43
Где-то в другой комнате послышалась музыка. Анна не сразу сообразила, что это ее мобильный. Переглянувшись с Харламовым, она подхватилась с места. Звонила Лариса.
- Привет, Ань! У тебя все нормально? Ты где? – Как всегда скороговоркой протараторила Мартынова.
- Привет. Я не дома, но у меня все нормально.
- А я решила тебе позвонить, узнать, мало ли что. Ты как утром-то встала?
- Более-менее.
- А я еле голову от подушки оторвала. Генке был повод надо мной поржать.
- Ну, уж, скажешь тоже! – Фыркнула Анна. – Мы же нормально разошлись. А выпили совсем немного.
- Вот и я тоже так думаю. Даже не знаю, почему так. Старею, наверное.
- Не иначе. – Совершенно серьезно подтвердила Анна. Женщины расхохотались.
- А ты на работе до сих пор? – посмеявшись, спросила подруга.
- Нет. – Анна, ничего не сказав Ларисе про Харламова при вчерашней встрече, не стала делать этого и сейчас. А потом, что рассказывать-то? Она и сама еще толком не знает – что между ними, и есть ли вообще что-то?
- Ну, ладно, тогда пока. – Лариса не стала любопытничать.
Отключившись, Анна Сергеевна вернулась на кухню.
- Как раз Лариса и звонит, представляешь? – она села на свое место.
- Потеряла тебя?
- Интересуется, как я после вчерашней с ней встречи.
Темные глаза внимательно посмотрели на нее.
- Сейчас нормально. С утра было хуже.
- Неужели было так страшно? – Ахнула Анна.
- Ну, скажем так, не очень привлекательно.
- Блин!
- Да ладно тебе, все же взрослые люди, все всё понимают.
- Ну конечно! – она сокрушенно махнула рукой.
Харламов подвинул ей бокал с вином.
- И ты туда же?!
- Конечно. Ты разве еще не поняла? Я обычный мужик, который хочет тебя напоить до беспамятства, а потом… ну, ты сама понимаешь. – Его глаза откровенно смеялись. - По-крайней мере, завтра тебе не будет обидно, если кто-то из коллег произнесет бестактность.
- Это ты про ночь в любовных утехах? – улыбнулась Анна.
- Запомнила?
- Да уж. Крымову нашему лучше на язык не попадать.
- Нормальный мужик.
- Кто ж спорит, - вздохнула Анна.
- Как твоя Любаша? Нормально устроилась? – спросил Харламов, помолчав.
- Вроде нормально. Звоним друг другу каждый день, говорит, что все в порядке. Домой пока не приезжала. Брат рядом, надеюсь, что если будет нужно, то справятся вдвоем. А уж в трудных случаях мы подтянемся.
- Скучаешь?
- Жутко! Сначала вообще с ума сходила от одиночества. Я только в день последнего звонка поняла, что моя дочь выросла, что скоро она уедет от меня. Представляешь, я в один момент ощутила, что она стала взрослой и уже мне не принадлежит. Был-был у меня ребенок, и вдруг как-то сразу пришло время расставаться. Знаю, что она меня любит и будет приезжать. Но теперь все будет не так… - Анна нахмурилась и замолчала. Было видно, что ей до сих пор нелегко. – Ночами проснусь и думаю о ней, о себе, о том, как быстро пролетели эти годы. Даже сына я как-то легче отпустила от себя, хотя и переживала тоже. Да что там говорить, и сейчас переживаю. Но за Любашу все равно больше волнуюсь. Сейчас немного легче стало. Видимо, все же привыкать начинаю.
- Привыкнешь. А то, что тебе тяжело от разлуки с Любой, так это и понятно – не зря же говорят, что дочь всегда ближе к матери. А к ним поближе так и не надумала перебираться?
- Это ты про Москву? – Он кивнул. – Нет, не надумала. Знаешь, я очень ленивая, я не хочу начинать жизнь сначала. Ведь переезд туда будет означать, что я опять на нулевом километре. А мне уже не двадцать лет. Я даже подумываю о том, что Ивану Николаевичу пора уже брать на себя заботы об отделении. А? Как ты думаешь?
Харламов встал, прошелся по кухне.
- Я не думаю, что это верное решение.
- Это почему же?
- Ну, хотя бы потому, что если я приму отделение, то развяжу тебе руки, и ты в любой момент можешь надумать и уехать. А я не хочу, чтобы ты уезжала. – Он остановился у окна, скрестил руки на груди.
Несколько секунд она молча смотрела на него, потом чуть качнула головой.
- Знаешь, то, как ты сейчас стоишь, говорит о том, что ты закрылся от собеседника. Язык жестов, понимаешь? – Он молчал. – Почему же ты хочешь, чтобы я осталась? Только честно.
- Честно? – переспросил он. Она кивнула. – Мне хорошо с тобой. Не знаю, почему, но хорошо. Такой ответ тебя устраивает?
Анна тоже встала, подошла к нему.
- Устраивает. Но руки ты с груди так и не убрал.
- Даже если я уберу их, то другого ответа все равно не дам.
- Я поняла.
Анна повернулась к окну, положила ладони на подоконник, посмотрела на беспрерывно бегущие по стеклу дождевые дорожки. Осень. Обычно она навевала Анне тоску и грусть, но сейчас ей было совсем не грустно. Ей было ХОРОШО. И очень хотелось, чтобы это было как можно дольше. Но немой вопрос повис в воздухе, и на него нужно было дать ответ.
- Я не хочу ничего менять, Иван. Мне тоже очень хорошо с тобой, но я НЕ ХОЧУ НИЧЕГО МЕНЯТЬ.
- Что ты не хочешь изменить? – Он развернулся к ней, спиной она чувствовала тепло его тела.
- Мне нравится быть одной… - Она начала терять контроль над собой. Ей стало вдруг как-то по-детски страшно, захотелось развернуться и убежать прочь.
- Ну и что? - Его руки легли ей на талию, медленно двинулись вперед, и сцепились в замок на животе.
Анна глубоко вздохнула, словно собираясь нырнуть.
- Чего ты боишься? – прямо спросил он.
- Я не боюсь. – В душе она пыталась сопротивляться, но это у нее как-то слабо получалось.
- Боишься.
- Нет.
Кольцо из рук не делало попыток стать Уже – он словно предоставлял ей возможность еще что-то решить.
- Знаешь, там, на море, я сказала себе, что буду счастливой. Я просто поклялась себе в этом.
- Неплохая мысль.
- А, знаешь, почему я так решила?
- Почему?
- Я впервые почувствовала себя по-настоящему свободной. От всех и от всего. Мы тогда были с ним вдвоем – только я и море. И я обещала – и ему и себе.
- Как же тебе это удалось?
- Что?
- Побыть с морем наедине? Там же везде куча народа?
- Это было после шторма. Всего на один день там испортилась погода. На пляже потом почти никого не было. А я пошла и прогулялась по берегу.
- Понятно. – Он помолчал. – То есть тебе для счастья нужны полная свобода и одиночество?
- По-крайней мере пока да.
- И в чем же прелесть всего этого?
- Не знаю. Но я так хочу.
- Я уже пять лет одинок и свободен. Да, в этом есть свой кайф, согласен. Но только первое время. А потом тебе станет скучно, ты захочешь кого-нибудь увидеть. Но тот человек окажется занят какими-то своими делами. И другой тоже. И третий… Не боишься всего этого?
- Пока нет.
- Хорошее слово «пока». Но ты все же иногда вспоминай о том, что я тебе сказал.
- Хорошо. А ты не забудешь, что обещал вызвать мне такси?
- Я вызову. Но не сейчас.
- Почему? – Она пересилила себя и развернулась к нему лицом.
- Физиология, я ведь как-то так один раз выразился?
Она посмотрела на него, подумала о чем-то.
- Я не могу, Иван.
- Не можешь или не хочешь? – Он смотрел в упор.
- Не знаю. Я честное слово не знаю. Ты только не обижайся на меня, пожалуйста. Я просто еще не готова ни к каким переменам. У меня их уже было столько, что я, наверное, просто устала от них.
Харламов некоторое время смотрел на нее, не делая никаких попыток двинуться дальше. Анна попробовала отстраниться от него, но сильные руки не выпустили ее из своего плена.
- Иван, мне лучше уйти.
Тяжелый вздох. Объятья ослабли. Анна осторожно освободилась из его рук.
- Иногда ты напоминаешь мне глыбу льда. Почему ты не хочешь просто жить и получать от жизни удовольствие? Тебе не хочется быть со мной или ты боишься вылезти из своей скорлупы? Если первое, то можешь сказать прямо, я переживу. А если второе, то ты просто дура. Твои дети уже выросли, а у тебя еще куча времени до старости. Ты можешь носить красивейшие платья, делать сногсшибательные прически, встречаться с мужиками. И сейчас это никого не будет шокировать, потому что ты еще молодая. Тебе просто будут завидовать. Но потом придет время, когда делать все это будет поздно. Можно, конечно, но выглядеть будет как-то смешно. Живи сейчас, Аня.
- Я знаю, Иван. Я точно дура. Но дело совсем не в тебе, а во мне.
Харламов глянул на нее и грустно усмехнулся.
- Только не говори, что мы можем остаться друзьями, а то будет совсем банально.
Анна повернулась к нему.
- А я и не собиралась. – Она подошла ближе. – И мне на самом деле хорошо с тобой. Я тебя почти не знаю, какой ты на самом деле, но мне с тобой хорошо.
Она сама первая поцеловала его…
… Он был совсем другой. Он по-другому двигался, по-другому сжимал ее в объятьях, по-другому целовал. У него был другой голос, другой запах, он весь был новый, НЕПРИВЫЧНЫЙ для Анны. Он был рядом, и ей хотелось, чтобы это было дольше. Ей это нравилось. Но на сегодня этого было достаточно. И Анна снова отстранилась.
- Не останешься? – скорее не спросил, а подтвердил Иван.
- Нет.
Он тяжело вздохнул и кивнул. Потом вызвал такси.
Они вышли на улицу, и, несмотря на ее протест, он вместе с ней сел в подъехавшую машину. Зайдя с Анной в подъезд, Харламов поймал ее в объятья и теперь уже сам поцеловал.
- Такси ждет, - она с улыбкой посмотрела на него.
- Подождет. Вот теперь я уверен, что ты нормально добралась до дома. Можешь идти. – Легкое прикосновение губ к губам на прощание.
- Пока.
- Пока.
Остаток ночи Анна провела без сна. Вертелась в кровати, переживала снова и снова все произошедшее, и не могла уснуть. Спохватившись, что завтра все-таки придется идти на работу, она попыталась заставить себя заснуть, даже почитала какой-то журнал, чтобы сон пришел наверняка. Но провалиться в забытье удалось только к утру.
Продолжение:http://www.proza.ru/2019/09/27/434