Глава пятнадцатая
Закончив дома весеннюю страду, посадив картофель и сделав грядки, Степан пару раз сходил недалеко в тайгу за колбой. Насолили бочонок, который опустили в погреб.
Закоптил белок, позвонил сыну в город, чтобы приехал за ними и продал на рынке.
Сделав все дела, пошел к Петровичу узнать как живут геологи в заброшенном доме, который сельсовет отремонтировал за зиму.
Он встретил гостя с распростертыми объятиями. Усадил за стол, достал бутылочку коньяка, налил в крохотные мензурочки.
— Моторчик сбоит — постучав пальцами по области сердца, пояснил он. Врачи спиртное запрещают — только в лечебных целях. Да я и отвык уже.
— В тайге-то, — ответил Степан, — там не до выпивки: работы через край.
Выпили по глоточку. Начальник отряда убрал бутылку, разговорились.
— Степа, скоро ты свою деревню не узнаешь! — начал он, — дано указание на строительство золотодобывающего предприятия. Даже название дали ему: «Удачное». На днях привезут бульдозеры, пригонят краны, начнем строить дорогу к месторождению. А там, на месте, будет строиться обогатительная фабрика. Золото нашли не только рассыпное, но и рядом, в горных породах. И тоже промышленного значения. Так что скоро населения здесь прибавится на порядок. Хотят построить новую школу и детский сад.
Степан вначале обрадовался новшествам, а потом с тревогой подумал: «А как же зверье? Оно ведь шума не любит — уйдет в другие места». Поделился опасениями с Петровичем.
— Что поделаешь, Степа, такова суровая реальность: одно любим — другое губим. Родине нужна валюта. А ее можно только золотом обеспечить. Мы с вашим председателем охотобщества и вышестоящим начальством все вопросы отрегулировали. Границы твоего участка сдвинутся на десять километров к востоку. В общем-то, вреда в этом нет. Ты там не охотился.
— Да, не охотился! — вспылил Степан, — но это кормовые угодья зверей и птиц, места их обитания! Сюда не ступала нога человека. Будет там фабрика — люди пойдут в тайгу за орехом, колбой — зверь уйдет еще дальше. В итоге я останусь на бобах: вот и вся моя выгода от золота!
— И тут ты прав, Степа. И этот вопрос мы обговорили с твоим руководством. Предлагаем тебе работу в нашей организации с официальным трудоустройством. Построим тебе дом рядом с фабрикой.
— Что за работу хотите предложить? — спросил Степан. Кроме охоты и ковыряния в земле я больше ничего не умею.
— А вот как раз по твоему профилю. Нам нужен человек знающий тайгу и окрестности, как свои пять пальцев. Дело в том, что золото привлекает не только специалистов. Рядом в тайге замечены небольшие группы людей, занимающихся промывкой песков на ручьях. Нужна охрана, Степа. Наберешь людей знающих тайгу. Дадим вам современное оружие, экипировку, лошадей. Будете объезжать золотоносный участок и гонять «черных золотодобытчиков». Оклад круглогодичный, солидный, здесь у вас такого никто не получает. Ну как, согласен?
Степан, ошарашенный предложением, попросил время подумать и посоветоваться с женой. Пообещав дать ответ через сутки.
Дома рассказал он Марии о предложении новой работы, о величине оклада, новом жилье. Мария с радостью встретила положительные новости.
— Попробуй, Степа! Не получится, вернуться на старое место не поздно.
Степан сходил к председателю охотобщества, поделился мыслями. Тот, сделав хитрое лицо, не показывал вида, что этот вопрос уже был в деталях обговорен с геологами.
— Давай, Степан, попробуй. Понравится — будешь работать. Не понравится — вернешься обратно. Лето покажет, — резонно заметил он.
В тяжелых раздумьях охотник пришел домой и сел за стол, опустив голову. Мысли шли вразнобой: хотелось поработать на новом месте, заработать денег. С другой стороны, не хотелось бросать то, что уже прикипело к сердцу и душе.
Тихо подошла Мария. Видя состояние мужа, погладила по волосам, присела рядом.
— Ну, что решил, муж мой? — спросила она.
— Не знаю, милая, — промолвил Степан, — ночь буду думать…
Уже под утро, перебрав все доводы «за» и «против», Степан забылся тревожным сном.
Снилась перестрелка с какими-то неизвестными личностями, обросшими бородами, погони, медведи… Так ничего и не решив, пошел управляться по хозяйству: проводил в паст корову, накормил свиней, собаку.
Огляделся — Марии нигде не было. «Куда черти унесли? — подумал он, — пора завтракать. Ладно, пойду к начальнику отряда. Хотя не знаю, что и ответить на предложение».
Зашел в избу — жены и тут не было. Забеспокоился… Выйдя во двор обратил внимание на открытую крышку погреба и подумал: «Странно. Точно помню, что вчера закрывал. Может, Мария там?»
Подойдя к творилу погреба, услышал из глубины слабые стоны. Он пулей слетел вниз, едва не упав с последней, переломленной пополам, ступени.
Мария сидела на дне погреба, держась обеими руками за ногу. Степан понял, что обломилась подгнившая нижняя ступенька, и Мария упала повредив ногу. Осторожно снял калошу, чулок, осмотрел ступню: перелома вроде бы не было. Видимо, вывих, или порвала связки.
— Встать сможешь? — спросил он жену. Надо выбираться отсюда, а то еще простуду подхватишь в таком холоде!
Все попытки поднять Мирию на лестницу были безуспешными. Она ослабла, и еле держалась на одной ноге.
— Присядь на картошку — я схожу за помощью, – сказал Степан, снимая с себя тужурку и укутывая жену. Я скоро!
Рысью обежал пару соседей, объяснил ситуацию. Мужики взяли веревки и пошли доставать Марию.
Обвязав со всех сторон, втроем, кое-как, вытащили стонущую женщину из погреба, и занесли в дом. Степан сбегал к фельдшеру. Та пришла, ощупала ногу, сказав, что надо везти на рентген в райцентр.
Председатель охотобщества без слов завел свою машину и отвёз Марию в больницу. Сделали снимок. Ничего страшного не оказалось — обыкновенный вывих.
Замотав эластичным бинтом ногу, Марию отправили домой.
На Степана свалились новые проблемы: теперь приходилось делать еще и дела жены: стирать, мыть, полоть огород. За этими заботами из головы вылетели обещания начальнику геологоразведочной партии дать ответ на предложение о работе.
Вечером, покормив жену и управившись с хозяйством, он увидел, как к дому подъехала незнакомая «Волга». Из машины вышли двое: начальник партии и незнакомый мужчина, крепко сбитый, в камуфляжной, невиданной здесь форме. Увидев хозяина, зашли во двор.
Степан подошел, поздоровался с Петровичем и представился незнакомцу.
— Василий — коротко отрекомендовался тот, крепко пожимая мозолистой ладонью руку Степана. «Ничо так, бычок! — оглядев фигуру Василия, подумал охотник, — поди, в десанте служил».
Пригласив гостей в дом, посадил за стол и предложил отведать окрошки с квасом. Гости вежливо отказались, сославшись на то, что уже поужинали.
— Мы по делу, — начал разговор Василий. - Я представляю городскую службу по охране промышленных предприятий и месторождений ценных металлов золота и платины. Ты обещал Петровичу подумать насчет работы. Согласен возглавить службу охраны месторождения? Прошла почти неделя, пора давать ответ.
— Я не могу пока бросить жену, она ногу подвернула. С костылем в туалет прыгает. А по дому все на мне, — пояснил Степан.
— А ты будешь уходить от нее только днем. Обратно будем привозить на машине. На ночные рейды будешь отправлять других людей, пока жена не выздоровеет. Давай, Стёп, соглашайся. Видишь, к тебе люди с просьбой приехали. Уважь! — раздался голос Марии.
— Ладно, — шлепнув ладонью по столу, сказал охотник, — согласен!
— Ну вот и ладушки! — довольно произнес Василий. Заключаем контракт.
— Что за зверь такой, — «контракт»? — непонимающе спросил Степан.
— По-простому, — договор, — пояснил начальник. Ты обязуешься охранять, мы — платить.
— Понятно? Так бы и сказали, а то «контракта» какая-то, — ответил охотник. Когда приступать?
— Завтра с утра будь дома. За тобой заедут, — пояснил Василий.
На следующий день к дому подъехал УАЗик-«таблетка», набитый людьми. Степан увидел знакомые лица, поздоровался. Поехали к домику на окраине села, в котором теперь была контора «Лензолота».
Начальник отряда собрал всех в комнатке. По списку сверил присутствующих, представил Степана, как начальника охраны месторождения.
Возражений ни у кого не возникло: все его хорошо знали.
Выдали ходатайства перед РОВД на разрешение пользования нарезным оружием. Усадив в тот же УАЗик, повезли в райцентр для прохождения медкомиссии. Последним штрихом было оформление бумаг.
Начались трудовые дни и ночные рейды отряда охраны. Степан в рейдах пока не участвовал. Состояние Марии не позволяло оставлять её одну на ночь. Да и хозяйство требовало ухода.
Начался июль — тяжелый месяц в Сибири: мошка, комары, оводы, слепни ни днем ни ночью не давали покоя уставшим людям. А тут еще за месяц с небес не упало ни капли. Мария, подживив ногу компрессами из трав, умаялась, таская воду для поливки огорода. Растения чахли на глазах. Трава на обочинах выгорела, хрустя под сапогами, как солома. Небо каждый день было белесого цвета, безоблачное. Ночами, где-то далеко, пылало грозовое небо. Старики и старухи, собравшись у небольшой церквушки, решили пройти с молебном вокруг села: просить Бога о дожде.
Председатель сельсовета собрал на сход жителей и предложил ввести запрет на посещение тайги в этот пожароопасный период. Напомнил о необходимости выкосить бурьян вокруг строений. Степан несколько раз бывал в зимовье. Проверял состояние сруба, чистил родник. Вспомнил про непрошенную гостью - рысь. Посмотрел на накат бани - пусто. "Увела рысят, наверное" - с теплотой подумал он. Чаще наведываться сюда не получалось — отвлекали другие заботы.
Охранники повсюду находили следы пребывания на ручьях промывщиков золота. Но самих поймать не получалось.
— Ну, чисто «неуловимые мстители", — сокрушался Федор, заместитель Степана по охране. Здоровенный бугай под центнер весом, свободно поднимавший за передок свой старенький «Запорожец». Людей мало. Еще бы человек пять-десять, встали бы постами вокруг месторождения — лиса бы не проскочила, — постоянно говорил он на планерках.
В связи с началом строительства, бывшее маленькое село разрослось неузнаваемо: вдоль берега Каменушки, на крутом яру, появилась новая улица. Дома росли, как грибы, по два двухквартирника за неделю.
Делались они из готового бруса, который пилили тут же, поставив на окраине села пилораму. Везли технику, стройматериалы, начали строить дорогу к месторождению.
Каждый день тайга вздрагивала от взрывов скальных пород. Кедры в испуге роняли шишки. Зверье, напуганное шумом и видом людей, покидало обжитые места.
Степан, с болью в душе смотрел, как в гольцы убегают табунчики косуль, уходят лоси, медведи, не говоря уже о мелком зверье. Округа пустела…
Развернувшийся в тайге строительный бум привлекал не только желающих заработать честным трудом, но и проходимцев всех мастей.
Участились случаи кражи домашнего скота, птицы. Непрошенные гости стали опустошать погреба. Никогда прежде не запиравшиеся, даже ночью. Залазили в квартиры, унося самое ценное: старинные иконы.
Население возмущалось. Но, что может сделать один участковый, на пять тысяч населения? Власти пообещали дать подкрепление. Но, когда это будет…
Степан на планерках не раз высказывался, что пора ставить кордон на дороге к месторождению. Туда идут и едут все, кому не лень — золото тянет сильнее магнита. Начальство, озабоченное другими проблемами, отмахивалось: «Вас десять рыл — вот и занимайтесь кордонами. Ночами меньше спать надо!».
Вот и поговорили…
А желающих намыть халявное золото становилось все больше. Начались первые задержания. Работы в милиции прибавилось.
Однажды, объезжая на лошадях участок вдоль речушки, Степан с напарником задержали двух человек. При ближайшем рассмотрении в отделе милиции, оказавшиеся бывшими зэками-рецидивистами, отсидевшими срок за нелегальную продажу золотого песка.
Но здесь вышло все по-иному: песка при них не нашли. Промывщики сказали, что ходили за шишками, и случайно набрели на место промывки. Отпустили за отсутствием веских доказательств. Выходя из РОВД, один зэков подошел к Степану. Проведя большим пальцем по горлу, он многозначительно сказал: «Ну, всё, паря, ты влетел! Теперь ходи и оглядывайся. На тебя многие зуб точат!» Охотник был не робкого десятка, но здесь ему стало не по себе. Первый раз встретился с такой темной неизведанной силой.
Приехав на прииск, он встретился с начальником партии геологов и рассказал об инциденте. Тот, внимательно выслушав Степана, поделился своими опасениями:
— Будь осторожен, Степан. В контору приходили угрожающие письма насчет тебя. Ты многим неугоден. Мешаешь «черным старателям». Как бы пакость, какую не придумали…
Пакость не заставила себя долго ждать.
Конец июля выдался наиболее жарким. Вдали, над тайгой, клубились черные тучи, грозя ливнями. В деревне царил радостный переполох: ребятня и взрослые готовили емкости под дождевую воду. Наконец-то, придет дождь, смочит многострадальную пересохшую землю. Даст продолжение жизни погибающим растениям. Но ожидание было напрасным… Поднявшийся ураганный ветер гнул и ломал деревья. Полыхали яростные молнии. Гром, орудийной пальбой, сотрясал небеса. И ни капли…
То там, то тут, от молний вспыхивали, как свечки, кедры и лиственницы, распространяя верховой пал. Огонь быстро сходил на нет, дойдя до открытых пространств. Но однажды пришла настоящая беда – пламя раздуло ветром на многие версты. Огненная стихия бушевала на земле и в кронах деревьев, пересохших от долгой жары.
Утром, во время ежедневной планерки, в строительный вагончик забежал один из охранников, дежуривших в ночной смене.
— Беда, мужики! — сходу крикнул он, — сюда идет большой пожар!
Все высыпали из помещения, с тревогой глядя в сторону гор, откуда дул ветер и поднимались облака дыма.
— Звони в райцентр, пусть поднимают пожарную часть! Везут технику и людей — сами мы не справимся! — дал указание инженеру начальник прииска.
— Степан, собери мужиков по деревне, с бензопилами и лопатами, и выведи в тайгу навстречу пламени. Пустите встречный пал!
Охотник, взяв ГАЗ-66 с тентом для перевозки людей, объехал поселок и собрал всех, кто пожелал участвовать в тушении огня.
Нашлись и такие, кто начал торговаться, чтобы за эту работу платили.
Степан посылал их матом, бежал к следующему дому. Наконец, собрав людей, выехали к прииску.
Здесь уже ощутимо чувствовалось приближение беды: высоко в небе пролетали стайки птиц. По веткам кедров и лиственниц, делая большие прыжки, перескакивали белки. Никого не боясь, через территорию рудника пробежала семья из трех лосей. За ними, словно на прогулке, переваливаясь, проковылял медведь. Воздух был насыщен гарью, словно в топившейся «по-черному» бане.
Приехали две пожарные машины с расчетами. Но куда на них ехать в тайгу по бездорожью? Оставив машины возле складов со стройматериалами, один из расчетов присоединился к вышедшему в тайгу отряду.
Развернувшись широким фронтом, начали валить деревья по направлению к приближающемуся пожару. Пустили встречный огонь. Он быстро набрал силу и понесся навстречу собрату. Ураганный ветер закрутил бешеную карусель в огненном котле, не давая шансов на жизнь никому. Искры огня поднимались на сотни метров. Падая, они воспламеняя траву и хвою. Все трещало и гудело, сотрясался воздух. Тысячеградусная температура мигом испаряла скудные остатки влаги в траве и кустарниках, вспыхивающих, словно тростинки.
Могучие кедры и лиственницы горели с гулом и треском, разбрызгивая огненные фонтаны горящей смолы. В коридор, между стенами огня, к реке, устремилось все живое. Казалось, обезумевшие животные кинутся в огонь, чтобы прекратить свои страдания. Вороны, сороки и другая пернатая живность, взлетали к небу, но попав в раскаленные воздушные потоки, падали огненными комочками на землю. Ревя, пронесся пылающий медведь, облитый горящей смолой кедра. Пробежав сотню метров, упал бездыханный.
Все бежали к реке — единственному месту спасения. Но и тут многих ждали жадные лапы смерти. На спину плывущего лося, зацепившись, взобрался медведь: утопил его, и сам ушел под воду, попав в водоворот.
На головы лис запрыгивали ошалевшие зайцы, тонули, подхваченные быстрым течением. Смерть, кругом смерть…
Люди смотрели на трагедию, не в силах помочь гибнущим.
Степан, потрясенный до глубины души, стоял и плакал, не скрывая слез.
С таким явлением он ни разу в жизни не сталкивался.
Дойдя до реки, огонь стих, не в силах бороться с водной стихией. Горячий воздух, поднявшись вверх, сконденсировался, и на землю упали первые капли черного дождя. Дождь становился все гуще и гуще. Наконец, небесная бездна обрушила на многострадальную землю мощный ливень.
Пожар прекратился, оставив после себя парящие пеньки и стволы упавших деревьев, да голый, без хвои и листьев мертвый лес.
Не прошло и недели после таежной трагедии, как пришла другая: подлая, людская.
Утром, как обычно, Степан на планерке отчитался о дежурстве за сутки и происшествиях. Он обратил внимание на незнакомого человека, сидевшего поодаль в уголке, и что-то черкавшего в блокнотике.
Закончив планерку, начальник отпустил всех, попросив задержаться охотника. Представил незнакомца Степану, отрекомендовав его, как старшего следователя облпрокуратуры. У Степана тревожно сжалось сердце в предчувствии нехорошего.
Следователь подсел поближе, раскрыл папку с документами, достал фотографии, и молча развернул веером перед охотником. На фото мужчина, похожий на Степана, в плаще-дождевике, промывал в лотке золото. На другом фото, этот же мужчина разделывал тушу лося. На третьем, стоял в парке, разговаривая с неизвестным.
— Что вы можете сказать по этому поводу? — помолчав, спросил следователь, — узнаете себя?
Потрясенный, Степан, взяв в руки, ещё раз внимательно рассмотрел фотографии.
— Не очень узнаю, — ответил он. - Одежда похожа на мою, обувь — тоже. Но здесь полдеревни носят такое. Лося не убивал уже больше двух лет — не было лицензии на отстрел. С человеком на фото никогда не встречался. Я его не знаю.
— Ну-ну, значит, не хотите признаваться? — не сводя леденящего взгляда с охотника, медленно произнес следователь. Придется проехать с нами.
— Мне не в чем признаваться. Никакого преступления я не совершал, — успокоившись, сказал Степан.
— Собирайтесь, поедем в город, — с ноткой металла в голосе сказал следователь.
Степану надели наручники, посадили в УАЗик, привезли в райотдел. Там снова допросили, составив протокол. Посадив в машину, увезли в город.
Степан успел в дороге попросить знакомого водителя, чтобы рассказал Марии о случившемся. Начались бесконечные вызовы на допросы, давление следователей на Степана, добавив еще одно обвинение в специальном поджоге тайги.
Одно абсурднее другого! Мария не сидела сложа руки, не лила напрасных бабьих слез, а действовала. Наняла в городе опытного адвоката, который потребовал провести независимую экспертизу фотографий.
Экспертиза показала, что это был искусный фотомонтаж: фото человека в дождевике было взято из интернета. Степана тоже тайно сфотографировали, но сбоку. Потом, скомбинировав изображение, сделали оригинал. Дело развалилось, как карточный домик, принеся Степану и Марии не одну седую волосинку.
Выпуская охотника из СИЗО, следователь, бегая глазами, буркнул: «Пошел! Больше не попадайся!» Со скрипом и визгом закрыв металлическую дверь. Ни «извините», ни «до свидания»…
У ворот ждала машина председателя охотобщества с Марией. Посадив Степана, покатили домой. Всю дорогу молчали. Видя его состояние, не беспокоили разговорами.
Приехав домой, Мария быстро приготовила ужин, усадила мужиков за стол, и поставила литровую бутылку спирта «Рояль».
— Выпейте, мужики, — пригласила она.
Впервые, за долгое время, Степан выпил стакан разведенного спирта. Моментально охмелел. Его уложили на кровать, а сами сели за стол. Председатель рассказал, что Степана с работы уволили. Пусть приедет за расчетом и выходит на работу на свой участок.
Мария сердечно поблагодарила доброго человека за чуткое отношение к ним и доверие. Проводила гостя, отдав в знак благодарности недопитый спирт.
— Пойдёт! — довольно буркнул председатель. - Завтра Степану скажи, пусть приходит.
На следующий день охотник с легкой душой приступил к своим обязанностям охотника, даже не поехав за расчетом на рудник. Да и о нем никто не вспоминал, списав деньги на кого-то.
Наступали другие времена, когда честность и правдивость частенько загонялась «в угол». На первое место выходило кумовство, обман и подлость, наравне с предательством. Забывались понятия чести и совести, подменяясь ложью и приписками. Все вопросы решали деньги, а не человек.
Наступала эра полной деградации людей, избалованных благами цивилизации. Островки благодати еще оставались в глухой тайге, где нет места человеческим порокам.
Степан всерьез подумывал о предстоящей пенсии. Осталось полтора года: чем дальше будет заниматься?
Все чаще приходили мысли о переезде в город, поближе к сыну. Да и он постоянно звал к себе: внукам требовались дед и бабка.
"Последний сезон отработаю, решил он, и всё — хватит… Марию в тайгу больше не потащу. Нога у нее болит, да и не место женщине среди снегов и морозов. Простудиться легко. Потом лечись всю оставшуюся жизнь".
Приняв судьбоносное решение, Степан с легким сердцем ушел в зимовье готовиться к предстоящему охотничьему сезону.
А впереди еще были осенние заботы: копка картофеля, уборка овощей, заготовка дров на зиму себе и Марии. Сбор и засолка грибов — обычная сельская рутина.
(продолжение: http://www.proza.ru/2019/08/12/199)