Пришла мне нынче охота процитировать обожаемую Дину Рубину: "Когда-нибудь я напишу повесть о своих взаимоотношениях с музыкой".
Мои отношения с музыкой менее драматичны, чем её - я всё-таки не музыкант. Но вполне могла им стать.
Значит так.
Однажды, когда мне исполнилось пять лет, в нашем доме появилось Оно - пианино. Огромное - заняло целый угол, чёрное и блестящее. Я с усилием открывала крышку - и трогала округлые, совершенно одинаковые, но такие разные по звучанию клавиши. Называлось это чудо - "Ростов-Дон".
Вскоре в нашей квартире появилась учительница музыки. Ирина Викторовна. Она была молода и очень красива: во всяком случае, тогда казалась мне именно такой. У неё был красивый, музыкальный голос, красивые, музыкальные руки, которые не только летали над клавиатурой, но и рисовали! Да-да, с первого же урока мы начали рисовать: ноты - с симпатичными рожицами, персонажей пьес, которые разучивали, иллюстрации к музыкальным произведениям...Музыка расцветала, крепла и набирала обороты: Чайковский, Прокофьев, Моцарт... allegro moderato...fermata...legato...Это была моя тайна. Я ходила в детский сад, а по вечерам занималась музыкой и очень гордилась этим.
На следующий год - мне было уже шесть - у Ирины Викторовны родился сын, и нам с мамой пришлось ездить к ней самим. Жила она в новом районе, ужасно далеко. Я понимала, сколько времени это отнимает у мамы, которая возила меня туда и по часу сидела, читала книжку и ждала окончания урока - тут же, в чужой комнате...Потом я, помню, задала маме вопрос, сколько денег она и бабушка платят Ирине Викторовне.
- Двадцать пять рублей в месяц, - ответила она.
- Это много или мало? - спросила я.( NB! Мы жили втроём: бабушка, мама и я. Алиментов от отца не было - это отдельная история. Пианино было главной драгоценностью в нашем доме, и как удалось его купить - я до сих пор не знаю.)
- Достаточно много, - ответила мама. И объяснила, что она и бабушка очень хотят учить меня музыке, а хороший учитель не может быть дешёвым. - Учись, тебе ведь нравится, - добавила она. И я училась. С удовольствием. Выстукивала ритм, читала с листа, пела, играла гаммы и полифонии.
На семейном совете было решено отдать меня в музыкальную школу. Мне предстояло сдать первые в жизни вступительные экзамены. Ирина Викторовна посоветовала подать документы в две музыкальные школы: "в одну из них-то точно поступит!"
Я поступила в обе. Мы выбрали ДМШ( детскую музыкальную школу) номер три имени Сергея Прокофьева, и я счастливо проходила в неё семь лет. На память от Ирины Викторовны у меня остался сборник прелюдий Баха с её надписью на титуле: "Моей любимой ученице Людмиле. Поздравляю с поступлением в музыкальную школу! Будь упряма в овладении техникой игры и люби сердцем музыку. 1980 год." Люблю, Ирина Викторовна, до сих пор. Тепла вам и покоя - хоть на этом свете, хоть на том...
Оплакиваю музыку свою,
Которая вчера еще звучала.
Казалось: впереди ее начало,
А я еще сыграю и спою.
Под пыльной крышкой пряталась с трудом
Вовек неутоляемая жажда,
И все же - проходящий мимо каждый,
Едва коснувшись "до", мечтал о том,
Чтобы найти скрипичные ключи
В своем кармане - "за вознагражденье"
И через всю репризу - от рожденья -
Опять самозабвенно проскочить...
Там, в пианино, будто в сундуке,
Давным-давно пропахшем нафталином,
И серенада солнечной долины,
И первая дождинка на щеке,
И музыка, что все еще болит
Замерзшими сосульками аккордов...
...И надпись "Ростов-Дон" пока не стерта
С одной из черных запыленных плит.