Великий Триглав
Божественная триада славянской мифологии и культуры
Славянские боги и триада Демюзиля «Пахарь-Воин-Жрец»
Исследования французского лингвиста и мифолога Дюмезила продемонстрировали важную общую черту большинства индоевропейских религиозных систем, которая заключается в разделении богов на три группы, соответствующих функциональному разделению на три сословия: жреческое, воинское и земледельческое(либо шире ремесленно-земледельческое, производительное)(1). Наиболее известный и популярный пример это индийская кастовая система, точнее, система варн: брахманы(жрецы), кшатрии(воины) и вайшья (земледельцы и ремесленники) с добавлением уже чисто специфической индийской варны шудр-неприкасаемых. Каждому сословию при этом четко соответствовало определенное божество, воплощающее в себе жреческую(первую), воинскую(вторую) и производительную (третью) функцию. Например, у германцев это триада Один-Тор-Фрейр(2:253).
Кто же мог являться славянскими аналогами демюзилевской триады , Пахарь-Воин-Жрец? При отборе кандидатур на каждую роль нужно следовать двум параметрам: 1.Это должны быть высшие бог пантеона; 2.Их культ должен носить общеславянский характер – иметь надежную литературную и топонимическую фиксацию, как у восточных, так и у западных и южных славян. Следуя этим параметрам, мы останавливаемся в итоге на трех таких богах и это – Сварог, Перун и Велес. Кто же из них «Пахарь-Воин-Жрец»? Пожалуй, только Перун вызывает наименьшее число вопросов относительно своей основной функции и это, конечно, воин. Так, древнерусский Перун был покровителем князя и дружины, им клялись воины. Академик Б.А.Рыбаков пишет: «В историко социологическом плане возникновение культа Перуна Воителя мы должны отнести к протославянской эпохе и связать с культурой шаровых амфор, когда впервые обозначились черты военной демократии, военная напористость дружин, расселение, сопровождавшееся завоеванием и насильственным вторжением. Перун тогда был, очевидно, не столько богом оплодотворяющих туч, сколько Перуном Грозой, грозным божеством первых племенных дружин, конных пастухов воителей, вооруженных боевыми топорами, надолго ставшими символом бога грозы»(3:565).
Сложнее обстоит вопрос с Велесом. Есть большой соблазн безоговорочно и окончательно записать его в боги плодородия. Ведь, он и «скотий бог» - покровитель скота, он и связан с землей и подземным миром, с чем связан обряд оставления последнего снова «волосу на бородку», он и исключительно популярен в крестьянской среде, особенно под своими поздними христианскими псевдонимами – святые Власий и Николай. И всё же придание функции плодородия, как его основной выглядит преждевременной. Есть основания полагать, что именно аграрная функция Велеса сохранилась лучшего всего в результате тысячелетней христианизации и двоеверия и нам следует посмотреть на Велеса, как на бога-жреца, то есть первой функции.
Еще академик Рыбаков предположил, что само слово волхв имеет общую корневую основу с Велес/Волос и, следовательно, сам он мог осмысляться как бог-волхв(3:572). Если мы обратимся к балтийской мифологии, где аналогичный славянскому бог Вильняс сохранился значительно лучше, там мы видим, что ясновидение, магия являются одним из основных качеств Вильняса. Мария Гимбутас пишет: «Другое имя, используемое для Вельниаса – это Ragius «вещий» (от глагола regeti – видеть), что подчеркивает аспект ясновидения Вельниаса. Его женским аналогом является Ragana «вещая» - в современном литовском «ведьма». Ясновидение - одна из самых знаковых черт Велинаса, хорошо сохранившаяся в легендах. Один глаз Вельниас - волшебен, как и у германского Одина (который утратил свой глаз в качестве оплаты за напиток из святого источника)» Иногда он является в образе огненной или змеи с короной. Человек, получивший от Вельниаса эту корону, становится ясновидящим и всеведущим, находит скрытые сокровища и понимает язык животных(4). Резюмируя свою статью, Гимбутас называет Вильняса «богом-магом потустороннего мира». Поскольку, литовский Вильняс связан с Велесом, как этимологически, так и функционально, мы можем сделать вывод, что и Велес воплощал в себе скорее первую магическую, жреческую функцию, которая была утрачена после христианизации, и Велес остался почти исключительно богом плодородия.
В таком случае, кого же можно признать демюзилевским «пахарем» в славянском языческом пантеоне? Таким пахарем, причем, в буквальном смысле может считаться Сварог. По легенде, он выковал первый плуг и сам выступил в роли пахаря, запрягши туда змею и пропахав на ней землю «от моря до моря». Сварог, как бог-кузнец, по всей видимости, создавший все кузнечные орудия, являлся покровителем кузнецов и даже всех ремесленников-металлистов(5: 756-757). Но он являлся и покровителем и женских ремесел. Суммируя эту роль мы можем сослаться на Чичерова: «Бытовое осмысление Кузьмы-Демьяна заставляет говорить о свя¬зях этого образа с дохристианскими верованиями и видеть в нем одну из вариаций древних культовых образов подателей плодородия, обычно связываемых с женщиной-матерью-богиней»(6:50). Несомненно, Сварог был покровителем плодородия в самом широком смысле. Это выразилось, например, в покровительстве свадьбам. Кузьмадемьян (или просто кузнец) был участником свадебных ритуалов, к нему обращались с просьбой «сковать свадебку». Это получило надежную фиксацию в фольклоре:
“Ты и скуй нам,
Кузьма-Демьян, свадебку!
Чтобы крепко-накрепко,
Чтобы вечно-навечно,
Чтобы солнцем не рассушивало,
Чтобы дождем не размачивало,
Чтобы ветром не раскидывало,
Чтобы люди не рассказывали!”
(Русский фольклор. 1986. С. 159).
Иногда Кузьма и Демьян олицетворялись с самой свадьбой:
“Батюшка посаженый
И матушка посаженая…
Благословите все от старого до малого
Кузьму-Демьяна сыграть”. (6:48).
Он так же именовался «куриным богом», то есть покровителем домашней птицы, которая издревле считалась одним из символов плодородия. Итак, в отношенни Сварога, первая функция представляется доминирующей.
Резюмируя вышесказанное, мы можем сказать, что демюзилевской триада Пахарь-Воин-Жрец в славянской мифологии соответствует триада Сварог-Перун-Велес с высокой степенью надежности.
Три богатыря
Как показал Демюзиль, не только высшие боги, но и основные герои эпоса соответствовали триаде Пахарь-Воин-Жрец. Д.В.Колосов в статье «Некоторые замечания по вопросу структуры эпоса (троичная структура образа эпического героя)» ищет соответствие русских богатырей данной триаде(7:15). По его выводам, в поколении старших богатырей Жрецу соответствует Вольга, воину – Святогор, пахарю – Микула Селянович. Трактовка представляется абсолютно верной. Пахарь Микула Селянович, как и Сварог - владелец волшебного плуга. В былине «Микула и Вольга», Вольга в течении долгого времени пытается догнать пахаря Микулу но не может. Преследует он его в одном направлении, следовательно Микула не пашет, но как Сварог, опахивает землю, разделяя ее. У Вольги или Волха, в имени уже содержится имя волхв, жрец. Он сын волшебного змея – одного из вероятных воплощений Велеса, он так же является оборотнем, как литовский Вельниас. Святогор – носитель второй функции, наделен необычайной физической силой.
В поколении новых богатырей или «классической троице», жрецу соответствует Добрыня, воину – Илья Муромец, крестьянину – Алеша Попович. Такое распределение Колосов, в основном, базирует на их функциях. Такая трактовка, безусловно, имеет право на существование. Но я бы предложил уделить большее внимание сословному происхождению трех богатырей. И здесь мы имеем следующее: Илья Муромец – крестьянский сын, причем это вообще единственный богатырь, принадлежащий этому сословию. Добрыня Никитич – яркий представитель воинского сословия, непосредственно связанный с княжеским родом. Согласно былинам, Добрыня Никитич — сын рязанского воеводы Никиты. Историческим прототипом Добрыни Никитича считают воеводу Добрыню, дядю и воеводу князя Владимира, брата его матери Малуши. Добрыню иногда величают князем, а иногда племянником Владимира Красного Солнышка.
Происхождение Алеши Поповича содержится в его же прозвище - «Попов сын» и это очевидная первая функция. Таким образом, сословная триада «пахарь-воин-жрец» в отношении знаменитой богатырской троицы, представляется очевидной и бесспорной.
Причем сходство это прослеживается не только на функциональном, но и на мифологическом уровне. Например, Добрыня, как и Сварог, является победителем змея. Как и Сварог, Добрыня связан с браком, он – сват, добывающий невесту для князя Владимира. Поединок Ильи Муромца и Соловья -разбойника, возможно, является реминисценцией битвы Перуна и Велеса. Алеша Попович, согласно былинам, «возьмет не силой, а хитростью-мудростью». «Хитрость-мудрость» прерогатива Велеса. Кроме этого, Попович четко наделен чертами героя-трикстера. Трикстером является и Велес.
Тройственная структура мироздания – Триглав
Не трудно заметить, что триада Сварог-Перун-Велес кроме всего прочего тесно связана с тройственной структурой мироздания в славянской, индоевропейской и шире общемировой мифологии. Сварог – небесный кузнец. Перун связан со средним миром, пространством между небой и землей. Велес связан с землей и подземным миром. Данная триада фунционально хорошо соспоставима с Тримурти, где Вишну является творцом мира, Брахма его хранителем и Шива разрушителем. Сварог является демиургом славянской мифологии, Перун в своей воинмкой функции является хранителем этого мира, а Велес, как воплощение смерти, вполне мог считаться разрушителем как самого мира, так и отдельных вещей в нем.
Вот что сообщает одно из написанных на латыни «Житий Оттона Бамбергского» начала XII в., описывающее язычество полабов (западнославянская ветвь): в городе Щецин (ныне Польша) одна из гор «посвящена верховному богу язычников Триглаву [Trigelawo]; на ней есть трёхглавое изваяние, глаза и уста которого прикрыты золотой повязкой. Как объясняют жрецы идолов, у главного их бога три головы, потому что в его владении находятся три царства, то есть небо, земля и преисподняя, а лицо он закрывает повязкой, поскольку, не видя людских грехов и не слыша о них, он их не замечает» (8:134).
Итак, Триглав, как и триада Сварог-Перун-Велес знаменует три царства – небо, землю и преисподнюю. Не логично ли предположить, что под Триглавом скрывалось не отдельное божество, а именно рассматриваемая нами триада божеств? Близким и родственным аналогом Триглава могла быть триада высших прусских божеств в Ромуве: Патоласа, Перкунаса, Патримпаса, а рядом были прикреплены особые знаки или символы богов. Перед идолом Перкунаса горел «вечный», поддерживаемый жрецами огонь, считавшийся святым. В нем сжигались жертвы. Для поддержания огня использовали только дубовые дрова..Символом Патримпаса была змея (скорее всего — уж), которая жила в корзинке и питалась приносимым жрецами молоком.Рядом с идолом Патоласа лежали черепа человека, лошади и коровы. Таким образом, Перкунас был покровителем воинской функции и был богом верхнего мира. Патримпас, соответственно, плодородия и среднего мира и Патолс был богом смерти и магии, находящимся в преисподней.
Реликты памяти о Триглаве сохранились и в фольклоре. Например, такой заговор-молитва:
(348) Ко сну отходящим.
Царь водяной, царь земляной, царь небесный,
Прости мою душеньку грешную!
Светел месяц и красное солнышко,
и все частые звездочки, беленькие камушки,
и дальние, и ближние, и семейные,
простите мою душеньку грешную!(9:101)
Другой вариант данного заговора звучит так: «Во имя Отца и Сына, и св.Духа. Царь земной, царь морской, царь небесный спаси и помилуй раба (имя) от дурного глаза и от лихого человека» (10:226). Продолжая тему русских заговоров, следует вообще подчеркнуть наличие в них четкой тройственной структуры. Вот что писал по этому поводу А.В. Юдин: «Можно выделить несколько таких областей в модели пространства русских заговоров. Первым кругом концентрически устроенного "мира иного" чаще всего оказывается море, река или город (предшествующее им в зачине чисто поле - скорее своего рода переходная область между мирами). Второй областью, следующей за морем, обычно является остров (или сразу камень). Эквивалентна ему и часто его заменяет (особенно при отсутствии упоминания о море) гора (или горы). Наконец, центральный локус мифологического мира представлен множеством всевозможных объектов, из которых именами собственными могут обладать камни, деревья, изредка - церковь. Все они обычно находятся на острове, горе, иногда - в городе, т. е. так или иначе включены в предшествующий локус в качестве центральной и максимально сакральной точки»( 11.20-21). Применяя данную схему к нашим рассуждения, можно отметить, что море и река связаны с нижним миром, и с Велесом. Остров и камень можно ассоциировать с серединным миром, идущим над морем. «Центральный Локус» - максимально сакральная точка, это уже верхний мир.
Эту же структуру находим в так называемом «Плаче Ярославны» из «Слова о полку Игореве»:
«Ярославна с утра плачет на стене Путивля, причитая: «О ветер, ветрило! Зачем, господин, так сильно веешь? Зачем мечешь хиновские стрелы на своих легких крыльях на воинов моего лады? Разве мало тебе под облаками веять, лелея корабли на синем море? Зачем, господин, мое веселье по ковылю развеял?»
Ярославна с утра плачет на стене города Путивля, причитая: «О Днепр Словутич! Ты пробил каменные горы сквозь землю Половецкую. Ты лелеял на себе ладьи Святославовы до стана Кобякова. Возлелей, господин, моего ладу ко мне, чтобы не слала я спозаранку к нему слез на море».
Ярославна с утра плачет в Путивле на стене, причитая: «Светлое и тресветлое солнце! Для всех ты тепло и прекрасно! Почему же, владыка, простерло горячие свои лучи на воинов лады? В поле безводном жаждой им луки расслабило, горем им колчаны заткнуло».
Итак, здесь мы видим три адресата, к которым обращается Ярославна: 1.Господин Ветер Ветрило, 2. Господин Днепр Словутич, 3. Господин Тресветлое Солнце. Известный славист Роман Якобсон усматривает в этом структуру трех миров: «Три адресата заклинательпых зовов Ярославны явственно принадлежат трем ярусам мироздания, «the three phenomenal divisions of the tripartite universe», запечатленным в космологической традиции индоевропейских народов … Высшая область — небо, низшая— земля, средняя — промежуточный мир между небом и землей. Низшая сфера обретается либо на уровне земли, либо ниже се уровня, в :-)том случае нередко на водном уровне, и тогда понятие средней сферы может быть распространено и на земную поверхность»(12:33). Это не единственное упоминание тройственной структуры мира в «Слове…». Первые раз, она показана уже в «Зачине»: «Ведь Боян вещий когда песнь кому сложить хотел, то белкою скакал по дереву, серым волком по земле, сизым орлом кружил под облаками». Древо, в мифологии выступает как связующее звено между тремя мирами. Ниже, эта мысль повторяется еще раз: «О Боян, соловей старого времени! Вот когда бы ты, соловей, эти полки щекотом своим воспел, мыслию скача по дереву, умом летая под облаками, свивая славу давнего и нынешнего времени, волком рыща по тропе Трояновой через поля на горы!» Аналогичный мотив встречаем в былине о Вольге Святославовиче:
Как стал тут Вольга ростеть-матереть,
Похотелося Вольги много мудрости:
Щукой-рыбою ходить ему в глубоких морях,
Птицей-соколом летать ему под оболока,
Серым волком рыскать да по чистыим полям48.
Продолжая эту тему, можно отметить, что очень интересен такой исторический артефакт, как «русская троица», икона-триптих, включающий в себя Спаса, Богородицу и Николу. Данный триптих можно купить в церковной лавке любого храма и сегодня. Иван Беллюстин в своей книге . Описание сельского духовенства приводит примечательный разговор с крестьянином: «Ты веруешь в Троицу?» «Как же, верую». — «Какие же лица пресвятой Троицы?» — «Да сначала Бог, потом Божья матерь и Никола Чудотворец»(13:58). Православный автор далее сокрушается о низкой религиозной образованности русского крестьянства и, правда, ведь эта «Троица» не имеет ничего общего с христианской, это реминисценция языческого Триглава с его проекцией трех миров. Особенно, хорошо это видно в вертикальной проекции: Спас – верхний божественный мир, Богородица – серединный мир, мир людей, Никола, который в христианскую эпоху заменил Велеса, нижний мир, связанный с водой(Никола это еще спаситель на водах).
Еще один фольклорный мотив, который возможно отсылает нас к Триглаву, это мотив трех сыновей царя широко распространенный в сказках. Причем третий сын (ср., Иван Дурак) обычно выступает в роли трикстера, что сближает его с Велесом. Можно предположить, что это вновь доказывает, что Сварог, Перун и Велес считались сыновьями некоего небесного божества, например, Рода.
Высота, широта и глубина
Пространственное воплощение идеи трехуровневого мироздания нашло в широко распространенной мифопоэтической формулы высоты, широты и глубины. Ее мы встречаем в зачине былины о Соловье Будимировиче:
Высота ли, высота поднебесная,
Глубота, глубота, окиян-море,
Широко раздолье по всей земли,
Глубоки омуты днепровские(13:9)
Видимо, первое письменное упоминание этой формулы содержится в «Слове в неделю о расслабленном» церковного писателя ХП века КириллаТуровского: «Неизмерима небесная высота, ни испытана преисподняя глубина»45.
Высота, широта и глубина встречаются в заговорах, в качестве сакрализованных объектов: «Сколь порна 5 небесная высота, и сколь порна зеленая широта, и сколько порна морская глубина, столь бы у этого раба Божия (имя рек) зубы порны, сколь бы крепки, столь бы лепки" А. В. Юдин Ономастикон русских заговоров В одном из заговоров само начало мира объясняется их взаимодействием: «От чего свет зачинается: зачинается свет от небесной высоты, от земной широты, от морской глубины»46. В фольклорном тексте «Сон Богородицы» высота, широта и глубина упомянуты в одном ряду с главными фигурами христианства: Хрест небесна высота, хрест земная широта, хрест морская глубина, хрест Исус Христос. Хрест Пресвятая Богородица, сон Богородицы (Живая старина 2 (94) 2017 С. 29).
Вместе с тем и эта трехчастная схема возникла еще в праславянский период, о чем свидетельствуют материалы не только лингвистики, но и фольклора. Так, например, сербский заговор рассеивал силу по земным просторам, по морским глубинам и по небесным высотам: «Растури се по земальске ширине, морске дубине, небеске висине»47 Мороз А.Б. Мотив земли в сербохорватских заговорах //Этнолингвистика текста. Семиотика малых форм фольклора. 1. — М., 1988. — С. 58..
Примерно этим же временем датируются дошедшие до нас списки апокрифической «Беседы трех святителей», где с более привычными тремя пространственными координатами соотносится не что-нибудь, а три ипостаси христианской Троицы: «Что высота небесная, широта земная, глубина морская? Иоанн рече: Отец, Сын и святой Дух»60. (Вариант: «Вопрос: что есть высота небесная, широта земная, глубина морская? Ответ: высота небесная— Отец, широта земная — Сын, глубина морская — Дух Святой»61.) Само собой разумеется, что столь вольная трактовка высшей сущности
православия не могла быть принята официальной церковью, но зато прочно укоренилась в некоторых сектах. В первом же псалме духоборов говорится: «Изображение Три-ипостасного Бога в натуре: Отец—высота, Сын—широта, Дух Святой—глубина»62. Скопцы так описывали в своей песне текущую из рая Сладим-реку:
Долина Сладим-реки — Саваоф Господь,
Ширина Сладим-реки — сударь Сын Божий,
Глубина Сладим-реки — сударь Дух Святой63.
Можно предположить, что за христианскими персонажами раньше стояли языческие божества. Таким образом, Вопрос: что есть высота небесная, широта земная, глубина морская? – заданный в дохристианскую эпоху, мог подразумевать собой ответ: высота небесная— Сварог, широта земная — Перун, глубина морская — Велес.
Христианская Троица скорее всего заслонила собой языческого Триглава, три головы которого надзирают над небом, землёй и преисподней. То есть за небесной высотой, земной широтой, и глубиной. От них же «зачинается» свет, как то сказано в русском заговоре.
Правь, Явь и Навь
Концепция Прави, Яви и Нави, возможно, является поздней, возникшей в 20 веке. В то же время нельзя исключать и ее более древних корней, во всяком случае, эта концепция полностью отвечает и позволяет лучше понять трехчастную мифологическую структуру рассматриваемую нами. В сущности, Правь, Явь и Навь являются философско-мировоззренческими понятиями, полностью отвечающими все тем же трем уровням бытия. Рассмотрим, вкратце, каждое из них.
Явь – явный, проявленный мир. Условно говоря, это наш материальный мир, доступный пяти чувствам. В славянской мифологии, это серединный мир, покровителем которого в системе Триглава является Перун.
Навь – это потусторонний, непроявленный мир, мир мертвых. Соответствует нижнему миру, связанному с водами и подземельем. Его владыкой является Велес.
Правь – само слово тесно связано с «правом», «правилом». Это верхний мир светлых духов, покровителем которого является Сварог, бог-творец нашего мира, которого правильно было бы назвать демиургом. Сварог установил законы, «правила» по которым действует как весь материальный мир, так и человеческое общество(например, он установил закон о моногамии)
Очевидно, в начале времен существовала только навь. Затем в ее середине зародилась правь, а затем была извлечена явь. Окончательно вселенная структурировалась, когда Сварог на змее Велеса пропахал борозду, отделив явь от нави. Владыкой верхнего мира – Прави является Сварог. Попытки утвердиться там Велеса терпят неудачу. И напротив, только Велес был способен достать землю со дна первозданного океана, то есть из Нави, где он в свою очередь является владыкой. Только змей Велеса наделен достаточной силой, чтобы, будучи запряженным в плуг, выкованный Сварогом, отделить Явь от Нави. Позже уже Перун стал покровителем Яви, ее защитником от Нави, медиатором между двумя мирами. Хотя противостояние всех трех божеств в мифах носило чисто так сказать чисто «экзотерический» характер. На эзотерическом уровне они, как и собственно, вся трехуровневая вселенная пребывали в онтологическом единстве. Триглав – лучший пример такого единства.
1. Дюмезиль Ж. Верховные боги индоевропейцев. М., 1986.
2. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа М., 1976. С. 253.
3. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1997
4. Gimbutas M. The Lithuanian God Velnias // Myth in Indo-European antiquity. Berkeley-Los Angeles-London, 1974.
5. Рыбаков Б.А. Ремесло Древней Руси. М., 1948
6. Чичеров В.И. Зимний период русского народного земледельческого календаря XVI - XIX веков. Очерки по истории народных верований. АН СССР, 1957
7. Колосов Д.В. Некоторые замечания по вопросу структуры эпоса : троичная структура образа эпического героя. Научные ведомости БелГУ. Серия: История. Политология. 2015
8. Гейштор А. Мифология славян. – М.: Весь Мир, 2014
9. Майков Л.Н. Великорусские заклинания. СПб., 1869
10. Попов Г. Русская народно-бытовая медицина. СПб, 1903
11. Юдин А.В. Ономастикон русских заговоров. Имена собственные в русском магическом фольклоре. М., 1997
12. Труды отдела древнерусской литературы т.24. Л., 1969
13. Беллюстин И.С. Описание сельского духовенства. Лейпциг, 1858
14. Древние Российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым — М.: Наука, 1977
15. Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей. М., Изд-во Моск. ун-та, 1982