Исполняется под аккомпанемент гуслей.
Ой вы гой еси, люди добрые! Люди добрые, православные!
Старики-мудрецы, дети малые, девки красные, добры молодцы!
А слыхали вы про разбойничка, про лихого злодея Маркония?
Возвестим миру быль эту древнюю, в ней наука-урок современникам.
Жил в лесу тот злодей и разбойничек, во дремучем бору, в темном ельничке.
Днем он спал иль добро пересчитывал, а с вечернею зорькою летнею
Выходил на тропу и дороженьку и набеги творил на дороге той.
Пострадало от ворога лютого много люда простого в той местности.
Никого тот разбойник не миловал:
Ни здорового и ни старого, ни плешивого ни кудрявого,
А особо любил нехристь подлая
Истязать девок юных, нетронутых, и покуда еще не целованных,
Всю-то кровушку их испиваючи, тело нежное жадно вкушаючи.
Кровопийцей и нежитью подлою звали люди злодея Маркония.
Вот однажды вечернею зорькою возвращались лесною дорогою
Старый мельник с поклажей и с дочерью, после ярмарки задержавшийся.
На телеге скрипучей с покупками задремали они, невезучие -
Старый мельник к кобыле склоняючись, и дочурка – на сене качаючись.
Утомилась красавица юная, на ланитах румянцем покрылася,
Разметалась коса светло-русая, над губой бисер пота поблескивал.
Ручка нежная с тоненьким пальчиком со телеги к дороженьке свесилась,
на ней жилка живая пульсирует.Рассупонилась вся, разневестилась.
Едут, едут они, непутевые, и беды над собою не чуюти.
А беда неминучая подлая уж за ними крадется за елками,
Вот и ножичек вострый нацелился над головкою нежною девичьей!
Задрожал лиходей в нетерпении, засвистел тонким писком от жадности,
Из под ели мохнатой он выскочил, в шейку теплую впился, поганище!
А и ахнула девица милая, и взмахнула прелестною рученькой
И влепила лихому разбойничку по затылку с размаху затрещину.
Не успел увернуться разбойничек, отлетел на тропу вострый ножичек
Поломались злодейские ноженьки, оборвались прозрачные крылышки!
Не попить ему больше уж кровушки, не оставить на теле волдырышки!
Так бесславно сложил он головушку от руки малолетней красавицы.
А урок этой древней истории в назиданье потомкам злодеевым:
Ты не пей, ирод, кровушки девичьей, по себе подбирай лучше деревце.
Укусил бы он старого мельника - не заметил бы тот, не учуял бы,
Супротив наглеца бы не рыпнулся - толстокожий, с смиренный думами.
Поделом же лихому разбойничку, не гоняйся за девками юными!
Не всегда предпочтительна молодость, ты цени кадры старые, мудрые!
Повидали они в жизни всякое, и тебе у них проще, начальничек,
Безнаказанно пить сладку кровушку - ничего, уж привыкли, сердешные,
Натерпелись за жизнь свою грешную. Ты услышь эти истины вечные:
До ста лет доживает не каженный, а людьми и судьбою уваженный.
Всякий старец когда-то был маленький, да не всякий юнец станет старенький!
А как станет, отдаст-то всю кровушку за дитя свое, слышишь, Марконюшко!
Не кусай же любимое дитятко! Вот и вся пенсиённа политика!