данный «Букварь» был первой русской иллюстрированной книгой для детей. К слову сказать, факсимильное издание этого «Букваря» было произведено в 1981 году, так как до настоящего времени представляет интерес для учёных.
В 1695 году Карион Истомин подготовил, а в 1696 году тиражом всего в двадцать экземпляров издал «Большой букварь», напечатанный типографским способом на Печатном дворе с использованием метода так называемой «высокой печати» в две краски – чёрную и красную. Объем «Букваря» – 200 страниц. Украшен гравированными иллюстрациями, в том числе и на библейские темы, а также заставками и концовками и переплетен в мягкую пергаментную обложку. Он изготовлен по образцу «Букваря» Симеона Полоцкого, но в нём многие стихи религиозного характера заменены светскими стихами назидательно-познавательного характера. Данный «Букварь» предназначался для детей членов царской семьи и их ближайших родственников.
В марте 1698 года при новом (и последнем) патриархе Андриане, у которого расторопный и услужливый Карион «завоевал расположение», он становится начальником Печатного двора. И в качестве патриаршего секретаря составлял заметки на все важнейшие события политической жизни России: Крымские походы времен правления Софьи Алексеевны, Азовские походы Петра 1695 и 19696 года, стрелецкое восстание 1698 года, когда царь находился в заграничном путешествии. Но со смертью своего благодетеля в 1700 году, он теряет прежний вес и уступает место начальника Печатного двора в 1701 году Фёдору Поликарпову, а вскоре и вообще отходит от издательского дела и переезжает в Новгород, где занимается преподавательской и переводческой деятельностью при церковной школе.
Некоторые исследователи связывают просветительскую деятельность Кариона Истомина с ходатайством новгородского митрополита Иова в 1707 году перед царём Петром о направлении в Новгород из Москвы печатного оборудования Верхней типографии. Царь благосклонно отнёсся к этой просьбе и разрешил перевезти печатные станы. Но как это часто происходит на Руси, что-то не заладилось, и оборудование Верхней типографии осталось в Москве. Насколько эта версия жизненна и имеет ли она хоть какое-то отношение к деятельности Кариона, ответить трудно. Но такая версия имеет место.
Взяв твёрдо бразды правления государством в свои руки, Пётр «вздыбил» Россию, проводя «железной рукой» намеченные им и временем реформы, для чего ему были нужны люди иного склада, чем Карион Истомин, дитя прошедшего века. И такие люди нашлись, а Карион, уступая им путь, отошёл в тень.
Сравнивая жизненные пути Сильвестра Медведева и Кариона Истомина, в принципе можно отметить, что судьба была более благосклонна к Кариону, «обласканному властями». Он не был пытаем, не обвинялся в ереси и колдовстве, да и жизненный путь прошёл до глубокой старости. Однако и у него были свои «подводные течения», сыгравшие определённую роль в его судьбе. Для многих исследователей биографии Истомина остался незамеченным такой факт, как попытка Кариона в декабре 1680 года расстричься, выйти из монашества, снять с себя иноческий сан. И причиной тому, как сообщает в своих исследованиях А.М. Панченко, была любовь Кариона к крепостной женщине, родившей ему двух или трёх «чад» – детишек. Страсть к неизвестной была такой мощной, что обет монашеского целомудрия, данный Карионом в своё время, был попран, грех сладострастия восторжествовал. И только в связи с вмешательством видных представителей монашеской братии, предложившей ему дать женщине «волю вольную», чтобы та смогла сама распорядиться своей судьбой вместе с детьми, а попросту выйти замуж за вольного человека, Карион не стал расстригой, но остался без детей. Разве это не трагедия? Трагедия! Ещё какая личная трагедия. И она вылилась в стихотворение о монашеской жизни, полное страсти и «смущения мысли».
Заканчивая очерк, необходимо отметить, что творческое наследие Кариона Истомина довольно обширно и разнообразно. Это и акафисты, и богословские трактаты с философским подтекстом, и педагогические наставления, и энциклопедические выкладки о странах света и науках, изложенные в стихотворной форме знаменитого «Полиса» 1694 года. Это и нормы детского поведения, изложенные в стихах сочинения под названием «Домострой». Это и победная ода, посвящённая крымскому походу русского воинства под командованием В.В. Голицына. Это и сборник проповедей «Веселеил, си есть Скиния Божия», и сочинение «Служба и житие Иоана Воина», изданная в 1695 году. Это и переводы, в том числе Блаженного Августина «Боговидная любовь» и римского сенатора Секста Юлия Фронтина «О случаях военных».
К сожалению, большинство произведений нашего земляка ещё не напечатано и продолжает храниться только в рукописях. А рукописи, хоть и «не горят», но могут быть и утрачены – таких случаев немало. Ведь материал, на котором они написаны, как и всё остальное в этом мире, подвластен времени и тлену, хищению и продаже за рубеж в частные коллекции.
Заслуга Кариона перед потомками не только в создании первого аналога современной азбуки, но также и в том, что он, в отличие от своих предшественников, в том числе Симеона Полоцкого и Сильвестра Медведева, является первооткрывателем нового поэтического ряда – лирики. А ещё он создавал акростихи, особенностью которых, как известно, является то, что из начальных букв каждой строки складываются слова и фразы.
Необходимо также отметить, что Карион Истомин, как и другой наш земляк, Сильвестр Медведев, своей творческой, педагогической, просветительской деятельностью подготовил почву для дальнейшего развития отечественной литературы и литературной деятельности в Курском крае. И мы, куряне, имеем полное право гордиться тем, что именно на Курской земле родились такие люди, как Карион Истомин и Сильвестр Медведев, сделавшие очень многое для отечественной культуры, просвещения и литературы в столь непростые времена. А еще сожалеть о том, что, в отличие от Симеона Полоцкого, до нас не дошли портреты этих великих курян.
Если с датой смерти Кариона есть некоторые сомнения, то место его захоронения известно точно – это кладбище Чудова монастыря. Именно там осенним днём упокоилось тело иеромонаха Кариона.
В качестве образцов поэтического творчества Кариона Истомина и примеров стихотворного оформления им страниц его букварей приведем ниже произведения, посвященные царевне-правительнице Софье Алексеевне, а также стихотворные заставки к буквам «В» и «К».
ПРИВЕТСТВИЯ ЦАРЕВНЕ СОФЬЕ
(Первое, 1682 год)
Благородная София царевна,
Госпожа княжна Алексиевна!
Пречестна дева и добросиянна,
В небесную жизнь богом произбранна!
Мирно и здраво от господа света
Буди хранима во премного лета.
Убо мудрость есть росски толкована,
Еллински от век Софиею звана.
Мудростию бо все цари царствуют
И все вельможи добре начальствуют,
Мудростию же вся управляются,
И в том люди вси утешаются;
И того ради в России издавна
Мудрость святая пожеланна славна.
Да учатся той юнейшие дети
И собирают разумные цвети.
(Второе, 12 ноября 1682 года,
с просьбой об открытии Академии)
Аще бы ваше царско благородство
Имеюще власть и во всем господство,
Со усердием о том попечетеся,
И слава ваша всюду пронесетеся.
Мати бога всем будет помогати,
Точию изволь сему сострадати:
Оно бо мудрость зелно почитает
И желающим тую подавает.
Сего, госпожа, молю тя, не лиши,
В промыслну память разумну напиши,
Восстави преждне в россах желание,
Отца ти, брата крепко в сем желание.
Также и о мне сотвори молитву
И даст ти господь мудростну ловитву,
Юже любезно он сам благословит,
Древну ту святу и горняя обновит.
К нему токмо мысль всем тя приселится,
Безученен чин в россах победится,
Будут убо вси богонаучени,
В царство небесно люди прилучени.
Из «Букваря» 1694 года:
на букву «В»
Веди писмено в слове преизрядно,
Изъученому писать недосадно.
Виды сии человеком требни,
Смотри должно, чтоб не были вредни.
Виноград ясти людем есть полезен,
Вина пить много невсяк будь любезен.
Гулякам юным несладка наука,
За своеволю в веригах им мука.
Войну имети всегда человеку,
Како прейдет путь небесному веку.
на букву «К»
Како кто хощет видом он познати,
В первых вещей сих будет то писати.
Киты суть в морях, кипарис на суше,
Юный отверзай в разум твоя уши.
В колесницу сядь, копьем борися,
Конем поезжай, ключом отоприся.
Корабль на воде, а в дому корова,
И кокош в требу и людям здорово.
Отложил присно тщеты недосуги,
Колокол слушай, твори в небе други!
Используемая литература и источники:
Баскевич И.З. Курские вечера. Воронеж. ЦЧКИ, 1979. – 208 с.
Баскевич И.З. Из курского гнезда / Курский край на литературной карте России // Курский край: история и современность. Курск, 1995. – С. 215-216.
Богданов А.П. Перо и крест. М.: Политиздат, 1990. – 480 с.
Большая Курская энциклопедия. Т.1. Кн. 1.
Бугров Ю.А. Курские встречи. Воронеж, ЦЧКИ, 1991. – 144 с.
Бугров Ю.А. XVII век. С. Медведев, К. Истомин / Литературные хроники Курского края. Курск: Издательский дом «Славянка», 2011. – С. 19-22.
Глушко Е.А., Медведев Ю.М. Энциклопедия знаменитых россиян. М.: Диадема-Пресс, 2001. – 656 с.
Гордость земли Курской. Сборник очерков о знаменитых земляках. Составитель Шехирев М.Ф. Курск, 1991. – 208 с.
Кулешов В.И. История русской литературы X – XX веков. М.: Русский язык, 1989. – 639 с.
Курск. Очерки истории города. Воронеж, ЦЧКИ. 1975. – 278 с.
Литература Древней Руси. Библиографический словарь под редакцией О.В. Творогова. М.: Просвещение., 1996. – 240 с.
Митрополит Евгений (Болховитинов). Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-Российской Церкви. М.: Русский Двор, 1995. – 416 с.
Небольский С.А. Прошлое и настоящее. Статьи о литературе. М.: Современник, 1986. – 304 с.
О, Русская земля! М.: Сов. Россия, 1982. – 368 с.
Памятники культуры. Ежегодник. Новые открытия. Письменность. Искусство. Археология. Л.: Наука, 1994.
Панченко А.М. Русская стихотворная культура XVII века. Л.: Наука, 1973. – 280 с.
Русский биографический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. М.: Эксмо, 2007. – С. 442.
Русская культура. Популярная иллюстрированная Энциклопедия. М.: «Дрофа +», 2006. – С. 286.
Связь времен. Поэтическое слово земли Курской. Курск, Изд-во Курского госпедуниверситета, 2002. – 423 с.
Советский энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1988. С. 511.
Чистякова Е.В., Богданов А.П. Да будет потомкам явлено… Очерки о русских историках второй половины века и их трудах. М.: Издательство Университет дружбы народов, 1988. – 136 с.