Нашёл в Интернете заметку о том, что у армянской девушки из глаз выделяются какие-то кристаллы...
Вспомнил, что лет 10 назад уже писал рассказ о чём-то подобном...
Если что-то не сломалось, не надо его чинить.
Из инструкции для работников « Дженерал моторз »
Горинштейн сделал выразительную паузу, давая посетителю возможность настроиться на откровенный диалог с врачом, который чаще всего бывает похож на монолог - откровение.
Пришедший демонстративно выглядел нещадным эксплуататором собственного организма. После сорока лет мужчину можно сажать в тюрьму за кражу своего здоровья, после пятидесяти - за насилие над ним, а после шестидесяти - за преднамеренное самоубийство.
Посетитель, наконец, перестал бродить взглядом по кабинету и обнаружил наличие в нём врача.
- Итак, на что мы мечтаем мне пожаловаться?.. - после безмолвного приветствия рукой спросил Горинштейн гостя тоном дипломированного знахаря, принимающего первого в этот день симулянта. - Я вас очень и даже очень внимательно слушаю.
- Слушать должен я, - сказал мужчина хрипловатым голосом, и Горинштейну стало ясно, что он курит « Мальборо » собственного приготовления, - а вы пока смотрите...
Гость положил на стол доктора кулак и медленно разжал пальцы.
Что-то негромко звякнуло под его ладонью, отчего рука слегка вздрогнула. Мужчина быстро убрал её, занервничавшую, к себе на колени.
На столе теперь лежал бриллиант. Небольшой, чуть больше рисового зёрнышка, с явными признаками огранки.
- Забавно... - сказал Горинштейн. - Это как очень давно у Карцева и Ильченко: - Доктор, сшейте мне костюм! Я вас очень прошу! Я уже в этом не могу ходить! Он написал мне адрес таким почерком, таким почерком, чтоб у него руки - ноги отсохли!
- Вот именно! – быстро сказал мужчина. – Так оно и есть! И что вы об этом думаете?
- Вы мне льстите, - улыбнулся Горинштейн. - Да, когда-то бОльшая часть евреев в этой стране занималась, в основном, музыкой, драгоценностями и медициной. Но теперь другие времена и евреев - ювелиров в ней гораздо меньше, чем евреев - политиков.
- Но вы-то врач! Или всё-таки политик?.. - мужчина принялся озираться, очевидно, в поисках трибуны.
- Уролог, - грустно уточнил Горинштейн. - Это, знаете ли, особая специфика...
- Именно она меня в данный момент и интересует! Вы знаете, что это? - мужчина почти ткнул пальцем в бриллиант.
- Я полагаю, обработанный алмаз.
- Тут вы не ошиблись, доктор, сразу чувствуется ваша ювелирная наследственность.
- Я повторяю, - сказал Горинштейн пока терпеливо. - Среди моих родственников и близких друзей, к сожалению, нет нужного вам специалиста в данной области. А сам я не занимаюсь этим даже на досуге. Вы удовлетворены моим ответом?
Мужчина смешно шмыгнул носом.
- Ладно, здесь причал занят, подплывём с другой стороны. Вы знаете, откуда у меня этот бриллиант?
Горинштейн предупреждающе и слегка нервно забарабанил по столу пальцами.
- За вами занимали очередь на приём ко мне?.. По талончикам?..
- Занимали, - сказал мужчина без обиды в голосе. - Но они подождут, у них дела подешевле.
- Так что ж вам сшить? - спросил Горинштейн, стараясь быть предельно миролюбивым. - Сюртук или уж сразу мантию?
- Да хоть что-нибудь! Если, конечно, умеете... – с готовностью подыграл мужчина. - Это меня уже не устраивает.
Он достал из кармана рубашки крохотный футлярчик, положил на стол, и спрятал в него бриллиант.
- Не ломайте себе голову на куски, доктор, этот алмаз - из моей правой почки. Вам, как урологу, должно быть известно, каким образом там образуются камни?
- Ну, знаете! - фыркнул ошеломлённый Горинштейн. - Это даже похлеще, чем сшить для вас смокинг из чернобурки! А вам известно, как получаются алмазы?
- Интересовался... Под большим давлением и при очень высоких температурах.
- Вы хотите сказать, что в ваших почках присутствует одновременно и то, и другое?
- Я вам наглядно показываю, что конкретно у меня там имеется, - мужчина ткнул пальцем теперь уже в футляр. - Вот это вышло из правой всего два дня тому назад...
- А вы случайно не путаете? - Горинштейн, здорОво любопытствуя, склонился над футляром, однако в оксолатах, фосфатах и сульфатах он разбирался гораздо лучше, чем в алмазах. - Может, это не из почки, а из желудка? Мало ли, проглотили где случайно?..
Мужчина хмыкнул.
- Вы уж меня простите, доктор, но я не настолько наследственный дурак, чтобы спутать мочеточные колики с рядовым гастритом. И это из меня не вышло, а вылилось. Почти каждые полгода у меня из левой почки выходит стандартный камень, а из правой - вот это странное, и достаточно дорогостоящее безобразие!
- Если вы надеетесь, что я помогу вам превратить этот алмаз в обычный для организма кальций, то должен вас сильно разочаровать, - сказал обескураженный Горинштейн.
- Вот уже чего не надо, того совсем не нужно! - фыркнул мужчина. - Я прошу вас о несколько другом. Можно ли и вторую мою почку уговорить делать алмазы или хотя бы повысить производительность одной? А как можно увеличить размеры этих камней? Они довольно неплохо стоят, но хотелось бы расширить бизнес.
- Сколько в этом? - спросил Горинштейн деловито, чтобы не раздражать забавного собеседника.
- Пять каратов - ни больше, ни меньше. Мне это уже начинает надоедать, доктор. Как штампует!
Горинштейн залез пальцем в свои мохнатые брови.
- Вы пробовали манипулировать режимом питания?
- Мне уже надоело им манипулировать, доктор! Ел даже красную икру, думал, благородный продукт поспособствует. В левой почке действительно что-то менялось, а этой на всё наплевать!
- Вы меня, признаться, огорошили, - сказал Горинштейн. - Ни о чём подобном в мировой урологической практике пока не упоминалось! Единственное, что я могу вам посоветовать - стационар и большую толпу учёных, которые попробуют во всём этом разобраться.
- Ну уж - нет уж! - мужчина смахнул футлярчик со стола обратно в карман рубашки. - Чтобы они там всё испортили и вернули мне обратно банальные оксолаты?!
Он жадно застегнул карман рубашки на пуговку.
- Значит, помочь вы мне не можете? А то бы я вам хорошо заплатил за услуги...
- Увы... - Горинштейн развёл руками. - Всё это настолько лженаучно, что мне трудно не только что-то вам посоветовать, но даже поверить тому, что вы мне тут сейчас наговорили. Просто профессиональная этика требует от меня выслушивать всё, что рассказывают больные. Даже если они к урологу приходят с больной головой...
- Ну, это уже ваши проблемы, доктор. Но только имейте на будущее в виду: времена сейчас непонятные, поэтому не удивляйтесь, если в следующий раз кто-нибудь придёт к вам уже не с алмазом из почки, а с золотым самородком из кишечника.
- А вы уверены, что это бриллиант? - Горинштейн посмотрел на оттопыренный карман рубашки пациента.
- Чистейшей воды! - сказал мужчина с неожиданным достоинством. - Халтуры не делаем! Ювелиры визжат от восторга и просят принести что-нибудь покрупнее!
- Коли это действительно так, то я не рекомендовал бы вам слепо гоняться за валом, - сказал Горинштейн. - Ваша почка творит истинные чудеса, и не надо требовать от неё большего. Кстати говоря, размеры у камешка оптимальные. Если он будет чуть больше, то сам уже не выйдет из почки или намертво застрянет в мочеточнике. Вы же не хотите, чтобы вас однажды положили на операционный стол и разрезали почку, в которой окажется гигантский солитёр! Стоить он, конечно, будет ого-го сколько, но неизбежно поднимется шумиха в прессе. Да и сама ваша почка после хирургического вмешательства может перестать генерировать такие драгоценности. Скажите, зачем вам это всё? Как я понял, у вас каждые полгода есть по кладу, так пользуйтесь же дарами Природы и не жадничайте!
Мужчина какое-то время задумчиво смотрел в полированную крышку стола, потом вдруг тряхнул головой.
- Согласен, доктор! Истинная правда! Не жадничай! Жадность губит не только фраеров!
Он пошёл к выходу, взялся за ручку двери, и, прежде чем покинуть кабинет, обернулся.
- Хороший совет, доктор! Отличный совет! Похоже, русской крови во мне гораздо меньше, чем в вас! Хотя я и Иванов...
Деньги - всё нужнее, когда работать хочется - всё меньше…