Анастасио был славный малый, только очень уж любил выпить. В Алфаме, неподалеку от Королевского фонтана, к которому рабы ходили, чтобы набрать питьевой воды, у него была небольшая лавка, где продавалось спиртное, а также фрукты, зелень и свечи. При ней Анастасио открыл таверну, в которой подавали вино и крепкую настойку агуарденте, а на закуску – жареные сардины с хлебом. Их готовил давний друг Анастасио – толстяк Макарио.
Таверна, по правде говоря, была местом не из приятных. Из кухни разносился резкий запах рыбы, лука и горелого оливкового масла. Полы Анастасио никогда не подметал, а столы не мыл: «Зачем, если в темноте все равно ничего не видно?» Действительно в таверне даже днем царил полумрак. Окна были совсем маленькими и едва пропускали солнечный свет. Одно и вовсе было затянуто тканью – стекло разбили однажды во время драки. Редкий вечер здесь обходился без потасовок и стычек.
В таверне Анастасио собирались ремесленники, рыбаки, торговцы, матросы, солдаты. Они шумно спорили, бранились, играли в кости, дрались и напивались до полусмерти. Одним из завсегдатаев был Жука де Пуньал*, который и впрямь не расставался со своим кинжалом. Он устраивал такие драки, что Анастасио и Макарио боялись, как бы он кого-нибудь не убил. Поэтому стоило Жуке в своем запачканном грязью плаще с капюшоном появиться на пороге, как у Анастасио сердце замирало от страха: «Что же он выкинет на этот раз?»
Сардины – единственное блюдо, которое готовил Макарио – оставляли желать лучшего. Они все время подгорали, потому что, как только повар ставил их на огонь, что-нибудь его отвлекало: в таверну или в лавку приходил посетитель, которого надо было обслужить, или Анастасио звал попробовать вино, только привезенное из Минью. Выйдя из кухни по этим или иным причинам, о сардинах Макарио забывал тотчас. Хлеб в таверне был очень черствым – готовили его из плохой муки, потому что на другую не хватало денег. Почему же тогда в таверну Анастасио продолжали ходить?
Ответ прост: там было дешево, а еще чуть ли не весь город хвалил вино, которое отец Мануэла, брат Анастасио, готовил из своего винограда по старинному рецепту и поставлял в Лиссабон.
Когда Мануэлу исполнилось двадцать, его отец решил, что сыну, которому достанется по наследству семейная усадьба со всеми виноградниками, нужно знать не только, как изготавливать вино, но и как его продавать. Потому он посчитал нужным послать Мануэла в Лиссабон. Накануне вечером отец позвал сына к себе и сказал: «Завтра поедешь к дяде Анастасио, повезешь ему вино. Оставайся у него, пока не научишься торговать. Все остальное я ему уже написал – он знает».
Мануэлу это неожиданное решение очень понравилось, он давно хотел побывать в столице, поэтому, не раздумывая, согласился ехать.
– Вот, возьми – этого хватит на первое время, – отец передал Мануэлу мешочек с монетами. – А потом ты будешь зарабатывать сам.
– Спасибо отец! – ответил тот.
Утром следующего дня родители проводили Мануэла в Лиссабон. Когда Анастасио увидел, что вместе со слугой, который, как обычно привез вино, приехал Мануэл, он немало удивился. Очевидно, письмо брата до Анастасио не дошло.
– Здравствуй, племяш! Здорово ты вырос! – поприветствовал он гостя. – Вот уж не думал тебя увидеть!
Первые несколько минут Анастасио не понимал: «Зачем Манэл – так на простонародный манер он произносил имя Мануэла – приехал? Чему он у меня научится?» Но потом, увидев, как ловко племянник разгружает бочонки с вином, обрадовался, что у него появился такой помощник.
Когда Мануэл вместе с дядей в первый раз зашел в его таверну, он увидел, как прямо перед ними пробежала большая серая крыса.
– Дядя, что это? – шепотом спросил Мануэл.
– Крыса! Ты что никогда их раньше не видел? – громко ответил Анастасио, нисколько не беспокоясь о том, что его слышат сидящие за столами посетители.
– Я понимаю, что это крыса, дядя, но что она делает здесь?
– Манэл, они уже давно тут водятся. И никто до тебя не обращал на них особого внимания.
Мануэл покачал головой. Осмотревшись, он был неприятно удивлен.
– Отец рассказывал мне о вашей таверне, но я представлял ее себе немного иначе, – сказал Мануэл, не желая обидеть дядю.
Тот, впрочем, нисколько не обиделся. Рассмеявшись, Анастасио ответил:
– Да, мой братец давненько тут не бывал!..
Вдвоем Анастасио и Мануэл поднялись на второй этаж, где была комната, которую дядя выделил племяннику. Постепенно Мануэл стал осваиваться. Постоянный шум все меньше его беспокоил. К тому же, Мануэл много работал, за день сильно уставал и поэтому засыпал почти сразу. К запахам, доносившимся с кухни, он тоже привык. Но однажды почувствовал, как в воздухе сильно запахло горелым.
Бегом Мануэл спустился по лестнице. Запах шел из кухни. Когда Мануэл вбежал туда, вся она была заполнена дымом.
– Пожар! – закричал Мануэл.
– Спокойно, парень, – сказал появившийся в дверях Макарио. С невозмутимым видом он подошел к очагу, снял сардины, от которых остались одни угли, и потушил огонь.
– Сеньор Макарио, так дело не пойдет! – строго сказал Мануэл.
В ответ толстяк, который тогда был немного навеселе, улыбнулся: Сеньор Макарио, говоришь?
– Да.
– Забавно, – хмыкнул Макарио, которого отродясь никто не называл сеньором.
– Сеньор Макарио, – продолжил Мануэл тем же серьезным тоном, – и всё-таки, прошу вас, будьте внимательнее.
– Не беспокойся, Манэл. Все в порядке.
– Нет, сеньор Макарио! Порядок тут как раз надо навести! – сказал Мануэл, глядя на законченные стены и грязный пол.
– Ну и ну, – удивился Макарио. – И кому это надо?
– Нам.
Толстяк засмеялся: ну уж нет, мне и так хорошо.
– Хотите, я вам помогу здесь прибраться?
– Ишь какой упертый! Манэл, если ты так хочешь кому-то помочь, поди к своему дяде – у него для тебя точно найдется какая-нибудь работа. А мне лучше не мешай!
Мануэл пошел к Анастасию, который, выслушав племянника, посоветовал ему не совать нос не в свое дело. «А если тебе, племяш, нечем заняться, сходи на рынок за мукой».
Поручение дяди Мануэл охотно выполнил, а вот его совету следовать не стал.
Несколько дней спустя он снова появился на кухне и на этот раз не только предложил Макарио сделать уборку, но и сказал:
– Сеньор Макарио, многие наши посетители жалуются на качество закусок…
Издав короткий смешок и пожав плечами, Макарио ответил:
– А мне-то что? Пусть жалуются, сколько хотят. Все равно вернутся сюда, потому что дешевле, чем у нас, нигде не кормят!
– Но если посетителям будет нравиться, они расскажут о нас другим, и тогда к нам придет еще больше людей.
– А зачем, Манэл? Ведь и так хорошо!
– Нельзя стоять на месте, сеньор Макарио.
– К чему все эти разговоры?
– Сеньор Макарио, может быть, вам стоит отказаться от готовки и работать только в лавке?
– Что?! – рассердился Макарио, чье полное лицо пошло красными пятнами.
– Не злитесь. Посудите сами: так вам не придется разрываться между очагом и прилавком …
– А ты, я вижу, парень деловой!.. Но не тебе здесь командовать! Поди лучше, займись нашим посетителем. Тем более, ты так печешься, чтобы им у нас нравилось!
Молодой матрос, зашедший в таверну, сидел за одним из столов.
– Что желаете? – спросил у него Мануэл.
– Агуарденте! И покрепче.
– А на закуску?
– А разве тут дают что-то, кроме дрянных сардин?!
Эти слова матроса еще больше убедили Мануэла в том, что таверне нужен новый повар. И даже выговор дяди, который, отчитал племянника за «дерзкие разговоры» с Макарио и пригрозил, что отправит его обратно в Серран, не заставил Мануэла изменить свое мнение.
Через несколько дней он опять встретился с Макарио. Теперь старик был настроен совсем иначе – на холодную голову обдумав предложение Мануэла, Макарио понял, что для него самого оно может быть очень даже выгодным.
– Вот только, что с моим жалованием, Манэл?
– Оно останется прежним.
– Тогда я согласен! – обрадовался Макарио.
– Разве что… Где ты найдешь повара, который согласится работать задарма?
– Я уже нашел одного желающего… Если вы и дядя не против, мы могли бы взять его на работу.
– А ты и впрямь парень деловой! – сказал Макарио, конечно, уже не сердито, а с улыбкой.
Так в таверне появился новый повар – Зе, а вместе с ним подавальщик Шику. Оба согласились работать бесплатно при условии, что им позволят обедать и ужинать в таверне. В первый день работы Зе и Шику вместе с Мануэлом отмыли всю кухню и полы. Через некоторое время избавились от крыс, вставили новое стекло, на окна повесили занавески, а столы покрасили свежей краской. В довершение ко всему на дверь рядом с лавровыми веточками, которыми по традиции в Португалии обозначают таверны , повесили табличку «У фонтана».
«Так-то лучше!» – сказал Мануэл, окинув взглядом таверну.
Трое крепких молодых людей – Мануэл, Зе и Шику – разнимали драчунов и выставляли их на улицу. Даже наводивший на всех ужас Жука де Пуньал, имевший неосторожность обозвать мулата Шику, получил от него такую оплеуху, что его подняли на смех, и больше он не показывался. Зе стал готовить не только сардины, но и овощную похлебку, супы и каши, а по праздникам – мясное рагу. К знаменитому вину теперь подавали сыр с хлебом, который, когда дела пошли в гору, начали печь из хорошей муки. Рецепт Мануэлу подсказал его друг Педру. Для таверны Анастасио наступили новые времена: там стало чисто и относительно спокойно. За умеренную плату гости могли вкусно и сытно поесть и отведать прекрасного вина. Анастасио не мог нарадоваться на племянника. «Вот так Манэл! Не племяш – а чудо!», восклицал он, беседуя с Макарио и потягивая молодое вино. «Что и говорить!» – отвечал толстяк. Мануэл был доволен «новой» таверной – не зря он вложил в нее все деньги. Людей приходило все больше, доходы росли.
Обычно Мануэл был в хорошем расположении духа. Поэтому, когда в день процессии он вернулся хмурым, Анастасио сразу же заметил это и не без удивления спросил: «Племяш, что это ты такой смурной?» Мануэл, зная, что дядя вряд ли поймет его, не захотел называть ему причин своего огорчения и ответил, что ему нездоровится.
– Так уж я и поверил! – добродушно сказал Анастасио и продолжил: А всё-таки, что стряслось? Не заболел ли ты часом? Манэл, может, тебе к лекарю надо?
Мануэл отрицательно покачал головой: Само пройдет!
– Ну, смотри!.. А не выпить ли тебе со мной? – предложил Анастасио, смеясь: Вино твоего отца – лучше любого снадобья!
– Нет, спасибо, как-то не хочется, – отозвался Мануэл, натянуто улыбаясь, и пошел к себе в комнату.
– На нет и суда нет, – пробормотал Анастасио, наполняя свою кружку рубиновым вином.
На следующее утро, когда Мануэл появился в таверне, Зе и Шику заметили, что он был сам не свой. Сначала он дважды заплатил рыбаку, который, как обычно, принес в таверну свежую рыбу, потом забыл сказать Анастасио, что закончилась мука, а затем и вовсе ушел, никому не сказав ни слова. Последнее показалось Анастасио особенно странным, потому что племянник всегда говорил ему, куда и зачем собирается и когда вернется. Пришел Мануэл поздно и сразу поднялся к себе в комнату. Так стало повторяться каждый день. Дяде ничего не удавалось разузнать у племянника, и он даже начал тревожиться – как бы Манэл не связался с какими-нибудь негодяями! На самом же деле, Мануэл вновь и вновь возвращался к Дворцовой площади, а потом бродил по улочкам Алфамы, стремясь найти прекрасную незнакомку, чье лицо лишь однажды видел в окне особняка в праздник Corpus Christi. Он не переставал искать ее, хотя надежда в его сердце угасала, и ее место занимала тоска.
* Жука де Пуньал (порт. Juca de Punhal) – Жука с кинжалом.