Дерево

Дарья Ганыч
Моя история началась с солнца. Оно встретило меня у самой земли, когда я был ещё маленьким, беззащитным ростком. Одновременно прекрасное и ужасное, оно стало моим лучшим другом, но, в то же время и злейшим врагом. В погоне за теплом я тянулся к нему, но иногда оно грело с такой силой, что я рисковал совсем засохнуть в его лучах. И тогда появился дождь – ещё один мой верный друг и союзник, который, в отличие от солнца не пытался убить меня. Пока не пытался...

Я становился сильнее, ветви крепли, а корни глубже уходили в землю. Но что-то менялось. Солнце показывалось реже, и перестало быть таким тёплым… Дождь становился холоднее и лил всё чаще. В это время я познакомился с ещё одним своим союзником, хотя тогда мне трудно было назвать его даже приятелем. Ветер налетал очень неожиданно и дул с такой силой, что чуть ли не прижимал меня к земле. К счастью на тот момент я был уже достаточно прочным и гибким, чтобы противостоять ему. Но он не сдавался, продолжал атаковать, срывая с меня листья и мелкие веточки, а дождь хлестал ледяными каплями. Как я тогда мечтал о солнце… Я больше не чувствовал его тепла и боялся, что больше никогда не встречусь с ним. Но однажды ветер стих, а на ветках появилось что-то холодное и мягкое. Дотрагиваясь до меня, это что-то моментально превращалось в капли, но это был не дождь. Эти новые друзья появлялись теперь каждый день, и вскоре перестали таять, оставаясь на ветках, и окутывая меня холодным, но, как не странно согревающим одеялом. Под ним легче было противостоять порывам ледяного ветра, и грело оно не хуже солнца. Я перестал скучать по своему давнему другу, и даже радовался таким переменам. Снег лучше убивающе-горячего солнца, или ледяного дождя, и уж тем более налетающих порывов ветра. Со временем одеяло стало прочным, а под ним было тепло и уютно, и я не заметил, как уснул…

Разбудил меня дождь. Хотя проснувшись, я понял, что никакой это не дождь, а моё одеяло стремительно превращается в воду, и течёт, течёт вниз. Я испугался, расстроился, и впервые понял, что ничего не могу сделать... И вдруг я снова почувствовал прикосновения солнца… Оно вернулось ко мне! Но его лучи, такие долгожданные, и обрадовавшие меня, оказались губительными для моего нового друга – снега. Радоваться или грустить? Я не знал, я уже совсем ничего не знал... Конечно, было время, когда я скучал по этому теплу, но это было так давно... Я привык к снегу, привык к этому прекрасному состоянию сна и покоя под его пушистым одеялом. И что теперь?

Вместе с солнцем вернулся приятный освежающий дождь, и ветер не налетал порывами, а осторожно играл в моей новой кроне. Но история заново повторилась. А потом снова, и снова, и так ещё много раз. Они будто дежурили около меня, по очереди. «Видимо, они ужасно заняты – думал я – видимо, не могут быть со мной всегда». Это было немного обидно, но я привык. Теперь я не пугался, когда солнце покидало меня, ведь знал, что оно обязательно вернётся. Так же я перестал грустить, когда таял снег. Научился противостоять порывам ветра. Ствол вырос, ветви окрепли, я стал прочным и неприступным, а корни глубоко ушли под землю. Я вырос.

Ко мне начали прилетать птицы. Они селились в моей кроне, а я был рад давать им убежище. От них я узнал массу всего нового. Например, то, что я не один. Оказывается, вокруг меня живёт целый лес таких же деревьев как я. Ну то есть они не такие же, кто-то на столетия старше, другие младше, но оказывается нас так много! Теперь стало понятно, почему мои друзья проводят со мной не так много времени и только по очереди. Птицы рассказывали множество невероятных историй.  О том, что где-то далеко от сюда есть бесконечные водные просторы – моря и океаны. Что за ними существуют другие страны, горы, луга, пустыни… Как я жалел тогда, что не могу побывать там... Как мне хотелось услышать шум прибоя, вдохнуть чистый горный воздух, ощутить раскалённый песок пустынь... Слушая птиц, я мог надолго унестись куда-нибудь, вслед за их историями. Мечтатель! Я спал и представлял океаны! И с нетерпением ждал возвращения птиц, чтобы услышать новые истории...

И новые истории были. Но их рассказы сильно изменились, с течением времени. Вскоре они стали говорить о городах и дорогах. А чаще всего, и с особым страхом они произносили одно слово –  люди. И истории становились всё ужаснее и невероятнее… Птицы говорили о природе, замурованной в камень, о сооружениях, убивающих воздух. Но я не всегда им верил. Просто очень трудно было поверить, что в таком прекрасном мире, где ласково светит солнце, идёт тёплый дождь и греет снег может быть что-то настолько страшное… И что же такое эти «люди»? Как они превращают природу в камень? Живое в неживое? Тогда это казалось мне невозможным.

Но стоит отдать должное птицам. Благодаря им я очень многое узнал. Я больше не был привязан к одному месту, и, не смотря на то, что корни всё ещё крепко держались за лесную почву, я теперь мог побывать где угодно и когда угодно.

А потом моя жизнь стала ещё прекраснее. В один день я вдруг почувствовал новое прикосновение. Это была чужая ветка, то о чём говорили птицы – другое дерево. Её ветви были тонкими, листья маленькими, а ствол казался очень хрупким. Я не мог отказать ей в помощи. С того момента как её ветка коснулась моей, я твёрдо решил, что буду во всём её поддерживать и защищать. Тогда я и представить не мог, как сильно привяжусь к ней. С каждым днём наши ветви всё сильнее переплетались, а корни стали единой системой. Мы одно целое. Мы росли вместе, вместе противостояли ветру, и кутались в снежное одеяло. Вдвоём засыпали, и, просыпаясь, радовались первым лучам солнца. Ветер играл в наших кронах, и её листья легонько щекотали меня…

Со временем она заметно окрепла. Ветви вытянулись, а листья так и дышали жизнью. Поэтому когда я заболел, она сделала всё, что было в её силах. Трудно представить, как она рисковала из-за меня! Я так боялся, что болезнь перейдёт на неё, я не хотел подвергать её такой опасности. Но моя подруга была тверда. Переубедить её не удалось даже мне...

Выздороветь мне помогли птицы. Они подлечили меня, но это продолжалось очень долго. И всё это время моя подруга поддерживала во мне жизнь. Её корни работали за двоих, а ветви крепко держали меня, не давая упасть. Не передать, как я был ей благодарен! Без неё я бы не выжил… Болезнь прошла и стала лишь плохим воспоминанием. Каким-то чудом она осталась здорова. Теперь мы оба были обязаны друг другу жизнью.

Жизнь вновь стала лёгкой и беззаботной. Точнее нам так казалось… Как и всё – хорошее и плохое – это случилось неожиданно. Лес вдруг наполнился множеством голосов, до этого ему не знакомых. Они что-то кричали, говорили. Ещё никогда мы не слышали более жестких и неприятных звуков. Тогда мне ужасно захотелось, что бы они ушли, но этого не случилось… Они возвращались каждый день, их становилось всё больше. А однажды раздался страшный стук, вой, визг... Лес наполнился ужасным шумом, ни на что не похожим, чужим, непонятным, пугающим.

Птицы в ужасе стали разлетаться кто куда. Из их спутанных криков я разобрал лишь одно слово – «люди». Я, конечно, помнил, что говорили птицы, но понятия не имел что делать. Они кричали «Улетайте! Спасайтесь!», я не знал куда улетать, не знал как спасти себя и свою подругу, я не мог даже представить от кого именно мы должны спастись. Если этот жуткий шум и есть «люди», то в чём же опасность? Звук конечно не приятный, но терпимый. Поэтому мы оставались на месте. Это был второй раз, когда я ничего не мог сделать, только ждать.

Со временем воздух действительно начал умирать, дышать становилось тяжелее… А этот шум и возня вокруг нас, кажется и не собирались прекращаться. Наши листья ослабли, начали рано высыхать и опадать не ко времени. Солнце опять перестало нас радовать, от него становилось ужасно душно. Вместо воздуха нас теперь окружал зловонный газ. Не помогал даже дождь. Вместо оживляющей влаги и прохлады капли лишь обжигали нас, оставляя на листьях незаживающие раны. Моя подруга очень ослабла, ветви поникли и больше не дышали жизнью, но я ничем не мог ей помочь. Я и сам не был образцом стойкости... Возможно птицы и нашли бы выход, но увы, больше мы их не слышали, они покинули нас.

И почему мы прикованы именно к этому месту? Или нет, почему они выбрали именно это место? Судя по рассказам, Земля – огромная планета. Так неужели этим людям мало места! По мне, так они или слишком большие или слишком жадные. И спустя некоторое время я понял, что скорее второе...

Это случилось в тот день, когда я, наконец, узнал что такое «люди»...  К нам кто-то шел. Нас вдруг оглушил ужасный вой, совсем близко. Меня полоснуло болью, но это была лишь тень того, что я почувствовал спустя минуту... Сначала я не понял, что произошло, или не хотел этого понять. Моя подруга пошатнулась, и упала рядом. Она была мертва. Её листья всё ещё слабо шевелились на лёгком ветру, и щекотали меня, когда её оттаскивали. Кругом всё ещё кто-то возился, стоял ужасный вой, и голоса что-то кричали. Но я уже ничего не слышал. Вместе с ней погиб весь мир… Казалось из меня заживо вырвали душу. Голоса смолкали, и вскоре внутри осталась лишь давящая, рвущая на части тишина… Тишина, которая расползалась от корней до кончиков листьев, обжигая каждую клеточку, сжигая меня изнутри... Я не мог больше противостоять ей, я кричал, но вряд ли кто-то меня слышал. Крик поднимался из под земли, нарастая и нарастая. Он пропитывал меня, наполнял каждый лист и вырывался. Выступал каплями смолы на стволе, катился водой по листьям... А потом пустота. Почему она? Что она сделала? Почему нельзя было убить и меня тоже? Зачем я здесь остался? Что дальше?..

А дальше вновь пришла осень… за ней зима… и весна... Наступило очередное лето. Возня и шум вокруг, наконец, прекратились. Но мне было уже всё равно. Я больше ничего не ждал от жизни. Что бы ни происходило, и как бы прекрасно оно не было, я знал лишь одно – она этого уже не увидит... Я существовал дальше, но однажды весь лес (или то, что от него осталось, кто знает, сколькие ещё из нас не увидели этого лета...) заполнил новый звук. Он был таким тонким и чистым, словно музыка, и наполнен такой искренней радостью, что на мгновение мне стало лучше, но лишь мгновение... А потом я подумал, что моя подруга тоже сейчас могла бы наслаждаться этой странной музыкой... Могла бы... Мне вновь стало невыносимо больно. Но музыка продолжала играть, то замолкая, то возвращаясь, и от неё становилось спокойнее... Груз, давящий на меня всё это время, понемногу отступал. Так продолжалось всё лето, но с наступлением холодов всё опять стихло. Как много я бы тогда отдал, чтобы снова услышать её! Только год спустя, когда она вновь вернулась, я узнал что такое детский смех...

Я ненавидел людей, но эти люди были другие, или это мне так казалось. Дети вернули меня к жизни, они приходили ко мне, играли рядом, забирались на меня. Я даже полюбил их, с ними мне вновь захотелось жить. Но это продолжалось не долго... Люди жестоки по своей природе, они ничего не могут сделать с этим, как бы ни старались. И как бы мне не хотелось верить в то, что я хоть немного дорог этим детям, это оказалось не так. Для них я был лишь игрушкой, не более того... Я понял это, когда они решили превратить меня в «секретную базу». Перевоплощение оказалось не самым приятным для меня. Но им оно, кажется, очень нравилось! Они притащили кучу мусора, в ствол врезалось что-то холодное, оставив глубокую рану. Потом ещё и ещё, а дети продолжали смеяться, и смех звучал той же искренней радостью, как музыка... Прошло несколько дней. Ко мне приколотили целую груду мёртвого дерева, его они и называли «секретной базой». Дети обожали забираться туда, и сидеть целыми толпами. И как они не понимали, мои ветви ослабели от такой тяжести, и от железа, так безжалостно вколоченного в ствол. Я чувствовал, что долго не выдержу, так и получилось. Всё случилось неожиданно для них, но более чем ожидаемо для меня. Можно сказать я отомстил, но, вопреки всему, никакого облегчения эта месть не принесла, лишь новые раны. Раздался громкий хруст, а потом меня пронзила практически такая же боль, как два года назад, когда убили мою подругу... Меня раздирало, рядом опять началась паника, кто-то кричал, кто-то плакал, и всё это смешивалось и повисало в воздухе удушающей тучей... Я пожалел, что не могу умереть прямо сейчас...

Я никогда не верил в рассказы птиц о людях. Не верил, пока на собственном опыте не узнал, на что они способны. Как можно было быть таким наивным? Я им верил, любил их, они помогли мне, наблюдая за ними, я хоть немного отвлёкся от мыслей о подруге. Но цена оказалась слишком дорогой... На следующий день снова пришли люди. Опять раздался визг. Они могли бы просто добить меня, но нет. Они обрезали сломанные ветви...  Потом всё стихло. Наконец меня оставили в покое. Но и плата за этот покой была слишком высока. У меня забрали всё... Птицы больше не строят на мне гнёзд! Моя подруга мертва! А я! Что теперь я? Искалеченное, опустошенное, никому не нужное дерево. Вот во что меня превратили. И нас таких много. Целые сборища калек, которые люди с гордостью называют Лесом! Но теперь я им больше не нужен, теперь меня наконец-то  бросили. Что ж, наверно так будет лучше... Я свободен, но что даёт мне эта свобода? Когда-то я был моложе, сильнее, мне казалось, что так будет всегда, и я смело смотрел в будущее. Теперь я лишь тень того, что было тогда... Для чего-то я остался, но мне неважно было для чего. Я больше не жил, я просто существовал, только потому, что не знал, как умереть.

Опять пришла зима, и меня окутало мягким снежным одеялом, но оно больше не грело меня... Весной по мне вновь со звоном катились ручейки, светило и грело солнце. Но и это больше не радовало меня, как прежде. Мне не было дела до того, что происходит вокруг. Я будто впал в какой-то сон, всё слышал, всё ощущал, но абсолютно ничего не чувствовал. Иногда я будто просыпался, потому, что снова слышал смех... Это были жуткие минуты, он доносился издалека, и как всегда был похож на музыку, но я не мог позволить ей обмануть себя вновь. Я весь вздрагивал, и готовился к худшему, но он никогда не приближался. Так проходило время, много времени...

В тот день я всё ещё был в этом состоянии полусна, но вдруг проснулся, от испуга. Я слышал голоса, неровное дыхание, и звук приближающихся шагов... Меня охватила паника и чувство отчаянья, потому что я ничего не могу сделать и это уже в третий раз... Люди опять идут ко мне, неужели так трудно оставит меня в покое, после всего того, что они со мной сделали! Я мог лишь надеяться на то, что они, наконец, убьют меня, и всё будет кончено.

- Скорее сюда! – раздался рядом шепот.

В тот же момент ко мне прислонились двое. Я чувствовал, как сильно бьются их сердца, а дышали они громко и часто.

- Кажется, оторвались! – радостно прошептал первый голос. Он был мягкий и нежный.

- Тебе кажется... – отозвался другой голос, грубее, но чище.

Они сильнее прижались ко мне и обхватили мой ствол горячими руками.

Я пришел в ярость. После всего, что мне пришлось пережить, я ещё и должен прикрывать этих людей! Их наглость не знает предела! Но тут раздались ещё шаги. Видимо этих двоих искал целый табун – настолько громко они топали. Я удивлялся, как люди могут быть такими не внимательными. Дети (я был уверен, что они ещё дети, хоть и не такие маленькие, как те, что обманули меня много лет назад) дышали так громко, что даже самые верхние мои листочки дрожали, а стук их сердец отдавался глубоко в корнях. Но прошло какое-то время, шаги затихли, и они опять начали шептаться. А я, вдруг, удивляясь самому себе, заинтересовался этой ситуацией. Я не хотел больше доверять людям, я больше чем ненавидел их. Но если все люди всегда приходили чтобы что-то забрать, то этим двоим, от меня, абсолютно ничего не было нужно (ну кроме укрытия, разумеется). Мы были просто случайными встречными, но, тем не менее, они ужасно меня заинтересовали. Была будто какая-то связь между нами...

- И чего нас сюда не пускают... – мечтательно проговорила девушка, отходя. – Здесь же так круто!

- Ты же знаешь, мы сами виноваты... – начал юноша, но она его перебила.

- Не мы, а вы! – она вдруг рассмеялась. – И кто из вас только додумался строить домик на дереве? Даже в семь лет можно понять, что это немного опасно. И сейчас мы могли бы ходить сюда без риска быть пойманными.

- Да брось, прошло уже восемь лет, а ты никак не успокоишься! – он тоже посмеялся, но вдруг стал серьёзным. – Хотя ты конечно права.

Я понял, какая между нами была связь, хотя лучше бы не понимал... Я только что помог одному из своих мучителей! Ну неужели я не могу рассчитывать на хотя бы минимальную благодарность?

Они стояли в обнимку, прислонившись ко мне. Я давно понял, что люди не способны любить, но эти двое перевернули все мои представления. Любовь связывала их друг с другом, с этим миром, со всем, что их окружает. Неужели я ошибся? То, что они сделали в следующий момент, окончательно лишило меня остатков ненависти. Они убрали из моего ствола гвозди. Я почувствовал, как металл покидает меня, и вместе с ним уходит боль, разочарование, недоверие...

Дети давно ушли, но меня ещё долго не покидало чувство благодарности. Благодарности к людям! Я сам себя удивлял, но это было приятное открытие.

И вот я снова свободен, но что, же давала мне эта свобода? Впервые за много лет мне вновь захотелось жить. Эти двое заставили меня по-другому взглянуть на мир. Я был разочарован, не видел в жизни ничего хорошего. Люди сделали мой мир бесцветным, и они же вновь раскрасили его. Они забрали у меня надежду, и они же заставили меня поверить в лучшее. Я снова живу. Я такой же, как прежде. Хотя нет, мне уже никогда не стать таким как прежде, но я учусь радоваться...

Опять наступила зима, снег укутал меня тёплым одеялом. Весной солнце вновь разбудит меня ласковым прикосновением. Ветер будет играть в листьях, а дождь дарить прохладу. Ничто не стоит на месте. Одно уходит, другое приходит. А я живу.