Когда тучищи пеленали солнце своим серым пледом, а ветер вырывался из чёрных дыр на перекрестках судеб и рыскал по переулкам в поисках одиноких прохожих, наступал её час. Она была странной девушкой. И время для прогулок выбирала странное. Зонтов не любила, а из дома под первые капли выходила укрывшись капюшоном.
Дождь радостно плясал вокруг неё по лужам как дворовый пёс, ведь он столько ждал, скрёбся вечером, вызывая на прогулку, почтительно замирал ночью, когда она сочиняла стихи для того... патлатого, со спиной вечно натянутой в струну. Дождю не нравился этот долговязый кавалер, он никогда не наклонялся к ней, а позволял тянуться к себе, словно делал одолжение.
Эти двое бродили по мокрым аллеям парка, она читала свои стихи, вызывающие его снисходительную улыбку. А дождь был вечным третьим, норовил запустить пригоршни брызг кавалеру за шиворот, вызывая недовольство и желание укрыться в кафе. Девушка же не понимала как можно не любить опрокинутое небо в лужах, морзянку капель, ароматы цветов и трав...
Но сегодня она была одна, сутулилась больше обычного и всхлипывала. Дождь смахнул капюшон и растрепал её рыжие кудряшки. Она поёжилась и зажмурилась. Он умыл её, расцеловал, закружил... и тогда на щеках засветилась улыбка, а в глазах расплескалась синева. Она запрокинула лицо и потянулась вверх, обнимая дождь. Он рванулся к ней ливнем, раскидывая какие-то сверкающие и громыхающие железяки на небесах! А потом бежал рядом, разгоняя прохожих и швыряя ей под ноги на тротуар цветы.
Когда она скользнула в подъезд, разогнал тучи и заставил светить солнце. И притих. И остался ждать, развесив для неё хрустальные бусы на деревьях и кустах. А чтобы уж она совсем не вздумала грустить- нарисовал весёлую радугу. Самую высокую и самую яркую!