Что самое главное, когда собираешься в театр? Скажем, платье, туфли – это понятно. Но самое важное – быть культурно подготовленным. Потому что, если не являешься заядлым театралом, а, скажем, бываешь в театре два раза в год, то есть большие опасения выглядеть там белой вороной среди подавляющего большинства этих заядлых. А кому охота привлекать к себе внимание таким образом? Правильно, никому. Возможно, эта культурная подготовленность и есть самое важное условие удачного похода в театр.
Есть у меня приятельница Кристина. Познакомились мы с ней тоже, кстати, в театре. На почве совместно испытываемого возмущения. Места наши оказались рядом, а перед нами – во всей красе – возвышалась рыжеволосая барышня с пучком на макушке. В продолжение всего спектакля она, совмещая культурное с полезным, в этом своём пучке то и дело производила текущий ремонт: взмахнёт длинными руками, вытащит из причёски шпильку и тут же обратно вонзает. Может, это такая своеобразная форма невроза? Надо сказать, что у барышни не только голова была украшена. Облегающие рукава её тонкого свитера заканчивались манжетами. Из рыжего лисьего меха. Теперь вам понятен масштаб нашего бедствия и глубина возмущения? В общем, из-за этой ценительницы прекрасного нам совсем ничего из происходящего на сцене не было видно.
– Спасибо, что хоть слышно. С пятого-то ряда, – пробормотал кто-то справа от меня.
Я повернула голову на голос. С первого взгляда было ясно, что моя подруга по несчастью – вполне адекватный человек.
Зашли с ней в антракте в буфет, познакомились, разговорились. Кристина работает журналисткой в одном медицинском журнале: берёт интервью у медицинских светил, пишет новости о врачебных симпозиумах. В общем, вращается в сфере, далёкой от искусства. Оказалось, что она, как и я, театр любит, но ходит редко, потому что некому составить ей компанию. Пришли к соглашению в следующий раз пойти вдвоём и обменялись номерами телефонов.
После спектакля прогулялись по городу. Кристина рассказала, что к ней неровно дышит шеф. Это не то, что вы подумали. Не от любви неровно дышит, а по причине прямо противоположных чувств.
Каждый день в редакции журнала начинается с вызова Кристины "на ковёр". Там есть, конечно, другие сотрудники, но девочкой для битья шеф избрал именно Кристину.
Из ситуации, когда начальство изводит тебя мелочными придирками, есть только два выхода. Первый – радикальный, как удаление больного зуба: нет работы – нет придирчивого начальника. Второй – экспериментально-экстремальный, как хождение по склонам ещё курящегося вулкана. Оба способа имеют свои плюсы и минусы. Кристина по каким-то причинам выбрала второй.
Прошёл почти месяц. Беспощадный ветер за одну ночь сорвал последнюю листву с берёзы у моего подъезда. Осень. Сезон неторопливых бесед за чашкой чая или чего покрепче. Время просмотра любимых фильмов и спектаклей. Меня вдруг осенила мысль, что мы с новой знакомой Кристиной договаривались пойти в театр. Я зашла в Интернет. Просматривая афишу театра "Ленком", заинтересовалась спектаклем "Аквитанская львица".
Кристине моё предложение очень понравилось. Купили билеты в режиме онлайн, места выбрали рядом. Всё получилось удачно. Никто не вклинился, не перехватил места, пока мы оплачивали билеты со своих банковских карт. Распечатали билеты и стали ждать.
Но меня тревожила мысль, что мы совсем не подготовлены. Позвонила Кристине и спрашиваю:
- Ты Джеймса Голдмена читала?
- Нет. А кто это?
- Американский драматург. Пьеса "Лев зимой".
Кристина молчала.
- А ты знаешь, кто такая аквитанская львица? - продолжила я допрос.
- Нет, а зачем? - спрашивает она наивно.
- Ну как же можно идти в театр и не представлять, что ты там увидишь? Даже неудобно как-то.
Кристине так не казалось. Более того, она была убеждена, что если знать досконально содержание пьесы, то и смотреть её будет неинтересно.
Тут я мысленно чертыхнулась и стала доказывать ей, что любой режиссёр вносит в пьесу что-то новое, по-своему интерпретирует её текст. Вот, например, спектакли разных режиссёров, поставленные по одной и той же пьесе, могут быть совсем разные, не говоря уж о том, что они сильно могут отличаться от авторской версии.
– И что такооова-та? - легкомысленно пропела Кристина своим ма-асковским говорком.
Я опять стала убеждать её, что только вкусив все слои смысла, заложенные автором, и понимая, что и зачем изменил режиссёр-постановщик, можно получить полноценное наслаждение от спектакля.
– Да на здоровье! Вкушай. Я тебе не собираюсь препятствовать, – отчеканила она.
Ох, не о такой компаньонке-театралке я мечтала. Но делать нечего. Билеты куплены. Скоро спектакль, а другой спутницы не предвидится.
Я избороздила весь интернет и вскоре прочитала зрительские отзывы и критические статьи о спектакле. Мать Ричарда Львиное Сердце, королеву Франции, а потом Англии, незаурядную женщину, Алиенору Аквитанскую мир помнит уже несколько столетий. Пусть из нас двоих хоть я одна буду подготовлена.
В назначенный день созвонились с Кристиной и договорились встретиться в метро. Сомнений, как ехать в театр, не было. Метро - лучший способ избежать автомобильных пробок.
Встретились на станции метро Беговая. Сели в поезд, следующий в центр. Едем. Кристина наклонилась к моему уху и зашептала:
- Меня опять сегодня главный редактор чуть до припадка не довел. Как же он достал! Прямо хочется сжать кулак и треснуть между глаз!
- Что случилось? - спрашиваю.
Кристина вспыхивает и говорит всё громче:
- Случилось много лет назад, когда он родился. Идиот. Вот что случилось! Ему нельзя было рождаться! Тьфу!
Я замечаю, как окружающие поворачивают в нашу сторону головы, делаю круглые глаза и прикладываю палец к губам:
– Говори тише!
Кристина обижается, поджимает губы и замолкает. Некоторое время мы едем молча.
Поезд тормозит, и голос диктора объявляет:
– Станция Пушкинская. Переход на станции Тверская и Чеховская.
Я от нечего делать наблюдаю за выходящими и входящими пассажирами. Интересно, надолго ли Кристина обиделась?
Оказалось, нет. Мою компаньонку распирает от негодования, и она продолжает:
– Сегодня он дошёл до ручки!
– В каком смысле? Что он ещё вытворил?
– Сначала спросил, согласовала ли я интервью.
– А ты согласовала?
– Конечно, ещё вчера. Там две поправки всего профессор попросил внести.
– Так чего ещё нужно твоему шефу?
– Договорилась ли я насчёт завтрашнего интервью, расшифровала ли аудиозаписи, которые делала в пятницу, и так далее. Когда он уже не знал, к чему придраться, знаешь, что сморозил?
– Нет, откуда?
– Подошёл к моему креслу сзади, снял куртку (она висела на спинке), сунул её мне чуть ли не в лицо и сказал: "А вот верхнюю одежду у нас в редакции принято вешать в шкаф!" и, довольный, удалился. Нет, ну ты можешь себе представить?
– Станция Китай-город, – послышался голос диктора.
– Пойдём! – скомандовала Кристина. – Наша следующая. А то заболтаемся и проедем.
Я покорно двинулась за ней, раздумывая, в чём истинная причина чудовищных придирок её шефа. Может, он влюбился и не умеет выразить своего интереса к ней? Эмоционально застрял в подростковом возрасте. Дёргают же в школе девочек за косички мальчики, чтобы так выразить своё неравнодушие.
Мы вышли из метро
и двинулись в сторону театра.
Когда вошли в фойе, до начала спектакля оставалось всего десять минут. Сдав пальто в гардероб, мы подбежали к входу в партер и протянули для контроля листы с распечатанными билетами. Пожилая билетёрша привычно взяла билеты и вдруг замерла с ними в руках.
– Что? – спросила Кристина. – Что-то не так? Мы дату перепутали, что ли?
– Дата верная, – покачала головой контролёрша и загородила собой проход в зрительный зал.
– А в чём дело? – подключилась я, ткнув пальцем в билеты. – Смотрите: Инна Чурикова, Дмитрий Певцов, "Аквитанская львица"!
Билетёрша грустно покачала головой:
– Хороший спектакль. Но вы не успеете.
– Если Вы отойдёте сейчас с дороги, то мы точно успеем, – тоном базарной торговки заявила я и попыталась бочком протиснуться в дверной проём справа.
Кристина стояла рядом, и её взгляд метался с билетёрши на меня.
– На выход, девушки! – билетёрша указала в направлении двери в фойе.
– Куда? – одновременно возмутились мы с Кристиной и внутренне приготовились брать штурмом вход в партер.
– На "Аквитанскую львицу"? – переспросила билетёрша. – Малая Дмитровка, дом шесть!
– А мы? – прошептала я, в панике оглядываясь по сторонам.
– А вы – в театре на Таганке! – отчеканила билетёрша и протянула мне билеты.
Мы с Кристиной переглянулись и молча пошли к выходу. На улице дар речи не сразу к нам вернулся.
– Нет, ну что за дуры? – возмутилась на подходе к метро Кристина. – Русским языком написано: Таганская!
– Вообще-то мы шли из метро и эту надпись видеть не могли! У нас же на спине глаз нет! – отреагировала я. Мне не хотелось, чтоб меня называли дурой.
– В метро тоже везде написано, что это станция Таганская! – не согласилась Кристина.
Если ей нравится считать себя дурой, пусть считает. А мне не нравится. И я ответила:
– Разве у нас было время смотреть по сторонам? Мы же твоего шефа обсуждали!
– Вот! – Кристина вскинула вверх указательный палец. – Поход в театр умудрился испортить. Дистанционно научился действовать, гад!
Потом мы сидели в кафешке, пили вино, ели пиццу и говорили о том, что самое главное – не вспоминать по пути в театр своего начальника. И всё у вас сложится...