Театр
«Любите ли вы театр так, как люблю его я» Кто не знает этого выражения. А вот в 80-е годы, когда не было Интернета , пришла в библиотеку девушка и попросила дать ей целиком этот отрывок. Мы все забегали, потому что у нас был девиз «читатель не должен знать отказа». Мы всё перерыли и получили, наконец, ответ в одном из томов Белинского. Статья называлась «Литературные мечтания»
Как я любила театр в детстве, голодном и не очень счастливом. Наверно детской душе не хватало праздника, волшебства.
В школу приходила красивая дама с билетами в Центральный детский театр. Она была очень нарядная в браслетах, кольцах. Пока я всё это разглядывала, а особенно лису на ее большой груди, все хорошие билеты разбирали девчонки. Мне доставались билеты на какой-нибудь пятый ряд балкона . Весь спектакль надо было стоять, иначе не было видно сцену. Дама заметила меня и почему-то полюбила, спросила, как меня зовут. Она стала оставлять мне самые лучшие билеты на самые интересные спектакли. Вот прошло столько десятилетий, а я вспомнила её с благодарностью.
Билет был в руках и можно уже мечтать. Закрывала глаза и видела высокую лестницу, покрытую ковровой яркой дорожкой, хрустальные лампы, сцену с тяжелым красивым занавесом. Я пыталась вникнуть в название и представляла, что же будет, когда откроется занавес.
Хоть мы не были знакомы с системой Станиславского, но для нас театр начинался с вешалки. К раздевалке было не протолкнуться, огромное количество детей, а наша Люська Рождественская всегда чего-то теряла: туфельку, сумку, билет на спектакль. Учительница багровела и, сжимая кулаки, шипела
- ну, это уж точно последний раз ты, Рождественская, с нами идешь в театр.
Люська рыдала, а мы ползали между многочисленных ног в поиске потери. Находили, хлопали, вытирали Люське слезы и счастливые поднимались в зал.
В театр все старались придти нарядными, как-то по-праздничному причесанными. Мама обязательно давала деньги на буфет, ну что за театр без пирожного и сока.
Рассаживались, рассматривали все ярусы, искали своих одноклассниц. Уже слышны звуки оркестра . Гаснет свет . Замирает сердце . Ой, сейчас начнется….
В юности театр «Современник», который был на Маяковке, сыграл не последнюю роль в моей жизни. Мой будущий муж не знал с чего начать наши отношения, и отстоял всю ночь за билетами на «Голого короля», не пойти было просто глупо. Не только спектакль был потрясающим, но и парень оказался симпатичным.
Все мы, конечно, актеры в той или иной мере. Работая в библиотеке, я видела такие интересные и разнообразные персонажи. С работы меня ждали мои соседи. 60-е годы. Телевизоры далеко не в каждой семье, а тут я со своими устными рассказами о самых разных людях, прошедших за день. Рассказывать я умела. На нашей огромной старой закопченной кухне собирались люди, кто садился на табуретку, кто мыл посуду, кто готовил, а я в центре рассказывала, получались маленькие спектакли.
.
Вот молодой человек, сильно заикается, он работает на стройке, тянется к знаниям, одинокий и ему хочется поговорить со мной
– «А это что за то-о-лстая книга?
- Роман «Воскресенье»
- «А к –к -то написал?»
- Толстой, говорю я, слегка удивившись.
Он сильно морщит лицо, качает рукой и с презрительной миной:
- Ну, как он, ни-и- чего пишет?
А вот дама, много о себе воображающая, рассказывает, с какими высокопоставленными людьми встречается, какие возможности достать новинку она имеет. Тогда большим спросом пользовалась книга Эренбурга «Люди, годы, жизнь» в 3-х частях. Так вот дама сообщает, презрительно взглянув на меня.
- У вас, конечно, нет такой книги, а я уже прочитала «Люди» и «Годы». Осталось только « Жизнь». Понимаю, что она не только не читала, а и в глаза не видела этих книг, но сколько апломба.
Всегда боялась почему-то седеющую читательницу с большими черными усами, меня пугало, что я такая же буду в старости. Она много читала и часто приходила в библиотеку, подкручивая свои усы, просила подобрать что-либо военного характера.
Иногда приходили с огромными списками, в которых были исковерканы фамилии авторов, названия. Одна дама долго стыдила меня, что я не знаю столь актуальную книгу «Бегу до ветру». Я краснела и бледнела, потом догадывалась, что это «Иду на грозу» Гранина.
Очень любила одну пару приятельниц. Они всегда ходили вместе. Одна - высокая, видная, звонкая, прекрасно одетая в дорогие шубы, костюмы, удобную и модную обувь – профессор геологии Ященко Анна Александровна. Другая – маленькая, тихая, очень скромная и молчаливая, бедно одетая учительница Елена Михайловна. Иногда щедрая и добрая Анна Александровна со своего плеча и со своей ноги давала Елене Михайловне очень красивые вещи, но без переделки, смотрелось это, мягко сказать, странно.
Обе они были доброжелательными, очень интеллигентными, начитанными, образованными людьми. Анна Александровна очень плохо видела, ей не могли подобрать очки, а Елена Михайловна плохо слышала, при этом они не пропускали ни одной встречи в нашей библиотеке.
Зал в библиотеке был небольшой, но в нем выступали интереснейшие наши современники. Садились эти дамы всегда на первый ряд. Анна Александровна приходила с огромным полевым биноклем, оставшимся от ее работы с геологическими партиями, а Елена Михайловна вставляла в уши слуховой аппарат довольно внушительного размера. Анна Александровна, сидящая буквально рядом с выступающим, вскидывала бывалой рукой свой полевой бинокль, который занимал место на груди от шеи до живота, и окидывала взглядом лектора, находящегося в метре от неё. Неважно, кто выступал - политический обозреватель, писатель или поэт - для лучшего усвоения она конспектировала речь. Вскинет полевой бинокль и записывает что-то в блокнотик, а оттепель уже кончалась, так что лектор бледнел, краснел
и запинался.
Ходил регулярно читатель по фамилии Розенбаум. В любую погоду он снимал у дверей калоши (где уж он купил, а может от отца достались). Был он застенчив, аккуратен, начитан. Мы его между собой называли «мамин сын», потому что, когда мы его приглашали на наши встречи, он говорил: «Я бы с удовольствием, но мама не разрешает». А ему было за семьдесят.
Мальчик в первом классе просит Карла Маркса. Ну, не «Капитал» ему давать. А Что?
-Ну, скажи нам, что учительница говорила.
- Она сказала, чтобы мы пошли в библиотеку и взяли Карла Маркса, который живет на крыше.
Такие были времена…
В 70-е, 80-е годы дефицит был на все, так что в театр просто купить билеты было не возможно. Все обсуждали книги, спектакли, фильмы.
В районах (их было 33 в Москве) проходили месячники культуры. Все билеты во все театры приносились в очередной район. А так как я была в управлении культуры нашего района председателем месткома , жизнь моя для семьи и для работы просто заканчивалась. Звонки, списки, деньги, заявки во все театры на самые лучшие спектакли. Я только мечтала, чтобы этот месяц когда-нибудь кончился. Каждый день театр – это абсолютно не нормальная жизнь, ну, а как не пойти, когда вся Москва говорит об этих спектаклях и билеты у тебя в руках.
До сих пор помню «Дальше тишина», мои переживания и мой восторг от игры великих Плятта и Раневской. Тогда я подумала, почему в театре нет киоска с цветами, мне так хотелось купить цветы за любые деньги и поднести их актерам. .
Неутихающий смех на спектаклях театра «Сатиры»,
шумные спектакли «Взрослая дочь молодого человека» в театре Станиславского, «Так победим» по пьесе Шатрова в МХАТе. Театр Вахтангова – Юлия Борисова, Михаил Ульянов, Юрий Яковлев, Николай Гриценко. Классика на сцене Малого театра. «Юнона и авось» в Ленкоме . Да разве перечислишь.
Какое счастье, что я так много видела хорошего.
В 90-е годы театры пустовали. Часто на сцене больше было людей, чем в зале.
Сейчас театры опять полны народа, билеты вполне доступны (пенсионерам дают со скидкой, но совершенно пропало желание посещать их, просто стало мне абсолютно не интересно ( за очень небольшим исключением) всё то, что происходит на сцене. Единственное что вспоминается, так это вешалка, потому что каждый раз кто-то из приятельниц или я (как Люська Рождественская в детстве) что-то теряем: номерок, шляпку, билет, шарфик, очки. Переживаем. Ищем. Находим. Радуемся. Идем в какое-то кафе и там до слез сами над собой смеемся, пересказывая смешные глупости, которых «увы» и « ах» так много происходит в нашей жизни.