Когда ты делаешь интересную находку – всегда возникает жгучее желание заглянуть за горизонт времени. Возникает масса мучительных и неразрешимых вопросов – как этот предмет сюда попал. Кому он принадлежал? И при каких обстоятельствах оказался в земле?
К сожалению, очень часто эти вопросы остаются без ответов… Мы, конечно, можем выстроить некую логическую цепочку. Применить дедуктивный метод Шерлока Холмса. Но насколько это отражает реальность – вопрос случая и везения. Один мой знакомый рассказал как-то о своей находке: «На обочине заброшенного тракта, недалеко от крупного села, на небольшой глубине прошел «цветной сигнал» - под слоем дерна оказались недалеко друг от друга несколько предметов. Пуговица почтового ведомства, полуистлевший хлястик форменной шинели, несколько медных монет 1902- 1905 годов. Рядом находилась характерная цилиндрическая гильза от револьвера системы «Наган»» - на основании уже этих находок мастер детективного жанра Борис Акунин смог бы добавить в багаж приключений Эраста Фандорина еще одну «темную» историю из времен Первой Русской революции. Но прямо скажем – это была бы беллетристика не более.
Для того, что бы узнать факты не обойтись без работы с архивными документами. Начать поиск – не проблема, проблема в том, что далеко не все архивы прошли без потерь горячие годы Гражданской войны, а потом и Великой Отечественной.
В этом материале я расскажу о том, как общение cо старожилами, со своими родственниками, изучение семейной истории, и обращение к архивным свидетельствам эпохи, может пролить свет на судьбу интересных, но часто немых находок.
На монете можно сказать – «все на лице написано». Это и дата и правитель. Обстоятельства находки подскажут – что это: случайная «потеряшка» или это часть распаханного клада. Крестьянская ухоронка или клад, скрытый помещиком в момент опасности. Клад так и называется в археологии – кладовый комплекс. Его можно «прочесть» как книгу. А вот если это оружие – скажем, винтовка и найдена она не на месте боев, а вполне себе в тыловом районе? Сам по себе ржавый металл об этом ничего не расскажет…
Мое детство прошло на реке Вятке. У нас в городке каждое лето гигантские баржи, заполненные песком, разгружались на берегу реки. Место для загара и купания было замечательное. Надо ли говорить, что для детей прыжки с песчаных дюн и катание с них было первым развлечением уже с конца мая. Затем открывался купальный сезон и все – взрослые и дети в выходные заполняли эти песчаные отвалы. Одним памятным июльским днем мы пришли на речку, естественно купались «до посинения» родителям стоило большого труда вытащить нас на берег. И вот отлеживаясь на горячем песке, в прибрежной полосе реки мы с друзьями заметили какое то оживление, крики, к берегу стали собираться люди. Мы тоже бросились посмотреть , что же случилось. Боялись , может кто утонул, или утопленника прибило к берегу. Утопленников мы очень боялись. Но оказалось все намного интереснее. К берегу из вод реки как дядька Черномор с копьем на перевес, шел какой то усатый мужик и в руках у него, почему-то была ржавая труба. Мы собрались кружком подошли еще люди – подбежали рыбаки, мужчина гордо бросил к своим ногам находку – это была не труба, а ствол с затвором – закипевший в ржавчине и песке. Это была винтовка Мосина. Цевье и приклад просто сгнили под водой. Ни великих сражений, ни войн в нашей местности с роду не бывало. С востока Колчак дошел только до южных уездов. Но не преуспел и отступил.
С запада в 1941 году фашистов остановили за 1000 километров от наших мест, в годы войны они были глубоким тылом. Откуда же здесь табельное оружие красноармейца?
Много позже мне удалось услышать предание, объясняющее эту находку. Место, где мы купались, находилось недалеко от поворота реки Вятки на Восток. Излучина реки упиралась в высокий глинистый берег. Это место называли – Красная гора. Мы все думали что «красная» она от глины, которая действительно делала обрыв красным. Повзрослев, мы c друзьями часто рыбачили под этой горой. Улов всегда был отличный – подлещики так и шли на «закидушки» - так тогда мы называли «фидер». Попадались крупные окуньки иногда и щуки. На такой рыбалке у Красной горы ко мне подошел местный житель, его дом стоял недалеко на склоне. Мы разговорились – как водиться про рыбалку, зашла речь и о находке – я вспомнил поразивший меня в детстве случай. Старожил нисколько не удивился
– Да я вообще , говорит, в детстве настоящую саблю нашел! Здесь – не далеко!
- Так откуда вся эта амуниция здесь – боев же здесь не было?
- Дак, мне еще бабка рассказывала – тут ведь красноармейцев сколь-то погибло.
- Как?
- Так с Красной горки упали они…Гора наша коварная – в паводок ее размывает высокой водой, она держится, держится - а потом целые пласты глины в воду съезжают. Как оползни. Весной 1919 шел отряд красноармейцев – на Вочточный колчаковский фронт их отправляли. Рядом у нас водокачка и железная дорога. Вон там паровозы раньше стояли и прямо с реки водой заправлялись. Здесь водокачку и лесопилку то купец поставил еще в 1915 году. По реке ему лес сплавляли , а он здесь его сушил, распиливал на доски и по «железке» тут же в Москву , в Питер отправлял. Дело было верное, прибыльное. Ну и соответственно стоянку тут для поездов, для погрузки, все оборудовал.
Красноармейцы – то обозом к «железке» шли на эшелон воинский грузиться. Да дорога вдруг поехала в реку, кусок горы обвалился – с ним и подводы и солдаты на них. Много говорят, было утонувших. Потом еще долго ниже по течению тела кто в шинелях, а кто уже и без шинелей и гимнастерок находили – время было тяжелое…
- Да-а, протянул я - интересно! Я вот все с детства гадал – откуда у нас тут винтовка. Ходил купаться по Красной горе, а о том , что здесь случилось и не знал.
- Да как же не знал то? Искренне удивился мой собеседник. - Так ведь и гору ж с той поры прозвали «Красной» - видишь как – «красные» здесь сгибли, потонули , потому с тех пор у нас и зовут гору Красная! Раньше имени у ей не было. Берег крутой – да и все тут.
А теперь вот Красная гора – все знают!
Тут у меня как-то резко утонул поплавок и долго не появлялся на поверхности.
- Подсекай! Закричал старик
– Тяни!
Я почувствовал приятную тяжесть на крючке и резкие , судорожные толчки сопротивляющейся рыбы. Дернул вверх. Яркая серебристая молния сверкнула в воздухе и шлепком упала рядом с кромкой воды – мой собеседник, несмотря , на почтенный возраст плюхнулся на колени и крепко вцепился руками в добычу. Потом протянул мне.
– На «р-ы-б-а-к» , сказал он с иронией , повезло тебе! С почином – подъязок попался!
Я поблагодарил невольного спасителя моего рыбацкого счастья , а он отошел в сторонку и принялся молча наблюдать за поплавком, постоянно в полголоса давая ценные , на его взгляд, советы. А я особо не слушал – все пытался переварить полученную информацию. Как мало мы еще знаем прошлое, как порой нелюбопытны. И сколько тайн может хранить история даже соседней улицы, квартала, ближнего пригорода!
***
Мне тоже довелось несколько раз находить вещи способные поведать свою историю. Гуляя по брегу реки, всегда невольно смотришь под ноги. А вдруг! Как-то приглядевшись к попавшейся на глаза «консервной банке» я заметил, что она окрашена в зеленый цвет. Да и стенки «банки» показались мне, какими то многослойными, нетипичными.
Я наклонился – краска на жестяной ленте свернутой в спираль как часовая пружина, местами вздулась от ржавчины, местами отсутствовала. На ленте были насечены мелкие ромбики. Рядом лежала скоба от запала РГД с маркировкой 608. Металл проржавел и расслаивался, но время пощадило маркировку. Позднее я выяснил, что это заготовка для корпуса ручной гранаты РГД-42. Как она попала за 1000 километров от фронта? В библиотеке сборник архивных документов «Испытание войной» изданный архивом социально-политической истории, поведал, как эти вестники войны попали в нашу землю. Номер мастерской помог пролить свет на историю моих находок и связать их с историей моей семьи..
В 1941 году экстренно к нам в область из-под Москвы была эвакуирована мастерская по производству боеприпасов. Цеха сначала развернули в чистом поле – в прямом смысле, под открытым небом. До ближайшей железнодорожной станции около 10 километров. Работу начали практически, не имея стен и крыши в октябре 1941 года. Производили гранаты Ф-1, РГД и патроны. Но возникла проблема - до станции ящики с боеприпасами приходилось везти по бездорожью, это было опасно, и замедляло темпы отправки продукции на фронт. Экстренно уже в морозы мастерская была снова разобрана и перевезена на берег реки Вятки, где вместе с заводом появился и рабочий поселок, ставший через десять лет городом Нововятском. Здесь были построены в короткие сроки новые цеха. Литейка. Формовка. Линия сборки. Вот остатки этого производства и попадаются до сих пор под ногами рыбаков в виде неприметных ржавых деталей.
Но ведь это не просто находки – это история нашей Победы. История трудового подвига советского народа и история моей семьи. Используя такие громкие слова я не кривлю душой. Дело в том, что в этих цехах начинала свою трудовую деятельность моя бабушка по отцовской линии Алевтина Сергеевна. Работали в нетопленных цехах. По 12-14 часов. Строго требовалось выполнение плана. А значительной массе работников тогда было по 16-17 лет. Тяжелые железные детали отдавали свой металлический холод при сборке гранат рукам моей бабушки. Здесь же работал и мой дед в будущем супруг Алевтины Сергеевны. Он был электрик. И только чудо, да товарищи спасли его от неминуемого «путешествия» в тайгу на лесоповал в сталинские лагеря. В один из дней 1943 года 16 летний Алексей опоздал на работу на 20 минут. В личном деле, которое нашей семье удалось найти, говорится, что его обвинили во вредительстве и уклонении от работы. Алексею грозил немалый срок. Но тут же к обвинениям были подшиты его положительные характеристики от начальника цеха и бригадира. Заступничество старших товарищей, их понимание того – что в ряду постоянного недосыпа , проспать подростку –не такое уж государственное преступление, позволило моем деду впоследствии стать передовиком производства и далее в личном деле следуют множество благодарностей и справки с курсов повышения квалификации.
Так две небольшие находки сделанные совершенно случайно не только рассказали о трудовом подвиге нашего народа в тяжелые военные годы, об их тяжелом на пределе человеческих возможностей труде, но и обогатили знания нашей семьи о своей родословной! Одно дело знать, что вот были у тебя такие дед и бабушка , а другое дело через много десятилетий, столкнуться с предметами, которые для них были повседневным трудом, личным вкладом в Победу. И самое главное представьте себе как должен был работать на таком производстве подросток – какова была мера его ответственности, если он знал что эти изделия, могут попасть в руки его отца воюющего на фронте – и работу надо сделать так , что бы в бою собранная тобой граната не подвела, ни твоего отца ни другого защитника Отечества!
***
Представьте себе такую ситуацию. Вы идете по северному лесу. Часто на пути возникают поваленные стволы деревьев, поросшие мхом, местами разломившиеся под собственной тяжестью, рядом трухлявые, на вершок скрытые зарослями пеньки. И вдруг прибор дает сигнал - металл! Признаков жилья даже близко нет. Откуда? Вы склоняетесь над одним из пней и видите - там внутри из древесной трухи на вас смотрят изрядно съеденные ржой рукоятки «Вальтера», «Маузера» и порыжелый ствол револьвера «Бульдог». Первая мысль сказка или сон! Я не соглашусь – это вполне реально, но давайте сначала рассмотрим версии, так поступил бы, к примеру, и Шерлок Холмс. Значит - оружие в лесу, лес не связан с боевыми действиями. Тыл не близкий. Первое что придет на ум это тайник диверсантов или дезертиров. Некие злоумышленники спрятали оружие до нужного времени, а придти за ним уже не смогли. Были задержаны бдительными бойцами СМЕРШ - а. Другая версия – лесные банды, которых в голодное послевоенное время было немало, устроили схрон с оружием. И, наконец, третья – некий фронтовик вернулся с трофеями с войны, а потом «от греха» в лес отнес и спрятал в тайне от родных.
Все версии очень вероятны, но ни одна не правдива…
Я утверждаю это, потому что знаю, как в трухлявом пне на Северо-Востоке Европейской части России могли оказаться такие необычные для этих мест предметы.
Великая Отечественная война для нашего региона стала временем коренных изменений.
В тыловых городах население выросло в разы за счет эвакуированных. С запада СССР к нам шли эшелоны с оборудованием. Организовывались новые производства. В течении нескольких месяцев в Кировской области удалось наладить выпуск пистолетов-пулеметов системы Шпагина. На эвакуированном из Коломны заводе стали производить танки Т-60 и Т-70, САУ-76. Но были необходимы и небольшие мастерские для восстановления , ремонта подбитых танков, артиллерийских орудий. Подбитые танки, поврежденные гаубицы и «сорокапятки», быстро приводились в боевое состояние и тут же грузились на железнодорожные платформы. Эшелоны шли снова на фронт, под Москву. На следующий день, много через сутки, восстановленная техника уже пополняла боевые порядки защитников Москвы.
Николай Михайлович мой дед по материнской линии – житель одного из поселков, рядом с которым находилась такая мастерская, мне не раз рассказывал – что жизнь была тяжелая. Ему приходилось ходить в школу за 5 километров пешком. Дети колхозников ходили в лаптях или босые. Даже лаптей не хватало. Школа была рубленая, обычная изба. Тетрадок не было. Писали на обрывках от газет, на разных клочках бумаги. Писали чернилами из сажи на молоке, чернилами из свекольного сока писать не разрешалось — этим пользовались только учителя. Учили читать, писать, считать. Было рисование и физкультура. Учились маршировать. Все ученики были исключительно плохо одеты. Во все старое, поношенное, дырявое. Многие завшивели. После учебы дети шли собирать колоски на поле, лен рвали и выполняли другие работы по хозяйству. В деревне дети без дела не сидели. Никто не рассчитывал на отдых даже в праздники. Работали и 1 мая , весна , сев, каждый день дорог.
Но у «детей войны» скоро нашлось и другое развлечение. Все мальчишки любят играть в войну. До появления видеоигр это увлечение было абсолютным. Известно, что приходилось оружие готовить себе самим – из доски выстругивались сабли, ружья, пистолеты. Мой дед по профессии плотник , уже в преклонном возрасте мастерски вырезал мне пистолеты из цельной доски , используя лишь топор – не сомневаюсь что этот навык у него как раз оттуда из военного детства!
Коля и его друзья по дороге к школе заметили, что к одной из мастерских по ремонту вооружения, прибыли вагоны груженые в насыпку самым разнообразным трофейным оружием. Его сгружали на переплавку. Одному мальчишке удалось даже взобраться на вагон – посмотреть, что там под брезентом. Но он был пойман начальником караула и дран за уши. Когда парней останавливали опасности? Колючая проволока – часовой. Нашим друзьям с помощью обмена на хлеб и самогон ( чем сумели разжиться в небогатом хозяйстве), удалось заиметь настоящий карабин пусть и с гнутым стволом, пару трофейных тесаков или штык-ножей, взятых нашими солдатами на позициях противника. Пополнить свой арсенал прусской офицерской шпагой – возможно еще Первой мировой войны и несколькими трофейными пистолетами. Все они естественно были без боеприпасов и деревенские ребята с успехом использовали трофейное оружие в играх. Они воображали себя солдатами, как и их отцы храбро бегущими в атаку, идущими в разведку, захватывающими вражеского «языка». Детская фантазия не имеет границ, игры продолжались. Для них это была настоящая «военная тайна». В 1944 году вернулся с фронта отец, комиссован по ранению. И вот в подполе он случайно наткнулся на шпагу. Карабин и штык-нож. Что это было!!! Страх и гнев не знали предела! Страх за хранимое в доме оружие. Гнев на сына, из-за которого он мог надолго отправиться на колымские рудники. Отходив по спине и пониже чем под руку попало неразумного сына, отец приказал тут же при нем бросить все это «богатство» в заброшенный старый колодец и присыпать землей, закидать ветками – что б ни –ни!!! Ни слуху не духу! И вот испуганный Николай взял в охапку все трофейное железо и при отце кинул на дно колодца. Все! Отец вытер пот со лба, и спокойный пошел в правление колхоза, где в ту пору трудился.
А Николай тут же обратно в подпол избы – там в самом углу он раскопал небольшую ямку – достал завернутые в кусок половика три пистолета – иностранных марок. Сам он тогда и не знал их названий. Маленький револьвер вероятно бельгийский «Бульдог», трофейный «Вальтер» - предполагаю по рассказу деда , ствол у него выдавался.
И еще какой то небольшой черный пистолет вероятно автоматический. Если трофей то «Брауниг» или «Маузер». Закинул Коля свои «игрушки» в холщевую сумку, с которой ходил в школу. Эти «экспонаты» деду было жаль швырять в колодец, и он ушел в лес за деревней, шел далеко и долго. В глухой чаще ельника отыскал крепкий еще пень, с трухлявой, мягкой серединой и туда в древесную труху и схоронил свою «военную тайну». Сверху накинул моховую шапку. А потом быстрей домой – что бы отец не заподозрил чего – будет ведь спрашивать, строг отец – хочешь, не хочешь все расскажешь!
В 1945 году можно сказать началась у деда взрослая , трудовая жизнь в колхозе. Было не до игр и старых «игрушек» - время в вятской деревне было голодное, трудное, так к своему тайнику дед больше не вернулся. А ныне где-то в лесу уж истлел тот пенек, в котором, навечно осталась память о войне, память о трудном военном детстве.
Алексей Фоминых.