Сообразите, что весь ужас в том, что у него уж не собачье, а именно человеческое сердце. И самое паршивое из всех, которые существуют в природе!
М. А. Булгаков, "Собачье сердце"
...
Воняло мочой и стойким крепким перегаром. Повсюду метались люди, рассеивая своими фигурами табачный дым. Кажется, здесь курят всегда. Не бывает такой минуты, чтобы дотлевшая сигарета не сменялась следующей. Бородатые опухшие морды только и делают, что подносят к губам весь просмоленный фильтр. В основном, контингент состовляют работяги, только вот- вот отпахавшие очередную смену на заводе. После тяжёлого дня спать неохота, ибо пробудившись необходимо снова чапать к станку. А так терпимо - ноги совсем не держат, мозг в бездумном режиме, кружка пива сверху и сие существо свое бремя выносит мужественно и смиренно. Нет-нет а захаживают сюда и мужички иного сорта, бывают даже в смокингах и дипломатами, решившие на один день удариться во все тяжкие, но, проиграв в карты все деньги и получив на утро невыносимое похмелье, они возвращаются снова к своей обычной жизни. К таким относятся нормально, в основном люд здесь взрослый, понимающий, что кто-то рождён ползать по пьяне, а кто-то ползать от усталости. Конечно, бывают случаи когда начистят репу какому-нибудь сладкому павлину, но только лишь из-за того, что руки больно чешутся, а в основном мудрость и доброта царят в привокзальной рюмочной. Заведеньице это располагается у самой железной дороги, так близко, что мчавшийся поезд может привести в колебание бутылку водки и прилагающие к ней стопки. Мужики сидящие за столом знают о такой фишечке, поэтому стопки заполняют на половину, так водочка не прольётся и быстро не разойдется.
Вторая половина здания как раз считалась вокзалом, где можно было купить билет до близлежащего города и свалить к чертям отсюда. Проблема лишь в том, что поезда ходят редко - рано утром и поздно вечером. Может, это и не страшная проблема, но именно она стала таковой для меня. Я вчера перепил и меня угораздило сесть на первый попавшийся поезд, который увёз на кудыкину гору. Память, конечно, может подводить, но похоже на то, что я высадился на неизвестной мне станции, до которой я и в пяьном состоянии не собирался ехать. Просто услышал этот женский голос, обьявляющий станции внутри электрички, и вышел себе по добру по здорову. Очнулся я на деревянной лавочке, которая за ночь мне стала роднее кровати. Да и действительно, спать на ней было очень даже удобно. Стояк начал упираться в седушку и мне пришлось лечь набок, что оказалось очень неудобно. Хоть стояк был небольшой, как обычно по бадуну, но он являлся первым признаком того, что мочевой пузырь переполнен. Пришлось открыть глаза и вкусить весь этот отвратительный перегар во рту. Смесь пива, водки и солёных семечек давала непередаваемое послевкусие. Казалось, что губы - это солёная шелуха, а во рту засохла брага из хмеля и желчного сока. Похмелье было ужасным. Но ещё было ужасней осознать, что я далёк от понимания своего местоприбывания. Я напился вдвоём с другом, с которым пью практически каждые выходные, но, пробудившись здесь, меня резко накрыла волна радостных эмоций, что я пережил какую-то безумную ночь, прямо как в молодости. Правда о том, что я просто провел ночь как бомж, была противна как похмелье, поэтому я старался о ней не думать. Я просто, шатаясь, встал с лавочки, чуть не нырнул рыбкой в рельсы и, причмокивая губами, осмотрел округу.
-Вот дерьмо...,-выдал я, представляя себя героем какой - то американской молодёжной комедии, - надо же так напиться, дорогой мой...
Я вставил наушники и врубил песни, которые я слушал последние несколько дней. Они меня очень впирали, особенно зажигательные, клубные. Я собирался слушать музыку всю дорогу домой. На секунду возникла даже некая благодарность, что со мной произошло подобное несчастье, ведь я неизвестно где, вокруг меня лес и тишина. Скорее всего, вся дорога обратно будет вести по бескрайним просторам России - матушки. Вдоль её зелёных трав и стройных березок. А в электричке в такую рань никого... А дома ждёт вкусная еда, которая так особенно прекрасна в эту тяжкую минуту... Я мечтал, первые минуты с похмелья чудесны, ведь в них можно с удовольствием подумать о таких простых человеческих потребностях как диван, еда, покой, музыка. Может, сегодня и футбольчик какой показывают, так и до второго дня запоя недалеко.
-Эх ты, непутевый, - с блаженством сказал я себе. Материнский любовный упрёк ещё не протрезвевшему себе - это ведь чудесно.
Вот я направился к доске с расписанием электричек и все мои грёзы о безаботном продолжении дня рухнули прямо о местную побитую временем платформу. Эта деревенька оказалась в такой жопе, что даже мой забытый цивилизацией город в сравнении с ней сходил за мегаполис. Да-да, трудно поверить, но следующая электричка будет только практически ночью. Я был в полнейшейм ауте, столько слов можно подобрать к описанию ситуации, но все что можно было я выорал на всю деревню благим матом. Прощай еда и спокойствие. Я несколько раз пересмотрел расписание, несколько раз сел на лавочку и обдумывал запасные варианты возвращения домой, но ничего! Абсолютно ничего не мог придумать!
-Застрял в своем вчерашнем пьянстве на целый день, - сказал я себе, когда ничего не оставалось уже, кроме как держаться обеими руками за голову.
Теперь я не ощущал себя тусовщиком, чудовищная головная боль все убедительнее внушала мне, что я просто повёл себя как типичный алкаш. Ох, и тонка грань между этими понятиями. В кармане нашлись деньги и я отправился на поиски магазина, чтобы хотя бы осчастливить желудок. Вскоре, пройдясь по деревеньке, узнав, что автобусы сюда не ходят и остаётся только умирать от старости, ожидая электричку, я попал в ту самую рюмочную. Не стоит вдаваться в подробности как это вышло и почему я не нашёл хостел. Могу лишь сказать, что мне стало грустно. Очень грустно. В моем возрасте уже не пытаются копаться в себе и встать на путь истинный. Грусть становится обыденным состоянием, из которого ты стараешься выбраться любым доступным способом. В большинстве своём на все насрать, можно жизнь описать самыми сложными словами, удариться в философию и эзотерику, но на самом деле есть только грусть и смирение. Есть мозг, которому все надоело, и есть алкоголь, который разрушает мозг. Есть много бессмысленных слов, которыми я сейчас стараюсь изьясняться, а есть рюмочная, которая меня забрала из дома, и значит вернёт домой.
-Да, без проблем, пацан, - ответила на мою просьбу с безразличным лицом толстая женщина за барной стойкой, - можешь располагаться вон за дальним столом и ждать сколько угодно своего поезда.
-Надюш, это...можешь нам ещё по писярику повторить...
-Да, не вопрос.
-Ты моя хорошая, - потёр усатый мужик ладони и уже хотел обратиться к новому незнакомому постояльцу, но я развернулся и пошёл за стол.
Темнело. Я выпил пива и уже стало полегче. Гармония разлилась по всему телу и весь мир преобрел другие краски. Я теперь в роли убитого судьбой писателя что ли. Да такого, что по миру скитается и не боится на дно заглянуть. Народу немного, все уже довольно приличного возраста. Смотрю на них и страшно становится. Я вижу и знаю их скучную, никчемную судьбу. Из дома на работу, с работы домой. Так до старости. Страшное самое даже не то, что я не вижу в такой жизни просвета, ни то, что она унылая и бессмысленная, а то, что я её знаю наперёд и мне не интересно. Не знаю что хорошо и что плохо, но когда познаешь и то, и другое, становится одинаково уныло. Мужики же смотрят на меня и усмехаются, ведь начинали также- наблюдая со стороны, не понимая и критикуя. Все такими станут. А плевать. Я сделал ещё один добротный глоток и затхлая рюмочная в миг превратилась в средневековый кабак, в который забрели поэты, революционеры и путешественники. Помню, заканчивалась уже вторая бутылка пива... Или трятья... Короче, я смотрел на стеклянное дно, в котором плескалась одна пена, и тут дверь рюмочной открылась, сотресая новогодние колокольчики, являющиеся украшением в любое время года, и на пороге показался сутулый мужичок. На его красном и отекшем лице сияла улыбка, на губах блестели белые залежи слюны, причесанные со лба длинные волосы забавно закрывали на затылке лысину. Лет на вид можно дать 50, возможно и больше. Одет в мягкую дедовскую рубаху в клеточку, бледно- рыжие брюки на подтяжках, а из грудного кармана торчит маленькая расчёска. Видно, у человека каждый день праздник. Так, похоже, оно и было.
-Здорово всем, братцы, - зазвенел он на всю рюмочную, - ей богу, не передать как я вас рад видеть в этот замечательный день!
-О, приветствую, Чижик! Как оно?
-Здарова, Чиж! Ты,мы видим, в своём ррррэпэртуарэ!
-Отлично, отлично, просто прекрасно, - направился прибывший мужичок с распротертыми объятиями приветствовать друзей, - спасибо, что интересуетесь старичком...
-Да какой же ты старик, Чижик, ну. Ересь то не неси. Ты ещё в самом расцвете сил...
-Карлсон ****ь его..., - добавили под общий хохот мужики.
-Статный, ухоженный, пить меньше стал, невестка молодая ждёт. Скоро свадебку на всю деревню сыграем.
-Точно, Чиж. Стол предлинющий на всю поляну нашу организуем, да заставим её тушенными гусями да жаренными поросями! Самогона от краю да края ещё, и закусочки какой-нибудь маринованной бы...
-Моя закатывает отличные помидоры! Одну с сальцем положишь в рот- водочку опрокидываешь, а она как водя святая идёт. И на сердце и в желудке...ммм...благодать! И все за здоровье молодых!
Чижик ещё больше разошёлся в улыбке. Сколько любви и добра истончало его небритая мордашка. Он будто прямо здесь, в грязной, задымленной рюмочной, купался душой в тёплых, блаженных, кисейных берегах, слушая не трёп пропитых работяг, а пение ангелов. Хлопая ресничками, словно соечка своими крылашками, он произнес:
-Да, братцы мои, ждёт меня моя Аннушка. Ждёт, голубушка, витязя своего ненаглядного. Скоро заберу её к себе, чтобы рядышком была. Просто рядышком, чтобы утром просыпаться, а она вот прямо возле меня. Никуда не денется, не исчезнет, не уйдёт, всегда рядом, как вот моя рука, моя нога... Хотя нет... Как моё сердечко. Моё переполненное любовью сердечко, которое бьётся и бьётся, часто-часто, очарованное красотой моей любимой. Братцы, ведь без сердца нельзя же человеку? Нельзя же?
-Конечно, нет. Дурной что ли, Чиж?
-Вот и я без неё так, понимаете? - нагнулся он к столу, заглядывая в лицо каждого. - Без сердца моего нельзя. А дурной то я давно...и все, знаете оно, от той же самой любви. Каждый день от неё с ума схожу. Думаю вот, другой иной раз встану с кровати - да и упаду замертво от этой любви. Эх, не могу, братцы...
На глазах мужичка выступили слезы, он начал их вытирать и плаксиво издавал смешок.
-Да чего ты, Чижик? Совсем расклеялся...
-Сейчас мы с тобой заревем ещё ненароком!
-Мужики, да я плачу от счастья своего! - улыбался он своей своим небесным милосердием. - От счастья, понимаете? Вселенская любовь меня распирает! А почему? Много что ли человеку для счастья надо? Вот чтобы здоровьице не хромало, да чтобы любимая к ужину дома ждала.
-Правильно, домашний очаг - это душа русского человека!
-Вот! Верно сказано! Мы же с одной земли с вами, с родной плодородной земелюшки! Переполненное одной любовью ко всему сущему! Это ведь благодать какая... О боже мой!
Ещё чуть-чуть казалось, и Чижик улетит на своих флюидах ввысь. Он умиротворенно прикрыл глаза и точно буддийский монах вдохнул чистый воздух тибетских гор.
-Эх, молодой, влюбленный, - смеялись мужики, заражённые настроением своего друга.
-Мне кажется, что сегодня нужно только радоваться жизни! Ничего больше! Прямо вот сейчас начинать и никогда не заканчивать! Самый подходящий день, чтобы снова вспомнить как надо любить все вокруг себя... Надюш, а ну-ка, родная, оформи нам пузырёк на всех...
-Ооо,-заголосили хором мужики, - пошло дело, пошло!
Пока работяги стучали кулаками по столу, предвкушая знатный вечерок, Чижик поплел к стойке.
-Надюш, я сегодня знаешь что заметил?
-Ну чего, Чижик? - вздохнула устало хозяйка.
-Что солнце утром как-то по особенному ярко светило! Прямо ослепило мне глаза спросони, но ослепило по-доброму, нежно, по-матерински!
-Ах, вон оно как! - изобразила удивление Надежда, выпятив свою нижнюю губно, густо намазанную красной помадой.
-А наш лес... Он... Он на востоке пахнет совсем по-иному. Если по ту сторону железной дороги он наполнен ароматом грибов и дикой черники, то на востоке он благоухает речкой. Как бы так объяснить... - тёр пальцами друг о дружку он в раздумьях, - чем-то таким свежим, первозданным, сказочным...
-Ясно, Чижик,-пододвинула Надя ему ближе водку, намекая, что пора возвращаться к друзьям.
-Ты прости меня за мою докучаемость, просто вот..., - тряс он кулачками у груди, показывая как его распирает, - хочется ведь с кем-то поделиться. Хочется ведь. Это вселенская любовь не умещается в одном сердце. А что случается, когда на него ещё тёплое солнышко светит и лес русский вдыхает в него свою волю дикую... А? Ты и представить себе не можешь, как я любить все начинаю. Представлю только, что мы вдвоём с моей Аннушкой по мху среди сосенок гуляем да травы полезные для настойки собираем, так сразу душа улетает к Господу. И там говорит - спасибо, большое спасибо за все данное в мире тобой...
-Чижик, ну че ты там копаешься, едрить колотить!
-Ты водку пришёл сюда жрать или лясы с бабами точить?
Чижик улыбнулся ещё раз со всем своим благодушием и будто невзначай попросил:
-Наденька, а можешь огурчиком малосольных в закусочку порезать...
А я, что я? Совсем забыл о своей фигуре, уж так увлёкся этим любвиобильным персонажем. Я глушил бутылки одну за другой в одиночестве, пока мужики там себе развлекались за столом. Иногда мне хотелось встать и завязать драку с одним из них, я даже вызывающе проходил мимо по нужде, бросая не добрый взгляд. В туалете облегчаясь, я становился добрее. Всё снова сияло своими красками и жизнь не казалась такой скучной. Будто выйдя из туалета я прямиком стану другим человеком! Наверное, излишек мочи меня так озлоблял. Я возвращался, чему - то неизвестному улыбаясь, хотелось подпевать песни и я их подпевал. Подпевал тихонько, про себя, не как аборигены, я отпускал взгляд и с ухмыляющийся уставшей рожей повторял слова песни, будто они связаны с каким-то тяжёлом периодом жизни, который вряд ли кто-то из присутствующих мог бы пережить. Потом мне становилось тошно от иллюзий на свой собственный счёт и я смотрел на время, ожидая электричку.
Дальше вот что значит вышло. Мужики один за другим начали вставать изо стола и, хлопая Чижика по спине, прощались с ним:
-Ну че...мне на ночную завтра ****охать. Даст бог, не откину копыта и...ик...ой бля...переживу это говно.
-Да и нам, слушай, пора. Жены же всю плеш выедят. Я завтра своей обещал раковину отремонтировать...
Некоторые уходили хмурые даже не прощаясь, будто знали, что ничего не упускают важного. Вскоре, Чижик остался один и его глазки забегали по пространству рюмочной. Надежда сразу покачала отрицательно головой, вешалка с пальто, похожая косым взглядом на человека, тоже проигнорировала мужичка, но зато незнакомец в уголку ему сразу показался подходящей жертвой для дальнейших бесед.
-Знаете, молодой человек, а вы мне напоминаете одного писателя, который любит наблюдать за различными образами людей, а потом мимолетно их описывает в своих книгах! Ей богу, напоминаете! Знаете, Чехов какой-нибудь! Или нет...может усталый от жизни Набоков! - он, черт побери, знал как начать разговор. С первой фразы расположил к себе незнакомого, при всем при этом он совершенно был не похож на выпившего до этого целый пузырь алкоголика.
Я польщенный таким изысканным комплиментом улыбнулся, Чижик это в миг заметил и решил зацепиться именно за эту тему.
-Да нет же, какой из вас измотанный врач или одинокий эмигрант, вы ведь из тех, кто обольщает дамочек и жарит с бродягами спирт, верно?! А когда я вижу вас с бутылкой, глядящего с презрительной усмешкой на весь мир, то ни сам ли Фёдор Михалыч возрождается передо мной собственной персоной?!
Он протянул мне добродушно руку и я не смог её не пожать.
-Очень учтиво с вашей стороны было начать наше знакомство именно вот так, - зачем - то вежливо я решил преподнести себя.
-Могу сказать лишь вот только что- я всегда мечтал выпить с перерожденной истинно русской душой о великого Достоевского! Может быть, именно эта встреча сподвигнет вас на создание нового романа!
Чижик открылся в совсем ином обличии для меня. Прежде он сходил за типичного пропойцу, но сейчас он вёл себя вполне как адекватный разумный человек, который молниеносно перенес бутылку водки и рюмки с одного стола на мой.
-Прошу прощения, но как вы узнали, что я пишу?-смущённо поинтересовался я
-Ооо, знаешь тут трудно не догадаться! Я же говорю - русская жизнь на лице твоём, парень, отпечатана! Такая русская, прозаичная, со всей её глубиной и светлой печалью! Даже такой дурак как я, все понял, осознал, и не мог позволить такой удачи пройти мимо!
Я понимал, что он просто каким-то образом угадал и теперь хитро играет на моем поле, чтобы подмазаться ко мне. Но делает это не с коварством и алчностью, а с чистой и доброй душой, чтобы подружиться. Он налил полные рюмки и я с небольшой тревогой, которая бывает с первой стопкой , опрокинул её в рот. Тепло пошло по животу.
-Может, тебя угостить чем-нибудь? Ты, видать, не здешний... Кушать хочешь. - И снова он был прав. - Надешенька, что покушать там есть, а то тут человек с голоду помирает!
-Котлеты остались, - снова нехотя откликнулась Надежда, - картошка отварная, бутерброды... И салаты кое-какие.
-Всё тащи сюда, милая моя! Праздник устроим человеку, раз такое дело!
-Да не стоит, вы что..., - было начал я из вежливости отказываться, хотя в животе заурчало при одном упоминании еды.
-Ничего-ничего, не дури! Я не обеднею, если угощу такого гостя! Я же вижу, ты с похмелухи толком не ел, сидишь тут своим пивом одним давишься... Так знаешь, великие романы не пишутся! Давай сейчас ещё разок выпьем для аппетита, но последнюю, а то ещё поплохеет, а потом это все вкусной домашней пищей да сверху укроем, чтобы комфортно желудку было. Знаешь, какие у Надечки котлеты? Да самые лучшие на свете! Женщины и прекрасны за то, что без всяких там особых поводов могут накормить мужика, который уже осточертел своим пьянством! Безкорыстно, просто по доброте душевной! Это же чудесно! А котлетки вкусные, мясо горяченькое... все тело обдает гармонией... Мм, что может быть прекраснее еды, которая нам в первую очередь продливает жизнь, а?! Она чудесна! За каждый кусочек стоит благодарить Господа! Стоит посвещать оды еде, не правда ли, поэт?!
Всё это время я не понимал, что ему надо и почему он так много болтает, просто не заткнуть. Я искал постоянно скрытый подвох, но как только он ко мне обратился, заглянув смело в глаза, все плохие мысли исчезли и я снова стал непередаваемо вежливым:
-Конечно стоит...
Мне показалось это каким-то неловким и забитым ответом, поэтому я решил показать себя и включил пафос, как защиту. По-пьяне ведь твои личности в голове очень стремительно меняются и каждая из них права.
-Но что и удостоено внимания, так это человеская жизнь. Еда слишком просто и банально.
-В человека вникать долго и по своей сути, брат мой, очень бессмысленно. Читателям нужна правда, а ни сказки, поэтому зачистую правдивые книги очень печальные и безвыходные. А кому нужны депрессивные книги, когда наша жизнь полнейший психоз. Есть, конечно, всякая бульварная литература, но нам ведь нужна пища для мозга, нам, интелегентным людям...
Он отрыгнул и усмехнулся над собой.
-А о еде все просто. Её все любят. О ней можно говорить всегда. Она всегда будет нужна и бесценна. Вот я с моей Аннушкой, когда дом свой построим, так сразу ей выделим отдельную кухонку, она у меня обожает готовить, а я люблю вкусно покушать. Эх, - налил он ещё по одной, забыв о обещании подождать, - вот так и будет изо дня в день, я буду приходить к ней с работы с букетом цветов, что-нибудь вкусное покупать к чаю, а она там уже во всю кашеварит на кухне. Масло брызжет во все стороны, комфорки горят, а она подлетит ко мне в объятия словно бабочка и обхватит меня своими нежными ручками. Затем мы вечер будем сидеть кушать, рассказывать как день прошёл, обсуждать предстоящую поездку на рыбалку или даже ночёвку с палаткой... Ведь палатку я ох как люблю! Природа, птички поют, река шумит! Будем болтать о пустяках и знаешь, что, мой дорогой Лев Николаич, будем обсуждать еду! О да, как она приготовлена, что лучше добавлять туда! У Надюшки пару рецептиков своруем втихоря, а, как тебе такая идейка, Надь? Не хочешь осчастливить больше людей своими вкусными котлетами?
-Да я только с радостью, - все также монотонно ответила Надя, ставя на стол всякие кушанья, укутанные в плёнку.
-Научишь мою Аннушку так же готовить эту вкуснотищу?
-Конечно научу, - протянула хозяйка.
-Вот спасибо тебе, родная. От всего сердца спасибо.
Но к котлетам он не притронулся даже, а все протянул мне, сам же выпил за Надино здоровье. Я уже не мог вертеть носом и накинулся на еду.
-А сам то как угодил к нам?
-Да случайно вот. Вышел с электрички, так скажем...ням-ням...неудачненько.
Чижик засмеялся.
-Перегулял что ли! Так это со всеми бывает... Дело обыденное так сказать, шестая пятница на неделе всего лишь то! Знаешь что я ценю в человеке больше всего? Знаешь вот что?
-Что? - выпил я на этот раз с ним.
-Молодость и здоровье,-сжав кулак, сказал он серьёзно, - сила в человеке - вот что самое главное. Чтобы мог на гору взобраться, речку переплыть, побежать по траве и от бессилия упасть, глядя на звезды. Чтобы молодость ценил. За женщинами ухлестывал, по ресторанам водил, стихи сочинял, с пацанами в футбол играл, дрался в кабаках, громко пел и танцевал. Знаешь, что я в человеке ценю? Его жажду жизни. Только по ней можно определить достойного для всего этого мира человека. У него должны глаза гореть до всего вокруг, до женщин, до тайны, до новых стран, открытий, ошибок, для всего. Он не должен в страхе сидеть дома, не должен загибаться под гнетом бытия, никогда не должен черстветь, уставать, жаловаться , а гореть и только гореть!
-А как же душа? - решил вставить я свое умное слово, зная, что тема самая больная у пропоиц.
-Да знаешь что, ну эту душу! Маразм человека. Как сказал один знакомый врач - верить в душу, это уже отклонение в психике. Да, оставаться всегда человеком по отношении к другому, но это не значит, что нужно выкапывать внутри себя ямы и копаться в них же до конца жизни. Можно выдумать много и толку от твоих мыслей нет. А вот твоё тело, каждый атом, каждый орган-вот, что тебе дано и чем ты должен пользоваться и радоваться отпущенной возможности. Надо любить свое здоровье и силу, если не будет их, то и твоя душа быстро сломается и сгниет в грехопадениях.
-Но ведь тело временная оболочка...
-Да и насрать в общем то. Временно и временно, - выпил он радостно. - Что-то я не видел ни одного старика, который хотел продлить свое существование. А все эти надежды на жизнь после смерти- все боязнь умирать. Слишком уж ты к жизни привыкаешь, мой друг.
-А как же смысл жизни.
-Смысл жизни в том, чтобы найти себе отличный повод дожить до конца. Верить в него и как-то дрочить это бытие. Хе-хе. И знаешь, что самое прекрасное?
-Что же?
-Можно придумать любую полнейшую белебердятину. От полёта в космос и попадания в изумрудный город до желания спасти мир и изменить человека. Пускай даже только ты в это веришь и никто другой,только верь и не сомневайся.Так и живём с нашим внутренним Богом, который является наши самыми искренними мечтами и ностальгией откуда-то из детства.
-А в Бога то ты веришь?
После этого я себя признал алкашом,а не его,но при этом с горьким лицом пригубил ещё разок беленькую. А куда деваться то ещё.
-Он классный парень, лучший из нас. Я ценю его старания помочь людям и с удовольствием выпил бы вот так с ним водочки и поговорил о прекрасном.
-А знаешь че... А че б ты поросил у него? - весело спросил я Чижика, мне почему так стала эта тема для разговора.
-Да знаешь... Ничего. У меня все есть для счастья.
-Да ну...
-Ну да.
-Так не бывает.
-Всё может быть в том случае, если мы принимаем за реальность даже разговор с богом, словно он какой-то, едрить колотить, джин, исполняющий желания.
Я захохотал. Мне действительно стало очень смешно и как-то комфортно на душе. Мне нравилось общение с этим человеком. Да и пьянел я не хило. В рюмочной оставались мы одни, ну ещё Надежда, которая, видимо, и не особо торопилась домой. Какой-то странной грустью была омрачнена, ведь она не выглядела радостной от нашего присутствия, но и прогонять она не погоняла. Усталостью смотрела на нас, но совсем не мы ей надоели. Не мы. Ей, может быть, даже хотелось, чтобы мы болтали, так вот и не очень одиноко. Есть кого покормить, на кого хмуро взглянуть - кажется, есть в этом что-то. Я начал любить эту рюмочную и её обитателей. Они показались мне родными, хоть и знал я их всего ничего. Но мне казалось, что Чижик и Надя никогда не предадут и останутся рядом. Вот только пить для этого надо. Да, это умиротворенное чувство требует алкоголя. Ему не нужна правда, да и какая к черту правда, ведь её нет. Значит эта пьяная любовь - самая что ни на есть настоящая, пока она не закончилась, естественно. От таких мыслей меня ещё больше окунуло в бодрое настроение и я, проявив инициативу, разлил по ещё одной водочке.
-Слушай, Чиж-друг, а расскажи... Йк... мне о своей невесте-ка! Я тут нахожусь всего ничего... Й... а знаю её будто сто лет... Йк.
Чижик заулыбался и, пригладив назад свои сальные волосы, зажёг в своих глазах яркие огни, от которых так и исходила энергия.
-Прежде всего, мой дорогой Антон Палыч, я тебе скажу, что такое любовь. Раз мы говорим о моей Аннушке, то должны дать полноценное определение любви. Ведь в этом вся она.
Он ожидал ответа. Мне хотелось сказать что-нибудь неординарное, экое замысловатое, поэтому я решил украсть цитату, которую считал более всего подходящей.
-Любовь - она ничто, она по природе своей бессмысленна, но именно любовь придаёт смысл всему.
Чижик покачал в согласии головой.
-Я тоже разделяю мнение Пелевина, но хочу, если позволишь, немного добавить от себя. Любовь - причина всему живому. Всё что существует на земле было создано любовью. Люди дарят жизнь новым людям, потому что хотят любить и быть любимыми. Люди печальны и злы, потому что когда-то сильно любили. Люди говорят о Боге, чтобы даже после их смерти любовь ко всему не умирала. Люди что - то ищут в самом начале, чтобы любить все больше и больше, в самом конце люди надеятся и верят, чтобы любить хоть что-то. Остаётся только любить, ведь этому чувству всегда почему-то веришь и оно служит лекарством всему.
Я речь прослушал, так как мою гордыню задела его острая подколка с Пелевиным. Я чувствовал себя самовлюбленным индюком, который хочет за счёт чужих мыслей выглядеть умней. Мне вдруг все показалось никчемным на свете. Я уже дослушивал, ожидая когда он наконец замолчит. Хотелось ссать. Да и электричку я пропустил. Придурок. Сейчас бы уже в чистой и тёплой кроватке спал. Я тяжело выдохнул и понял, что от всего у меня тошнит. Мне этот мир противен без электрички, он ужасен, мерзок, сер и пуст. А особенно выбешивало, что у рядом сидящего человека, из той же кожи и плоти, сейчас наоборот все хорошо. У него минута прозрения, минута всеоблемлющей любви. Сука, дурак. Как же он глуп и самонадеян.
-Аннушка- этот человечек, с которым мне хочется просто находится рядом. Молчать, заниматься какими-то мелкими делами, делиться мыслями, спать с ней, смеяться, каждый день наслаждаться её красотой. С ней я себя чувствую будто дома, где бы не был. Так спокойно. Ведь она не только в реальности, она в моем сердце. А ведь без сердца нельзя жить, так ведь?
Я вспомнил его разговор с мужиками и снова стало как-то все до тошноты банально и скучно, но я слушал, ведь меня тоже одарил всевышний через алкоголь одной мудростью - нужно слушать людей, дать им выговориться, дать побыть нужными. Я тащился от своего благородства и ума, я-священное животное.
-Она живёт просто-напросто внутри меня. От этого мне так хорошо на душе. Я уже не помню где мы с ней познакомились. Эх... Столько лет то прошло. Кажется, вроде в электричке часто ездили вместе. Там и пересекались. С той минуты она и стала для меня всем. Помню первый разговор, волновался ведь как мальчишка. Я ведь и не думал, что так влюбляются. Я сразу сказал - она мать моих детей, она моё любимое лоно, она моя творительница всего живого.
Он наливал ещё, а я пил уже еле-еле, боясь сблевать, но отказываться я не умел.
-Вот порой едешь напротив неё в электричке, смотришь на её губы, на её кожу, на её выпуклости и понимаешь-нет ничего прекрасней. Создана она, чтобы её целовать, прижимать к себе, вся такая аппетитная и беззащитная. Настоящая женщина, которая создана для мужчины. Я не знаю, как жил до неё. Вот скоро свадебку сыграем...
-А где ж она то? - выдавил я из себя с интересом.
-Да вот в городе... Ждёт меня.На улице Фонтанов 12... Квартира 8,первый подъезд.
-Так чего ты тогда? Езжай к ней.
-Да вот сегодня и собирался поехать.
-Конечно, езжай, а то чего...она тебя любимого должна дожидаться так долго.
Его глаза загорелись, он словно вновь пропустил через свое нутро всю эту безграничную любовь.
-Да! Ты прав, прав, Фёдор Михалыч! Правы вы бесконечно! Ваш ум поразителен, вы величайший из писателей! На первой электричке же сяду и поеду! Поеду к моей Аннушке, к моей любимой Аннушке! Чего же я тут жопу, как говорится, просиживаю, когда вон там, прямо за дверью мою счастье. А дверь то, самое главное, открыта! Ей богу, открыта для меня! Но Аннушка... Это ты хорошо, писака, меня носом ткнул в истину! Эх ты, малохольный Александр Сергеевич, давай выпьем с тобой! Призываю весь ваш писательский род в одном лице выпить за то, перед чем и вы, и мы, обычные русские мужики были слабы... - перед женской красотой. За их великий гений, за их единственную миссию, с которой они приходят на землю, за их мудрость и простоту мудрости, за любовь!
Чижик разошёлся как никогда и разбрызгивал слюнями во все стороны, скандируя свой тост. Но он был великолепен, даже прослезившаяся внезапно Надежда взяла рюмку и присоединилась к нам. Как был счастлив Чижик - не передать словами. Он собирался к своей любимой. К своему смыслу жизни. Вот - вот уже собирался и был по этой причине так бесконечно счастлив.
Честно, больше ни черта не помню. Может, я сильно перепил, но, мне кажется, больше нечего было запоминать. Чижик пребывал в ожидании скорейшего наступления завтрашнего дня, Надюша постепенно подбиралась к нашей степени опьянения, а я...что я, снова проснулся на лавочке, вот что я. Только на этот раз ближе к рюмочной, а не на самой платформе. Меня разбудили товарные поезда своими гудками, которые наверняка знали, что тут умирают от похмелья. Солнце ослепляло глаза, потекли слезы, кожа на руках казалась бархатной и опухшей, во рту словно свинья в пустыне сдохла. Я свалился на асфальт и сделал большой напряжный глоток, чтобы подавить рвоту. Рядом стояла колонка и я жадно прильнул к ней ртом, затем выпрямился и, прогоняя чёрных мошек в глазах, издал облегчающее "уффф". Поспал я мало, но все же казалось, что выспался. Может быть, это из-за такого учащенного сердцебиения. Оно колотилось как сумасшедшее, клянусь. Мне становилось даже страшно. Эта аритмия сначала разрывала мою грудную клетку, затем на секунду прекращалась, выпуская в голову такие эндорфины, что мне становилось хорошо, словно с меня сняли груз, вызывающий сильные переживания. Это ж надо такую чушь нести! Я сидел на лавочке и отупленным алкоголем мозгом думал об каких-то асистолиях, хотя толком не знал, что это значит. Просто какие-то слова, всплывшие в голове, вроде бы подходящие по теме. Целый час так сидел не двигаясь, сосредоточившись на одном. Я несколько раз тяжко вздыхал и снова набирал воздух. Подобная медитация мне была необходима, так как утреннюю электричку, по моим расчётам, я тоже пропустил. Твою мать, гребанная дыра! Теперь ещё и паранойя, что не могу отсюда выбраться. Типичный страх бывалого алкаша. О страхах вообще молчу. Я на измене вздрагивал от любого малейшего звука. А когда где-то залаяла собака, я вообще вскочил с лавочки и неуклюжо отбежал на несколько метров. Меня трясло, бросало в жар, я себя чувствовал разбухшней капитошкой, которую мяли в детстве. Казалось, ещё вот-вот и я лопну и все мои мозги, которые превратились в печеную кашу, вываляться наружу и смердиво завоняют. А я буду ходить под томленным солнышком и заливать соплю от мозгов, оставшуюся в голове, водкой и хлопать радостно в ладоши. И вскоре врощусь в стены рюмочной. Стану ею. Пока я прокручивал в голове всякую чушь, непонятно откуда взялся Чижик. Он был в полном расположении духа и, кажется, был очень рад меня видеть. Я сразу словил флэшбэк, как он сидел вчера на пороге и обнимался в слезах с бродячим псом, о чем-то грустном на собачьим с ним беседуя. Выглядело очень драматично, но, похоже, весь вчерашний вечер являлся ритуалом по испитию волшебного эликсира для вхождения в мир духов животных. Просто сидел мужичок и делился с псом мечтами об своей Аннушке, а собака в свою очередь блохами-классика. Кстати...почему он ещё не уехал к своей любимой...он ведь так собирался...не остановить было.
-Ну что, добрый молодец! Седьмая пятница на неделе объявляется открытой?! Такое дело - грех не отметить! Правильно я же говорю? Правильно!
От него пахло потом, который скорее всего наслаивался добрую неделю, если не больше. Вслед за ним шли ещё два человека, точнее как сказать шли, скорее, плелись. Видимо, обоих доконали нескончаемые инсульты и привели их нервную систему до стадии танца робокопа.
-Что за молодой ещё? - спросил один из них хриплым голосом, будто карбюратор в тракторе заправили саниной.
-Друг мой. Так сказать, будущее отечественной прозы! - резво ответил Чижик и похлопал меня по плечу.
-А что вы...гхмм...не уехали? - тяжело мне было однако слова составлять в предложения.
-Да не знаю... Подремать ещё что-то захотелось. Пойдём же скорее выпьем, там Надюша уже, наверное, пришла в себя. Вот вчера, конечно, она выдала! Так душевненько посидели, прямо сердце радуется!
-Я даже не знаю...
-Ой, хорош тебе! После такого дивного вечера обязательно надо подлечится, иначе никак. Не помирать же на солнцепеке...
-Пошлите уже, хорош ****еть, горло сушит!
Я подумал, что действительно от холодного пивка не откажусь. Сердечко надо как-то утихомирить.
-Доброго здравия этому заведению, стены которого нас уже который день укрывают в своём тепле и комфорте!
Надя ничего не сказала, а просто продолжала делать свою работу, как-будто бы ничего и не происходило.
-Надюш, знаешь чем новое утро после добротой пьянки прекрасно?
Надежда взглянула на раннего посетителя исподлобья.
-Чувством вселенской любви и возможностью повторить вчерашний день!
-Во философ нашёлся!
-Аристотель, ебтель-мобтель!
Мужики заржали и уселись за стол.
-Чем нас сегодня порадуешь, Надечка?
-Ты за прошлые радости верни деньги сначала...
-Надечка, Надечка, растраиваешь меня! Когда я тебе не отдавал то? Всегда все почти что вовремя! Тютелька в тютельку! Давай нам сразу по маленькой вот, там селедочки можно в масляце, ну а потом и к основной части подойдём.
-Пельмени есть только, - потерла хозяйка морщинистый лоб.
-Пельмешки говоришь? А давай и пельмешки! В похмелье, как говорится, все объедение! Но сначала немножко беленькой родимой. Поправится, только лишь поправится, а то вредно эту боль терпеть...
Не знаю как это произошло, но я снова напился. И знаете, что самое страшное - мне так было хорошо. Просто хорошо. А ведь когда хорошо, нам больше ничего и не надо. Голова кружилась. Пиво вот совсем не брало, а вот водочка вернула прежнее состояние, к которому я относился уже как к родному. Мне казалось, что привокзальная рюмочная, бутылка водки с рюмкой на столе, играющий Лепс, да селёдка с чёрным хлебом и луком- очень метафорично. Присутствовала в этом некая красота. Специфическая алкогольная романтика. Она как бы оправдывала все моё гнилое положение за эти три дня и я именно за это её и уважал. Даже любил. Как красиво спиваться по-русски. Ведь вы знаете какие в России вечера? А кто там рядом с девочкой - пай? Почему ночью было ехать лень и пробыл до утра? Кто знает... Наверное, только русская непонятная душа. Но все же, сука, как она прекрасна...
Мужики подпевали, чмокали друг друга, жизнь были готовы друг за друга отдать, матерью клялись, хотя нет, мать это святое, заставляли уважать себя, делились нажитым тяжким опытом, да и просто сидели, положив одну руку на спинку соседнего стула, а другую себе на колено, щурили глаза и причмокивали, как короли жизни. Но бывало случалось что-то невообразимое, в те моменты мне казалось, что я впадаю из реальности. Я тряс головой, думая что белка, но все продолжало происходить в действительности.
-Ницше он перерос свое поколение. Он был не для него. Но самое страшное, что и в следующем поколении он являлся бы точно таким изгоем. Люди из поколения в поколения не меняются и изгои, опередившие их в развитии тоже. Всё те же архитипы людей, такие же ситуации и нормы.
-Согласен... эти немцы. Фашисты ебучие. Но, черт побери, гении. Становится тяжело называть уродами тех, кто является однополчанами Канта, Бетховена, Шопенгаура, Юргена Клоппа, Ремарка...
-С пендосами тоже самое. Ну сука, как я могу считать народ своим врагом, когда там снимают по Кингу Побеги из Шоушенка и Зелёные мили, как я могу ненавидеть таких как Том Хэнкс, Кевин Спэйси, Джим Керри, Ди Каприо, которые своей игрой буквально строят человеческую душу любой нации!
- Кант слишком добрый с его критикой чистого разума. Ницше верно его с говном мешал.
-Да и Гитлера одного зачем так осуждать? Любой неглупый человек понимает, что люди эфимерны и очень вредны для всей земли. Их не изменить, можно лишь сделать чистку населения.
-Это все помешательство наше с вами, господа. Гражданин своей родины не должен так говорить, иначе он признается не в здравом, отклонённом от массы, уме. Пример - модернист Владимир Сорокин. Он восхвалял Ницше и называл общество слабым и тупым, при этом зажаривая шестнадцателетнюю девчонку и в прикуску пожирая фекалии.
-Какой, мать его, патриот? Сталин своих же отправлял словно по Стиксу на Столыпине к произволу судьбы, а потом расстреливал за предполагаемые неугодные государству мысли на Гулаге.
-Всё как у Оруэлла.
-Нет, все как людей Летова.
Я тряс головой, не понимая, что происходит, но потом снова возвращались старые добрые работяги.
-Я бля ей говорю-пошла ты на жилистый *** майора, шмара ****ная...
-Этот гусь шмаляет там через свою пластиковую бутылку, а ему премию значит...
-Вообще без понятия, что за тема с этими бутылками и плюхами, вот раньше все ясно было - баян баяном...
-Я прихожу к своему оболтосу домой, а там его жена одна. Ну я её и завалил в койку. Не зря же папка пришёл. Порадовал девчонку.
-Да меня мамка родила прямо в машине сама, так и прозвали с детства - выкидыш.
Потом снова что-то невообразимое.
-А знаете, не хватает личностей в наше время. Тяжёлые времена делают сильных людей. Где та великая депрессия, где строгие режимы, колонизации... Человек и бездушным стал, что живёт хорошо.
-Нам нужны плохие времена. Вот помню даже, когда я врачом работал, всегда удивлялся строению организма. Он ведь из атомов, прямо как земля наша из людей. Вот есть рак, да: свои же клетки организма разрастаются и принимают за врага своих сородичей. Хитро вырабатывают клон, ебашут лимфоцитами в своего же хозяина. И обе воюющие стороны думают что враги друг другу, хотя состоят из тех же частичек, того же строения и тех же функций. Люди - раковые клетки земли, воюя с друг другом они уничтожают себя и организм в целом. Рак и не могут излечить потому, что ядерная бомба сметает теперь все.
-Да, Коллумб, Васко да Гамма, Тур Хейердал со своим Кон-Тики, интересно жили черти. А эти битники в депрессию-Керуак, Стейнбек, а каторжники русские--Шарламов, Пастернак, Солженицын боком... Кхм. Кхм....
Я люблю твой замысел упрямый
И играть согласен эту роль.
Но сейчас идет другая драма,
И на этот раз меня уволь.
Бля...че там дальше... А!
Но продуман распорядок действий,
И неотвратим конец пути.
Я один, все тонет в фарисействе.
Жизнь прожить — не поле перейти.
-О как красиво, после таких слов и жизнь переносить легче становится!
-А мне ВИЧ нравится или аллергии какие-нибудь. Эти паразиты иммунодефицита наносят удар по В-клеткам, тупо отвечающим за распознавание, а глупые Т-клетки просто не знают кого надо ****еть фагоцитозом!
-А в аллергии че?
-Да там просто свои же иммунные комплексы - долбоебы. Но тоже забавно получается.
-О боже, а революционеры! До сих пор вспоминаю как зачитывал Маяковского на публику, в те времена ещё, когда работал в театре...
"Опять влюбленный выйду в игры,
огнем озаряя бровей загиб.
Что же!
И в доме, который выгорел,
иногда живут бездомные бродяги!
Дразните?
"Меньше чем у нищего копеек,
у вас изумрудов безумий".
Помните!
Погибла Помпея,
когда раздразнили Везувий!".
-Браво! От мостов округа Мэдиссон до самого бульвара Сансет- вам овации!
Я словно пребывал в хорроре Гоголя, где казаки превращались в чертей, вот только сейчас наоборот- черти превращались на мгновение в вполне нормальных обычных людей. Или это все мы, ценичные наблюдатели, пьяны?
-Сейчас бы чекушку за ****цу в топку, да малютку девчулю в сладкую попку!
-Тебя бы на зоне попустили бы уже, халупу на параше возвел бы!
-Ты тормози давай, фраерок, я свое уже отгремел!
-Сука, сейчас бы реально уколоться...
-У тебя и вен нормальный не осталось, паралитик ты старый!
-Завали уже, жалкое ебло театральной драмы!
-Пшел ты, пилюлькин блять, гистамин ****ный!
Мужики затеяли драку, которая очень забавно выглядела со стороны. Два полузгнивших бомжа пытались друг другу заехать по физиономии, но в большинстве своём даже не попадали по телу. Чижик же держался отреченным от всей этой возни. Он пристальным, неотрывным взором смотрел в маленький ящик, расположенный под потолком. Там крутили старый концерт Виктора Цоя. Чижик заметил, что я за ним молча наблюдаю и улыбнулся снова своей очаровательной и мудрой улыбкой.
-Знаешь, я ведь когда-то тоже недурно пел. Я на квартирниках всегда с гитарой зависал и на свадьбах выступал. Ох, недурно... А самое то главное, что идеи разные по молодости были, мечты там разные, все казалось - вот- вот их реализую, вот-вот начну. И дело не в том, что время быстро шло и я ничего не успел сделать, совсем нет... Просто это время у тебя отнимает силы и желания, вот в чем вся суть. Тебе ничего не хочется больше совсем. Ты вроде и сейчас настоящий, преданный своим принципам, вот только они изменились, как и ты. А кто был лучше - прошлый ты или настоящий, не знаю. Но знаю одно - есть люди, которые своими жизнями и примерами заставляют жить других. Они могут быть и несчастны, и гибнут, как мухи, вот только глядя на них, у остальных все внутри загорается яркими огнями. Смотрю на эти концерты, спектакли, бесстрашные и безумные поступки умных людей и говорю себе - завтра я отправляюсь в путь. Иной раз увижу, как обычный прохожий идёт с грустными глазами и подбросит нищему монетку другую, и понимаю - плевать на всю мою жизнь с её проблемами и загонами, бросаю все, беру Аннушку и уезжаю по всему свету петь в переходах свои песни. Точно как Бременские музыканты. Я даже свою группу в молодости назвал "Бяки-Буки"... Эх. Было время.
Я слушал и понимал о чем он говорит. Страшная боль любого человека. А ещё больнее то, что, кажется, у нас одни и те же причины боли. Я смотрел на него и задавал вопрос - а есть ли вообще границы дна, в которые хороший человек падает?
-Но знаешь что, - засветился Чижик с мокрыми глазами, - я уеду! Ведь не все потеряно! Никогда не бывает потеряно! Да мне ведь плевать на свою жизнь, на смерть плевать, на все плевать! Почему я тогда не могу посвятить остаток жизни чему-то хорошему! Может быть, мы и встаём на истинный путь, когда нам становится плевать на себя... Может, это и есть настоящая свобода. Ты только представь, мой друг, сколько красивых мест на земле! Сколько нового, сколько счастья прячется там и тут! Я возьму мою Аннушку и поеду на Восток! Арендую лодочку и будем с ней скитаться по этим тропическим островам! Вьетнам, Тайланд, Индонезия, а Япония с нашими Курилами чего стоят! Да всю жизнь можно плавать и видеть то, что никогда и нигде больше не встретишь! О да, Восток-край вечного познания себя! Край молитв и безмерного, не привязанного к этому внешнему миру, счастья! Уеду, все! Решено и точка!
Он радостно бил по столу руками, что даже мужики прекратили ссору, и снова Чижик был переполнен красочными иллюзиями, которые делали его бесконечно счастливым. Ему было это нужно, всем это нужно.
-Выпьем же за это, дорогие! За мою Аннушку, за любовь, за негасимую мечту в наших сердцах, за вечное странствие по этой сансаре!
-Верно, выебем ее в огромную дырку! - гласно заявил приятель.
-Кого, Аннушку? - не понял с испугом Чижик.
-О, нет. Сансару в смысле.
Заржали хлопцы и чокнулись рюмками.
Громыхали поезда по рельсам, сотрясая весенним ветром зановеску на окне. О да, пахло южным теплом. На улице снова темнело и рюмочная постепенно пополнялась народом. Мне уже совсем было дурновато, но Чижу было ещё хуже. Так как его хорошее настроение провоцировало пить с каждым новым постояльцеи за встречу, он совсем не стоял на ногах.
-Выпьем же за Аннушку! Выпьем за мою скорую свадьбу! За жизнь, братцы, за любовь к ней!
Я начал замечать в его глазах со временем тусклость, какую-то серость. Он садился и замирал. Но вскоре снова заставлял подняться себя и веселиться со всеми. Он танцевал и громко пел, но все было наиграно, так как той грусти во взгляде становилось больше. Чиж сидел, не двигаясь, на стуле и смотрел пронзающим стеклянным глазом алкаша на стол,на стены, на людей. Он видел все насквозь и ему будто становилось хуже. В какой - то момент он пропал из виду. Кроме меня его пропажи никто не заметил. Я искал мужика и по всей рюмочной, и при входе, и в туалете, но нигде того не было. Сначала мне подумалось, что он все-таки смылся на свой Восток, но решил уточнить. Я понимал, что спрашивать у постояльцев бессмысленно, поэтому я поплел к хозяйке.
-Надю...ой...Извиняюсь,Надежда!
Она посмотрела на меня все тем же своим одноэмоциональным взглядом. - А не знаете где Чижик? Исчез куда-то... вроде бы вот рядом недавно был.
-Не знаю, я его не видела. Домой, наверное, пошёл. Завтра снова придёт, никуда не денется.
Я чуть не упал на пол.
-А, вот оно значит что. А я...я уже подумал, что он за Аннушкой своей ненаглядной поехал. Хе-хе.
Женщина на посмотрела как на дурака:
-Какой ещё Аннушкой?
Я уже сам себя начал принимать за дурака и мысленно повторил в голове свой заданный вопрос, проверяя его на разумный смысл.
-Ну как... Невестка его.
-У него нет невестки.
Хлоп-хлоп ресницами. Хлоп-хлоп губами.
-Как же так нет? Вот его Аннушка... К которой он собирался вчера поехать. С которой должны свадьбу сыграть и всем поселком праздновать.
-У него нет никого. Он собирается уже к этой Аннушке больше пяти лет. Ещё я тут не работала, а он уже ждал свою электричку в новую счастливую жизнь. Но никуда он не поедет. Рюмочная его дом. И завтра, и через год, и до самой смерти здесь он и проторчит.
Я начал икать. Еле-еле выдавил что-то из себя.
-То есть, Аннушки не существует?
-Да я откуда знаю. Но в жизни Чижа точно, - она засмеялась каким-то дьявольским голосом, лучше бы ей всегда уж молчать, - никакой свадьбы нет. Этот дурной мечтает, кайфует, а все здешние ему подыгрывают. У нас народ добрый, если видят, что человеку нужно для счастья парочка иллюзий- без проблем, не жалко. А так... Эту сказку про свадьбу и восток он из года в год сказывает. Вот его дом счастья и грёз, - она обвела руками свое заведение, кажется, эта лучшая реклама в её жизни, - никуда он отсюда не уедет. У каждого человека свое счастье, и оно где-то в голове, не дальше. И самое смешное - этого вполне достаточно. Так что, не расстраивайся за Чижа, пацан. Ему и так хорошо.
Я аж протрезвел. Знаете, с психосоматикой на третий день запоя лучше не играть, а тут на меня просто вырвался шквал эмоций. Надежда закончила разговор и вернулась к своей монотонной работе, а мне ничего не осталось делать как только развернуться и пойти. Я был разбит. Что-то невероятное творилось у меня в голове.Мне почему-то сразу вспомнились все имена русских драматургов, которыми меня называл Чиж. Я будто попал в какой-то современный роман Достоевского, став не по своей воли его героем. Я вышел на улицу, никого вокруг не было. Шумели сверчки, горели звезды, ветер пошатывал в разные стороны, но это все, что происходило. Я, засунув руки в карманы, поплел к платформе. Ни о чем не думал, ибо мне все окружающее казалось белой горячкой. И тут меня вернул в реальность плач, доносяшийся из под лестницы, ведущей на перон. Он принадлежал мужчине и почему-то в тот момент меня интуиция не подвела. Это был Чижик. Свернувшись калачиком, прижимая ко лбу колени, он дрожал и стонал. Стон был очень мучительным, вырванным из сжатых зубов. Мне стало страшно, я не знал что делать.
-Чиж, что с тобой?
Он не отвечал. Меня для него не существовало. Он продолжал трястись в своих муках.
-Ответь, пожалуйста. Тебе плохо? Может, позвать кого?
Снова никакой реакции на весь внешний мир. Всё существующее и реальное лишь в голове. Там перешёл режим рай на ад.
-Чиж...
-Всё бессмысленно, понимаешь? Все-все. - Он, захлебываясь своими слюнями и соплями, смотрел в пустоту. Куда бы он не посмотрел - везде была пустота.
-Что именно? - нет реакции. - Что именно то?!
-Зачем об этом говорить. Всё уже давно сказано и ясно, ничего не изменить. Зачем это ещё раз вновь и вновь обсуждать. Люди злы и не справедливы. Но только потому, что их жизнь такая. Они ничего в себе другого не носят, кроме жизни. А жизнь бессмысленная и слишком долгая. Очень долгая для бесконечной череды в твоей голове до боли исчерпающих тебя чёрных и белых полос . Да, сука! - заорал он резко и ещё больше забился в истерике. - Всё в голове, там и исчезнет. Вся твоя правда, весь твой бог, твоя душа, твоя особенность - все это ничего не стоит. А как жить то с этим? Как жить с малейшим риском на депрессию, когда в мире столько плохого? И чуть что, оно тебя сразу раздавит. Стоит стать чуть - чуть слабым и тебя растеребанит в клочья. Одна Аннушка у меня... Милая моя... Хорошая... Девочка-девочка моя. Ангел - хранитель мой, все святое в ней. И церковь. И бог. И душа. Моя хорошая. Возьмём все бросим и уедем.
Он себя жалел и продолжал трястить, но белка его не думала отпускать, поэтому в следующую секунду его в страданиях перекрутило головой вверх и он, лёжа на спине, начал блевать. Рвота фонтаном выплескивалась вверх и затем смачно падала ему на лицо. Я поспешил его перевернуть, чтобы не задохнулся. Рвота шла и шла, не думая останавливаться.
-Всё... Все это страшная ошибка. Страшное наказание бога или природы. Тьфу. Ты только представь, что если даже смерть не станет концом? Представь... Аргхх.. что и в следующей жизни я буду человеком , полным страданий? И я знаю! Я уверен, что у каждого мыслящего существа так! У каждого! Что теперь вечность кончать с собой? Вечность нести эту ношу! Да знаешь что? Просто исчезновение - вот благо. Вот рай. Тьфу . Просто пожить и исчезнуть.
-Но Чиж, - пытался я его переубедить как-то, спасти что ли, - надо с другой точки зрения смотреть, мир ведь...
И новая рвота.
-Есть же в нем добро...
Снова рвота.
-Есть же цели, семья...
И опять она.
-Есть же смысл какой-то...
Все жизненные ценности оказывались блевотой разумного, все понимающего, человека.
-Аннушка... Аннушка..., - повторял он в бреду. - Скоро. Скоро все будет. Мы сыграем свадьбу. Отправимся на восток. Будем с тобой вместе всегда.
Я не прерывал Чижика, так как ему нужно было вернуться в свой счастливый мир, который держал его на плаву. Он повторял бесконечно "Аннушка", звал её, разговаривал с ней. Скоро рвота прекратилась. И тут раздался звук подьезжающей электрички. Я знал, что это та самая. Наконец-то. Неужели это все закончится. Я поднялся на ноги и, словно герой, переживший невероятную бойню, встречал ее. Смотрел своими глазами в её фары, а ветер теребил точно плащ мою куртку. И словно брату по оружию, с которым столько пережили, крикнул я страдальцу:
-Чиж! Чиж! Электричка! Поехали к Аннушке! Поехали к ней, к твоей любви! Она ведь тебя столько ждёт! Вот она - дорога в новую жизнь! Чиж...
Я оглянулся и увидел, что Чиж убежал от меня. Пьяной походкой он уходил прочь от электрички, все дальше и дальше, как от огня. Прямо на моих глазах он ещё раз сплюнул, так как нечем уже было блевать, и зашёл обратно в рюмочную. Дверь закрылась и снова внутри помещения раздался шум цоканья рюмок и продолжилась типичная жизнь. В тот момент я не судил Чижа, ведь каждый человек заслуживает счастья. А я... Я сел в пустую электричку и отправился домой, надеясь как можно скорее протрезветь.
...
Я пришёл по тому адресу, который назвал мне Чижик. Улица Фонтанов 12, квартира 8, первый подъезд. Не мог просто не найти. Все-таки какой-то осадок вперемешку со старыми дрожжами у меня остался от этого приключения. Я подошёл к нужному подъезду, там сидела на лавочке женщина, качала коляску и иногда покрикивала своему ещё одному ребёнку, чтобы не выбегал с площадки на дорогу. Она грызла семечки, устремив взор вдаль.
-Извините, - обратился я, - а вы случайно не знаете, не живёт в этом доме некая Анна?
Женщина посмотрела на меня, будто разглядывая знакомого, потом с подозрением сказала:
-Ну... Меня зовут Аня. Анна Николаевна. А что?
Я удивился и начал гадать - та эта ли самая замечательная женщина на свете или нет. Кроме того, что она самая замечательная, я ничего о ней не знал.
-Скажите, а вы не знаете такого человека, по имени..., - тут я понял, что кличка Чижик вряд ли ей о чем - то скажет, а настоящего имя того романтика я так и не узнал.
-Кого?
Я решил ещё раз попробовать.
-Скажите, а к вам никогда не подходил знакомиться мужчина в электричке, лет, так может, пять назад...
Она на меня посмотрела с удивлением. Может, этот вопрос и звучал странно, но на самом деле, сейчас не так много людей в возрасте знакомятся друг с другом, поэтому вероятность удачи была. Анна думала. Долго думала, а я не торопился.
-Хмм. Знаете, не помню. Наверное, нет.
Я сжал в тонкую полоску удрученно губы. Наверное, не судьба.
-Хотя... Полождите, - радостно воскликнула она, - да, точно, был один. В электричке познакомились. Ездили вместе одно время. Но я сомневаюсь, что ему куда-то надо было, просто он вроде бы хотел со мной видеться. Это около семи лет назад было. Подсаживался всегда и болтал. Много говорил про пение свое, про путешествия... Семью, говорил, очень хочет... Умный был, начитанный. Свидания мне назначал. Грозился в шутку, что украдёт и к себе в посёлок отвезет.
Я улыбнулся, вспомнив манеру Чижика.
-А почему перестали общаться?
-Пил он много. Да видать от мозгов. Я сама не против была встречаться, а он странный какой-то порой бывал. У себя на уме. Вот в один момент он и пропал. Больше я его не видела. А вы с ним что, знакомы?
-Вроде того...
-Ммм, ясно.
Я посмотрел на неё грустными глазами, как бы посмотрел Чиж.
-А это ваши дети?
-Да, - счастливо сказала она, - вот Машеньке 6 месяцев и Ванечке 3 годика. Сидим папку ждём с работы.
-Давно замужем?
-Уже 4 года как.
Я улыбнулся в ответ самой что ни на есть грустной, но понимающей улыбкой, затем развернулся и пошёл обратной дорогой.
-Привет там ему передавайте.. Как его... Забыла имя..., - крикнула она вдогонку.
-Чижику.
Она посмеялась.
-Ну Чижику, так Чижику.
Я шёл не спеша по тратуару и напевал с детства знакомую песенку, повторяя "чижик-пыжик , где ж ты был?". На самом деле, не знаю для чего эта бессмыленная история. Может, кто-нибудь когда - нибудь, запутавшись в своих проблемах , начнёт безостановочно блевать на себя, а затем вдруг вспомнит, что на свете он не один такой, и есть Чижик, который мечтал своими страданиями, являвшиеся всей жизнью его, облегчить кому-то судьбу. И станет неожиданно действительно легче.