Предыдущая глава:http://proza.ru/2019/09/26/129
-Людмила, - начала Ленара Валерьевна, - у меня к тебе конфиденциальный разговор. Давай пройдём ко мне в кабинет? Побеседуем.
Перехватила весьма красноречивый взгляд Владимира — он, как видно, догадывался о чём будет разговор, я - нет. Грешным делом подумала, что хозяйка хочет дать мне от ворот поворот, сообщить, что я не вписываюсь в их рамки. Приходилось слышать такое. Чувствовала, как моё лицо начало предательски розоветь и стала подумывать: не развернуться ли и не покинуть это заведение, пока не дали понять, что я, мягко говоря, не такая, как все.
И начало разговора не предвещало ничего хорошего:
-Видишь ли, Людмила…
Изменившимся голосом перебила хозяйку:
-Может не нужно продолжать, Ленара Валерьевна? Я и без этого знаю, что не вписываюсь в ваши рамки...
-О чём ты, Мила? - удивилась хозяйка. - Я хотела сказать, что на днях мы открываем парикмахерский салон — дамский и мужской зал, и хотела, чтобы ты его возглавила.
Чего не ожидала — того не ожидала. Поначалу даже опешила, хотя вроде и не теряюсь в сложных ситуациях. Начала нести что-то вроде:
-Но у меня же работа… Клиенты…
-Мила, какие клиенты в деревне? - как можно мягче, возразила Ленара.
-В совхозе, - поправила я её.
-Пусть в совхозе, - согласилась хозяйка. - Один-два в неделю? Разве это перспектива для такого мастера, как ты?
-Почему в неделю? - пыталась протестовать я. - В день… У наших баб… женщин развлечений не так много: кино, сельмаг и парикмахерская… Как они без неё?
-Почему без неё? - удивилась Ленара. - Обучи на своё место толковую девчонку. Неужели во всём совхозе такая не найдётся?… Вот хотя бы Татьяну. Она тебе со знанием дела ассистировала.
-Вы шутите, Ленара Валерьевна? - всё ещё думала, что это шутка.
-Никаких шуток! - возразила хозяйка. - Всё на полном серьёзе.
-А как же Владимир? Получается, что вы его отодвигаете…
-Он это сам предложил, - нахмурилась Ленара, не желая понимать моё колебание. -Соглашайся, Мила! Не обижу — ни в зарплате, ни в свободе действий не ограничу… И потом: салон будет всегда под рукой. Мы тебе такого жениха найдём - самого лучшего!
-Вы меня прямо смутили, Ленара Валерьевна, - призналась ей. - Мы с мамой уже подумывали перебраться в район. Но не так быстро… Для начала нужно о жилье позаботиться - мать я не оставлю. Она у меня хоть и кремень, но одна жить не сможет.
-Так в чём дело?! - обрадовалась хозяйка. - У меня мамин домик пустует!… Конечно, не хоромы, но для двоих человек вполне подойдёт. И всё есть: газ, вода, отопление, слив, удобства — в доме.
-А мама что: умерла? - осмелилась спросить хозяйку.
-Тьфу-тьфу!- воскликнула Ленара. - Она к младшей дочери Светлане уехала в Подмосковье. У неё там проблемы с мужем…
-Так она, наверное, скоро вернётся? Когда проблемы закончатся, - предположила я.
-Не вернётся, - успокоила Ленара. - Сестра с мужем разошлись, а у Светланы девчонки-двойняшки четырёх лет… Ей сейчас без помощи не обойтись. Мне поручили мамин домик продать. С деньгами у них, надо признать, туговато.
Видя мою сомневающуюся физиономию, Ленара предположила:
-Ты, видимо, волнуешься о цене?
-Ленара Валерьевна в совхозе сложно продать дом за высокую цену - будь это даже хоромы…
-Ничего, Мила, свои люди - договоримся. Ты главное соглашайся. Я уже поняла, что обещания свои ты выполняешь всегда.
-Не могу дать обещание, - огорчила хозяйку, - нужно посоветоваться с матерью.
-Советуйся — я не против, - ответила Ленара. - На всё про всё даю тебе неделю.
-Так мало? - «испугалась» я.
-Больше не могу — время поджимает. - Через девять дней у нас открытие салона.
Вот с такими новостями я возвращалась домой. Только дорогой вспомнила, что ничего не спросила о том, как продвигается наши с Танюшкой планы по поводу знакомства с «мужчиной нашей мечты». Это не мои слова - подруги. Она всегда любила высказывать мысли высоко и красиво. Это, как оказалось, её мечта, чтобы всё вокруг было красиво: и жизнь, и люди, и мечты, и даже мысли. Мечтательница она у нас неисправимая - с самого детства. До сих пор в облаках витает - никак с них не спустится: если бы ни она, ни за что на эту авантюру с «брачным салоном» не подписалась. И в результате вот во что она вылилась.
Жаль не сказала Ленаре, что кроме матери у меня ещё Танюшка есть, и без неё я ни в район, ни в область, ни куда бы то ещё не поеду. Неужели она не поняла это? Видимо, не поняла, ведь дала понять, что Танюшка займёт моё место в совхозной парикмахерской. Не займёт! Это в планы моей подруги не входит.
Ехала и думала:
-Теперь даже не знаю стоит ли заводить разговор о предложении Ленары, ведь это будет выглядеть с моей стороны, как предательство.
И всё-таки, поразмыслив, решила, что говорить придётся.
-Я всё равно что-нибудь придумаю! - сделала вывод и, наконец, успокоилась.
Никак не могла насмелиться на разговор с матерью, хотя, казалось не робкого десятка. А вдруг она просто шутила по поводу переезда, «проверяла на вшивость» - такое с ней случается. Только дня через два, когда она сама меня «припёрла к стенке» своим требованием рассказать об успехах в поисках ей зятя, решила рассказать всё.
Она выслушала спокойно и поинтересовалась:
-Так в чём дело, Людмила, почему мандражируешь? Это же прекрасное предложение! За него хвататься нужно руками, зубами, ногами, чтобы кто не вырвал… Хотя бы тот же Владимир!
И спустя минуту мать воскликнула весьма недовольно:
-Не хозяйственная ты у меня, девка. Ох, не хозяйственная!
Вопросительно посмотрела на неё, не понимая, что она имеет в виду.
-Ни жильё не посмотрела, ни о цене не справилась, хозяйке ничего конкретного не ответила! - продолжила мать. - Завтра сама в район смотаюсь и обо всём с твоей Ленорой договорюсь.
-Ленарой Валерьевной, - поправила её я.
И добавила с сомнением:
-Стоит ли? Она женщина интеллигентная, простого обращения не понимает… А ты, Анисья Павловна, можешь своим деревенским говором всё испортить.
-По твоему я всю жизнь только и занималась, что хвосты кобылам крутила, дочка? - усмехнулась мать. - Я тоже когда-то в большом городе жила, и в институте нормальном училась… Это уж потом, когда со мной «беда» приключилась, в совхоз уехала… Тебя вот на свет произвела, закончила заочно зооветеринарный техникум и обзавелась, как ты сказала, деревенским говором.
-Ты мне этого никогда не рассказывала, - растерянно выдала я.
-А зачем? - вновь усмехнулась мать. - Чтобы ты думала, что мать твоя такая же дурочка, как все бабы? Не хотела этого. Вот и не рассказывала.
И только тут я подумала о том, что очень мало знаю о своей матери: выросла в детдоме, рано начала работать, всё приходилось зарабатывать своим горбом. Мой отец, по её скупым словам, погиб ещё до моего рождения.
Неожиданно так стыдно стало за своё отношение к ней: осуждала, злилась, временами, казалось, ненавидела, а сама… Такая равнодушная, бессердечная и безжалостная. Едва не удержалась, чтобы не разреветься. У матери тоже подозрительно поблёскивали глаза.
Сказала, стараясь взять себя в руки:
-Хорошо, мама, дам тебе адрес салона и напишу Ленаре Валерьевне записку. Она женщина неплохая — думаю вы поймёте друг друга.
Уснуть никак не могла: думала как дошла до жизни такой? Кому сказать - не поверят, что так мало знаю о собственной матери. И разузнать не у кого. Из всех друзей и знакомых, возможно, только тётя Валя что-то знает. Но расскажет ли? Если до сих пор ни разу не проболталась, с чего это делать сейчас?
-Я раньше никогда не спрашивала её о маме, может стоит сейчас попробовать?- подумалось уже перед тем, как сон, наконец, одолел меня.
Права была: тётя Валя с удивлением посмотрела на меня и сказала:
-Тебе лучше спросить у своей матери.
-Боюсь она не расскажет мне, - усмехнулась в ответ.
-Тут я тебе, детка, ничем помочь не могу, - ответила мать Танюшки.
Детка — её любимое слово. Для неё и Танюшка детка, и я, и даже соседские хулиганистые пацаны - тоже детки.
В детстве завидовала подруге: её мама так ласково называла её - детка, а моя — Людмила, дочь или в крайнем случае Милка, имея в виду, что я похожа на соседскую корову Милку: такая же упрямая и твердолобая. Вот поэтому не люблю это самое слово Милка - меня от него коробит.
Только сейчас начала думать о том, сколько же пришлось пережить моей маме, что она настолько «заледенела», и что можно сделать, чтобы она хоть чуть-чуть оттаяла.
Перво-наперво, перестала называть её мамкой, маманей и прочими неласковыми словами. Но более, чем на мама меня не хватало. Мама внедрилось не слишком трудно - пора было переходить на слово мамочка. Тут было сложнее: у меня никак не поворачивался язык назвать так мою несгибаемую маму. Даже представить не могла, что будет с ней, когда она услышит это самое - мамочка.
Когда я наконец, с усилием произнесла, задавая ей вопрос: - «Мамочка, когда ты собираешься ехать в район?», её взгляд подёрнулся слезами и она с трудом смогла ответить:-«Завтра, дочка… Завтра и собираюсь ехать. С машиной уже договорилась… На работе отпросилась».
Сильным потрясением оказалось такое простое казалось бы слово. Но я решила, что сегодняшнего дня так и буду её называть - пусть привыкает. Как она меня будет называть в ответ не важно - смирюсь с любым, даже с именем Милка.
Но после этого дня Милкой мама называть меня почему-то перестала.
Вечером мы с ней поговорили «по душам» и решили, что Танюшке пока ничего рассказывать не станем.
-В крайнем случае мы её возьмём жить к себе, - рассуждала мама, - до тех пор пока не подберём им с Валентиной жильё. Думаю, что в райцентре найдётся и для них что-нибудь подходящее.
Едва мама уехала — ко мне в парикмахерскую заявился Мишка Найдёнов. И опять со своим ну:
-Ну, это… Людмила… Вот... пришёл к тебе.
Не выдержала, сказала:
-Михаил, научись сначала разговаривать, потом приходи.
-Это я от твоего взгляда теряюсь! - неожиданно выпалил он.
-Да я на тебя и не смотрю вовсе, - невольно рассмеялась ему в ответ.
-Именно, что не смотришь, - начал предъявлять претензии Мишка. - Я уже все глаза проглядел, а ты всё из себя фифу корчишь.
-Кого-кого? - продолжала смеяться я. - Фифу? Откуда только слово такое знаешь?
Мой ответ раззадорил соседа и он с неожиданной силой прижал меня к стене, а он самого несёт самогоном, как их фляги.
-Фу, Мишка! - попыталась отстраниться от него. - С утра налакался, или с вечера не просыхал?
-Это я для храбрости стакан опрокинул, - ответил он, прижимая меня к стене с такой силой, что уже ощущалось его «хозяйство».
-Брек, горячий парень! - повысила голос я. - Иначе пожалеешь.
-А что ты мне сделаешь, слабая женщина? - осклабился он.
Что было сил оттолкнула его, и, если бы не кресло, валялся бы он у моих ног ковриком. Ударился, как видно, сильно.
-С ума сошла что ли? - выдал сердито, потирая руку. - Так и убить можно.
-А ты не тычь своим хозяйством - его и лишиться недолго... И не подходи больше ко мне, не позорь!
-Ну, сказанула — так сказанула! Чем это я тебя позорю? Образование у тебя такое же, как у меня: десять классов и курсы. У меня шоферские, у тебя парикмахерские. Гордиться, как говорится, нечем.
-Я на следующий год буду документы на заочный подавать! - сгоряча ляпнула в ответ.
-Не поздно ли схватилась? - изобразил что-то в виде смеха Найдёнов. - Все твои одноклассницы давно уже хвосты поприжали и сопливую ребятню рОстят.
-Слышал, что учится никогда не поздно?! - ответила ему. - А у меня, как ты выразился, сопливой ребятни нет — дорога к учёбе открыта.
-Так и у меня на ногах никто не висит! - усмехнулся Мишка. - И я могу пойти учиться.
-Так иди — кто тебе не даёт? - ответила я. - Когда выучишься на нормального человека, тогда и приходи - поговорим! А сейчас нам с тобой говорить не о чем… Отваливай с дороги!
-Я-то отвалю, - усмехнулся Мишка. - Только ты с кем останешься?
-Не твоё дело, говорун!
-Ну-ну, будем поглядеть.
После этого инцидента поняла, что не просто уезжать из совхоза нужно — бежать, и не оглядываться. Дальнейшая перспектива показалась, как говорится, «во всей красе». И эта перспектива меня не устраивала.
С нетерпением ждала возвращения матери, а она в этот день домой не вернулась. И я заволновалась, в мыслях рисуя совсем не радужные картины. А что если в районе, действительно, орудует «мясник»? Дыма без огня не бывает. Ночь прошла, как в угаре.
Моя Анисья Павловна появилась только к обеду следующего дня - вся из себя такая красивая. Сразу видно, что из "Салона красоты" женщина вернулась.
Заявилась в парикмахерскую и с порога:
-Не ругайся, дочка: транспорта попутного не было. Только сегодня твой Володя довёз, а сам назад возвернулся. Как я его не приглашала к нам в гости - он в отказ пошёл. Сказал: - «Миле это не понравится». И там уже всех успела запугать, дочка?
Только посмотрела на неё — она сразу на попятную:
-Да шутейно я это, дочка — шутейно!
-Не при посторонних же людях, - ответила ей.
-А где здесь посторонние? - запротестовала мать. - Все свои — совхозские.
-Здорова, Анисимовна? - кивнула она клиентке. - Чтой-то ты, на зиму глядя, химку решила сотворить на своих «шикарных» волосьях?
Анисимовна, поняла насмешку, и буркнула в ответ:
-Где ж зима? Ещё цельных три месяца до ней!
И добавила уже более миролюбиво:
-К Анютке-дочке в гости собираюсь... А зятёк там больно привередлив - большой человек в гОроду. Шоб в грязь лицом не вдарить — вот красу навожу.
-Снимаю претензию! - улыбнулась в ответ мать. - По такому случаю краса нужна.
И снова ко мне:
-Так рассказывать мои новости, или повременить?
Увидев, как Анисимовна сразу навострила ушки, я строго выдала:
-Давай дома поговорим.
И мама засмеялась:
-Вот смотрю на тебя, Людмила, и спрашиваю себя: кто из нас мать - я или ты? Склоняюсь ко второму.
-Мам, ты это хотела сказать?
-Нет, - засобиралась она уходить. - Хотела сказать: всё путём… Я домой. Устала что-то.
-Хорошо - скоро буду… Если ещё никто не объявится.
-Прощевайте, покеда, - бросила мать и ушла, по моему мнению, обиженная. И не только по моему.
-Разве можно так с матерью? - с любопытством уставилась на меня Анисимовна.
-Нельзя — успокоила её. - Приду домой — попрошу прощения.
-Ну, то-то же, - успокоилась клиентка.
Прощения я всё же едва не забыла попросить, потому что мать встретила меня, как ни в чём не бывало: видимо, уже привыкла к моим выкрутасам. Мы с ней поужинали вдвоём, перекидываясь незначительными фразами: разговор предстоял, как я поняла, серьёзный — не для обеденного стола.
Мать начала говорить, когда мы перешли в зал на диван. Она даже телевизор включать не стала.
-Вот, что дочь, хочу тебе сказать… Я уже и задаток за дом внесла. Завтра собираюсь подавать заявление на увольнение. Отработаю две недели и прости-прощай Ивановка.
-А моё мнение тебя не интересует?! - встала в позу я.
-Не захочешь ехать оставайся у Щукиных. Они не откажут, - вполне спокойно отреагировала мать. - Но мне казалось ты была не против. Так скоро поменяла мнение... Али что произошло, пока меня не было?
-Ничего не произошло, - поспешно ответила ей. - Просто ты сама всё решила… Без меня.
-Это тебя задело? - с любопытством посмотрела на меня мать.
-Не так, чтобы очень, - ответила ей, - но всё-таки я надеялась, мама, что этот вопрос мы будем решать вместе.
-А что мы сейчас делаем? - удивилась она.
И добавила:
-Если не хочешь ехать — так и скажи! Ещё не поздно всё переиграть.
-Мама, прости, - наконец, высказалась я. - Не против я... Честное слово.
-Вот и чудненько - вот и ладненько, - улыбнулась она в ответ.
Продолжение:http://proza.ru/2019/09/29/1220