Это была осень. Летняя жара уже отступила, а осенние холода еще не вступили в свои права. И если бы не слегка пожелтевшие листья на деревьях, можно было бы подумать, что в город пришла весна. Но это была осень. Осень, принесшая с собой легкий ветерок, осеннюю свежесть, первые дожди и очередной учебный год. Студенческий городок снова наполнился шумом молодежной толпы.
Варя – студентка второго курса шла вместе со своими одногруппницами по студенческому городку. Они искали новый корпус, в который перенесли их лекции по информационным технологиям. Запутавшись в переулках и корпусах, сокурсницы блуждали около получаса и уже опаздывали на лекцию. Практически приняв решение прогулять ее, увидели адресную табличку: «Энгельса, 1». И то ли облегченно, то ли с разочарованием вздохнули.
Варя остановилась. Энгельса, 14. Откуда она знает этот адрес? Энгельса, 14…
- Варя, - окликнули ее одногруппницы, - ты чего стала, как вкопанная?
- Иду!
А в голове продолжило пульсировать: «Энгельса, 14… Энгельса, 14…»
У Вари была хорошо развита зрительная память: раз увидит, в памяти остается навсегда. Иногда увидит человека и долго думает, откуда она его знает?! Промучившись два-три дня, вспоминает, что это просто человек, который сидел недавно напротив в маршрутке. И стоило его запоминать?!
Вот и сейчас этот адрес. Только нет картинки перед глазами, нет этого адреса, нет таблички, а только пульсирует в голове: «Энгельса,14… Энгельса, 14…». Всю лекцию она прослушала, вспоминая, что это за адрес и почему он так запал ей в голову. Этот адрес вызывал особое волнение. В душе что-то шевелилось при его упоминании. Очень хотелось вспомнить уже его, даже голова разболелась.
Вторник. Варя шла в сторону корпуса «Д». Как же она не любила вторники. Во-первых, потому что эта дурацкая информатика: лекции долгие, скучные, с непонятными терминами, которые на практике навряд ли когда-то пригодятся. А во-вторых, эта адресная табличка «Энгельса, 1», которая напоминала другой адрес, который Варя так и не вспомнила. Иногда ей казалось, что информатику она невзлюбила только из-за этого "Энгельса, 14". Ну откуда она могла его знать??? Варя очень сердилась на себя за то, что никак не могла вспомнить его.
Подойдя к корпусу, она даже злорадно сказала полушепотом: «Ну здравствуй, Энгельса, 14». И тут ее как током ударило. Энгельса, 14. И перед глазами стала четкая картинка: на обочине кусок шифера, на котором мелом написано «ЦЕМЕНТ Энгельса, 14» и стрелка красным вправо. Ура-ра-ааа!!! Наконец-то. Вспомнила.
Ванька. Ванька Тощий. Вот откуда она знает этот адрес. По этому адресу жил Ванька. Она с улыбкой вспомнила этого мальчишку. Коротко стриженый, практически «под ноль», фамилия Тощий не соответствовала действительности, среднего роста, коренастый, подкачанный. Правую бровь пересекал шрам, такой же шрам был и выше на лбу. Это делало его вид еще более хулиганистым, чем был он на самом деле. И широкая во весь рот улыбка. До ушей. Варе вспомнился его смех - прерывистый, с придыханием. Она часто кривляла его манеру смеяться, на что он иногда всерьез обижался, а Варю это искренне забавляло. Варя невольно расплылась в улыбке при воспоминании о Ваньке. Сколько лет они не виделись?! И как она могла его забыть?!!!
- Варенька, ты чего опаздываешь? Лекция уже 10 минут как идет. У тебя все хорошо? – взволнованно спросил преподаватель, так как Варя никогда не опаздывала, а всегда приходила первой.
- Это все воспоминания, - сказала Варя.
- Что?
- Нет-нет, ничего, извините за опоздание.
Варя достала тетрадь, ручку и подняла голову на преподавателя с готовностью внимательно его слушать. И тут уловила себя на мысли, что Вадим Сергеевич сегодня ее совсем не раздражает. «А он забавный, - подумала она. - В этих очках с толстой оправой и непослушными кудрями похож на Мистера Эй из «Мэри Поппинс». И почему я его недолюбливала? Милый же человек».
«Включение в качестве элемента ЛВС высокопроизводительной ЭВМ с внешними запоминающими устройствами большого объема позволяет централизовать информацию, необходимую для совместной обработки всеми пользователями сети, и исключить… " Но дальше Варя уже не слышала, ее снова накрыла волна воспоминаний:
«…А упертый какой был и совсем Варе не нравился сначала. Ей нравился Ванькин друг – Сашка. Высокий брюнет с карими глазами, в Варином вкусе. А что Ванька? Ростом с нее, лысый, как бандит какой-то, вечно всех задевает. Но только не Варю. Ванька всегда старался оказаться рядом с ней. То на дискотеке с парнями стоит, а сам наблюдает, чтоб Варю никто не обижал. И когда ее однажды зацепил совершенно случайно какой-то верзила в два метра, Ванька тут же оказался рядом, а обидчик на полу.
- Да он случайно меня задел, - защищала верзилу Варя. А сама подумала: «Вот это прыжок, и не смотри что маленького роста».
- Он даже не извинился – строго сказал Иван.
- Извини, пожалуйста - проговорил верзила, отряхивая запачканную штанину.
То домой с дискотеки идет вместе с ней и подружками, как будто ему по пути. А ведь этой дорогой ему большой круг делать и Варя это знала.
Однажды подружки пошли вперед, что уже не видно их стало. Тропинка узкая, слева дома, а справа сплошные кусты, фонари светят через один.
- Ты боишься темноты? – спросил Ванька.
- Нет! С чего мне ее бояться? – уверенно ответила Варя, а саму вопрос насторожил. «Зачем он спрашивает? И девчонки уже далеко ушли, вокруг никого, а я ведь его совсем не знаю…»
- Просто в прошлом году здесь маньяк убил девушку и тащил ее за волосы по этой самой дорожке…, - продолжал свой рассказ Ванька.
- Буйная у тебя фантазия, - улыбаясь, сказала Варя. Но самой стало уже не до смеха. Последний светящийся фонарь прошли, а дальше только речка с подвесным мостом.
- Я тебе серьезно говорю, - продолжал Ванька, - от самого центра до этого моста тащил ее за волосы, а потом с моста скинул в эту самую речку. – И показал на мост впереди них.
Тут справа кусты слегка зашевелились… Оба посмотрели друг на друга испуганными глазами. Но вокруг была тишина. Сделав вид, что ничего не произошло, они пошли дальше. Через несколько минут кусты снова зашевелились, но теперь уже громче и совсем близко. Они посмотрели в сторону кустов, из глубины которых что-то двигалось прямо на них…
Варя с визгом отпрыгнула в сторону. Ванька прыгнул за ней, закрыв всем телом от опасности. Сердце бешено колотилось, оба испугались не на шутку. Кусты резко перестали шевелиться, вокруг была глубокая ночь и тишина.
- Гребаные ежики! – сердито сказал Ванька, делая спокойный вид.
И вдруг из кустов с диким хохотом выпрыгнули Варины подружки. Они не могли выговорить ни слова от смеха, только повторяли «грёбаные ежики», «грёбаные ежики».
- Ну, Ванька, у тебя и лицо было, ты бы видел себя. – Не унимались девчонки. - Грёбаные ежики. Ахахаха.
Варя тоже заметила, как испугался Ванька. Но про себя отметила, что он прыгнул закрыв ее всем телом от опасности, как тигрица закрывает телом своих детей.
- Юморист! - только и сказала своему защитнику
В тот вечер подружка сказала Варе: «Вот странная штука жизнь. Тебе нравится Сашка, а ему нравлюсь я. Мне нравится Ванька, а ему нравишься ты». Варю немного укололо то, что Сашке нравится Лидка. Увы, это была правда. Но потом ее мысль перескочила на другую «Я нравлюсь Ваньке? Я нравлюсь Ваньке. Я нравлюсь Ваньке! Я нравлюсь Ваньке!!!" С этими словами Варя уснула в тот вечер.
Разумовская. Почему-то Ванька чаще называл Варю по фамилии, чем по имени. Ему так нравилось. А если по имени, то почему-то Варька. «Варька Разумовская – первая моя любовь», - позже всем будет рассказывать Ванька. А пока он стоял на крыльце дискотеки и во все весь голос кричал «Разумовская! Разумовская!» Люди оборачивались на такую бестактность, а ему было все равно, что о нем скажут люди. Ему было всегда все равно на мнение окружающих, лишь бы она обернулась. Все уже давно знали, что Ваньке нравилась Варя. Он говорил это всем вокруг, не стесняясь.
Как-то Варя пришла в незнакомую компанию и как обычно сказала:
- Привет, я Варя, приятно.
- Разумовская? - спросила девушка с короткой стрижкой и немного оттопыренными ушами.
- Разумовская – ответила Варя.
- Так вот ты какая… Ванькина любовь.
Это оказалась его родная сестра. Варя знала ее в лицо, но лично они не были знакомы. Это была их первая встреча и услышать такое в ответ она точно не ожидала. «Так он правда любит меня, если даже сестре рассказал» - подумала Варя. Ванька с сестрой были круглыми сиротами, отец умер давно, а мама два года назад. Лишь однажды он расскажет Варе вкратце про смерть матери: не жалуясь, не плача, просто как воспоминание из той прошлой счастливой жизни.
Как-то оставшись вдвоем после шумной компании, Ванька сказал: «Ты не смотри, что Сашка тебе сегодня столько внимания уделял, это он мне на зло. Он всегда так делает, когда мне кто-то нравится. Он не серьезно, поиграет и бросит. А я серьезно».
Ванька нравился Варе, но она не могла признаться в этом даже себе. Да и Ваньке не особо доверяла. Он был такой шумный, дерзкий, всех девчонок задевал, а они все по нему с ума сходили. Почему именно она? Да и ведет себя странно. На дискотеке глаз с Вари не сводит, а на медленный танец не приглашает. После дискотеки Варя точно знает, что пойдет ее провожать, но он делал это как бы случайно, догнав их компанию, задев девчонок каким-то разговором. И так каждый раз. Варе же хотелось выйти с дискотеки за ручку и пойти вместе домой, как все эти парочки.
Варя злилась на такое поведение и тогда начинала провоцировать Ваньку. Когда он на дискотеке смотрел на нее, она намеренно отворачивалась будто и нет его. На зло флиртовала с другими парнями, соглашалась на медленные танцы. Мол, посмотри, ты не зовешь, а другие зовут. Но на следующий день эти «танцоры» даже не здоровались с Варей и обходили стороной. По довольному выражению лица Ваньки Варя понимала, что это его рук дело. Ну почему он так себя ведет?
А однажды, после того как он в очередной раз догнал их с подружками и пристроился провожать Варю, она при всех ему прямо сказала: «А чего ты идешь с нами? Разве тебе по пути? Твой дом в другой стороне». Ванька ничего не ответил при подружках и пошел с ними дальше. А на следующий день - нет. Сколько бы Варя не оборачивалась назад, Ваньки не было. Она прислушивалась к смеху догоняющих компаний, не слышно ли его прерывистый смех. Но Ваньки ни в какой из компаний не было. А вдруг с ним что-то случилось? А вдруг другую пошел провожать? И тут сердце Вари защемило, она поняла, что не хочет потерять Ваньку. Она тоже его любит.
На следующий день Ванька подошел как ни в чем не бывало. Никто не вспомнил вчерашний поступок, и они как обычно говорили, не умолкая до самого утра. Казалось нет тем, на которые они не могли бы говорить. Они виделись только на выходных, так как жили в разных городах. Он жил в городе, где Лидкин дедушка. Однажды Варя приехала с ней его навестить, собственно так она с Ванькой и познакомилась.
Поэтому когда они встречались, они не могли наговориться. Иногда Варя ловила себя на мысли, что Ванька как лучшая подружка, только лучше, потому что это Ванька.
- А давай я завтра привезу тебе два ведра слив. И абрикос. Мы вчера с пацанами наворовали в саду. Мамка твоя варенья наварит. Что вам еще привезти?
Он был еще совсем мальчик, но уже рассуждал как мужчина. С 14 лет торговал шифером, отсюда и этот адрес «Энгельса, 14». Тогда не было рекламных щитов, и он написал это на куске шифера и поставил на обочине дороге, чтоб проезжающим фурам было видно. Торговал каким-то зерном и уговаривал сестру открыть около школы ларек с шаурмой. Тогда о ней в городе еще и не слышали. Только бабульки торговали пирожками у школы, вот и весь фаст-фуд.
Ванька осуждал Вариного отца, который пил, и мама поэтому его бросила. «Как он мог так с вами поступить? Я никогда таким не буду», - говорил Ванька. В свои годы у него были понятия и хватка взрослого мужчины. Он знал, что за него некому постоять и только он сам себе опора и защита. «Вот Димка, мать его целый магазин держит, а он только пьет и деньги у нее просит. Вчера вообще чуть не послал ее при всех покупателях. Я никогда не буду как они.»
И только, когда сосед дядь Паша выходил на работу к первому автобусу в 5 утра, Ванька с Варей не понимали, как быстро наступает рассвет. А они еще столько всего не обсудили. Тогда Ванька целовал каждый кусочек Вариного лица, начиная с глаз. Ванька почему-то все время целовал ее в глаза. Варе это дико нравилось, но вдруг пугало «Это ж к разлуке».
Ванька с Варей не ссорились. Просто в один день Лидка перестала брать ее с собой. "Дедушка стал плохо себя чувствовать, ты больше не можешь ездить со мной". Но Варя знала, что Лидка врет. Дедушка и правда плохо себя чувствовал, а причина все равно была другая. Лидка никак не могла смириться с тем, что Ванька «первый парень на деревне» и первый, кто не запал на Лидку. В то время, как все буквально в очередь выстраивались, чтобы ее провести. Варя давно замечала, что она странно себя ведет: вдруг Варя резко стала ее раздражать, про Ваньку постоянно говорила гадости. А Ваньке она никогда не нравилась, и он никак не мог понять, как они вообще могли дружить – такие разные.
Варя скучала. Но ничего сделать не могла. И не понимала почему Ванька ей не звонит. Сейчас сложно представить себе жизнь без интернета, а тогда не у всех и стационарные телефоны были. Но Варя помнила, как Ванька приходил к 7 часам в школу, на час раньше, и просил техничку дать ему позвонить в другой город. Чтобы только услышать ее голос. А сейчас не звонит. Лидка приезжала после выходных и рассказывала, что они с Ванькой буквально лучшие друзья, как он все время подходит к ней, шутит и смеется. Варя молчала. «Значит ему весело, и он даже не грустит». Она не понимала - он же терпеть Лидку не мог. Значит она его совсем не знала. Тогда Варя усвоила урок на всю жизнь: если парень хочет, он найдет способ связаться, а если нет... То нет других оправданий. Значит она забудет его.
А тут выпускной. Ванька закончил школу с золотой медалью и поступил в престижный Национальный университет, как и мечтал. А Варя вообще уехала в другую страну. Она не хотела ехать в город, в который поступало половина ее класса и Ванькин университет тоже. Была возможность уехать к родственникам и поступить там, так она и сделала. Из глаз долой, из сердца вон.
Варя приехала домой через полгода под Новый год. Они с мамой были в предпраздничной суете, на кухне кипели кастрюли с яйцами, картошкой, морковкой, весь этот оллинклюзив для оливье. Посередине стоял пылесос, вокруг был дикий беспорядок и телефон почему-то стоял на полу. Его перенесли из коридора, чтоб не пропустить новогодние поздравления от родных и друзей. Телефон зазвенел, Варя взяла трубку:
- Алло?!
- Привет!
У Вари чуть сердце не выскочило из груди Она узнала его по одному слову. Ванька.
- С новым годом тебя!
- И тебя, - еле выговорила Варя.
- С кем отмечаешь?
- Сначала с мамой, а потом к друзьям пойду.
Тогда Ванька рассказал, что Лидка наплела интриг против Вари и специально их рассорила. Что именно она сказала, Ванька не признался, ему было стыдно, что он поверил Лидке.
- А давай вместе встретим этот Новый год? Давай я приеду за тобой?
– Вань, я не могу, у меня мама… я не могу ее оставить одну в новый год… И мне уже пора идти, прости, - сказала Варя и ком подступил к горлу.
Ей и правда надо было идти, только куда?
Теперь не хотелось этого дурацкого нового года, ни еще более дурацкого оливье, ни своих друзей, к которым еще пять минут назад она так спешила. Ей бы Ваньку увидеть.
Если бы она тогда знала, что через год она будет идти по рынку, сонная, после какой-то бурной вечеринки, с синяками под глазами и головной болью и … встретит Ваньку. Она будет думать "Господи, ну почему в этот день? Нельзя было когда я хоть немного красивее?" А Ванька будет дрожать от счастья, он также будет целовать ее в глаза и говорить, что за все это время никого так сильно не любил, как ее. Но у каждого уже будут отношения. На этом заканчивается рассказ, но не заканчивается эта история.
Они познакомились, когда им было по 14 лет, а последняя встреча будет в 27. Судьба снова и снова будет сводить этих двух, как будто давая шанс все исправить. Но они будут глухи к знакам судьбы.
«У нее совсем другая жизнь, я не могу ее портить»
«Только б позвал, я бы бросила к чертям эту новую жизнь».