Оленька - улыбчивая девочка с забавными хвостиками. На носу у нее модные очки, через которые она смотрит на мир чуть удивленными зелеными глазами. Природа наградила девочку музыкальным слухом, красивым голосом и еще каким-то чудесным свойством. Ее песенки, и веселые, и грустные, проникают в самое сердце и трогают душу. Вот такая магия.
Девочка живет с родителями. Она единственный ребенок в семье, да еще и талантливый, поэтому с нее пылинки сдувают и, конечно, балуют. Игрушками завалена комната, а наряды уже не помещаются в шкафу, только Оленьке все мало. Ее бесконечные «хочу» как-то незаметно переросли в самую обычную жадность.
У Оленьки сегодня день рождения. Именинница получила от родителей подарок и поздравления, а потом вдруг насупилась:
- Где бабушка? А куколка? Она мне обещала!
- Бабушка заболела, - грустно сказала мама.
- А как же уговор? - рассердилась Оленька.
Папа с укором посмотрел на дочку и покачал головой:
- Как тебе только не стыдно. Тебе бабушку совсем не жалко?
Оленька нахмурила брови, поджала губки и обиженно засопела.
- Идем, доченька, в магазин, - предложила мама. - Купим тортик какой ты только пожелаешь.
- Ладно, - согласилась Оленька. - И свечи. У меня много-много разных желаний!
В магазине девочка остановилась у витрины и увидела ту самую куколку, которую ей обещала подарить бабушка.
- Мамочка, купи, - попросила она.
- Нет, дочка, - сказала мама. - Иначе на лекарства бабушке денежек не хватит.
- И пусть! - крикнула Оленька. - Хочу куколку! Купи!
Мама ушла в аптеку, а девочка рассерженно топнула ножкой и так громко зарыдала, что испуганные покупатели переглянулись и покачали головами.
- Нельзя быть такой эгоисткой, - сказала сгорбленная старушка в синем платочке.
- Отстаньте! - отмахнулась от нее Оленька.
- Если ты сейчас же не прекратишь скандалить, то мне придется вызвать полицию, - припугнула капризулю строгая блондинка с родинкой на щечке.
- Вызывайте! - смело выкрикнула девочка.
- Быть, по-твоему, - ответила девушка, и в ту же минуту на улице раздался вой сирены.
В торговый зал вошли двое полицейских, подхватили Оленьку под руки и вывели на улицу, затем посадили в машину и куда-то повезли.
- Вы меня арестовали? - перепугалась девочка.
- Так точно, - ответил пожилой полицейский и почему-то засмеялся.
- Придется тебе, Оленька, держать ответ за свое поведение, - весело сказал второй, молоденький и усатенький, и подмигнул девочке.
- Я не могу, мне домой надо! - покачала головой нарушительница.
Машина вскоре остановилась. Полицейские помогли девочке выйти и направились к невысокому зданию. Оленька узнала место - в этом парке она часто гуляла с мамой. Все было знакомо: и березовая рощица, и цветочные клумбы, и скамеечки.
Полицейские постучали в дверь с табличкой «судья», вошли и пропали. Оленька нервно переминалась с ножки на ножку, потом услышала шаркающие шаги и оглянулась. По коридору шла та самая старушка, в синем платочке, из магазина.
- Ты последняя? - спросила она.
- Так нет никакой очереди, - удивилась Оленька.
- Тогда входи, не задерживай. Я спешу!
Девочка постучала в дверь и робко вошла в пустой кабинет. Судя по звукам, что раздавались за стеной, по телевизору шла трансляция футбольного матча. Игрок забил гол, и тут же поднялся гвалт: неистово закричали болельщики на трибунах и те, что находились в соседней комнате.
- Здравствуйте, - сказала Оленька, когда крики стихли.
Быстрым шагом вошла в комнату моложавая, спортивного вида женщина в джинсах, белой футболке и свистком на шее.
- Присаживайся, - сказала она и приветливо кивнула головкой с модной стрижкой.
Затем тетенька дунула в свисток, и в кабинет тотчас вошли двое: сгорбленная старушка и молодая блондинка из магазина.
- Отлично, - обрадовалась судья. - Защитник и нападающий прибыли. Приступим к рассмотрению дела.
Девушка с родинкой встала и сказала:
- Оленька нарушила порядок в общественном месте.
Судья свистнула и показала девочке желтую карточку со словами:
- Первое предупреждение.
- Оленька жадничает, - продолжала нападать девушка.
- Неужели? - удивилась спортивная тетенька и снова подняла вверх желтую карточку. - Второе предупреждение.
- Дайте шанс моей подзащитной! - вступилась за девочку взволнованная старушка. - Прошу о снисхождении.
- Мне нужно внимательно ознакомиться с материалами дела, - ответила тетенька и уткнулась в планшет, время от времени перелистывая пальчиком электронные странички. Наконец, судья подняла глаза и показала девочке красную карточку.
- Справедливо, - кивнула блондинка.
- Удаление! - ахнула старушка и скрюченным пальчиком стукнула по циферблату своих наручных часов, отчего секундная стрелка ненадолго замерла, а потом побежала в обратную сторону.
Судья встала и огласила решение:
- Оленька направляется в приют для исправления на неопределенный срок. Привести в исполнение!
Из соседней комнаты вышли полицейские, только одеты они теперь были, как футболисты: в светлые футболки, спортивные шорты, гетры и бутсы. Дяденьки взяли Оленьку за руки и вывели на улицу, где в припаркованной у входа полицейской машине выла сирена. Затем автомобиль начал гнуться и корежиться, пока не превратился в сверкающую синюю пирамиду.
- Тебе туда, - втолкнул в треугольную дверь девочку пожилой.
Полицейские весело переглянулись и убежали играть в футбол с товарищами, а Оленька истошно вопила, летя на бешеной скорости по светящейся трубе в неизвестность.
- А-а-а-а-а, - продолжала визжать она, несмотря на то, что движение уже прекратилось.
- Чего ты так орешь? - услышала девочка знакомый голос старушки. - Оглушила меня совсем.
Оленька открыла глаза и увидела перед собой темноволосую женщину средних лет в синем платочке.
- Вы кто? - испуганно спросила девочка. - Старушка из супермаркета?
- Да я это, я, - засмеялась женщина. - Изольда Татьяновна меня зовут.
- Ерунда какая, - удивилась Оленька. - Отчество должно быть по отцу. Я, например, Аркадьевна.
- Договорились.
Девочка с недоверием оглядела бывшую старушку и спросила:
- Как такое может быть? Люди стареют, а не наоборот!
- Не задавай лишних вопросов. Идем, Аркадьевна.
Сразу за березовой рощицей показалось небольшое двухэтажное здание.
- А вот и приют для сирот, - вздохнула Изольда Татьяновна. - Здесь находятся несчастные, брошенные, никому ненужные дети.
Девочка с опаской вошла, ожидая услышать душераздирающий плач, и тут же облегченно вздохнула, когда до нее долетел веселый детский смех. Ее тотчас обступили ребята, волне упитанные и довольные, и начали шушукаться:
- Какая хорошенькая. С хвостиками. Очки смешные.
Навстречу девочке вышел Дед Мороз, то есть дяденька с белыми волосами и длинной бородой. Он окинул Оленьку добрым взглядом и сказал:
- Добро пожаловать. Я директор приюта. Глеб Жаннович.
- Аркадьевна, - представила новую воспитанницу Изольда Татьяновна.
Снова раздались детские смешки и шепот:
- Странное имя. Аркадьевна? Чудно!
- Очень рад, - весело сказал взъерошенный молодой человек, крепко ухватив левую руку девочки своими мягкими ладошками. - Жорж Глафирович.
Затем он немного помедлил и зачем-то добавил:
- Физик.
На нем был старый перекошенный пуловер, застегнутый не на те пуговицы, и стоптанные ботинки.
- Семен Октябринович, - приветливо кивнул головой Оленьке щупленький мужчина невысокого роста. - Завхоз данного учреждения. Ежели что, то сразу ко мне. Решу вопрос любой сложности.
- Кормилица наша, - нежно сказал директор, указав на пухленькую женщину в кружевном чепчике и фартучке. - Раиса Василисовна.
Затем Изольда Татьяновна повела девочку на второй этаж. Остановившись возле двери, она постучалась и вежливо спросила:
- Можно войти?
- Да! - хором ответили ей девичьи голоса.
В небольшой уютной комнате стояли три кровати, одна из которых пустовала.
- Девочки, - сказала Изольда Татьяновна, - нашу гостью зовут Аркадьевна. Надеюсь, что вы подружитесь.
Воспитательница ушла, а белокурая девочка, что сидела на подоконнике, обернулась и пристально посмотрела на новенькую. Оленьке заметила у нее родинку на щеке и удивленно подумала: «Нападающая?!»
- Наташа, - сказала девочка и снова уставилась в окно.
- А я Юля, - звонким голоском представилась малышка с рыжими косичками. - Тебя тоже родители бросили?
- Нет, - испуганно замотала головой Аркадьевна, - я здесь временно.
- Исправляться ее сюда прислали, - буркнула Наташа.
- Хочешь порисовать? - предложила Юля. - У нас есть карандаши, фломастеры и краски.
- Не умею, - призналась Аркадьевна.
- А что ты вообще можешь? - хмыкнула Наташа.
- Петь.
- Спой тогда нам чего-нибудь, пожалуйста, - оживилась Юля.
Аркадьевна вздохнула и запела:
- Миллион, миллион, миллион алых роз. Из окна, из окна, из окна видишь ты.
- Розы! - вдруг воскликнула Наташа и засмеялась. - Много-много! Глядите!
Юля и Аркадьевна выглянули в окно и ахнули. На лужайке всюду распускались розы, и было их великое множество.
- Миллион, должно быть, - хихикнула Наташа. - А ну, спой еще чего-нибудь.
Оленька кивнула и весело запела:
- Прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете и бесплатно покажет кино. С днем рождения поздравит и, наверное, оставит мне в подарок пятьсот эскимо.
Тут, откуда ни возьмись, появился голубой вертолет, из которого вышел мужчина с большой коробкой и направился в приют.
- Бесплатное кино смотреть будете? - спросил он с порога.
- Нет, - хором ответили девочки.
- Тогда получите подарок, - улыбнулся волшебник Аркадьевне. - Эскимо. Ровно пятьсот штук. С днем рождения!
Он поставил коробку на стол и ушел.
- Ничего себе, - присвистнула Наташа. - Чудеса!
- Нам столько не съесть, - вздохнула Аркадьевна. - Давайте ребят угостим?
- Справедливо, - согласилась с решением девочки Наташа. - Надо уметь делиться.
Девчонки вынесли тяжелую коробку на лужайку и хором крикнули:
- Все сюда!
Дети высыпали на лужайку, остолбенели при виде немыслимого количества цветов и заговорили разом:
- Розы! Откуда? Какие красивые. Как много! Утром их не было. Чудеса!
- Мороженое! - крикнула Наташа.
- Эскимо! - радостно воскликнула Юля.
- Налетай! - засмеялась Аркадьевна.
Дети вмиг расхватали мороженое и принялись уплетать. Их счастливые лица были перепачканы шоколадом и светились улыбками, а Изольда Татьяновна стояла в сторонке и наблюдала за происходящим.
- Откуда? - спросила она у Наташи.
- Волшебник на вертолете доставил. Аркадьевна сегодня у нас именинница.
- Она сама решила так распорядиться своим подарком? - удивилась воспитательница.
Наташа молча кивнула, а Изольда Татьяновна обрадовалась:
- Что я говорила? Всегда нужно давать человеку шанс!
Аркадьевна съела мороженое и посмотрела на довольных ребят. Ей вдруг в голову пришла странная мысль: «Надо же, а делать подарки намного приятнее, чем получать.» Потом девочка загрустила, ведь папа купил билеты в цирк по случаю дня рождения.
- Цирк, цирк, цирк, - тихонечко запела Аркадьевна. - Это сказочный сверкающий шатер. Это музыка и свет прожекторов.
На площади вдруг появился сверкающий шатер, который освещали прожектора, а из динамиков громко звучала песенка, которую только что напевала девочка.
- Цирк приехал! - раздался дружный детский вопль.
- Бежим! - крикнула Юля, схватила Аркадьевну за руку и потащила за собой.
На арене выступали жонглеры и силачи, которые гнули подковы. Дрессированные тигры прыгали через горящее кольцо, а лошадки танцевали вальс. Смелые акробаты крутили сальто под самым куполом, а веселый клоун рассмешил всех до слез. Потом на арену вышел фокусник, от которого все пришли в полный восторг.
Изольда Татьяновна поглядывала на Наташу и смеялась:
- Что на это скажешь?
- Все правильно, - улыбнулась девочка. - Радостью надо делиться.
На следующий день директор собрал детей в холле.
- Ребятки, что-то пыльно стало в нашем доме, - сказал он. - Давайте-ка дружно наведем порядок, а потом устроим пикник в саду.
- Ура!- хором закричали дети. - Пикник!
- У вас тут что, - возмутилась Аркадьевна, - детей работать заставляют? Разве не уборщицы должны мыть полы?
- Мы сами наводим порядок в своем доме, - ответила Наташа. - И это нормально!
Девочки принялись за уборку: вытерли пыль, вымыли окна и полы. Аркадьевна наблюдала за соседками лежа на кровати, но Наташа бросала на нее такие сердитые взгляды, что девочке стало неловко. Она с большой неохотой поднялась с постели, подхватила свою подушку, а потом немного помедлила и взяла остальные.
- Пойду выбью их, - буркнула Оленька.
Потом она ушла вытряхивать покрывала, а Наташа выглянула в окно.
- Старается девчонка, - сказала она с улыбкой.
- Исправляется! - кивнула Юля. - И чего ее сюда сослали? Жила себе девочка в семье и горя не знала. Завидую я ей!
- Было, значит, за что наказывать, - прошептала Наташа.
Аркадьевна вернулась и снова завалилась на кровать.
- Меня родители никогда не заставляют уборкой заниматься, - устало вздохнула девочка. - Они меня любят и балуют.
Тут Юля шмыгнула носом, закрыла личико руками и выбежала за дверь.
- Чего с ней? - удивилась Аркадьевна.
- А ты не понимаешь? - рассердилась Наташа. - Нечего перед сиротами своими родителями хвастаться.
- Ой, - растерялась девочка, - неловко вышло.
Тут в холле послышался шум, и Наташа выглянула за дверь.
- Айда прибираться, - сказала она, - девчата решили и там генеральную уборку сделать.
- Нет, - помотала головкой Аркадьевна, - я чего-то устала с непривычки. Я лучше отдохну.
- Отдыхай, раз такая единоличница, - буркнула Наташа, - а мне вот стыдно от дел прятаться.
Девочка хлопнула дверью, а Аркадьевна начала вздыхать:
- Почему я должна горбатиться? С другой стороны — совестно. Другие работают, а я лодырничаю. Развалилась, как барыня.
Аркадьевна вышла в холл и увидела Наташу. Та намывала окно, а когда заметила соседку, крикнула:
- Чего замерла? Неси воду!
В душевой девочка услышала плач.
- Кто тут? - спросила она. - Отзовись!
Из темного угла вышла Юля и стала кулачками размазывать по лицу слезы.
- Ты чего плачешь? - удивилась Аркадьевна.
- Я мечтаю жить в семье, как ты, - всхлипнула малышка. - Чтобы и у меня были родители. Если бы ты только знала, как мне тут одиноко!
Аркадьевна впервые в жизни задумалась: «Получается, что у меня есть самое важное, о чем только можно мечтать - мама и папа. А у меня что в голове? Наряды, сладости и игрушки! На бабушку обиделась, потому что она заболела и не купила мне куколку». Тут Оленьке стало так горько, что она тоже заплакала.
- Перестань, - принялась утешать ее Юля. - Ты самая счастливая девочка на свете! Улыбнись, Аркадьевна.
- От улыбки хмурый день светлей, от улыбки в небе радуга проснется, - вдруг запела девочка.
- Смотри, - закричала Юля, - радуга!
- И тогда наверняка, вдруг запляшут облака, и кузнечик запиликает на скрипке, - продолжила Аркадьевна.
- Гляди, - засмеялась малышка, - танцующие облачка! Кузнечик играет на скрипочке! Пой скорее дальше!
- От улыбки солнечной одной, - чуть веселее запела Аркадьевна, - перестанет плакать самый грустный дождик. Сонный лес простится с тишиной и захлопает в зеленые ладоши.
- Ой, не могу, - прыснула смехом Юленька и показала пальчиком в сторону леса. - Гляди!
- От улыбки станет всем теплей, - уже с улыбкой пела девочка, - и слону, и даже маленькой улитке.
Малышка принялась хохотать:
- Слон с улиткой на носу. Не могу! Где это видано?
- Так пускай повсюду на земле, будто лампочки, включаются улыбки!
- Спасибо, - поблагодарила Юля певицу, - у меня теперь очень хорошее настроение.
«У меня тоже», - подумала Аркадьевна и удивилась, - «Оказывается радовать других очень приятное занятие.»
Девочки шли по коридору и переглядывались, ведь всюду включались детские улыбки, будто лампочки. Тут раздался звон, и посыпались битые стекла.
- Что случилось? - вздрогнула Аркадьевна.
- Хулиганы наши озоруют, - вздохнула Юля. - Каждый день чего-нибудь вытворяют.
Шпану изловили и доставили в кабинет директора.
- Бессовестные, - пристыдил их Глеб Жаннович, - зачем вы это сделали?
- Просто так, - заявил мальчишка с фингалом под глазом.
Хулиганы начали смеяться, а самый упитанный спросил:
- Пикник скоро? Есть охота!
- И фанты глотнуть, - прошепелявил мальчишка без верхних зубов.
- Музычку послушать, - промямлил тощенький парень.
- Долой с глаз моих! - закричал директор. - Нахалы. Марш на чердак думать над своим поведением!
Завхоз запер хулиганов на чердаке и ушел, а те забрались по лестнице на крышу и уселись смотреть праздник.
Деревья в саду были украшены разноцветными ленточками, и звучала живая музыка. Глеб Жаннович играл на баяне, Жорж Глафирович на дудочке, а Изольда Татьяновна на гитаре. Семен Октябринович нанизывал сосиски на шампура, жарил их на мангале и раздавал детям.
- Налетай, - весело выкрикивал он.
- Фанту берите, - смеялась Раиса Василисовна и разливала по стаканам оранжевую газировку.
- Весело тут у вас, - сказала Аркадьевна.
- Спой нам, ласточка, - попросил директор. - Окажи милость.
Девочка кивнула и запела:
- Хорошо бродить по свету с карамелькой за щекой, а еще одну для друга взять в кармашке про запас. Потому что, потому что всех нужнее и дороже, всех доверчивей и строже в этом мире доброта.
Дети внимательно слушали, поскольку никто и никогда не пел раньше песенок в приюте.
- Хорошо бродить по улице с теплым кроликом за пазухой, принимая как награду сердца маленького стук, - красивым голосом выводила мелодию Аркадьевна, а потом почувствовала под кофточкой теплый пушистый комочек, вытащила его и подняла высоко над головой.
- Кролик! - раздался удивленный возглас.
Девочка посадила длинноухого в траву и запела дальше:
- Хорошо бродить по городу с белым голубем в цилиндре, с красным шариком на ниточке, и с улыбкой до ушей.
На голове девочке, каким-то чудом, оказался цилиндр. Она его сняла, и оттуда выпорхнул белый голубь, а вслед за ним полетел на небо и красный шарик.
- Ах, - раздался восхищенный вздох, а потом грянули аплодисменты.
Хулиганы с крыши смотрели представление и злились.
- Веселуха! - возмутился парень по кличке Толстый.
- Точняк, - пискнул в ответ мальчишка по прозвищу Доходяга, - и без нас.
- Надо бы эту певунью украсть, - сердито проворчал Драчун, парень с фингалом.
- Пушть наш ражвлекает пешенками, - прошепелявил Беззубый.
- Дело говоришь, - согласился Толстый, - давайте порешаем.
Пикник был в самом разгаре.
- А теперь загадки, - объявил директор и показал большой мешок. - Призов на всех хватит.
Изольда Татьяновна стала зачитывать загадки, а Жорж Глафирович старательно подсказывать детям, только выходила из этого полная неразбериха.
- Какой рукой лучше размешивать чай? - спросила наставница.
- Правой! - громко крикнул Жорж Глафирович.
- Ложкой, - засмеялись над ним дети.
- Вышел зайчик погулять, лап у зайца ровно …
- Пять! - завопил в рифму наставник.
- Четыре, - хохотали ребята.
- На базар идут старушки покупать себе…
- Игрушки! - ляпнул Жорж Глафирович.
- Продукты, - хором ответили дети.
- Этот праздник - объедение! Напечем блины с утра. К ним - сметана и варенье и, конечно же, икра!
- Восьмое марта, - заулыбался наставник. - Без вариантов!
- Масленица, - покатились со смеху воспитанники.
- Можно я тоже попробую? - спросила Аркадьевна, - Только загадка будет музыкальная.
- Любопытно даже, - потер руки Жорж Глафирович. - Уверен, что отгадаю.
Изольда Татьяновна взяла в руки гитару, а девочка запела:
- Далеко, далеко на лугу пасутся ко…
- Козы? - спросил наставник.
- Нет, не козы, - сказала Аркадьевна и продолжила песенку. - Далеко, далеко на лугу пасутся ко...
- Кони? - предположил Жорж Глафирович.
- Нет, не кони, - покачала головой девочка. - Далеко, далеко на лугу пасутся ко...
- Сдаюсь! - поднял руки вверх наставник.
- Коровы? - спросила Юля.
Аркадьевна кивнула:
- Правильно, коровы.
Затем она весело допела:
- Пейте, дети, молоко, будете здоровы!
Откуда ни возьмись на лужайке появились пятнистые коровы, а в руках у детей стаканы с молоком, которое они тут же и выпили.
Уставшие и счастливые дети разошлись по комнатам и крепко уснули, а главарь шайки растолкал товарищей и скомандовал:
- Пора выдвигаться!
Шпана выломала чердачную дверь еще во время шумного праздника, поэтому сейчас легко выбралась наружу.
- Драчун, - сказал Толстый, - ты со мной за певичкой.
- А мы? - спросил Доходяга.
- Шуруйте в столовую за продуктами. Выгребите все подчистую!
Хулиганы разделились и начали действовать. Толстый и Драчун заклеили Аркадьевне рот скотчем, запеленали в покрывало и потащили в лес, а Беззубый и Доходяга ограбили кухню. Хулиганы свалили еду в мешки и поплелись следом, только вот тощий мальчик вскоре выбился из сил и выронил тяжелую ношу.
- Волоки, инаше от Толстого нагоняй полушишь, - шикнул на него Беззубый.
Хулиганы добрались до леса, привязали Аркадьевну к дереву и уселись вокруг. Толстый заговорил первый:
- Ишь, спит певунья. Даже не шелохнулась, пока несли.
- Разбудить? - грозно спросил Драчун и сжал кулаки.
- Бить запрещаю! Мы не бандиты. Ясно?
- Что нам теперь? - пропищал Доходяга. - Скучать до утра?
- Спать ложитесь, - распорядился Толстый, - хотя нет, давайте поедим сначала. Открывай мешок, Доходяга.
Главарь схватил колбасу и принялся смачно жевать.
- Чего сидите? - с набитым ртом сказал он. - Хавайте!
Хулиганы разделили добычу и принялись трескать.
- Не чавкай, Беззубый, - разозлился Драчун и стукнул парнишку по уху.
- Я што виноват, што у меня жубов не хватает, - захныкал тот.
- Будешь чавкать, так еще меньше станет, - пригрозил ему кулаком парень.
- Ты куда столько в себя пихаешь, Доходяга, - захохотал Толстый.
- С виду хлюпик, а ест за двоих, - толкнул его в бок Драчун, - умерь аппетит.
- Верно, - согласился Толстый, - неизвестно сколько тут нам куковать придется. Экономить еду надо!
- Ага, экономить, - заныл Доходяга, - колбасу ты один съел.
- Замолчи, - разозлился главарь шайки, - если я силу потеряю, то кто тебя защищать будет? Всем спать!
Толстый, Драчун и Беззубый сладко засопели, а вот Доходяга объелся и ворочался теперь с боку на бок. Аркадьевна жалобно замычала и посмотрела на хулигана.
- Тихо, - шикнул мальчишка, но девочка помотала головой и замычала сильнее.
- Чего тебе? - сердито спросил Доходяга и отлепил скотч.
- Пить хочу.
Доходяга полез в мешок, а девочка тихонечко запела:
- Ложкой снег мешая, ночь идет большая, что же ты, глупышка, не спишь? Спят твои соседи - белые медведи, спи скорей и ты, малыш.
Доходяга широко зевнул, превратился в огромного белого медведя и упал в траву к свои спящим собратьям.
- Мамочки, - прошептала в страхе Аркадьевна, - с мальчишками было в лесу не так страшно, как с медведями.
И тут ей на ум пришла одна песенка:
- В темно-синем лесу, где трепещут осины, где с дубов-колдунов облетает листва. На поляне траву зайцы в полночь косили и при этом напевали странные слова.
С полянки донеслись тоненькие заячьи голоса:
- А нам все равно, а нам все равно. Пусть боимся мы волка и сову. Дело есть у нас - в самый жуткий час мы волшебную косим трын-траву.
- Помогите! - закричала девочка.
- Чем помочь? - спросил прискакавший зайчик.
- Разрежь, пожалуйста, веревки.
Зайчик махнул косой и освободил пленницу.
- Спасибо, - поблагодарила Аркадьевна спасителя, - а трын-трава, действительно, волшебная?
- Конечно, она смелым делает любого.
- Зайчик, мне очень она нужна! Хулиганов надо сдать в полицию, а смелости не хватает.
- Погоди, девочка, я сейчас у вожака спрошу.
Вскоре зайчик вернулся и протянул Аркадьевне букетик:
- Для доброго дела не жалко!
Девочка пожевала горькие травинки и уснула.
В приюте объявили подъем. Наташа проснулась первой, глянула на пустую постель и громко спросила:
- А куда подевалась наша Аркадьевна?
- Странно, - удивилась Юля, быстренько оделась и выбежала из комнаты искать соседку.
Наташа тоже не осталась в стороне и бросилась на подмогу. Девочки обежали школу, заглянули в сад, но Аркадьевны и след простыл.
- Нужно Изольде Татьяновне сказать, - заявила Наташа. - Что-то тут нечисто.
Наставница выслушала девочек и отправилась с докладом к директору.
- Объявляю тревогу! - воскликнул Глеб Жаннович и нажал на маленькую синюю пирамидку, что стояла на его рабочем столе. Тут же раздался оглушительный вой сирены, и в кабинете появились полицейские в форме.
- Что стряслось? - встревоженно спросил пожилой.
- Беда! - крикнул директор. - Аркадьевна исчезла.
- Найдем, - заявил молодой полицейский. - Собирайте поисковый отряд.
- Верно, - согласился с коллегой пожилой. - Нужны добровольцы, чтобы лес прочесать, Глеб Жаннович.
Директор закивал головой и дал распоряжение:
- Пойдете вы, Изольда Татьяновна, и Жорж Глафирович. Возьмите себе в помощь несколько ребят.
Наставница ушла, а в кабинет ворвалась Раиса Василисовна в слезах:
- Ограбили!
- Кого? - уточнил пожилой полицейский.
- Столовую обворовали! - всхлипнула повар. - Все, подчистую, вынесли! Чем я теперь детей кормить буду?
- Успокойтесь, - сказал молодой полицейский. - Идемте на место преступления и составим протокол.
Повар и полицейский спустились вниз и стали осматривать кухню.
- Так-так, - сказал парень. - Замок сбит. Что украдено из продуктов?
- Все! - заревела Раиса Василисовна.
- Поглядите хорошенько, может быть что-то осталось? Детей надо накормить и поисковому отряду что-то в дорогу с собой дать.
Раиса Василисовна хлопала дверками шкафов и радостно вскрикивала:
- Крупы целы! Яйца! Молоко!
Потом она заглянула в морозильную камеру и засмеялась:
- Фарш не тронули! Я сейчас котлет наделаю — все сыты будут.
- Отлично, - улыбнулся полицейский, - приступайте к своим обязанностям.
Парень вернулся в кабинет директора и отчитался перед старшим по званию:
- Кое-что из продуктов уцелело. Раиса Василисовна жарит котлеты.
Тут заглянул завхоз и доложил директору:
- Хулиганы с чердака исчезли.
- Вот все и выяснилось, - кивнул пожилой полицейский. - Они украли девочку, продукты и скрылись в лесу. Как будете готовы, сразу дайте нам знать. Мы возглавим поисково-спасательный отряд!
Судья сидела в своем кабинете и нервно покусывала губы.
- Растяпы! - отчитывала она полицейских. - Почему не доглядели?
- Виноваты, Клара Леопольдовна, - вздохнул пожилой.
- Готовы искупить, - промямлил молодой и низко опустил голову.
- Срочно! - выпалила судья. - Срочно найдите Оленьку!
Она изо всех сил дунула в свисток и указала рукой на дверь.
- Так точно, - хором ответили полицейские и испарились.
Судья немного повздыхала, а потом взяла в руки планшет.
- Так, посмотрим, - тихо сказала она. - Как там наша Аркадьевна поживает?
Она водила пальчиком по экрану и непрерывно удивлялась:
- Миллион роз! Пятьсот эскимо! Цирк!
Затем она прикрыла глаза и замурлыкала себе под нос:
- Потому что, потому что всех нужнее и дороже, всех доверчивей и строже в этом мире доброта.
В это время проснулись в лесу четыре огромных белых медведя и грозно зарычали. Только Аркадьевна, вот дела, даже глазом не моргнула и запела:
- Я от страха себя отучал постепенно, я отрекся от всех мелочей бытовых. И теперь каждый вечер на эту арену вывожу дрессированных тигров своих. Ап! И тигры у ног моих сели.
В ту же минуту медведи превратились в тигров, огромных-преогромных, и уселись у ног юной дрессировщицы.
- "Ап!" - себе говорю я, и делаю шаг, и делаю шаг, и делаю шаг. Ап! - напевала девочка и осторожно приближалась к хищникам.
Она почесала самого упитанного за ушком, и тот замурлыкал, как кошка.
- Толстый, - ласково сказала девочка и посмотрела на самого тощего тигра. - Доходяга?
Потом она дернула за хвост неопознанную зверюгу, и тот оскалил пасть, в которой не хватало зубов.
- Беззубый! - захохотала Аркадьевна и глянула на четвертого тигра, с лиловым пятном под глазом. - Драчун!
Тот незлобно рыкнул и опустился перед девочкой, приглашая ее сесть на него верхом.
- Мило, - хихикнула Аркадьевна и тотчас вскарабкалась на тигра. - Шагом марш в приют!
Хищники послушно шли строем, а девочка напевала песенку:
- Если долго, долго, долго, если долго по дорожке, если долго по тропинке топать, ехать и бежать, то, пожалуй, то, конечно, то, наверно, верно, верно, то, возможно, можно, можно, можно в Африку прийти!
Вдруг стало невыносимо жарко.
- Пить хочется, - сказала Аркадьевна и полезла в мешок за водой, только там ее не оказалось.
Девочка поглядела по сторонам, но всюду были непроглядные джунгли. На плечо ей уселся зеленый попугай и гаркнул на ухо:
- Пить!
- Мы что, в Африку попали? - испуганно прошептала Аркадьевна, разглядывая пальмы и орущих обезьян.
Она вдруг вспомнила, о чем дальше в песенке говорилось, и воскликнула:
- Мамочка! Сейчас сюда пожалуют крокодилы с бегемотами! Нужно срочно что-то предпринять.
Она крепко зажмурила глаза и стала думать, перебирая в памяти все песни, что знала.
- А представьте, что случилось: всё совсем наоборот. И у нас вдруг приключился необычный Новый год, - дрожащим голоском пропела девочка.
Пальмы тотчас исчезли, и с неба повалил снег. Аркадьевна задрожала и, стуча зубами от мороза, проговорила нараспев:
- А представьте, что случилось: всё совсем наоборот.
Тут же вернулось лето, и девочка умолкла, опасаясь еще какого-нибудь подвоха.
- Теперь буду думать, прежде, чем что-то спеть, - твердо решила она.
Поисково-спасательная группа, тем временем, была в сборе: воспитатели, полицейские и четверо детей. Жорж Глафирович нашел точную карту местности, а также, с его слов, «самые надежные часы в мире».
- Идем до поворота и направо, - громко объявил физик, - а там и рукой подать до леса. Сейчас одиннадцать. Я уверен, что в тринадцать часов мы будем на месте.
Отряд бодро дошел до поворота и свернул с дороги. Но прошло не меньше четырех часов, прежде чем на горизонте показались деревья.
- Замечательно, - обрадовался Жорж Глафирович и взглянул на часы. - Тринадцать ноль-ноль. Графиком! Все молодцы.
Но радости на лицах спасателей не было. Все, как подкошенные, рухнули без сил в траву, отшагав вместо десяти километров двадцать. Да и лесом это место было трудно назвать, скорее березовой рощицей на склоне реки.
- Мне показалось, что время вдвое больше прошло, - сказал пожилой полицейский. - И где только физик карту эту откопал? Да и в точности его часов я сильно сомневаюсь.
- Я проголодаться успел, - кивнул молодой, - а это верный признак! У меня желудок каждые четыре часа еду просит.
Он прислушался к себе и хмыкнул:
- Вот, пожалуйста! Урчит, родимый.
Полицейский достал бутерброд с котлетой и съел его.
- Я лучше вздремну, - сладко потянулся пожилой и тут же захрапел.
Остальных спасателей тоже сморил сон. На счастье, к Жоржу Глафировичу пристала назойливая муха. Она ползала по его лицу и щекотала, пока тот не очухался. Физик резко сел, повертел головой и крикнул:
- Подъем!
Все тут же вскочили, удивленно переглянулись и почувствовали неловкость.
- Мы сюда не отдыхать пришли, - укорил Жорж Глафирович поисковую группу, зевая и потирая заспанные глаза. - Надо успеть до темноты прочесать лес!
Воспитатели с четырьмя детьми разбрелись среди берез. В роще затрещали сухие ветки, и стали доноситься возгласы:
- Ау! Аркадьевна! Отзовись!
Спасатели старательно заглядывали под каждый кустик, только вот искали они пропавшую девочку не в том лесу.
- Что-то тут неладно, - сказала Наташа.
- Не случилось ли чего с нашей Аркадьевной? - испуганно прошептала Юля.
- Не каркай, - приструнил девочку рослый мальчишка.
- Раскудахтались, - пробурчал серьезный парень. - Айда искать, пока не стемнело!
Аркадьевна, тем временем, благополучно добралась до приюта и радостно крикнула:
- А вот и я!
Директор, завхоз и повариха выбежали ей на встречу, вооружившись садовым инвентарем, а дети в страхе выглядывали из окон, опасаясь выйти наружу. Глеб Жаннович зашел с тыла, вооруженный граблями, и спросил:
- Они тебе не покусали, Аркадьевна? Слезай скорее. Я прикрою!
- Да вы что? - захохотала девочка. - Это же не настоящие тигры, а наши хулиганы!
- Как же тебе удалось их превратить в животных? - изумился директор.
- Сама не знаю, - ответила Аркадьевна. - Бросьте же вы грабли, Глеб Жаннович, а то изувечите воспитанников.
Завхоз подошел ближе и оперся руками на черенок лопаты, разглядывая вполне мирных хищников.
- И правда, - хохотнул он. - Толстый, Доходяга, Драчун, Беззубый. Вся шайка в сборе.
Раиса Василисовна крепко сжимала в руках мотыгу и не отваживалась подойти.
- А где наш поисковый отряд-то? - спросила она.
- И правда? - заволновался директор. - Куда они подевались?
- Физик, как всегда, в своем репертуаре, - вздохнул завхоз. - Что делать будем, Глеб Жаннович?
- Отправляйтесь на поиски отряда, Семен Октябринович, - сказал директор.
- Так точно, - с готовностью ответил он, выкатил из сарая велосипед и покатил.
- Стойте! - крикнула Аркадьевна.
Завхоз резко затормозил и удивленно посмотрел на девочку.
- У меня идея получше, Семен Октябринович, - сказала воспитанница. - Предлагаю верхом на тиграх!
- Нет-нет, - поёжился завхоз. - Я боюсь.
- Мы так сэкономим кучу времени, - настаивала Аркадьевна. - Велосипедист развивает скорость до пятнадцати километров в час, а тигр — шестьдесят!
Девочка вспомнила про трын-траву и протянула Семену Октябриновичу увядший букетик:
- Вот, съешьте, и смелость вернется.
Глеб Жаннович одобрительно кивнул:
- Давай, жуй скорее. Время не терпит!
Завхоз скривился, но травку слопал, после чего встрепенулся и лихо вскочил на тигра.
- Но! - стукнул он в бока самого упитанного, и тот тотчас рванул с места.
- Вперед, ребята! - скомандовала остальным тиграм Аркадьевна и умчалась следом.
Девочка и завхоз остановились у ближайшего поворота.
- Куда дальше? - спросила Аркадьевна.
- Думаю, что туда, - предположил Семен Октябринович, указывая направо, - ты же не в той стороне была?
- Не в той.
- Значит, нам туда. Точно!
В это время отряд спасателей приуныл, ведь поиск не дал никаких результатов. Группа стояла, поглядывая с крутого обрыва на реку.
- Возможно, хулиганы переправились на другой берег, - предположил пожилой полицейский, глядя в бинокль.
- Как же они это сделали? - спросил молодой.
- По мосту!
Жорж Глафтрович и Изольда Татьяновна согласились с их предположением.
- Надо рискнуть, - сказала воспитательница. - Детям угрожает опасность!
- Согласен, - кивнул молодой полицейский. - Воспитанников нужно найти и вернуть в приют.
- Только мост уж больно хлипкий, - сказал Жорж Глафирович. - Выдержит?
- Вы же физик, - вздохнула Изольда Татьяновна. - Прикиньте все риски.
Наставник задумался и вскоре воскликнул:
- Главное, избежать резонанса, чтобы не увеличилась амплитуда колебаний. Нужно идти строем.
- Вперед! - сказал пожилой полицейский и возглавил шествие.
Отряд маршировал по мосту, а он командовал:
- Левой, левой! Держим шаг!
Только вот мост стал сильно раскачиваться, а затем и вовсе рухнул. Все спасатели с громкими воплями посыпались вниз и упали в реку.
Аркадьевна и завхоз переглянулись.
- Вы слышали крики? - спросила девочка.
- Надо спешить! - крикнул Семен Октябринович и пришпорил тигра.
Хищники быстро достигли берега реки и встали у края обрыва, как вкопанные.
- Мост рухнул, отряд в воде, - сказал завхоз.
- Вижу, - ответила Аркадьевна и запела песенку, которая пришла ей на ум. - Все плывут кораблики, все плывут кораблики к нам издалека. Белые кораблики, белые кораблики - это облака.
И тут с неба тихо опустились на реку облака, превратившись в два маленьких белых кораблика.
- Ничего себе, - выдохнул завхоз.
- Спасены! - завопил Жорж Глафирович, карабкаясь на кораблик.
Следом он втащил девочек и обессилевшую Изольду Татьяновну, и нервно рассмеялся. Полицейские с мальчишками тоже выбрались из воды, разместились на маленькой палубе и переглянулись, не веря в происходящее. А налетевший вдруг ветер раздул белоснежные паруса, и кораблики вскоре причалили к берегу, где их встретили Аркадьевна, Семен Октябринович и четыре тигра.
Судья наблюдала за происходящим событиями с огромным волнением. Когда отряд спасателей ступил на берег, Клара Леопольдовна с облегчением выдохнула, отложила планшет и накапала себе валерьянки.
Тем временем наступила ночь, и стало прохладно. Спасенные сидели в мокрых одеждах, дрожали от холода и жались друг к другу, чтобы согреться.
- Сейчас бы бедолаг в сухое переодеть, - посетовал завхоз. - Да где взять?
Аркадьевна кивнула и спела первое, что пришло ей на ум:
- Ой, полна, полна моя коробушка. Есть и ситец, и парча.
- Тоже неплохо, - засмеялся Семен Октябринович, вытаскивая из корзины отрезы тканей и раздавая озябшим.
- Всем снять мокрую одежду! - скомандовал старший полицейский. - Обернуться в сухую ткань! Выполнять!
- Валенки, валенки, - продолжала напевать девочка. - Эх, не подшиты стареньки.
- Ничего, - улыбнулся завхоз. - И такие сойдут! Лишь бы ноги в тепле были.
Все, без разговоров, надели рваные валенки взамен мокрых кроссовок.
- Плечи бы еще укрыть чем теплым, - поёжился Жорж Глафирович, обернутый в веселенький ситец с ромашками и васильками.
Аркадьевна задумалась и вдруг затянула, как Зыкина:
- Оренбургский пуховый платок.
И тотчас озябшие плечи спасенных укрыли, невесть откуда взявшиеся, пуховые платки.
- Эх, костра не хватает, - тихо сказала Изольда Татьяновна. - Мокрую одежду и обувь надо бы просушить.
- Мой костёр в тумане светит, искры гаснут на лету, - в ответ затянула Аркадьевна.
- И чайку бы, - мечтательно протянул молодой полицейский.
- У самовара я и моя Маша, вприкуску чай пить будем до утра!
Тут же на поляне появился кипящий самовар и молодая девица, которая назвалась Марией и принялась разливать чай.
- Конфетки-бараночки, словно лебеди, саночки, - тихо напевала Аркадьевна.
- Чудеса, - воскликнули хором дети, когда на их головы просыпался конфетный дождь.
- Невероятно, но факт! - хохотал Жорж Глафирович, потряхивая связкой баранок на шее, как бусами.
Как только забрезжил рассвет, пожилой полицейский скомандовал:
- В путь!
Аркадьевна вскарабкалась на тигра-Драчуна, усадив позади себя Наташу и Юлю. Мальчишки уселись на Доходягу, воспитатели на Беззубого, а полицейские на Толстого. И странная процессия направилась в приют, где их возвращения все ждали с нетерпением.
Клара Леопольдовна, как только завидела отряд, тотчас дунула в свисток, и тигры снова стали обычными детьми.
- Все целы? - спросила судья.
- Так точно, - доложил пожилой полицейский.
- Хулиганов доставить в кабинет директора, - объявила женщина и скрылась в здании приюта.
Провинившиеся повесили носы и, вздыхая, поплелись в сопровождении полицейских на «разбор полетов».
Судья сидела за директорским столом и «листала» планшет. Тут она громко свистнула и объявила:
- Выслушаем мнение нападающего.
Глеб Жаннович встал и с укором, глядя на подопечных, сказал:
- Неслыханное дело! Девочку похитили.
Судья дунула в свисток и показала хулиганам желтую карточку.
- Кухню обчистили, - возмутилась Раиса Василисовна. - У своих же товарищей украли еду!
- На чердаке выломали дверь и сбежали, - добавил Семен Октябринович.
Клара Леопольдовна вздохнула и подняла вторую желтую карточку.
- Теперь выслушаем защитника, - сказала она.
Но никто не встал на защиту мальчишек - повар и завхоз лишь сердито покачали головами.
- Неужели нечего сказать в защиту обвиняемых? - удивилась Клара Леопольдовна.
- Есть, - ответила Аркадьевна. - Они доставили отряд спасенных в приют! А ночью охраняли в лесу спящих и согревали своим теплом. Вот!
Судья, еле сдерживая улыбку, сказала:
- Получается, что благодарить надо тигров. Проказники тут и ни при чем.
- Так ведь тигры ненастоящие, - вступилась за ребят девочка. - А превращенные!
Клара Леопольдовна теребила в руках красную карточку, но Аркадьевна, видя ее сомнения, с жаром воскликнула:
- Дайте им шанс! Они обязательно исправятся.
- Хорошо, - ответила судья. - Я назначаю хулиганам исправительные работы. С этой минуты они поступают в распоряжение завхоза и повара.
- И это правильно, - смахнул капельки пота со лба Глеб Жаннович. - Труд — лучшее лекарство!
Завхоз и повар исполняли указание судьи с рвением, загружая провинившихся работой с утра до ночи. Теперь беднягам было не до проделок, поскольку им приходилось много трудиться. Хулиганы копались в саду и помогали повару на кухне под строгим надзором директора.
Дни тянулись, как ленивые черепахи, а Аркадьевна все больше и больше скучала по дому. В приюте были каникулы, поэтому дети отдыхали, развлекаясь на полную катушку: играли и гуляли в саду среди миллиона неувядающих роз.
- Что, Аркадьевна, тоскуешь по родителям? - как-то спросила Наташа.
- Очень, - призналась девочка.
- А ты вот только представь себе, что воспитанники приюта живут здесь с самого рождения и до совершеннолетия.
- Это просто невыносимо, - заплакала Аркадьевна.
- Отчего же? - вздохнула Наташа. - Человек ко всему привыкает. Тем более дети не знают, что такое нормальная семья. Они об этом только в книжках читают, да в фильмах видят. И вообще, эта тема здесь под запретом.
- Я понимаю. Детям больно об этом говорить. Наверное, каждый из воспитанников мечтает о маме и папе.
- Вот именно, - сказала Наташа и ушла, оставив Аркадьевну наедине со своими мыслями.
Девочка посидела немного в одиночестве, повздыхала и отправилась к остальным. В холле она заметила какое-то движение и спросила у Юли:
- Что за шум?
- Идем скорее! - засмеялась девочка. - Сейчас физик нам опыты будет свои показывать.
В ученом классе собрались все до единого. Жорж Глафирович, облаченный в серый комбинезон и белые перчатки, хитро улыбался воспитанникам.
- Начнем? - спросил он.
- Да! - радостно крикнули ему в ответ дети.
Аркадьевна с любопытством разглядывала его рабочий стол. Там, в жутком беспорядке, лежали какие-то провода, салфетки и лимоны, а также стояли бутылки с водой и будильник.
Физик стал серьезным и приступил к опытам. В пустую бутылку он налили уксус, а в шарик насыпал соду и надел сверху. В емкости тут же зашипело и забулькало, а затем надулся шарик.
- Ах, - захлопали в ладоши воспитанники.
- Раиса Василисовна, - обратился к повару ученый, - вы принесли то, что я просил?
- Конечно, - ответила женщина и протянула Жоржу Глафировичу длинную деревянную шпажку и флакон со средством для мытья посуды.
Физик обмакнул палочку в мыльный раствор и протянул Раисе Василисовне:
- Протыкайте шарик!
- Ой, - сконфузилась она. - Я боюсь. Лопнет ведь!
- Не лопнет, - убедительно сказал физик. - Прокалывайте!
- Может быть кто-нибудь другой лучше?
- Давайте вместе, - предложил Жорж Глафирович, - раз вы такая трусиха.
Жорж Глафирович отдал ей острую шпажку и взял руку повара в свою, а Раиса Василисовна взвизгнула и зажмурилась, ожидая громкого хлопка. Физик уверенно проколол шарик насквозь под дружные аплодисменты зала, и только тогда несчастная женщина открыла испуганные глаза.
- Цел?! - ахнула повар.
- Невредим! - засмеялся физик, демонстрируя присутствующим шарик.
Затем Жорж Глафирович чиркнул спичкой, поднес ее к стене и посветил фонариком, поглядывая на детей. Только никто ничего не понял, и физику пришлось тоже самое проделать во второй раз.
- Чего вы не видите? - спросил он.
- Тени от пламени, - ответила Аркадьевна.
- Верно, - кивнул Жорж Глафирович, - огонь пропускает свет, поэтому не отбрасывает тень.
Затем он налил в миску воду, на дно положил зеркало, и направил на него свет фонарика.
- Юля, возьми со стола листок белой бумаги и подойди ко мне, - попросил физик.
Девочка встала рядом с Жоржем Глафировичем, с нетерпением ожидая очередного чуда.
- Поймай свет, который отражается от зеркала, на листик, - сказал физик.
Девочка выполнила просьбу, и на бумаге появилась радуга.
- Откуда? - удивленно воскликнула девочка.
- Луч света состоит из нескольких цветов. Когда он проходит сквозь воду, то раскладывается на составные части.
- На радугу! - развеселилась Юля.
Затем Жорж Глафирович спросил:
- Как ты думаешь, Юля, бумага может быть пробкой для бутылки с водой?
- Нет, конечно. Бумага обязательно промокнет.
- Проверим? - подмигнул девочке Жорж Глафирович.
- Давайте, - с недоверием пожала плечиками Юля.
Физик приложил лист бумаги к горлышку банки, наполненной водой, и перевернул.
- Опля! - озорно выкрикнул он и обвел глазами аудиторию. - Ну? Промокла?
Бумага плотно закрыла горлышко, и вода осталась на месте.
- Как это? - удивилась Юля.
- Жидкость от вытекания удерживает среда с пониженным давлением. А вода может подниматься вверх?
- Нет, наверное, - неуверенно ответила Юля.
- А вот и да! - захихикал физик и воткнул в воду салфетку. - Смотрите!
Банка тотчас опустела, а Жорж Глафирович пояснил:
- Твердое тело имеет волокнистое строение, поэтому впитало жидкость. Вода заполнила капилляры и начала движение вверх.
Затем физик обратился к завхозу:
- Как вы думаете, погаснет огонь свечи в воде?
- Естественно.
- Проверим? Втыкайте гвоздь в свечу.
Жорж Глафирович разместил свечу в стакане с водой так, что на поверхности остался тонюсенький краешек парафина и фитиль, а затем зажег ее.
- Сейчас догорит до воды и погаснет, - сказал завхоз.
- Посмотрим, - хитро улыбнулся Жорж Глафирович.
Свеча продолжала гореть и потихоньку всплывать.
- Видите, вокруг фитиля образовалась глубокая ямка? Она-то и сделала свечу легкой!
- Не силен я в науке, - смутился завхоз.
Физик, тем временем, зажег другую свечу, а перед ней поставил пузатую бутылку.
- Задуйте пламя, Семен Октябринович! - весело сказал Жорж Глафирович.
- Бесполезно, - махнул рукой завхоз. - Вы же бутылку поставили. На нее подуть что ли?
- Подуйте, - засмеялся физик, - посмотрим, что из этого выйдет!
Семен Октябринович раздул щеки и со всей силы дунул на бутылку.
- Ну? - спросил Жорж Глафирович. - Что скажете?
- Погасла свеча, - удивился завхоз. - Но как?
- Струя воздуха разделилась бутылкой на два потока. Они обогнули емкость, встретились у свечи и задули пламя. А давайте, Семен Октябринович, смастерим с вами батарейку для будильника.
- Зачем? - удивился завхоз. - У меня их полно на складе. Сейчас принесу, коли вам надо.
- Наша поинтереснее будет, - засмеялся физик и принялся катать по столу лимоны. - Доставайте, Семен Октябринович, из кармана гвоздики.
Завхоз высыпал на стол восемь оцинкованных и столько же медных.
- Пожалуйста, - улыбнулся он. - У меня этого добра навалом.
- Сейчас я соберу цепь, - сказал физик.
Он воткнул в лимоны гвоздики и соединил их проводками. Затем он замкнул цепь, скрутив проволоку первого и восьмого цитрусов, а затем прикрепил их к месту, куда вставляется батарейка в будильнике.
- Готово, - сказал Жорж Глафирович.
Секундная стрелка на часах ожила и весело побежала по циферблату, а воспитанники пришли от этого зрелища в неописуемый восторг.
- Работает лимонная батарейка! - обрадовался, как ребенок, завхоз.
- Это объяснимо, - сказал Жорж Глафирович. - Произошла химическая реакция. Медь и цинк соединились с кислотой, в результате чего выработался электрический ток.
- А хотите я тоже покажу вам опыт, только музыкальный, - предложила Аркадьевна.
- Очень любопытно, - кивнул Жорж Глафирович.
- Только мне нужны стаканы и вода.
- Идем на кухню, - позвала девочку Раиса Василисовна. - Я помогу тебе.
Повар с Аркадьевной ушли в столовую, а Жорж Глафирович поставил на пол два открытых ячеистых лотка с тремя десятками яиц в каждом.
- Что будет, если я на них сейчас встану? - спросил у детей физик.
- Кокнутся! Разобьются! Треснут! - донеслось со смехом в ответ.
- Ничего подобного, - покачал головой Жорж Глафирович. - Смотрите.
Физик разулся и аккуратно встал на яйца.
- Ого! Обалдеть! Не может быть! - пробежал по залу восторженный шепот.
- Структура скорлупы такова, что при равномерном давлении она не ломается, - пояснил физик.
Но что-то пошло не так, и раздался треск. Яйца, одно за другим, начали лопаться, отчего поднялся хохот.
- Что такое? - удивился Жорж Глафирович, разглядывая на полу яркие желтки. - Кажется, понял! Я забыл яйца повернуть. Надо было острыми или тупыми концами ориентировать их в одну сторону.
Он обтер ноги об тряпку, схватил кроссовки и ушел мыть ноги, а в аудитории появилась Аркадьевна с подносом в руках. Завхоз расчистил на столе место, а будильник сунул себе в карман.
- Верните часы на место, пожалуйста, - попросила девочка.
- Пожалуйста, - удивился Семен Октябринович. - Только они не ходят.
- Тем лучше, - загадочно улыбнулась Аркадьевна и провела пальчиками по краешкам стаканов, отчего раздались мелодичные звуки.
- Ты сама нам лучше спой, ласточка, - попросил директор.
Девочка кивнула и запела, аккомпанируя себе с помощью стаканов:
- Старинные часы еще идут, старинные часы, свидетели и судьи.
Будильник снова ожил, а по залу разлетелся вздох восхищения.
- Когда ты в дом входил, - продолжала Аркадьевна, - они слагали гимн, звоня тебе во все колокола.
Тут на пороге появился Жорж Глафирович, и будильник громко зазвенел. Все покатились от хохота, а наставник удивленно моргнул глазами.
- Очевидное и невероятное, - только и смог вымолвить он.
- Еще спой, Аркадьевна, - попросили воспитанники. - Пожалуйста. Мы тебя просим.
- Такого снегопада, такого снегопада давно не помнят здешние места, - пропела девочка.
- Глядите, - закричали мальчишки, что сидели у окна, - снег пошел!
- В июле? - спросил физик. - Этого просто не может быть.
Тогда Аркадьевна запела другую песенку:
- Чунга-чанга синий небосвод, Чунга-чанга лето круглый год.
На небе ярко засветило солнышко, и снег тотчас растаял.
- Чудо-остров, чудо остров, жить на нем легко и просто. Наше счастье постоянно - жуй кокосы, ешь бананы, жуй кокосы, ешь бананы, Чунга-чанга!
Дети увидали за окном пальмы и высыпали в сад.
- Кокосы! - радостно кричали они. - Бананы!
- Антинаучно, - не поверил своим глаза Жорж Глафирович и попробовал банан.
- И нам, и нам, - окружили физика ребята.
- Угощайтесь, - ответил воспитатель, раздавая ярко-желтые связки бананов всем желающим.
А Драчун вскарабкался на пальму и стал сбивать палкой кокосы.
- Слезай немедленно, - рассердился директор. - Свалишься ведь.
- Еще чего, - огрызнулся парень и принялся лупить по орехам.
Кокосы срывались с пальмы и летели вниз, больно ударяя его товарищей: Толстого, Доходягу и Беззубого.
- Хорош, - завопили они, потирая ушибленные места.
Вскоре у всей шайки проявились многочисленные синяки, отчего Глебу Жанновичу стало весело.
- Пометил своих друзей, - засмеялся он.
- Все, как на подбор, - улыбнулась Раиса Василисовна, - мне очень нужны помощники на кухне.
- Забирайте, - ответил директор.
Ребята приуныли и отправились в столовую, а Аркадьевне стало их жаль.
- Зачем они вам, Раиса Василисовна? - спросила Аркадьевна.
- Картошку на ужин надо почистить.
- У меня идея получше есть. Давайте устроим ужин в итальянском стиле?
- Как это? - удивилась повар.
- Увидите, а сейчас идите и отдохните хорошенько. За полчаса до ужина встретимся в столовой.
- Ладно, - махнула рукой добрая Раиса Василисовна. - Ничего не имею против макарон. Только управимся ли мы за полчаса?
- Управимся!
Раиса Василисовна шутливо пригрозила проказникам кулаком:
- Слышали? Чтобы явились, как штык! И тихо мне тут, иначе полы заставлю драить. Ясно?
- Ясный пень, - обрадовался Толстый. - Тише воды, ниже травы. Я проконтролирую.
Аркадьевна направилась в свою комнату, а Драчун ее окликнул:
- Певунья, спасибо тебе.
- И тебе, - весело ответила девочка.
- За что?
- За то, что прокатил верхом, - засмеялась Аркадьевна. - Пешком не пришлось идти.
- Ты того, - промямлил Беззубый, - жла не держи на наш.
- Нормальная ты, девчонка, - сказал Толстый.
- Мне вот интересно, - спросила Аркадьевна, - а имена у вас есть? Или только клички?
- Сережа, - представился Толстый, а потом назвал своих товарищей, - Юра, Слава и Миша.
- Оля, - улыбнулась в ответ девочка.
- А я думал, что ты Аркадьевна, - хмыкнул Драчун.
- Правильно, только это не имя, а отчество. Ольга Аркадьевна меня зовут.
- Мир? - протянули ей руки ребята.
- Без друзей меня чуть-чуть, без друзей меня чуть-чуть, а с друзьями много! - весело пропела в ответ девочка.
Наступил вечер. Раиса Василисовна посмотрела по телевизору сериал и теперь тихонько напевала себе под нос, находясь в приподнятом настроении.
- Аркадьевна, - весело сказала она. - Ты мне сегодня устроила настоящий праздник. Так что у нас с ужином?
Девочка не успела ответить, потому что в столовую вошли ребята.
- Прибыли, Раиса Василисовна, - доложил Сережа. - Происшествий не было.
- Приступай, Аркадьевна, - засмеялась повар. - Команда в сборе.
- Люблю я макароны, любовью к ним пылаю неземною, - запела девочка, и тут же из огромной пустой кастрюли полезли вареные спагетти.
- Тащите скорее тарелки, мальчишки, - крикнула Раиса Василисовна и кинулась к плите.
Вскоре стол был накрыт. Аркадьевна, как в песне, полила спагетти томатом, а сверху посыпала черным перцем и тертым сыром.
- Налетай, - крикнул Сережа и распахнул двери столовой перед воспитанниками.
После ужина разразился ливень. Он долго стучал по дырявой крыше столовой, а затем закапал с потолка. Раиса Василисовна носилась с ведрами и тряпками, а Аркадьевна убежала звать на подмогу завхоза. На обратном пути она заскочила к ребятам и с порога запела:
- Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной, когда мои друзья со мной?
- Што шлучилош? - прошепелявил Миша.
- Крыша в столовой прохудилась! - крикнула девочка и умчалась.
Ребята тут же вскочили и побежали следом. Пожаловал в столовую и директор, а следом и Семен Октябринович в плаще и с набором инструментов.
- Попробую залатать крышу, - сказал он.
- А мы поможем, - вызвался Сережа.
Директор очень удивился, но разрешил:
- Ступайте, только без озорства. Дело серьезное.
- Само собой, - ответил Драчун. - Не на пальму полезем, а на скользкую крышу.
Они долго гремели и стучали наверху, а директор, повар и Аркадьевна сидели на кухне и напряженно вслушивались, переживая за ребят. Наконец, все стихло, и команда, вымокших до нитки работников, вернулась.
- Чайку горячего, - суетилась Раиса Василисовна. - Непременно с медком!
Директор же пожал ребятам руки и широко улыбнулся:
- Молодцы. Спасибо.
Утром у мальчишек приключился насморк, и они остались в постелях. Аркадьевна пришла с дружественным визитом к героям.
- Заболели? - спросила она, но вместо ответа услышала хлюпанье носами и дружное чиханье.
- Насморк - это очень хорошо, - запела девочка. - Можно спеть гнусаво эту песенку. Если на работу не пошёл, отдыхай, и дома будет весело. Другу позвони и расскажи, как тебе тоскливо и безрадостно. Он скорей в аптеку побежит, купит капли в нос и новый градусник.
Тут раздался стук в дверь, и в комнату вошел завхоз.
- Ребят, - сказал он, - я купил в аптеке вам градусники и капли. Поправляйтесь.
- Кашель - это тоже хорошо, даже если он с температурою. Сейчас чихну, сейчас ещё, ещё - где же друг с таблеткой и микстурами, - продолжила веселую песенку Аркадьевна.
Мальчишки раскраснелись от температуры, принялись чихать и кашлять, а в комнате появилась Изольда Татьяновна.
- Я буквально на минуточку, - извинилась она, выставила на стол микстуры и положила таблетки. - Выздоравливайте!
- Будет много времени на всё, - не унималась Аркадьевна, с интересом наблюдая за происходящим. - Телевизор скрасит жизнь до вечера.
Тут в комнату вошла Раиса Василисовна с маленьким телевизором и водрузила его на тумбочку.
- Чтобы болеть нескучно было, - сказала она с улыбкой и тотчас ушла.
Ребята переглянулись, а девочка продолжала петь:
- Друг мне апельсинов привезёт. Апельсин оранжевый и друг весёлый лечат всё.
Не успела Аркадьевна допеть, как появился директор. Глеб Жаннович раздал ребятам апельсины и сказал:
- Витамин С. Первое дело при простуде.
Тут все захохотали, а директор покачал головой:
- От жара, должно быть.
- Проверим? - весело спросила Аркадьевна. - А ну, ребятки, живо градусники подмышки!
Через несколько минут они в один голос радостно воскликнули:
- Тридцать шесть и шесть!
- Вот и замечательно, - обрадовался директор. - Как нельзя кстати пришлась песенка Ильи Орлова. Она исцелила наших мальчиков.
Дождик лил уже неделю, и воспитанники хмурились, ведь в такую погоду нос на улицу не высунешь.
- Аркадьевна, спела бы что ли песенку какую, - сказала Наташа. - Уж больно пасмурно на душе.
И девочка запела:
- Выглянуло солнышко, блещет на лугу. Я навстречу солнышку по траве бегу. И ромашки белые рву я на лету.
- Молодец, - обрадовалась Юля. - Перестал дождик! Айда, девочки, на луг за ромашками. И других позовем!
Девочки уселись на лужайке и принялись плести себе веночки, а Аркадьевна что-то мастерила из травинок и тихо напевала:
- Палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек.
И тут ее поделка из зеленых травинок ожила, пискнула и стала прогуливаться между девочками.
- Человечек! - засмеялась Юля.
Аркадьевна схватила его и снова что-то с ним сделала, напевая:
- А теперь добавим ножек - получился осьминожек.
- Ой, - воскликнула Наташа. - И правда осминожек- восемь ножек.
- Какой чудесный день! - сказала девочка из соседней комнаты. - Грустно, когда идет дождь.
- Какой чудесный день, какой чудесный пень, какой чудесный я и песенка моя. Ля-ля-ля. Не скучно мне ничуть, пою когда хочу. Какой веселый я и песенка моя.
- А у директора завтра юбилей, - сказала Наташа. - Ему исполнится сто лет.
- Сто? - удивилась Аркадьевна.
- До черепахи Тортиллы ему еще далеко, - хихикнула Юля. - Той триста было.
- А что вы ему подарите? - спросила Аркадьевна.
- Не знаем пока, - ответила Наташа. - Мы еще думаем.
- Может быть ты, Аркадьевна, песенку какую-нибудь хорошую споешь? - спросила Юля.
- А о чем мечтает Глеб Жаннович?
- Он все время твердит, что лучшим подарком для него было бы закрытие приюта, - тихо сказала Наташа. - Чтобы воспитанники жили в семьях.
В приготовлении праздника приняли участие все ребята. Кто-то украшал деревья в саду, кто-то помогал повару и завхозу. Не остались в стороне и бывшие хулиганы. Они нанизывали сосиски на шампуры, а Семен Октябринович разводил костер.
- Налетай! - звонко кричал Сережа и раздавал жареные сосиски воспитанникам.
- Подходи! - зазывали всех Юра и Слава. - Фанта! Кому еще плеснуть?
Раиса Василисовна испекла с утра большущий торт и поставила в центр стола.
- Где же наш именинник? - спросила она. - Нужно зажечь свечи и загадать желание.
- Я тут! - весело воскликнул директор. - И желание у меня одно единственное.
Глеб Жаннович закрыл глаза, задул свечи, а затем посмотрел на Аркадьевну и шепнул ей:
- Песенку Елены Обуховой знаешь? Спой, ласточка!
- Пусть радуется папа, ведь я его люблю. Он подарил мне детство и песенку свою. Пусть радуется мама и вся моя семья. Пусть будет только счастье, пусть будет только счастье. Им улыбаюсь я.
- Молодец, - кивнул он и подхватил с девочкой припев. - Мамочка, папочка - Ангелы мои, с крылышками солнышка, с лучиком любви. Бабушка, дедушка - мирная семья. Я вас всех так люблю, всех люблю вас я.
- Вы дарите мне детство, а я дарю себя, - пела Аркадьевна, крепко зажмурив глаза. - Пусть будет совершенна счастливая семья. Царит добро и дружба, любовь и мир вокруг. Люблю вас, дорогие, люблю вас, дорогие! Семья мой лучший друг!
Пока девочка пела, откуда ни возьмись появились автобусы, которые весело подмигивали фарами и радостно бибикали. Оттуда высыпали дяди и тети, а также пожилые бабушки и дедушки. Они расхватали детей, уселись в автобус и так же неожиданно исчезли, как и появились. Аркадьевна закончила песенку и открыла глаза.
- А где все? - удивилась она.
- Разобрали, - ответил директор. - Исполнилось, наконец, мое заветное желание. Тебе тоже пора домой, Оленька. Загостилась ты у нас.
- Идем, - протянула девочке руку Изольда Татьяновна, - я тебя провожу к маме.
Они шли той же дорогой, что и тогда. За березовой рощицей девочка увидела синюю пирамиду, вошла в нее, взмыла по светящейся трубе вверх и оказалась в парке.
- Вот ты где, доченька, - услышала она мамин голос. - А я всюду тебя ищу.
- А долго меня не было? - спросила Оленька.
- Минут десять.
«Странно», - подумала девочка, - «приснилось мне что ли все?» Потом она увидела невдалеке знакомое строение и спросила:
- А что за здание выглядывает за теми березками?
- Приют детский когда-то тут был, дочка.
- И что теперь там?
- Музыкальная студия. Хочешь зайти?
Внутри звучала музыка. К гостям вышла сгорбленная старушка в синем платочке и спросила:
- Ты, девочка, не поешь? Нам очень нужна солистка с хорошими вокальными данными.
- Изольда Татьяновна? - прошептала Оленька.
- Николаевна, - ответила старушка и засмеялась. - А маму мою, и впрямь, звали Татьяной. Так что, записывать тебя, Оленька, в нашу музыкальную студию.
- Конечно, - обрадовалась мама. - Пусть поет моя ласточка.