«Поверьте вещим снам, учитесь их читать…»
Убогое чудо слезло с больничной койки, присело на корточки перед своей тумбочкой, как урка на зоне. Посидев так со стеклянным взглядом несколько секунд, словно читая одному ему известную молитву, открыло дверцу тумбочки и одним махом отхлебнуло половину маленькой бутылочки водки. Затем резко встало, даже не поморщившись от этой процедуры, и бухнулось обратно на койку.
Я наблюдал за всем этим таинством лёжа на своей кровати под капельницей и размышлял о тайнах мироздания.
Как же много ещё нам не известно в этой вселенной, раз вещие сны–подсказки несут нам информацию, а мы, часть этой вселенной, не в состоянии её прочитать. Ведь, ещё три дня назад было понятно, что этим всё и закончится. Палата, капельница, операция и даже это пьяное убожество, на соседней койке…
I день
Сон был очень странный. Утром проснулся в плохом настроении и с пониманием, что увиденное во сне не к добру.
Во сне мой телефон оказался ужасно чёрным, словно космическая чёрная дыра, откуда никогда не появляется даже пучок света. Просто тьма-тьмущая. Телефон был с треснутым экраном, да так, что вот-вот рассыпется на мелкие кусочки, и непонятно, что его удерживает от этого.
— Не к добру, такой сон. Ох, не к добру.
Я сполз со своей постели. Хотя, какая она моя? Вот уже неделю я жил в комнате сына.
В квартире начался ремонт, и вся территория была похожа на поле военных действий. Лишь комната сына — островок мира и согласия, словно нейтральная Швейцария.
Пробравшись по полигону «военных действий» в ванну, ополоснулся и поплелся обратно в свою маленькую домашнюю Швейцарию, делать себе кофе.
Теперь это два в одном. В процессе и спальня, и кухня. В таком военном положении, по обещанию «генералов ремонта», мне предстоит жить до первого августа.
Терплю!
***
За плечами опыт жизни на офисе и куча невзгод. Поэтому всё это терпимо. Тем более, что бонус – это новая, отремонтированная квартира.
Ночной сон не давал мне покоя и плотно засел в моей голове. Вот к чему это все? Чего ожидать и когда? Сто пудов что-то случится, к гадалке не ходи.
Утро было солнечное. Я бухнулся в машину, завёл её и включил программу для работы.
— Ну с Богом!
В этот момент пришёл сигнал первого заказа и я включил навигатор. Чтобы как-то было веселее, нажал кнопку радио и салон залился мечтой:
«Море, солнце, оооблака!»
Запел знакомый голос Земфиры. Из колонок понеслись крики чаек и шум моря.
Море!!!! Как же я хочу на море. Скорее бы в Одессу. Осталось же чуть-чуть потерпеть. Ремонт, Питер и все, я в Одессе, на море.
***
«Эти серые лица не внушают доверия,
Теперь я знаю кому поёт певица Валерия,
Я готова на многое, я готова даже исправиться,
Упакуйте, отдайте меня стюардессам-красавицам»…
Продолжала петь Земфира. Кажется, песня в тему. Даже настроение поднялось.
«Здравствуй, небо, море, Облакааа…
Эти фильмы тупы, эти песни скучны и прилизаны,
Мои мама и папа превратились давно в телевизоры,
Я готова меняться не глядя с любым дозвонившимся,
Посидим, поболтаем, покурим и может быть спишемся»
Земфира с каждым куплетом била точно в сердце. В самое яблочко. А шум моря и чаек снова и снова возвращали к мечте и желаниям.
Блин! Устал!! Хочу на море!!!
«Этот город заполнен деньгами и проститутками
Я не против ни тех, ни других, но только не сутками.
Я готова забыть и начать разумеется заново
Приготовьте согласно условиям синего самого»
Песня обо мне.
Настроение поднялось и я забыл про сон.
***
Все закрутилось, завертелось и пошло своим чередом. Клиент за клиентом. Поездка за поездкой. По любимому и летнему городу.
В обед примчался домой, предварительно купив еду в кулинарии. Покушал копчёной курицы и осмотрел проделанную работу строителей. Удовлетворённый процессом ремонта, спустился обратно к машине и снова запустил программу.
На мониторе висело требование пройти фото-контроль машины. Такая процедура повторяется каждые десять дней с целью проверки состояния машин на линии. Я быстро отфоткал всю машину, включая сиденья и принял первый заказ.
«Здравствуй небо, здравствуй море, ооооблака» — мурлыкал я себе под нос Земфиру. Поток клиентов давно уже превратился в конвейер, детали которого не замечаешь и не помнишь. Все на одно лицо, словно китайцы. Посадил, провез, высадил. Следующий. И так один за одним.
Высадив очередного, я заметил изменения в программе. У меня стояла блокировка на заказы.
Здравствуй море! Здравствуй небо, облака! За что?
Я нажал на диагностику программы и мне пришло сообщение, что мои сиденья грязные и до устранения проблемы на линию не выпустят. Требуется новый фотоконтроль.
Я фыркнул.
Так вот к чему был чёрный телефон! Пока пройду химчистку, пока все высохнет…, а с учётом того, что уже вечер и пройти химчистку негде, план на сегодня провален.
Фиаско… Самое обидное, что и завтрашнее утро уйдёт на мойку и просушку, и я смогу выехать только вечером. Чёрный телефон. Как чувствовал, что сон вещий.
Небо, море, облака.
«У чёрной полосы есть одна хорошая добродетель!!
За нею наступает белая полоса.»
II день
Во всем надо находить положительные моменты. Отмытые передние кресла высыхали и у меня появилась возможность посетить родителей и побыть с сыном, который жил у них, пока шёл ремонт. Я уплетал мамин плов за обе щеки, уставший от отсутствия горячей еды последнюю неделю. Пожалуй это первое блюдо, которое я делаю лучше её. Но мы ей об этом не скажем. Её котлеты, все равно, я не переплюну.
— У Андрея, оказывается был цирроз печени. – зачем то произнесла мама, когда я вернулся в столовую из кухни с добавкой плова.
— Ну хорошо! Только зачем ты мне об этом сообщаешь?
— Потому что он умер, как оказалось, два месяца назад.
Я посмотрел непонимающим взглядом дебила на маму. Строителя Андрея, ремонтирующего мою квартиру, я видел буквально час назад, как раз перед тем, как идти к ней на обед. Я рассказывал ему свои идеи о том, как я вижу подсветку на кухне, и какой ширины должна быть панель на потолке. Так! Кто из нас сошёл с ума? Видимо мой дебильный взгляд заставил маму уточнить.
— Запека Андрей!
— Тьфу ты, мама! Ну вот как я мог понять, что это не наш строитель умер, а Запека? С какого, такого бока. Уже полчаса обсуждаем мой ремонт и работу Андрея. А что Запека умер? Блин! Как жалко! Такой спокойный парень был. Спился?
***
Это была вторая потеря в моей жизни среди моих сверстников и одноклассников. Андрей Запека был наш сосед по лестничной площадки. Я с ним познакомился в первый месяц после нашего переезда в новую квартиру. Мне тогда было восемь лет, второй класс. Его мама в тот момент мыла общий коридор.
Я пришёл с улицы домой и столкнулся с этой полной и некрасивой женщиной в мокром коридоре. Похоже мыть полы был не её конёк. Огромные лужи грязи растеклись по коридору.
Как-то вечером мама уже рассказала отцу, что познакомилась с нашими новыми соседями и была не в восторге. Но соседей не выбирают.
— Тебя зовут Дима? — обратилась соседка ко мне.
— Да – стеснительно отозвался я, не зная что делать. Идти по мокром полу к себе в квартиру, оставляя грязный след, или вернуться на улицу и сидеть у подъезда, пока эти Венецианские разливы высохнут.
— Андрей! – гаркнула соседка во все горло, — Иди познакомься с Димой.
Такая методика знакомства для меня была дикой. В дверях появился мальчик. На вид мой ровесник.
***
— Привет! Я Андрей! – так же стесняясь неловкой ситуации, представился мой новый сосед. Он переминался с ноги на ногу в проходе и не знал, что делать в данной ситуации. «Морская волна», поднятая в коридоре его мамой не оставляла никакого пространства для маневра.
— Ну вот и познакомились! Надеюсь подружитесь. – подвела итог его мама.
Господи! Как давно это было. Нам тогда было по восемь лет. Сейчас сорок шесть. Как жалко парня. Тихоня–алкоголик, который так и не увидел в этой жизни счастья. Тихо жил, тихо умер.
***
К вечеру сиденья высохли и я снова прошёл фото контроль. Система разблокировала меня и, получив заказ, я двинул опять работать. Я уже совсем забыл про свой «вещий» сон и чёрный телефон. Все неприятности позади.
Пока я мчался по городу, перевозя пассажиров, задумался опять об Андрее.
Я же его весной ещё видел. Ещё раз убеждаюсь, что жизнь так коротка, мгновения. Надо не забывать видеть тех, кто тебе дорог, говорить любимым о том, что ты их любишь. Потом ты можешь это не успеть сделать.
Надо срочно съездить в гости к дяди Эрику. Пока ещё это можно сделать.
***
Ещё один клиент вышел из машины, присутствия которого я даже не заметил. На мониторе снова красным цветом заблестела блокировка. И снова причина – грязные сиденья. Блин! Это уже какое то издевательство.
Ну ладно, передние сиденье, я ещё могу согласится, но задние же нормальные! Чёрный телефон, похоже был действительно очень чёрным. С разбитым стеклом. Вещий сон продолжал руководить моей жизнью. Ещё один день в жопу.
«У человека две любимые игрушки – собственная судьба и чужие чувства…»
День III
Все позади. Я выдраил всю машину так, что она блестела как у кота яйца. Теперь можно было успокоится и забыть про зловещий сон и чёрный телефон. Конечно, жаль, что не заработал за прошедших два дня, но все позади. В Минске праздник города. И сегодня можно подняться и отбить потери предыдущих дней.
Я как-то успокоился и с головой ушёл в ремонт квартиры. Странно, но теперь, когда сам коснулся этого процесса, я понял почему строительная смета, в конечном итоге, возрастает многократно. В этой творческой работе совершенно нереально учесть всё. Всегда, всегда будут подводные камни.
В мыслях о ремонте мы с новым пассажиром уперлись в пробку в сторону площади, где проходил парад, а ночью будет салют. Вся дорога была уставлена машинами. И мы были заблокированы.
— Вам лучше пешком дойти. Здесь уже недалеко. – Прокомментировал я ситуацию вокруг нас.
— Вы думаете?
— Я в этом уверен. Сейчас пойдёт колонна военной техники. А это на полчаса, не меньше. Вы будете ждать?
-Пожалуй, Вы правы.
С этими словами пассажир вылез из машины и лениво поплелся в своём направлении. Народ в машинах начал суетиться и пытаться как-то выйти из сложившейся ситуации.
***
В зеркале заднего вида я заметил, как машины начали давать задний ход, что бы объехать вынужденный затор.
Что-то заставило меня посмотреть вперёд. Видимо какое-то шестое чувство, чувство опасности. На меня неслась, задним ходом чья-то машина, совершенно не беря во внимание, что я стою на его пути. Я быстро нажал на клаксон, но было поздно, с грохотом машина врезалась в мою зайку. Матюкнувшись я выполз из машины чтобы оценить ущерб.
Виновник «торжества» с глупой улыбкой и взглядом побитой собаки также выполз из своей машины.
— Ну, и на хрена это было делать? – спросил я оглядывая свой подмятый бампер.
Машина виновника ДТП была совершенно цела: обыкновенный эффект пасхального яйца. Разбилось то, по которому ударили.
Виновный водитель что то бубнил мне, пытаясь красочно описать свою невиновность в сложившихся обстоятельствах.А я смотрел на свою разбитую машину и вспоминал сон.
Вот и трещины на чёрном телефоне. Теперь все сошлось.Когда виновник закончил бубнить, я сказал:
— Вызывай ГАИ! Ты же виноват, тебе и разгребать весь этот геморрой. – С этими словами я сел в машину, пытаясь спрятаться от собравшихся на краю дороги зевак.
***
Теперь уже можно было констатировать, что и третий день в попу, а ГАИ приедет в лучшем случаи через два часа. «Спасибо Боженьке, что взял деньгами» — кажется так говорили евреи в Одессе.
Начался медленный отсчёт времени, до приезда ГАИ. Уже разбрелись зеваки в сторону парада и предстоящего салюта. Рассосалась автомобильная пробка. Над машиной пролетели все возможные варианты военных самолётов.
Мне оставалось лишь философски отнестись к ситуации и снова задуматься о том, насколько загадочен наш мир. Ведь насколько он нам ещё непонятен и неизведан!?
Чётко было понятно, после сна, что будет беда. И вот она произошла. Вселенная прислала подсказку. А может, просто, я сам себя накрутил?
Хотя… Вряд ли!! Как, накручивая себя, можно создать неприятности такого масштаба?
Я бы ещё поверил в эту теорию, если бы конфликты вокруг создавались мною самим. Но в данном случае они приходили сами, извне. По большому счету, кресла машины все были чистыми, просто, как мы выяснили потом, на офисе Яндекса при рассмотрении фотографий солнечные блики на креслах принимали за грязь.
Но два дня было потеряно. Да и в машину въехали стоящую. Так что не я своим поведением создал конфликт.
Значит что-то там наверху есть, что движет нашими обстоятельствами, судьбой.
***
В этот момент жутко закрутил живот. Так закрутил, аж до колик. Я выполз из машины и огляделся. Центр города. Автострада с бетонными развязками и мостами и куча народа. А ГАИ ждать как минимум ещё час.
— Блин, так и обос*ться можно, пока они приедут – пробубнил я себе под нос.
Боли в животе стали частью последующего вечера, постоянно о себе напоминая. Понятно было, что о работе дальше речи быть не может.
ГАИ приехало, как только отгремел салют.
***
Уточнили у сторон наше мнение о ситуации с ДТП, и, как только виновник признался в содеянном, мне дали подписать протокол, выписали справку для страховой и отпустили с Богом.
Живот болел невыносимо и стало тянуть на рвоту. Кажется копчёная курица из местной кулинарии выходила боком. Точнее сказать, как она выйдет и каким боком теперь известно было только ей. Но то, что вариантов уже несколько, было понятно. До дома я почти что дополз. По другому это не назовёшь.
В какой-то момент в квартире я понял, что надо бежать в ванну, где меня вывернуло наизнанку. Казалось, что теперь станет легче, ведь курица определилась, как ей выходить. Я помылся, разделся и упал в кровать своего временного бомжатника, окруженного ремонтным фронтом. Через пару секунд провалился в сон, в надежде, что все позади. И авария, и копчёная курица, и боли в животе, и чёрный телефон, все позади! Абсолютно все!!
— Ну теперь заживём! – прорвалась в голову мысль, перед тем как я забылся во сне…
День lV
«Любовь не пирожное, все время сладкой не бывает»
— Ты меня любишь?
Откуда-то, из темноты ко мне потянулась женская рука. От этой тонкой, изящной руки исходил божественный аромат. Я, словно, утонул в нём.
— Люблю! – произнёс я и потянулся на встречу к руке, чтобы ухватить её и больше никогда не отпускать.
Казалось, что она так недалеко от меня, но стоило начать движение к ней и к этому божественному аромату, как стало понятно, что она недостижимо далеко. Я предпринял ещё одну попытку. Потянулся к манящей в темноте к себе руке, и тут же провалился в пустоту, холодную и черную. Очнулся в своей комнате, весь трясущийся от озноба.
Это был сон. Всего лишь сон. Но такой явный, что в носу и в глубине подсознания сохранился её аромат и голос…
***
И в этот момент я понял, что если не добегу сейчас до ванны, случится большой конфуз. Я быстро отбросил одеяло и рванул в сторону умывальника. Меня снова вывернуло всего наизнанку. В коридоре стояла моя собака, ещё сонная, и смотрела на все происходящее. То ли сочувственно, то ли пытаясь понять, что происходит. Я отдышался и поплелся, уставший, в сторону постели, держась за стену, чтобы не упасть.
— Плохо мне Моничка! Очень плохо.
Собака как-то жалостливо, умными глазами, посмотрела на меня. Я упал на кровать и потянул на себя одеяло, пытаясь как-то укрыться от озноба, но понимал всю тщетность действия. Знобило не от холода в квартире, знобило от холода внутри.
«Ты меня любишь?» — в голове остался этот чудесный голос, но аромат исчез. Как жалко….
Я потянулся к телефону, понимая, что промедление смерти подобно:
— Алло! Скорая? Мне плохо!
***
Водитель машины скорой помощи не щадил меня. Тряска на каждой кочке отдавала мне жуткой болью в области живота.
— Вы бы не могли мне положить руку на лоб?
— Зачем? – испуганно спросила молоденькая фельдшер, сопровождавшая меня в больницу.
— Буквально на минуту! Мне просто станет легче.
Она протянула свою холодную руку к моему лбу и по всему телу пронеслось какое-то ностальгическое чувство комфорта. Чувство давно забытое, как и касание женской руки.
— Спасибо! Полегчало.
Очень хотелось, чтобы её рука была на моем лбу ещё долго, но я тогда размякну, раскисну. А мне это надо?
***
Больница скорой помощи встретила меня как родного. Ещё бы. Это был уже четвёртый визит за два года. Многих знал в лицо.
Приемное отделение больницы – это разделенное на два зала помещение. Мальчики налево, девочки направо и постоянная движуха:
— Санитары! – выкрикивает медицинская сестра на весь коридор. Спустя минуту, когда никто не появился, вновь:
— Санитары!
Я стоял у приёмного отделения для мальчиков и ждал, когда меня вызовут.За спиной послышался зычный рык:
— Молодой человек! А Вы к кому?
Я обернулся на звук этого командного голоса. В коридоре стоял охранник и обращался к пухлому и весьма задастому молодому человеку, в хлопчатых шортах и майке. Тот обернулся и весьма сбивчиво начал рассказывать, что идёт к маме. «Слава Богу! Это не ко мне обращаются», подумал я.
***
Движуха продолжалась. Привезли разбитого в хлам молодого человека. Он был весь перебинтован и кровоточащим опухшим носом. Я взглянул на его разбитый нос. Похоже, сломан. Судя по рассказу фельдшера скорой, упал с электросамоката.
Шум, гам бомжей и наркоманов. Кто-то с прострелом, кто то с порезом. Какой сериал «Больница скорой помощи»? О чем Вы? Достаточно два часа посидеть в приёмом отделении, притом днем. Ночью же ещё интереснее. Самая изюминка!
Я взглянул на лица врачей. Они это все воспринимают как обыденность. Похоже, что в шоке от происходящего только интерны, и то только два первых дня.
После осмотра и сдачи всех анализов я сел на кушетку и стал ждать результатов.
Рядом сел совершенно мокрый от пота, здоровенный мужик, и мне стало некомфортно. От него сильно несло запахом пота и захотелось сразу свалить в другой угол приемной.
— Лохматов! – снова позвал хирург. – Давайте ещё раз Вас посмотрим.
Я с большой радостью подпрыгнул с кушетки, только бы побыстрее ретироваться от этого потного здоровяка.
Движуха! Снова привезли покалеченного.
— Санитары! – опять заорала на весь коридор медицинская сестра.
***
Я ждал, пока хирург выпишет мне рекомендации, а здоровяк уже сидел на стульчике, рядом с врачом. Тот только-только присел с результатами анализов и обследования здоровяка.
— Так! Я просмотрел результаты. – на мгновение врач уставился в монитор компьютера, затем пролистал две страницы анализов и снова уставился в монитор.
— И так! Анализы и результаты, – здоровяк молчал, не издавая ни звука — у вас есть камень. Он просматривается явно. Но это не самая плохая новость для Вас. Это лечится. Есть плохая новость. У Вас рак.
Я был ошарашен услышанным. Вот так просто! Со всего размаху, в приёмом отделении, где сидит ещё куча народа сказать такое?
Я взглянул на спину здоровяка. Ни малейшего движения. Скала, чья спина не выдавала его переживаний в эту минуту.
— Конечно, предстоит пройти обследование и выявить степень онкологии. Я Вам дам направление, куда обращаться к каким врачам и где.
— Теперь по поводу камня. Его можно дробить….
Я находился в шоке. Какой камень? Вы только что объявили мужику страшную новость! Какие камни? Я опять взглянул на седой затылок здоровяка. Мне стало жутко жалко мужика. Я не могу даже представить, что он в эту минуту думал и переживал.
***
— Санитары! – в коридоре продолжалась ежедневная движуха приёмного отделения больницы скорой помощи.
— Лохматов! Следуйте за мной. – обратилась ко мне санитарка, держа моё личное дело в руке.
Похоже, меня решили опять положить на обследование. Та же палата оперативной хирургии, те же медсестры. Ничего не изменилось с момента моего последнего посещения. Пожалуй, только новые больные вносили новизну в эти декорации.
Все по старой схеме: осмотр, диагноз, решение.
— У Вас аппендицит! В острой фазе. Надо оперировать.
— Доктор! Я просто неудачно съел курицу из кулинарии.
Доктор недоверчиво посмотрел на меня. Потом рукой легонько ударил в область живота и я взвыл от боли.
— Нет! Надо оперировать. Это аппендицит.
С этими словами он подхватил мое личное дело и направился к медсестре.
— Готовьте к операции.
***
Медсестра кивнула и через минуту направилась в мою сторону с электробритвой. Внутри всё похолодело от понимания, что будут резать. Медсестра быстро сбрила все волосы на пузе и в области паха и взяла кровь для установления моей группы. Рядом лежал такой-же участник «забега». Грузин, которого также будут оперировать на аппендицит.
— Если положат на операцию рядом, возьмёмся за руки. Веселее будет! – Пошутил я.
Грузин схватил рулон туалетной бумаги и помчался опорожнять кишечник. Увидев это, меня начали одолевать фобии.
— Блин! А я не хочу в туалет. И что теперь делать? Вдруг я обделаюсь прямо на операционном столе? Это же они увидят мой джинджик! Вдруг он от страха так сморщится, что все заржут. Особенно медсестры. Кошмар! Они же увидят меня голым! Совсем!
Мозг стал лихорадочно работать решая задачу, как избежать операции. Но все варианты были нерабочими, да и живот болел невыносимо.
Грузина увели первым. Он прямо в палате разделся догола, обкрутил бёдра в простынёй и ушёл в сторону операционной, а я остался один в ожидании своей очереди.
Надежда на то, что будем лежать на соседних столах, держась за руки не оправдались.
По очереди.
***
— Товарищ, Дима, Вы коммунист? – где-то в глубине моего внутреннего мира спросил товарищ Островский.
— Нет! Беспартийный. – отозвался я на голос.
— Товарищ Дима! В такие трудные моменты жизни не бывает беспартийных. Трудности надо встречать по коммунистически стойко! Смотря им в глаза!
— Лохматов! Идёмте за мной, — оторвала меня от диалога с Островским медсестра — снимайте трусы! Обвяжитесь простыней и идите за мной.
Через минуту мы уже были в длинном коридоре операционного блока.
— Подождите здесь! – указала медсестра мне в сторону железных стульчиков прямо у дверей операционного зала.
Я присел на холодный стул и от этого меня начало поколачивать внутри. Волнение было жутким. В этот момент двери операционной автоматически раскрылись, как каменная стена в пещеру сокровищ Агры и медсестры в масках, вывезли грузина с торчащей изо рта трубкой.
«Господи! Слава Богу она торчит у него изо рта, а не из жопы, — с облегчением подумал я — отмучился. Я следующий».
***
— Лохматов! Заходите.
Весь зал был обставлен аппаратурой. Что то пищало, пипикало, шкворчало. И мониторы, мониторы… Как в космическом корабле.
— Ложитесь! – скомандовал женщина в маске.
Я лёг на кушетку в виде креста и мне тут же начали затягивать ремни на руках.
— Здравствуйте! Я Ваш анестезиолог. – Представился где-то у изголовья молодой мужчина.
Захотелось пошутить и сказать «А, это Вы тот, у кого халат всегда в кофе вымазан». Но решил, что, когда скальпель не так далеко, шутить не стоит. Он задавал вопросы, я отвечал. Через минуту на моё лицо положили пластмассовую маску и из неё пошёл пар от которого я закашлялся.
— Доктор! Ничего, что я кашляю от этого пара?
— Нормально! Так и должно быть.
— Ты меня любишь?
Откуда-то из темноты вновь послышался женский голос и её тонкая рука потянулась ко мне.
— Люблю! – ответил я, и потянулся к ней навстречу, проваливаясь в тёмную пустоту.