Северодвинск, август 2016-го.
- Здравствуйте!
- Второй.
- Здравствуйте!
- Пятый.
- Здравствуйте!
- Восьмой.
- Здрав…
- Со-ля-ра! Да, лобовое не забудь протереть.
- Мля-я-я...
- Что?
- Третья колоночка.
Я работал, если заправку проклятых автомобилей вонючим топливом можно назвать работой. На колонки, раньше оговоренного времени, вышел напарник Алексей Шишкин. Сорокапятилетний любит … профессионал чесать языком, бывший поварюга мешковатой фигуры, а также военный неизвестного звания, но руководящей должности (инфа сотка), охранник, нефтяник, лифтер... короче, знатный и сказочный.
- Чего так рано? – удивился я.
Шишкин театрально сплюнул, после чего начал горячо возмущаться:
- Берега попутали?! Пацана нашли?! С-суки!
- Что случилось-то?
- Момент, – Шишкин перевел дух, собрался с мыслями. – Сижу в будке, мирно, тихо, отдыхаю. Влетает Дмитриевна (старший оператор) и с порога начинает орать, отчитывать меня. Успокоилась. Внюхивается. Откуда запашок спрашивает. Впервые в жизни такую бестактность услышал. Запашок… Какая разница?! Как хочу, так и благоухаю! Я на работе! Не пью. Что еще надо?!
- Восьмой, епт, – послышался голос владельца «Гелендвагена».
- Вторая колонка… Запашок… Чем в законный выходной занимаюсь, никого волновать не должно! Верно? Ну. А она так не считает! Поспорили. Осознав свою неправоту, от безысходности спросила, почему не на рабочем месте?
- И что ты ответил? – не терял надежды я.
- Что-что. Сказал, что по полчаса работаем. Как и всегда. И что не мной схема придумана.
- Идиот…
- Иди, она ждет тебя. Че, какой там? Второй просили?
- М-да, – ответил я и сразу испарился.
Зайдя в будку, застал Дмитриевну, читавшую мои многообещающие сочинения.
- По вашему приказанию прибыл!
- Садись, Денис. Отвечай, это что за ху*ня?! – со всей строгостью вопросило начальство, сотрясая воздух тетрадкой. Мат из уст этой благовоспитанной женщины я слышал впервые, что делало удар вдвое оглушительнее. Дальнейший разнос доносился обрывочными фразами:
- Выдумал!.. полчаса… кассиры недовольны… пять минут обед… бензовощики жалуются… писюльки дома строчи… клиенты возмущены… работать надо! Понял? Де-нис!
- Так точно!
- Бегом на колонки!
Под конец смены, заправляя машину газом, я обморозил руку.
Заправка, где я имел счастье трудиться, стояла у черта на рогах, т. е. на въезде в город. По сложившейся традиции привозил и забирал меня отец. Однако день назад родители уехали на недельку в Ко… Кизему (подышать свежим воздухом, испить «святой» воды).
Придя домой, я залез в ванну, смыл запах АЗС, обработал рану и сразу же сел за стол, открыл ноутбук и начал наверстывать...
Да, верно замечено, я литератор. Хороший, посредственный, плохой — не знаю. Не мне судить. Но, чтобы стать хорошим, нужно две вещи: много читать и много писать. С первым пунктом проблем нет — штурмую тонны литературы. Восхищаюсь Чеховым, Тэффи, Довлатовым и прочими титанами пера. Вот только один нюанс — спроси, о чем книга, что читаю, ответ будет такой — хер его знает, но это что-то гениальное. Второй пункт носит аналогичный характер: постоянно что-то пишу, израсходую чернила, бумагу, перевожу в электронный вид, радуюсь чему-то. Но, если опять же спросить, о чем пишу, в ответ услышите знакомую фразу: «Хер его знает, но это что-то...»
...Творческий процесс прервал звуковой сигнал входящего сообщения: «Привет, зай». Сообщение было от девушки из прошлого. Пасмурного прошлого, когда я, идя по пути наименьшего сопротивления, не чуждаясь сомнительных компаний, пускался во все тяжкие, спускаясь по лестнице наслаждений в самое дно жизни. Однако, обретя конкретную цель, я порвал большинство обременительных связей, в том числе и с сей особой, и любые попытки наладить контакт с ее стороны цинично игнорировал. Но в данный вечер то ли сказалось психологическое состояние, то ли подкупило уменьшительно-ласкательное, а, скорее всего, и то и другое побудило меня ответить:
- Зай?
- Зай (три улыбочки). Как ты?
- Живой (улыбочка). Как сама?
- Шикарно. Чем занят?
- Чем? Да хер его знает.
- Что-то ты какой-то умный слишком стал (две улыбочки). Не пьешь?
- Не пью, не курю, баб не …
- Чего так? Не дают?
- Ну.
- Печально (антиулыбка). Плохо просишь.
- Да я вроде и не прошу.
- Рассказывай… Фото малой видел?
- Какой малой? – спросил я и, не дожидаясь ответа, перешел на страницу собеседника. Отчего-то внутри все сжалось, когда, листая фотографии, наткнулся на фото маленькой девочки, короткостриженой, рыжей, с грустными голубыми глазами.
- Красивая, – написал я, после чего задал провокационный вопрос, – кто отец?
- Ты.
- Гм.
- Я серьезно.
- Круто. Еще утром был никем, а уже вечером целый папа.
- Не веришь...
- До-ка-жи.
- Чего доказывать? Сам-то не видишь, что ли?
- Мм... И сколько ей?
- Вчера стукнуло два.
Мгновенный математический расчет показал, что теоретическая вероятность есть.
- Допустим на минутку, что это так. Почему раньше не сообщила?
- Вообще-то, кто-то не брал трубку. Не знаешь, кто?
- Гм.
История была мутной. Я больше сомневался, чем верил. Однако обостренное чувство драматизма, родительский инстинкт, нехватка ярких красок жизни возбудили желание. Всеми фибрами души я возжелал оказаться папой очаровательной малютки.
В дальнейшем общении узнал имя ребенка (Элина), место дислокации (у бабушки в деревне), а также условился о личной встрече с мамашей в предстоящий субботний вечер на моей территории, дабы все обсудить с глазу на глаз.
После недолгих размышлений я пришел к выводу, что единственно верное решение – тест ДНК. Пробив информацию, узнал о стоимости услуги, месте проведения и условиях процедуры. Дело оставалось за малым: найти нужную сумму денег (не критична, но для меня, вечно живущего в минус, всегда вопрос) и ждать приезда девочки. А пока скинул фото псевдодочери с комментарием: «Похожа на меня?» своему другу, братишке по жизни Олегу Чижову, который гостил в столице у своего любимого и неповторимого дяди Дмитрия свет Сергеевича. Чижов не замедлил ответить на сообщение телефонным звонком. Как и полагается в таких ситуациях, друг поддержал друга, в частности идею ДНК, и даже предложил способ заработка – продать ему зеркальный фотоаппарат известного бренда. Я обещал подумать.
Первой мыслью при пробуждении на следующее утро была: «Элина».
- Все. Ребячество в прошлом. Отныне я сама серьезность.
Я по-новому взглянул на жизнь, себя, роль отцовства, что было волнительно забавным.
- Па-па…
«Работал» в тот день в ночную смену, а потому днем отправился на встречу с художником Виталием Олупкиным, что писал зарисовки к моим произведениям, сделать очередной заказ. По дороге столкнулся с супругой Чижова Кристиной Борисовной.
- Привет, Денис.
- Привет, Кристина Борисовна.
- Куда пропал? В гости чего не заходишь?
- В гости? Мм…
- Ты не стесняйся, заходи. Чайку попьем. Посплетничаем.
- Можно.
- Ну, до встречи.
- Давай.
Встретившись в назначенном месте с художником, я пояснил, что хочу увидеть, предоставил материал (листы, карандаши, точилку) и оплатил заказ.
- Не торопись, не к спеху. Времени свободного у тебя навалом (не работал, находясь под следствием за экстремистские настроения). Только не забухай и не забывай наш девиз – качество превыше всего!
- Что за разговоры? Ты же знаешь, я зашился, – оскорбился Олупкин, однако чутье и его уставший внешний вид кричали о другом.
- Хочется верить.
На обратном пути я проходил мимо дома Чижова, счел совпадение не случайным и, имея час свободного времени, заглянул, как говорится, на чаек.
Девяносто минут пролетели незаметно, а по-другому и не бывает, когда за распитием благородных напитков поднимаются такие социально значимые темы, как: «Культура воспитания шоферюг», «Судьба внебрачных детей», «Норковые шубы за 80 000 рублей как самая необходимая вещь в гардеробе» и т. д. и т. п.
- Добрый вечер!
- Не надо! Сам.
Я посмотрел на часы. За что люблю ночные смены (только тсс, строго между нами) – отсутствие начальства. Заправляешь себе спокойненько до полуночи, оставляешь кассиру рацию и с чистой совестью идешь коротать время до утра в будку. Все условия для творчества, чем я, как правило, и занимался. Открывал ноутбук, включал красивую инструментальную музыку, включался в процесс.
Хоть и строчил, как графоман, продуктивностью, однако, не отличался. Плоды, конечно же, имелись, но лишь единицы проходили проверку временем. Так, один рассказ («Жизнь Боль») я мусолил три раза, и каждый раз было не то.
- Все не то! Фальшивое, картонное, сырое. Фуфло пустое! … Где масштаб? Где глубина?! Права, Дмитриевна, права. Утехой служит лишь одно, что не читает этого никто. Ну, все, хорош. Полно! Полно…
Не писалось. Я закрыл ноутбук. Постелил на столе жилетку. Примостил седую голову и впал в дрему.
Смыв запах АЗС, с полчаса лицезрел фото малой, после чего приступил к глобальному ПХД - стояла суббота.
Когда квартира сияла чистотой и благоухала свежестью, готовил коронное блюдо - картошку с курой и яичками.
По завершении кулинарных дел голову посетили шальные мыслишки: «А не взять ли мне винца?»
Зараза, что сидит в чертогах подсознания, маскируясь романтикой, возможно, и способна поколебать девственные раболепные умы, но только не битому жизнью аналитическому гению, посему соблазн быстро сошел на нет.
«Когда мы были молодыми.
Наивными такими были и ... »
- Алло.
- Привет, зай.
- Привет.
- Ждешь?
- Жду.
- Жди.
Вечерело.
Полакомившийся ужином, я занялся серфингом по новостной ленте в соцсети.
- Та-а-а-к. Селфи, селфи, селфи... мудрый статус... селфи, селфи, селфи... брутальный статус... селфи, селфи, селфи... вагинострадальный статус... селфи...
«Когда мы были молодыми.
Друг друга так ценили мы и ... »
- Алло.
- Зай?
- Он.
- Ждешь?
- Жду.
- Жди.
Сходив в продуктовый за семечками и мороженкой, я приступил к просмотру (без малого 33 раз) фильма The Amazing Spider-Man 2: Rise of Electro. Разделив эмоции Питера Паркера, вытер слезы и набрал номер ранее входящего абонента. Длинные гудки отозвались ответом.
- Вот, значит, какого это, - прочувствовал момент, после чего лег спать.
Две недели спустя.
Где-то на окраине Чехова.
- Молодой человек, вам плохо? - спросила женщина бальзаковского возраста.
- Угу, - поджав колени, сидя у входа в мясную лавку, я мучился тяжелым похмельем.
Череда жизненных событий (мастурбация мозга; развод на кеш (600 рублей); динамо художника; опухшая из прошлого; равнодушие (отсутствие) читательской аудитории; Phenomenal в ушах на четвертом беговом километре пути; продажный фотоаппарат; особняк Джека («продюсер» Шаляпина) и прочие, и прочие, и прочие) пробила брешь в закаленном опытом щите предрассудков, коей воспользовалась та самая зараза из чертогов подсознания.
Женщина проявила поистине человеческое сострадание: провела меня в магазин, где ее мать была хозяйкой, измерила давление, отпоила крепким чаем и даже отвезла на машине до владений четы Рязанцевых, куда я, находясь в отпуске и глубоких заблуждениях, прибыл на заработки.
- Разведена. Двое детей. Живу и работаю в Москве. На выходных помогаю маме, - делилась по дороге спасительница.
- Мило. Холост. Детей не ... - запнулся я, - не имею. Работаю за ... - снова заминка, - в нефтяной сфере, а еще я литератор.
- Да? Как интересно. О чем пишешь?
- О чем? Да хер его знает, но это что-то...
Днем после.
- Доброе, - приветствовал хозяин усадьбы. - Как здоровьице?
- Да лучше всех.
- Громогласно, ну, что ж. Олег сообщил, что ты халтурить приехал?
- Точно так.
- Весьма кстати. Что имею предложить. - Разговор принял деловые обороты. - Печку разобрать, раз. Песок с заднего двора перетаскать в песочницу, два-с. Обшивку с дома по периметру снять и вагонку на втором этаже со стен, три-с. Вопросы?
- Финансовые.
- Разберемся, не обижу.
- Разрешите приступить?
- Валяй.
Я усердно разбирал кирпичи.
- Что делаешь? - спросила старшая дочь.
- Разбираю печь.
- Разбираешь, да?
- Как видишь.
- Мм… А папа ее собирал.
- Чудно.
Я старательно возил песок.
- А я знаю, что ты делаешь.
- Чудно.
Обшивка отняла больше всего времени. Сказалось отсутствие опыта, жара, осы и, конечно же, Мария.
Еще день ушел на вагонку, и на этом работа, ровно как и отпуск, подошла к концу.
- На славу потрудился, - принимал работу Дмитрий свет Сергеевич. - Как жить дальше думаешь?
- Не понял?
- В Москву не собираешься? Мне как раз помощник нужен, сам видишь работы выше крыши. Да и так, в наше отсутствие в няньках посидеть, детишки тебя любят, Бим. Не всю же жизнь лакеем пахать, верно?
- Все это, безусловно, заманчиво. Безусловно.
- Но?
- Не я решаю.
- Как это?
- Будем плясать от теста.
Меж тем настала осень.
Олупкин так и не объявился (по ходу закрыли художника). Шишкина уволили, что немудрено: не вышел в свой день рождения на смену, аргументируя тем, что день-то был праздничный. Также поменялся директор, а с ним и условия труда, не в лучшую сторону (как ни странно). Ребенка так и не видел (вживую). С моей стороны были сделаны шаги к установлению отцовства, были попытки все разрулить, расставить точки над «i». Вхолостую. Лишний раз только развелся на кеш (500 рублей).
Терпение иссякало. Давление на работе росло. Межсезонное обострение гнело.
- Здравствуйте!
- Второй.
«Все! Не вы-во-жу».
Подав заявление на расчет, я завершил карьеру в нефтяной промышленности и был таков.
При условии, что все сделаю сам, удалось договориться о ДНК. Для этого необходимо было взять у ребенка мазок с внутренней стороны щеки. В поликлинике условился, чтоб не вышло, как в прошлый раз (записался на прием, договорился с другом, чтобы отвез на машине, настроился морально и духовно, но за несколько часов до теста мамаша отключила телефон), что приеду в течение дня, а не в конкретное время. Мамаша сообщила улицу и дом, сказала подходить к полудню, т. к. в час ей на работу и звонить на телефон на месте. На назначенный адрес я пришел на полчаса раньше. Набрал номер. Вызываемый абонент был не в сети.
«Спокойно. Поводов для беспокойства нет».
С целью скоротать время заглянул в продуктовый, обзавестись жидкостью в дорогу (путь предстоял неблизкий). Вместе с водой взял пачку конфет для девочки.
Ровно в полдень набрал номер повторно. На сей раз гудки шли, но очень скоро оборвались.
«Спокойно. Всякое может быть».
Пять минут наматывал круги возле дома, затем снова позвонил. Данный вызов остался и вовсе без внимания, так же как и последующие три.
«Спокойно. Нервничать нет смысла. Жду до часу, если не обманула, то скоро должна выйти на работу».
Расположившись на скамейке, вокруг которой терлись птицы мира, достал книжку. Осилив главу, стал убирать роман и только тут заметил на штанине, куртке и даже на рюкзаке свежие испражнения.
«Голуби, твари!» С мыслями отмыться дома у дочери(?), в очередной раз набрал ненавистный номер...
Запачканный птичьем пометом, шествовал домой, попутно делясь эмоциями с сестрой Юлией.
- Печалька. А то, что птички нагадили, так это к деньгам. Примета такая, - подбадривала вышеупомянутая.
Сложив простую арифметику, меня озарило, о каких деньгах идет речь. Я понял намек свыше и смирился. Смирился с тем, что где-то живет маленькая, рыжая девочка, с голубыми грустными глазами, отражающими одиночество; что не понаслышке знакомо и, скорее всего, не является дочкой, но … кто его знает?